Я взмолилась. Наверное, впервые в жизни. Просила, захлебываясь, перебивая саму себя, объясняя. Объясняя тому, кто сам испытал горечь безвозвратной потери, что так нельзя. Что это неправильно. Что все мы смертны и уйдем в свой час, но так — нельзя. Просила разума и сил спасти хотя бы тех, кто доживет до утра. Я не могла, не имела права просить у Лазара ничего — ведь на моих руках была кровь, а отнятие жизни не угодно ему. Пусть покарает меня за дерзость. Но сперва я сделаю все, чтобы спасти… хоть кого-то. А потом слова кончились, и я рыдала, опустившись на колени, обхватив себя руками, Раскачиваясь взад-вперед пыталась что-то лепетать. Тай присел рядом, мягко обнял, помог подняться. Отвел в келью, предназначенную для паломников — такие были при всех храмах. Молча зажег лучину, застелил плащом деревянное ложе, дождался, пока я затихну, бездумно глядя в пространство. Хмыкнул:
— Всякое я видел в жизни, но такой молитвы — не доводилось…
Я вопросительно посмотрела на него.
— «Послушай ты, старый хрыч, неужели тебе не жаль этих людей? Они ведь жить хотят — ты помнишь, как это — жить? Так какого рожна смотришь на все это? Неужели тебе все равно?»
— Я сказала не «все равно» — тупо поправила я.
— Ну да, — снова хмыкнул Тайрон. — Но дословно, с твоего позволения, повторять не буду.
Я не ответила. Тишина висела вокруг, обволакивая, точно липкая патока. Тихо, темно, неприятный холодок каменных стен. А за этими стенами гуляла смерть.
Я села, обхватив руками колени.
— Сколько их там?
— Не считал.
Негромко потрескивала лучина. Дрожащее пламя почти не давало света. Темнота и каменные стены давили, наваливались почти осязаемой тяжестью. Впрочем, дело было не в темноте.
— Мне страшно, Тай.
Хотелось закричать, грохнуть чем-нибудь об пол. Что угодно, лишь бы разбить эту жуткую тишину. Лишь бы не думать о том, что вокруг ходит черная смерть.
Тайрон придвинулся, молча обнял. Я перебралась к нему на колени, обхватив за шею, спрятав лицо у него на груди. Ладонь коснулась кожи, скользнула вдоль ворота.
Страх сидел внутри ледяным комом. Все что угодно — лишь бы забыть о нем.
Тайрон отстранился, заглянул в лицо. Я не отвела взгляд. Потянула вверх его рубаху.
Прижаться, раствориться, забыться, забыть… Забыть хоть на миг все, что творится в этой проклятой деревне. Ощутить, что рядом кто-то живой. Что я пока жива.
Тай освободился от рубахи одним быстрым движением. Следом на пол полетела моя. Сапоги глухо бухнули о камень. Прошуршала кожа штанов. Я сидела на коленях у Тайрона, вцепившись в его плечи так, словно на всей земле не было больше опоры. Кожа к коже, плоть к плоти, губы к губам. Страсть нахлынула, смывая разум, не оставив в мире ничего, кроме мужчины рядом…
— Теперь не страшно?
Я потерлась щекой о его плечо:
— С тобой — ничего не страшно.
Он улыбнулся, взъерошил мне волосы.
— Я люблю тебя.
13
Не спалось. Мысль все крутились вокруг умирающих — там, в деревне. Как спасти если не всех, то хотя бы большую часть? У меня с собой был изрядный запас трав — но одни травы не помогут, нужна магия. А сил на всех не хватит.
Я запалила лучину, зашла в келью жреца. Там были книги, надо посмотреть внимательнее, может, найду что-то интересное. У служащего Лазару должны быть труды по магии исцеления. Вдруг там будет решение. Может быть, я просто чего-то не знаю. Страница за страницей оставались позади. Ничего. Ничего такого, чего бы я уже не знала. Ну, если не считать болезней скота и способов их лечения — там, где я жила, этим занимались травники — мама не снисходила до таких вещей.
Тай неслышно возник сзади, поставил на стол горячую кружку.
— Что б я без тебя делала?
Он не ответил, заглянул через плечо, перелистнул несколько страниц.
— Здесь ты ничего не найдешь.
— Похоже на то, — неохотно признала я. Но книгу не отложила. Вдруг?
Тайрон склонился ниже, положив подбородок мне на плечо, обнял:
— Ты не можешь спасти весь мир. Никто этого не может.
Я кивнула, прижалась к его щеке. Знаю. Все знаю — но почему же так холодно от доводов разума? Упрямо долистала до конца — так и есть, ничего. В остальных книгах были рецепты травников, да летописи. Интересно — но потом. Сейчас пока не до того.
— Пойдем спать?
Я кивнула, изогнулась, разминая уставшую спину. Подняла свою дорожную сумку — совершенно забыла о ней, занявшись больным жрецом. Замерла на миг — а если?
Признаться, «родник» я давно выучила наизусть. Там не было ничего про чуму. Но почему-то внутри сидело ощущение, что именно в этой книге я найду ответ. Я перебирала листы пергамента с описанием ран, и возможными проблемами беременности. Не то… все не то.
— Здесь нет ничего про людские хвори, — заметил Тай.
— Зато есть про… Ну вот же оно! — я рассмеялась, протягивая эльфу нужный лист. Тот пробежал его глазами, недоуменно посмотрел на меня.
— При чем здесь мор среди животных?
— Вода, Тай! Ваши целители зачаровывали родники, чтобы остановить мор — не будешь же бегать по лесу за каждым зверем? Надо только подумать… какое заклинание лучше сгодится.
Взять не воду, а травяной сбор — травы меняют магию, что-то усиливают, что-то ослабляют — это всегда приходится учитывать, сочетая колдовство с отварами. Значит построить заклинание, убивающее заразу наложить на очищающий кровь сбор. С одного раза, правда, так никого не вылечить — придется поить несколько раз… и все равно самые тяжелые уйдут, но… Еще поправки на то, что вода будет не проточная, а после огня… Я выдернула лист пергамента из кипы на столе, стала лихорадочно покрывать его закорючками и стрелками — в подробных записях нужды не было, но чиркая пером, легче сосредоточиться. Да, вот оно, решение.
Тайрон внимательно слушал.
— Должно сработать. — Сказал он, наконец.
Я снова рассмеялась, повиснув у него на шее.
— Сработает! Обязательно.
Тай должен бы рассмеяться вместе со мной, закружить… вместо этого он бережно снял мои руки с плеч, посмотрел — долго, пристально, так, что под этим испытывающим взглядом стало неуютно.
— Думаешь, где-то просчет?
Он помедлил.
— Нет, логически все верно. Но… Уверена, что справишься?
Сил, конечно, сожрет немало, но ничего страшного. Если все пойдет, как задумано… бывало и хуже.
— Я не о силе. Поделюсь, если что, да не так уж много и надо. Но тебя хватит на то, чтобы удержать все ветви заклинания?
А вот это — да. Вопрос. По логической структуре заклятье получилось еще то… придется параллельно творить несколько линий, причем так, чтобы они шли синхронно, а потом свести все воедино.
Я закрыла глаза, потянулась к магии — так менестрель беззвучно касается пальцами струн, обдумывая новую мелодию.
— Должно получиться.
Тай кивнул.
Утром я вскочила едва ли не с заходом солнца. Нашла в храме здоровенный котел — тот выглядел не новым, но и не походил на вещь, которой пользуются постоянно Интересно, сколько народа жило здесь в хорошие времена? Перебрала свои запасы трав, отбирая нужное. Тай помог натаскать воды — пришлось идти к реке, в колодце посреди деревни плавало уродливо вздувшееся тело. Разожгла огонь под котлом. В последний раз призадумалась, мысленно перебирая все, что предстоит сделать. Слега познабливало — от волнения, наверное. Положила первую вязанку душицы в закипающую воду и начала заклинание.
Что-то было не так. Словно открылась бездна, в которую ухнули все силы. Это заклинание было сложным в построении, но вовсе не требующее немереной силы — и тем не менее, уже через пару минут мне пришлось схватиться за руку Тайрона. Его сила заструилась сквозь меня… все в ту же бездну, словно вода сквозь решето. Что происходит??? Надо собраться и дочитать до конца, иначе сорвавшееся заклинание все разнесет напрочь. Но где я просчиталась? Не отвлекаться, работать… Я попыталась сделать очередной вздох, и застыла, оборвав фразу на полуслове. Грудь пронзила такая боль, с которой едва ли могла сравниться приснопамятная стрела. А в следующий миг Тайрон швырнул меня на пол, рухнув сверху. Кажется, он что-то крикнул — все потонуло в грохоте шарахнувшего котла. Над нами пронеслось что-то похожее на огненный ураган, и стало тихо. Тай медленно поднял голову, кажется, собрался что-то сказать… и вдруг уставился на меня так, словно видел впервые. Впрочем, мне было не до того — я отчаянно пыталась протащить воздух сквозь кинжальную боль в груди. Кружилась голова — то ли от недостатка воздуха, то ли от сорвавшегося заклинания.
Тайрон коснулся моего лба — ладонь показалась ледяной. Я мотнула головой, сбрасывая руку — мерзнет он что ли? Может быть, после того, как он прикрыл нас от буйства сорвавшейся с цепи магии. Сил, наверное, потребовалось… Да что ж так больно?
— У тебя жар.
Голос был спокойным, но взгляд… Страх? Что происходит???
Я попыталась подняться — ноги подкосились. Скрючилась, сидя на полу, прижав ладони к ребрам. Тай присел рядом на корточки:
— Как ты?
— Холодно… — тело и в самом деле колотила дрожь, даже зубы застучали. Откат, наверное, такое бывает… выпить чего-нибудь горячего, и все пройдет.
— Сейчас встану… подожди, голова кружится… — Почему он так на меня смотрит? Неужели?.. до меня, наконец, дошло. Голос сорвался на шепот:
— Так быстро?
Неправда… Это просто какой-то непредвиденный эффект непроверенного заклинания. Сейчас отдышусь, и все пройдет.
А кого, собственно, я обманываю?
Тайрон не стал проверять, смогу ли я подняться — просто подхватил на руки. Отнес к несобранной с утра постели, укрыл одеялом прямо поверх одежды, потом еще одним — и все равно было холодно.
— Там у меня в травах были от лихорадки… Разберешься?
Он кивнул, чуть отстраненно, с миг помедлил, шагнул к выходу.
— Постой! Не оставляй меня одну…
Мысли путались — наверное, о стороны я выглядела странно. Ладно, не до того пока. Почему, ну почему я вовремя не вспомнила, что чума может проявиться уже через сутки после того, как с ней впервые столкнешься? Почему я не сделала все ночью, как только поняла принцип заклинания? Сейчас бы у меня было лекарство… и не только у меня.
— Аларика, я никуда не денусь. Только сварю что-нибудь, хотя бы от жара. Поспи пока.
Я помотала головой — мир тут же поплыл вокруг.
— Нет. Боюсь. Что закрою глаза, и… и все.
Он вздохнул, склонился надо мной — глаза в глаза:
— Я тебя ей не отдам. Не бойся.
— Она не спросит, Тай…
Эльф усмехнулся — жестко, словно перед боем.
— Посмотрим. Отдыхай.
Я смотрела в его уходящую спину. Бесполезно… все бесполезно. Обычно все заканчивается в два дня. Разве что чудо случится. Я засучила рукава, внимательно осмотрев руки. Темной сыпи пока не было. Пока…
Зачем я сюда полезла? Самоуверенная дура — говорили же тебе. Говорил… «Надо бы взять тебя за шиворот и увести отсюда» Так чего же не увел — в благородство играл? Доигрались…
Что-то Тайрона долго нет. Неужели он решил… Только бы и вправду не вздумал… вчера я так подробно рассказала, что собираюсь сделать… он может попробовать. Только что он прикрыл меня от буйства стихий, что случается, когда срывается заклинание — а кто прикроет его? Да, он колдун, каких мало, но он воин — с даром бесполезно бороться, он приемлет только свою магию… Ведь тогда, с Митейтель Тай не мог справиться, а сейчас…
Так, хватит накручивать себя. В конце концов эльф далеко не дитя.
Грохнуло так, что дрогнули стены. Я подскочила, на миг даже забыв про слабость. Пол попытался взбрыкнуть — или это подкосились ноги — но я уже распахнула дверь. Пришлось вцепиться в косяк, чтобы не упасть. Сейчас… переведу дыхание и… Каждый резкий вздох отзывался болью. Сейчас…
Тай вошел со двора. Обожженная полоса на щеке, опаленные волосы. Но глаза целы. Успел все-таки, прикрылся. Живой… Маленький котелок в руках. Неужели?..
Тайрон поймал мой взгляд, едва заметно покачал головой и отвел глаза. Значит, нет… Глупо, но я все-таки надеялась, что получится. Надеялась на чудо — потому что больше не на что. Два дня…
— Почему ты меня сюда пустил?
Эльф вздрогнул, как будто я его ударила. Промолчал. Сел, опираясь спиной о стену, прислонился к ней затылком, глядя прямо вперед, мимо меня. Сказал — не о том:
— Здесь кора ивы… полынь, душица. Еще кое-что… И наговор — самый сильный из того, что я могу. Решил, что сперва на всякий случай сделаю то, что знаю, потом… То заклинание, что ты составила… — Он замолчал на миг. — Не вытянул.
Пальцы разжались, и я сползла на пол:
— Прости… сама не понимаю, что несу.
Он усмехнулся.
Я притянула колени к груди, опустила на них голову. Слезы бежали по щекам, капали на штанины. Я не пыталась их скрыть, без толку.
Зачем я полезла сюда? Отдать долги — Лазару? Себе? Дару? Глупо — богам нет дела до людей. До чего же глупо все вышло — глупо и бессмысленно. За что мне это все? Ну да, сама виновата — но почему именно сейчас? Сейчас, когда я только-только начала заглядывать в завтра? Когда захотела жить — не цепляться за жизнь, не выживать — а жить… Когда поняла, что люблю и любима. Я думала, что не боюсь смерти. Костлявая стояла за плечом с той самой ночи… Но как же, оказывается, страшно… Не уходить, нет — все там будем. Страшно потерять… навсегда. И ничего с этим не сделать — только цепляться за каждый стремительно ускользающий миг, такой короткий по сравнению с той вечностью, что будет потом. Вечностью без него — потому что у нас разные небеса… Тай подвинулся ближе, усадил на колени, обнял. Я спрятала лицо у него на груди, не переставая плакать. Он баюкал меня, точно ребенка, гладил по волосам, что-то шептал — я не вслушивалась. Только слезы все бежали и бежали, и я не пыталась их останавливать. А еще у Тайрона подрагивали руки — и от этого становилось еще страшнее. Он всегда был таким спокойным и уверенным, таким надежным…
Я вдруг поняла, что он тихонько поет — на своем языке. Колыбельная?
— Спи. Уже приходит время, Осень властвует над всеми, Вдоль стены крадутся тени, Меркнет тишина. Ветер капает из окон, Цвет из полузвуков соткан И, залезшая высоко, Смотрит вниз луна…
Я отстранилась, встретилась с ним взглядом. Тай улыбнулся одними глазами, снова притянул к себе. Теплый негромкий голос. Теплое кольцо рук…
Я, наконец затихла. Он тоже замолчал. Да и о чем говорить?
Где-то внутри разгорелся кашель, навалился, скрутил, заставил вывернуться из осторожных объятий Тайрона, скорчиться на полу, едва ли не выкручивая легкие наизнанку. Рот наполнился вязким, густым, с отчетливым привкусом крови. Как же быстро все… этак у меня и двух дней не будет.
Я медленно села, дрожащими руками приняла у Тайрона котелок с уже остывшим взваром, хлебнула через край терпкую горечь. Скривилась:
— Гадость какая. Меда пожалел, что ли?
— Пей, и не привередничай, — хмыкнул он, — а то в следующий раз вообще мышьяка положу.
Я попробовала встать — не вышло. Как же сюда-то добралась?
— Тогда уж лучше рвотный орех.[1] Хоть чесноком вонять не будет.
Тай поднял меня на руках:
— Где я тебе его найду посреди степи?
Боги, до чего же мерзко ощущать себя полностью беспомощной…
— Можно подумать, тут медная руда на каждом перекрестке — мышьяк добывать.[2]
— Давай сойдемся на болиголове. — Тай опустил меня на постель, осторожно устроился рядом.
А может, в самом деле попросить его намешать что-нибудь эдакое… Похоже, у меня и вправду жар. Это всегда успеется. Да и куда торопиться — и так недолго осталось…
То ли от трав, то ли от заклинания — но стало чуть легче. Правда, вместо озноба нахлынул жар, и голова по-прежнему кружилась… но хотя бы каждый вздох не отзывался болью. А еще стало ощутимо клонить в сон.
— Красавку[3] -то зачем туда подмешал? — проворчала я.
— Тебе надо поспать.
— Ничего ты не понимаешь, — я спрятала лицо у него на груди. — И без того времени мало.
— У тебя будет много времени. Когда выздоровеешь.
Я безнадежно усмехнулась. Чуда не будет.
— Не смей сдаваться, слышишь! — в голосе Тайрона вдруг прорезался приказ.
Я отстранилась, изумленно глядя на эльфа. А тот продолжал:
— Если ты умрешь — он победит. Все, через что ты прошла, все, что смогла преодолеть, окажется зря.
— Мне все равно.
— А мне нет. Потому что если ты умрешь — мне останется только сделать то же самое. Раз уж вовремя не увел тебя отсюда. Понадеялся на кровь…