========== Главы 1-3 ==========
Я сидел на балконе и завидовал. Предметом моей зависти была младшая сестра. Небольшая темно-синяя драконица, красуясь, порхала вокруг башен замка. Я старше ее на семьдесят лет, но второго облика до сих пор не имел. Мама с каждым годом смотрела на меня все неласковей. Подозреваю, если не обращусь в ближайшие пару лет, она меня просто придушит. Родительница у нас вообще страх и ужас, не в плане внешности, конечно, а по характеру. Алая боевая драконица. Не знаю, как с ней отец уживается, но я предпочитаю слушать, кивать и не возражать ни в чем. Правда, потом все равно делаю по-своему. В конце концов, я тоже не кто-нибудь, а императорский черный дракон. Ну, буду им когда-нибудь.
Проводив глазами сестру, заложившую крутой вираж, вернулся в свои покои. Проверил, не заходила ли мама и, облегченно вздохнув, развалился на кровати. С тех пор, как освоил охранные и запирающие чары, родительница на мою личную территорию зайти не могла. За каждый раз, когда ее не пускали мои заклинания, я получал нехилый разнос, но лучше любое наказание, чем мама в моих комнатах. Да, мне нравятся нежные пастельные тона в отделке. Ну и что, что я мужчина, черный дракон и наследник Драконьей империи? А мне нравится, и не надо тут ничего обдирать, подпаливать и вызывать мастеров, чтобы переделали. Да, я люблю вазочки, статуэтки и прочую ерунду. И они тут не для того, чтобы императрице было, что бить. А в гостиной у меня под специальным куполом растут орхидеи, и не стоит угрожать мне их спалить, если не выступлю в этом году на турнире. Я уже не говорю о моей коллекции редких кукол, за которую душу продам. Этих кукол мама ненавидит всеми фибрами души. Когда я был маленьким, она их у меня отбирала и совала взамен игрушечные мечи. Вот зачем мне мечи? Да еще и игрушечные? Может, матери в детстве и было интересно с ними играть, а мне категорически нет. Я бегал жаловаться папе. Папа сочувствовал мне, говорил, что мужчина должен стойко переносить потери и... привозил мне новых кукол из каждого своего военного похода.
Впрочем, последний военный поход у моего отца был почти двести лет назад – перед тем, как у него закончился возраст агрессии. Магические расы вздохнули с облегчением: император драконов в этот период — стихийное бедствие всенародного масштаба, но, к счастью, возраст агрессии у нас лишь раз в жизни, отец уже навоевался, а мне до него еще очень далеко. С тех пор папа ездил только "погулять", но подарки мне возил исправно до сих пор.
Подержав на руках свою любимую куклу, златовласого мальчика с фиалковыми глазами, аккуратно поставил на место и прикрыл куполом. Тренькнула сигналка на входной двери и донесла до меня сообщение: "Император Вильгельмин приглашает Вас разделить с ним полдник".
О! Отец вернулся, похоже, мою коллекцию ждет пополнение. Я прикинул, где еще можно разместить полки для кукол и уже собирался бежать к папе, но вовремя глянул в зеркало и со вздохом стал причесываться. Не дай боги нарвусь на маму, за растрепанные волосы меня отчитают и накажут. Пока причесывался, бездумно разглядывал себя в зеркале. Внешность у меня самая обычная: светлая кожа, черные волосы, правильные черты лица, худощавая фигура, ничего выдающегося типа ушей у эльфов, рогов и крыльев у демонов и прочих интересных деталей облика. Внешне мы были бы наиболее близки к людям, чем к представителям магических рас, если бы не цвет глаз: у большинства драконов глаза желтые, а у меня, как и у всего императорского рода — красные. Ну, и еще боевая форма — дракон, да. Только нет ее пока, и никто не может мне точно объяснить, чего же не хватает, что первое обращение оттянулось уже почти на сто лет. Это не много для нас, но уже начинает беспокоить.
Отец радостно сжал меня в объятьях и даже от земли оторвал, хотя я уже почти одного с ним роста, правда, тоньше и легче раза в два.
— Рассказывай, чем занимался? — спросил он, садясь за стол.
— Чем я могу заниматься? – сморщился я и утянул с подноса румяную булочку. — Все как обычно: уроки, тренировки, нагоняи от мамы.
— Скучно живешь, — констатировал отец. – Оборачивался бы ты поскорее, я бы тебя с собой брал, мир показал.
— Пап! Не дави на больное! — Укоризненно посмотрел на него. До первого обращения нас не выпускали за границу, да и внутри своей страны мы могли путешествовать только вместе с взрослыми родственниками. И кого волнует, что я и без боевой формы могу постоять за себя?
— Извини, — кивнул отец. — Не хотел расстраивать. Но я знаю, чем поднять тебе настроение.
Я тут же вскочил и заулыбался, предвкушая подарок.
— Ты доешь сначала, — усмехнулся он.
— Нет уж! Давай сразу, а то буду обижаться, дуться и мстить за испорченное настроение! – пригрозил наигранно.
— Боюсь-боюсь! – Папа поднял руки в шутливом жесте. — Ладно, пошли. Но подарок в этот раз особенный.
— Ну, давай уже! — я продолжал хмуриться, с трудом сдерживая смех. С отцом всегда чувствую себя маленьким ребенком и дурачусь соответственно.
Папа толкнул дверь в соседнюю комнату и приглашающе махнул рукой. Я зашел и замер от удивления. На ковре у окна, опустив голову, сидел юноша, завернутый в какие-то полупрозрачные ткани.
— Встань, — велел император, подойдя к нему.
Парень поднялся, оказавшись на голову ниже меня. Одежда почти не скрывала красивое стройное тело, под ключицей проглядывала татуировка в виде стилизованного черного дракона. Отец взял его за подбородок и заставил поднять отрешенное лицо. Пустые безразличные фиалковые глаза смотрели куда-то вдаль, сквозь светло-золотой шелк волос проглянули острые кончики ушей.
— Нравится?
— Что это? — в шоке спросил я.
— Эльф, — улыбнулся папа. — Купил у человеческих работорговцев. По-моему, достойный экземпляр для твоей коллекции кукол. Рабский ошейник я снял — он портил весь вид, вместо него наложил нашу печать, — император кивнул на татуировку. — Замкнул на тебя.
— Но он же живой! — нервно вскрикнул я.
— Тем лучше, Эрлин. Ты сможешь с ним играть гораздо интереснее, — отец мне подмигнул. — Или тебе не нравится? Могу подарить кому-нибудь другому. В следующий раз с меня двойной подарок.
— Не надо, — быстро ответил я, все еще не отойдя от шока. Рабов у нас не было, с рабством, как таковым, я был знаком только по книгам, и воспринимать живое существо, как игрушку и подарок, пока не мог. Осторожно взял эльфа за руку и тихо сказал: — Иди за мной.
В дверях обернулся, поймал задумчивый взгляд отца и сказал:
— Спасибо, пап. Только... давай в следующий раз это будет обычная кукла?
По коридорам пробежали почти галопом, боясь столкнуться с мамой. Как она отреагирует на новую «куклу», понятия не имел, и проверять не хотелось. Эльф, которого я тащил за руку, покорно бежал следом. Захлопнув двери своих покоев и вздохнув с облегчением, вытащил из шкафа две книги и стал быстро пролистывать. Справочник по расам, и без того выученный мною почти наизусть, ничем новым не порадовал, а вот Кодекс драконьей собственности и утешил, и расстроил одновременно. Связанные печатью рабы считались неприкосновенной собственностью того, на кого была замкнута печать, и посягать на нее не имели права даже члены семьи, значит, от мамы опасность моему подарочку не грозила, а я очередную нотацию переживу. Рабство у нас не практиковалось уже давно, но кодекс не менялся, так что нарушить его мама не сможет. Приятно и то, что печать, привязывая представителя магической расы к дракону, замыкала на последнего и ранее присутствовавшие у раба связи с родовой магией. То есть, длительное пребывание в отрыве от родины эльфу ничем не грозило, более того, срок его жизни растягивался до присущего хозяину, так что ему это даже на пользу. А вот плохо было то, что стереть печать было невозможно. Вернее можно, но освобожденный вскоре погибал, так как измененные магические каналы уже не восстанавливались.
Захлопнул Кодекс и посмотрел на свой подарок. Тот так и стоял, где поставили, не шевелясь и глядя в стену безразличным взглядом.
— Как тебя зовут?
— Листаэль, — чуть слышно прошелестел эльф.
— Листик, — умилился я, переиначив его имя. Он никак не отреагировал. – Листаэль, ты хочешь чего-нибудь?
— Все что прикажет хозяин, — голос был тихим и безжизненным.
Я нахмурился.
— А сам ты хочешь чего-нибудь? Например, есть.
Тишина в ответ.
Плохо. И что с ним делать?
— Листаэль, я не просил себе в подарок раба, вообще, считаю, что рабство – это ужасно. Если бы мог, освободил бы тебя, но, как только что убедился, — потряс кодексом, — если сотру печать, ты умрешь.
Никакой реакции.
— Поэтому… — продолжил и задумался, как лучше сформулировать, — нам придется как-то жить вместе, и я надеюсь на твою помощь. Обещаю, что не стану наказывать, издеваться и использовать против твоей воли, но необходимо, чтобы ты реагировал на происходящее и говорил мне, что тебе нужно. Если есть какие-то пожелания – высказывай их.
— Мое желание – доставлять радость хозяину, — тот же безжизненный голос.
У меня закралось подозрение, что эльфу качественно промыли мозги, получив на выходе действительно куклу.
— Так,– я поднялся. – Сиди тут.
Эльф тут же сел на ковер. Задумчиво посмотрев на него, тяжело вздохнул и побежал искать отца.
— Пап, можно поговорить? Ненадолго, — спросил, заглянув к родителю в кабинет.
Он жестом отослал секретаря и кивнул мне на кресло.
— У меня тут такая проблема: эльф совсем… как кукла. У него что, личность стерли? Ему же даже есть приказывать придется, он сам и шага сделать не может без приказа.
— Личность ему не стирали, — вздохнул отец. – Я же его у людей купил, они магией разума не владеют.
— А что с ним тогда?
— Сын, ну как ты думаешь, каким образом без магии разума из свободного эльфа можно сделать послушного раба?
— П-понятно, — с запинкой ответил я, кулаки непроизвольно сжались. – Значит, он таким останется навсегда?
— Не обязательно. Смотря, как будешь с ним обращаться, возможно, со временем отойдет. Кстати, ты зря оставил его одного. Печать еще до конца не настроилась, пока процесс не завершен, эльф будет испытывать боль, если тебя нет рядом.
Я подхватился и побежал обратно в свои покои.
Когда вернулся, эльф все так же сидел на полу безразличный к своей участи. Не знаю, было ли ему больно из-за того, что я ушел, по отрешенному лицу ничего нельзя было понять.
— Вот же сволочи, — пробормотал и погладил Листика по голове, он конечно никак не отреагировал.
Отец тоже хорош, не наложил бы печать, можно было бы раба освободить, а теперь ничего не поделаешь. Еще и передарить предлагал. Теперь-то уже знаю, если бы отказался от подарка, Листаэль просто умер бы. Хотя удивляться нечему, что для Императора драконов жизнь какого-то эльфа? Сколько он их за свою жизнь на войне убил. Наверное, к его годам я таким же стану. Не хотелось бы, но…. Но вернемся к текущим делам.
— Листаэль! Ты есть будешь? – полный игнор.
Так, ладно. Что там было в справочнике про предпочтения ушастых? Мясо едят мало и только нежирное, в основном питаются растительной пищей. Заказал на кухне всего и побольше, наплевав на семейный обед. Я их часто пропускаю, мама уже даже ругаться не приходит по этому поводу. Дождавшись ухода слуги, накрывшего стол, позвал эльфа. Листик явился и замер статуей в нескольких шагах от меня.
— Садись, — велел, указывая на место за столом. – Выбирай, что тебе больше по вкусу и ешь, пока не насытишься. – Придется набраться терпения.
Листик сел и застыл. Я подождал.
— Ешь то, что тебе нравится! – сказал строже.
Листаэль продолжал изображать статую.
Терпение, только терпение.
— Ты будешь салат? – тишина. Попробуем по-другому. – Тебе можно есть овощной салат?
— Да.
Прогресс.
— Возьми и положи себе на тарелку, — слава Богам, дело сдвинулось. – Ешь.
— Это приказ?
О! Мы начали задавать вопросы.
— Нет. Если не хочешь салат, можешь взять что-то другое.
Опять тишина. Так, начинаю злиться.
— Ты не хочешь есть?
Р-рррр…
Можно было приказать, воспользовавшись печатью, но я же не хотел принуждать силой.
— Значит так, — заявил решительно. – Приказывать не буду. Хочешь голодать – твое право. Но если ты решил таким образом отправиться на тот свет – и не надейся! Печать тебе не даст сдохнуть, ты только отощаешь и будешь мучиться от голода, но не помрешь. Так что решай сам, есть тебе или не есть.
Оп-па. Это мне почудилось? Нет, галлюцинациями вроде не страдаю. Эльф на меня глянул с такой злобой, что ой-ей-ей. Но взгляд тут же опять сделался безразличным.
Даже порадовался, значит с головой у него полный порядок, просто моя куколка решила объявить бойкот. Ничего, с этим разберемся.
Я принялся за еду, но, сидящий рядом и явно голодный, статУй аппетиту не способствовал. Некоторое время мужественно давился, но потом плюнул и, прихватив пару пирожков, ушел в свой кабинет, по совместительству являвшийся моей личной библиотекой. Перед уходом бросил:
— В пределах моих покоев можешь делать, что хочешь, устраивайся, как тебе удобно, но наружу выходить не советую, вляпаешься в неприятности, выручать не буду — сам виноват.
От чтения увлекательной книжки меня отвлек пришедший сигнал. Приняв вызов, я услышал ехидный голос сестры:
— Советую самому явиться к маме, пока она не пришла тебя выковыривать из норки.
Ой-ей! Что я опять натворил? Вроде ничего не... Блиииин! Я же должен был встречать делегацию от наместника восточных провинций, а с этим подарочком про все забыл! Вот попал. Сорвавшись с места, понесся к выходу из покоев, но на пороге споткнулся, вспомнив об эльфе. Мне ж нельзя от него далеко уходить. И что, с собой брать? Мама и так злая, а как его увидит... Боги, за что мне это наказание? Спасибо, папочка, за подарочек.
— Листаэль!
Эльф не спеша подошел. Я его оглядел и тяжело вздохнул: Листик был скорее раздет, чем одет. Полупрозрачные ткани больше подчеркивали, чем скрывали стройное тело. В таком виде его маме точно показывать нельзя. Да и, вообще, из покоев выпускать. Придворные слюнями все ковры закапают. Тьфу.