Герцог рассмеялся и заметил:
— Сомневаюсь, что у котенка вышло что-то путное из этой затеи..
— Ну, терпение и труд, — задумчиво произнесла я, все так же разглядывая монстра. — Хотя, полагаю, в данном случае требуется или топор, или пила.
— Гильотина, — предположил Дэсмонд.
Эм, нет, голову я в любом случае есть отказываюсь, она страшная и усатая.
Герцог воззрился на голову, затем лукаво взглянул на меня и поинтересовался:
— То есть мне не стоит обзаводиться усами?
— Побойтесь Пресветлого, вы только-только от шрама избавились, притворно-испуганно воскликнула я. — К тому же вам усы не пойдут.
— Вот как? — изумился оттон Грэйд.
— А если и пойдут, то всегда будут напоминать мне о нем, — я указала ножом на морского гада, и поинтересовалась: — А почему вы не приступили к трапезе?
Усмехнувшись, герцог предельно честно ответил:
— Вполне обоснованно опасаюсь подавиться.
— Он настолько невкусен? — откровенно удивилась.
— Вы настолько забавны, — парировал лорд Грейд, — что есть опасность подавиться от смеха.
— О да, я вооружена и опасна, — взмахнув ножом, согласилась я.
Дэсмонд улыбнулся, отнял у меня нож, а затем и вилку, и, оторвав вторую клешню у краба, разместил ее в щипцах. Хруст, и моей же вилкой герцог вновь извлек мясо.
— Без соуса, — потребовала я.
— Как пожелает моя леди, — скармливая мне вторую порцию, прошептал лорд оттон Грэйд.
— Без соуса не так вкусно, — в итоге была вынуждена заметить.
А затем, пока я задумчиво жевала, он извлек хвост, просто вдернул его из ракообразного, руками раскрыл, почистил от чего-то темного, и расположив на тарелке, порезал на несколько частей, полил соусом, и положил вилку, чтобы мне удобнее было ее взять. А нож забрал.
— Не доверяете, — констатировала я, беря бокал с вином.
— О, вы были столь убедительно-кровожадны, — поддел Дэсмонд.
— А с вилкой я смотрюсь менее кровожадно? — полюбопытствовала, пригубив вино.
Герцог улыбнулся, забрал у меня вилку, и подал мне ложку, извлеченную из соуса.
— Лорд оттон Грэйд! — возмутилась я.
Мне незамедлительно вернули вилку, но улыбка при этом у герцога была весьма лукавая.
— Благодарю, — сурово ответила я.
Мне улыбнулись. Затем лорд оттон Грэйд приступил к разделке собственного членистоногого, а я… пила вино и смотрела, как его сильные пальцы ломают клешни, с куда большей силой, чем это делали щипцы, да и ел герцог руками.
— Ари, вы ничего не едите, — заметил Дэсмонд.
Я перевела несколько рассредоточенный взгляд с его рук, и посмотрела в черные глаза. Взглянула и вдруг осознала, что не могу отвести взгляд. Черные глаза герцога переливались зеленоватыми всполохами, притягивая, завораживая, изумляя.
— Это щит, — сообщил оттон Грэйд, — наступает ночь, я усиливаю его, отсюда и подобный зрительный эффект.
— Проклятие? — почему-то спросила я, все так же не отрывая взгляда.
— Магия, — улыбнулся Дэсмонд.
Смущенно опустив глаза, я взяла вилку и вернулась к ужину, последовав примеру герцога, который разломав панцирь ракообразного, извлек мясо и оттуда. Я бы на такое не решилась.
Внезапно возле стола возник Янир, низко поклонился и произнес:
— Пиратская шхуна к северу.
— В водах проклятого моря? — герцог усмехнулся. — Бери двоих. — Могу сам, — возразил дух ветра.
Ничего не ответив, лорд оттон Грэйд лишь молча взглянул на него.
— Понял, — Янир вновь поклонился, затем улыбнулся мне и взмыл вверх.
Я же поймала на себе встревожено-злой взгляд герцога, который даже дышать стал иначе — резко.
— Ариэлла, — он яростно сузил глаза, — вы… беседовали с духом ветра сегодня?
— Вас это удивляет? — поинтересовалась я.
— Яниру было запрещено приближаться к вам, — холодно произнес герцог.
Мне хотелось ответить, но стоило взглянуть на лорда оттон Грэйд, как мое внимание вновь привлекли его удивительные глаза, которые теперь были словно полны всполохами зеленого огня. Это завораживало, как завораживает танцующее пламя свечи, как завораживает огонь в камине, это то, на что можно смотреть почти бесконечно…
— Ариэлла, — голос герцога теперь звучал куда как мягче, — я задал вам вопрос, а вы… Не стоит на меня так смотреть, Ари… я…
И герцог на мгновение закрыл глаза, а когда открыл, я вновь не могла оторвать взгляда.
— Ари, — укоризненно произнес он.
— Янир сказал мне об очевидном, о том, что отныне мы с вами муж и жена и мне стоит сделать шаг навстречу, чтобы не пасть в бездну ненависти. Мне очень тяжело переступить через все, что между нами произошло… Всегда тяжело переступать через себя, особенно если вины за собой не ощущаешь. Но я это сделала. Искренне надеюсь, что мне не придется пожалеть.
Я перевела взгляд, посмотрела в ночь, темную и беспросветную из-за зеленого сияния, охватывающего корабли. И почему-то спросила:
— Вам трудно постоянно быть сильным?
— Привык, — задумчиво ответил лорд оттон Грэйд.
— Вы порой очень агрессивны, — все так же не глядя на него, произнесла я.
— Привык, — герцог усмехнулся.
Это была очень горькая усмешка.
А я почему-то сказала то, о чем в этот момент невесело размышляла:
— О таких людях как вы, обычно пишут в истории.
— Такие люди как я обычно пишут историю, — парировал лорд оттон Грэйд.
— Вы пишите кровью, о вас пишут чернилами, — мне стало как-то грустно и неуютно.
— Вина? — предложил лорд.
— Чай, — тихо ответила я.
— Тороп, — позвал Дэсмонд.
Лакей принес воду для рук, и, ополаскивая пальцы, герцог задумчиво молчал. После долго вытирал ладони, затем приказал:
— Жаркое, пирог, чай.
— Вино убрать? — поинтересовался лакей.
— Нет, — решил за нас обоих герцог.
Мне вдруг подумалось, что отныне он всегда будет решать все за меня. От этой мысли стало как-то неуютно. Я вновь перевела взгляд на море и к искреннему удивлению, заметила две яркие фиолетовые вспышки.
— Боюсь, — напряженно вглядываясь в горизонт, произнес герцог, — мне придется вас оставить.
— Пиратские шхуны? — встревожено спросила я.
— Стихийный маг на одной из них куда большая проблема, чем корсары, — лорд оттон Грэйд поднялся, склонившись, поцеловал мою дрогнувшую ладонь и добавил. — Ложитесь без меня, Ари, вероятно вернусь на рассвете.
Герцог ушел не оборачиваясь, на некоторое время скрылся в каюте, затем сбежал вниз по лестнице, и, используя трос, спустился на одну из подплывших двухмачтовых бригантин. На обоих кораблях раздалась мерная барабанная дробь, и духи ветра каплями бесконечности начали форсировать ход, подчиняясь ускоряющемуся ритму. К тому времени как они скрылись во тьме, я уже стояла у поручня, пытаясь не потерять из виду. А Южная армада, не сбавляя хода, шла в прежнем направлении… Вскоре мы удалились от места боевых действий, и огненные всполохи перестали озарять горизонт.
Есть в одиночестве мне не хотелось, и, отказавшись от чая, я поначалу некоторое время бродила по второй палубе, а после вернулась в каюту.
Открыла дверь, магические шары мгновенно вспыхнули ярче, вошла и остановилась. На столе лежал цветок мальвы. Светло фиолетовый, свежесорванный цветок мальвы!
Я торопливо подошла к окну, закрыла ставни, закрепила крючком. Двери запирать не стала, но которым заблокировала дверную ручку, иной раз посильнее замков, особенно если предположить, что на корабле есть маг. И только после этого я подошла к растению, присела перед столом, внимательно разглядывая цветок. Что ж, я ошиблась — сорван он был не сегодня. Накануне или возможно вчера утром, после чего был помещен в воду, так как срез оказался влажным от воды, а не обладал капелькой мутного сока. Забавно. Поднявшись, я огляделась — мундира на спинке стула не было — герцог надел перед уходом, рубашка, ношенная, в которой герцог вернулся, когда я расчесывала волосы, исчезла. Значит как минимум один человек, стирающий одежду адмирала, здесь был.
Цветок брать я не стала, тот кто начал эту игру был убежден, что отреагирую соответственно первому разу, и вероятно так, как отреагировала бы любая леди на моем месте. Следовательно, цветок вновь заберут. С усмешкой, я отодвинула стул от двери, затем достала пудреницу, и подув, распылила тонкий слой на полу, отступая к маленькой комнатке с удобствами. Рыдала я тоже там, плакала тихо, но очень испуганно и непременно всхлипывая…
Дверь скрипнула, когда я уже устала изображать горе. И теперь мне предстояла весьма сложная задача совместить рыдание, с необходимостью прислушиваться к происходящему. Скрип сапог — первое, что насторожило. Ношенная обувь так не скрипит, да и у офицеров я скрипа не слышала. Вторым, что напугало — был щелчок засова, то есть дверь закрыли изнутри, но я отчетливо расслышала удаляющиеся шаги. Значит мой запугиватель маг.
Еще некоторое время я стояла в комнатке, прислушиваясь к происходящему в каюте, затем раздался стук и послышался голос лорда оттон Грэйда:
— Ариэлла, вы спите?
Торопливо выйдя, я ответила:
— Нет-нет, я еще не ложилась.
Пауза и осторожное:
— Я могу войти, или вы переодеваетесь?
Невольно улыбнулась его вопросу.
— Можете войти, — ответила прежде, чем осознала необходимость переодеться.
И вздрогнула, увидев, как отодвигается засов. Магия все же выглядит достаточно пугающе.
Герцог вошел, и остановился на пороге, глядя на меня недоуменно-встревоженно. Запоздало вспомнив о разыгранном спектакле, я торопливо вытерла слезы. Лицо последнего представителя династии оттон Грэйд потемнело.
— Ариэлла, — он вошел, закрыл дверь, запер на засов, затем, не глядя на меня, спросил, — для вас это настолько тяжело?!
Я не ответила. Не смогла. Потому что на полу четко отпечатались две пары ног! Две! И если одни следы были оставлены мужскими сапогами, то вторые — маленькие, когтистые и в то же время только две лапы, то есть не животное! Вскинув голову, в ужасе посмотрела на лорда оттон Грэйд и поняла, что он так же разглядывает пол. Затем быстрый взгляд на меня и в черных глазах промелькнуло нечто странное, недоверчивое.
— Обморок? — поинтересовался герцог.
— Шутите? — в свою очередь спросила я.
— Нет, но… — сомнение теперь отразилось и на лице, — мне казалось, это естественное поведение для монастырской воспитанницы.
Кровь прилила к щекам, и я ответила достаточно жестко:
— Лорд оттон Грэйд, мне кажется, падать в обморок в подобной ситуации в высшей степени глупо.
Усмехнувшись, адмирал вдруг издевательски протянул:
— Ах да, я же не голый.
Кровь прилила к щекам, руки непроизвольно сжались и я вдруг не скрывая сарказма произнесла:
— Вот именно.
Глаза герцога медленно сузились, на губах промелькнула странная ухмылка, а после он спросил:
— Мне стоит раздеться?
— Вы считаете подобный поступок необходимым в данной ситуации? — мило улыбаюсь в ответ.
Хмыкнув, лорд ответил:
— Я считаю, что это добавит ситуации некоторую пикантность, не находите? — в его тоне отчетливо прозвучала ирония.
В моем, едва начала говорить, откровенный сарказм.
— Пикантность? — изобразила задумчивость. — Будем откровенны, лорд оттон Грэйд, ситуация пугающая, и мне кажется, пикантность в данном случае излишня, не находите?
На это мне ответили:
— Я нахожу свою очаровательную жену в слезах. И это при том, что не далее как час назад оставлял внешне вполне довольную своим положением и готовую вступить на путь примирения.
Странное дело, услышав его слова, я вспомнила сказанное однажды Эллиан «Леди делятся на красивых и очаровательных. Очаровательные те, кого уродиной назвать лорд не может в силу воспитания, а красивой в силу природной склонности к справедливости». В следующее мгновение непроизвольно вырвалось:
— Благодарю за честность, лорд оттон Грэйд.
— Хотелось бы и мне поблагодарить за то же, — ядовито ответил он.
— Ооо, — я возмущенно выдохнула, — что ж, предоставлю вам подобную возможность — вы тоже не верх совершенства!
— Что, простите? — потрясенно переспросил герцог.
Сжав кулаки, я несколько мгновений смотрела на лорда, изо всех сил стараясь удержать очередную рвущуюся реплику.
— Нет уж, продолжайте! — потребовал он.
Мне бы хотелось продолжить, но:
— Я не могу, — сказала, значительно понизив голос, — иначе все то представление со слезами и испуганными всхлипами, что я разыграла для вот этих вот странных личностей, — взгляд на пол, — пропадет втуне.
Герцог заметно пошатнулся. После чего резко выдохнул и задал уже поднадоевший мне вопрос:
— Что, простите?
Молча разведя руками, я укоризненно взглянула на него, после чего, приподняв юбку и осторожно ступая, прошла к сумкам, присела, открыв извлекла блокнот и карандаш, еще более осторожно приблизилась к странному когтистому, следу, и, устроившись на полу, начала, аккуратно перерисовывать.
Но мне не довелось изобразить и первый из трех когтей, как лорд оттон Грэйд, миновав каюту прямо по всем следам, наклонился, подхватил меня на руки и молча перенес лишившуюся дара речи меня к постели и не слишком бережно обронил на нее. Ничуть не оскорбившись, я подскочила и тут же села обратно, испугавшись откровенно нехорошего взгляда герцога.
— Леди оттон Грэйд, — внешне лорд выглядел невозмутимо, даже руки на груди сложил, вот только взгляд и тон голоса казались ледяными, — еще раз, исключительно по причине желания удостовериться в том, что я понял вас верно: Вы, Ариэлла, намеренно устроили представление со слезами и всхлипами? Намеренно и осознанно, я правильно понял?
Возмущенно глядя на герцога я указала на пол, на двери, на… выпавший и ныне валяющийся блокнот, на…
— Я вас правильно понял? — повторил свой вопрос лорд оттон Грэйд.
На это я возмущенно осведомилась:
— Вы издеваетесь?!
Герцог сжал зубы, причем настолько сильно, что едва не послышался скрежет.
— Нет, — после недолгой паузы произнес он, — но, похоже, что издеваетесь вы, леди оттон Грэйд.
И взгляд его потемнел. Действительно потемнел, и в каюте будто стало темнее. Но эти его слова…
Сев на постели, я удивленно переспросила:
— Простите, вы сейчас о чем?
Лорд не ответил. Просто стоял и смотрел на меня с невероятной ненавистью во взгляде, и с презрением, коего я никак не ожидала.
В двери постучали.
— И? — голос герцога прозвучал холодно и требовательно.
За дверью раздалось торопливое:
— «Ревущий» обыскали, следов лича не обнаружено.
— А вы дверь откройте, — ядовито произнес лорд оттон Грэйд, — здесь их предостаточно!
Дверь действительно открыли. Двое офицеров бросили взгляд на меня, тут же смущенно отвели глаза начали подчеркнуто внимательно разглядывать пол. Первый, седовласый, старше моего отца, опустился на колено, коснулся пальцами рассыпанной пудры, растер между пальцами и спросил:
— Это какой-то усыпляющий порошок?
Я была в высшей степени смущена ситуацией и удивлена поведением герцога, но не настолько, чтобы не ответить:
— Это моя пудра, — сообщила офицеру, осторожно поднимаясь с постели.
Что было проблематично, учитывая нахождение в платье. Осознав, что не справлюсь самостоятельно, я протянула руку лорду Грэйду и… получила лишь презрительный взгляд в ответ. И я смотрела на него возмущенно и требовательно даже, а герцог… я вдруг поняла, что он меня ненавидит. Действительно ненавидит. Он так и не подал мне руки, молча продолжая окатывать ледяным презрением. Я с трудом сдержала слезы, поднялась сама, сошла с постели, и подойдя к офицерам, которые постарались не заметить произошедшего конфуза, пояснила:
— Он… или они вошли, когда я находилась на палубе, и оставили цветок мальвы на столе.
Седовласый офицер поднялся, поклонился и представился:
— Лорд Артуа.
Увы, герцог вновь проигнорировал этикет, и мне пришлось ответить:
— Леди Уо… леди оттон Грэйд, — присела в реверансе.