Летисия и сама не могла объяснить, что с ней происходило в этот момент. Почему-то ей безумно хотелось повнимательней рассмотреть этого странного юношу, но при этом, когда молодой слуа поймал ее изучающий взгляд, дриада вспыхнула и отвернулась. На губах Дина заиграла легкая улыбка, и он перевел взгляд на родственника:
— Привет, дядя. Это тебе из-за них открывашки понадобились?
— А из-за кого ж еще! — фыркнул Рэй. — Я их что, коллекционирую?
— Да кто ж тебя знает? Может, ты извращенец.
Эльф, совершенно не привыкший к тому, чтобы со старшими родственниками разговор вели в таком тоне, удивленно заломил бровь. Но самого Рэйшера подобные речи совершенно не смутили:
— Да куда ж мне до тебя. Открывай давай.
Юноша порылся в карманах брюк и вытащил горсть небольших пластинок, пересыпал их на ладонь Рэю и, задорно подмигнув Летисии, обронил:
— Милый у тебя зверек! — отступил на шаг назад и… растворился в воздухе.
— Как всегда в своем репертуаре, — задумчиво протянул слуа. — Совершенно асоциальный тип.
— Весь в тебя, — улыбнулся молчавший до этого момента Ноа.
— Скорей в отца пошел, такой же идиот.
— Ну, к воспитанию ты руку приложил.
— Значит, я идиот, — не стал спорить мужчина. — Пошли?
У каждой лесной расы были свои представления о том, каким должен быть город: дриады жили в деревьях, трау — в огромных шарах, кынсы — в палатках с изображением змей, но даже на их фоне слуа выделялись своей экстравагантностью. Окруженный стеной из лиан, обвивших деревья, Неблагий Двор состоял из срубов. Гладко отполированные древесные стволы словно светились изнутри, и, увидев такое чудо, Летисия, не веря своим глазам, шагнула к ближайшему дому, протянула руку… и отдернула ее, не прикоснувшись к стене. Замерла, оглянулась на Рэя, как на самого знающего:
— А… Вы не боитесь?
Слуа, молча наблюдавший за тем, как гости разглядывают город (эльф тоже был немало удивлен, а вот Ноа и Эмили свои эмоции скрывали), нахмурился:
— Чего бояться?
— Ну, — запнулась дриада, — оно же из деревьев построено, а они голодные. Даже то, что уже не растут, не поможет, менее ядовитыми они от этого не станут.
По губам Рэйшера скользнула тонкая улыбка, и мужчина, хмыкнув, похлопал ладонью по стене дома:
— Для слуа лес не опасен. Он не трогает своих детей…
Элиаш, которому внезапно вспомнился рассказ Олега о появлении леса, только хмыкнул: это еще как посмотреть, кто чей ребенок.
Небо с самого утра хмурилось кислотным дождем — это Элиаш заметил, еще когда утром разговаривал с Ноа и Эмили: мелкие капли срывались откуда-то с вышины и, оставляя на коже легкое покраснение, испарялись. Но сейчас осадки, кажется, решили взять реванш: Рэй еще не успел закончить фразу, как с неба посыпались холодные капли. Дождь становился все сильнее, еще немного, и начнет зудеть вся кожа, плавиться одежда… Слуа оборвал фразу на полуслове и отрывисто скомандовал:
— Пошли, а то под ливень попадем.
Дом Рэя — а привели их именно туда, хотя Летисия, несмотря на дождь, почему-то все равно ожидала, что первым, что им покажут, будет арена — дриада толком рассмотреть снаружи не успела: из-за начинавшегося ливня пришлось сразу зайти внутрь. Толкнув дверь и войдя внутрь сруба, слуа, не оглядываясь, и так зная, что за ним пойдут, прошагал по узкому коридору и, распахнув одну из дверей, махнул рукой:
— Располагайтесь.
Первой в комнату заглянула Летисия: Элиаш шагал чуть сзади, а Ноа с Эмили, несмотря ни на дождь, ни на то, что они были не дома, занимались лишь друг другом — шагали чуть позади, все смотрели друг другу в глаза и не могли наглядеться.
Честно говоря, дриаде такое поведение казалось ненормальным: так же можно не заметить яму под ногами, упасть… Но, поразмыслив некоторое время, девушка списала все на помутнение рассудка у юварок после пребывания под землей.
Размещаться гостям было предложено в небольшой гостиной: мягкий диванчик из непонятного материала у стены, круглый столик по центру, непонятный предмет в дальнем углу, больше всего похожий на огромную, в половину роста Летисии, неопрятно стекшую застывшую каплю, странного серого цвета… Но больше всего девушку поразила не эта диковинная вещь, а то, что стены в комнате покрывал ровный слой мха, скрывающий все выпуклости стен.
— А это не опасно? — Летти не удержалась от того, чтобы ткнуть пальцем в стену: дотронуться до нее не дотронулась, но то, что ее интересовало, обозначила.
— Детка, уши мыть надо. Желательно начисто, — скривился Рэй. — Я же сказал, лес не трогает слуа, — и, не дожидаясь ответа возмущенной Летисии, продолжил: — Располагайтесь, а я постараюсь найти что-нибудь поесть. И может, даже что-то найду. Если Дин не все изничтожил.
К тому моменту как дриада собралась с мыслями и подобрала достойный ответ, Рэйшер уже вышел из комнаты. Зло пнув ногой стену, девушка повернулась к так и не промолвившему ни слова эльфу:
— А ты почему молчишь?
— А о чем я должен говорить? — честно говоря, юноша попросту устал: сперва подземелье с Ноа и Эмили, потом этот апгрейд, потом этот ненормальный слуа… В общем, ему просто дико хотелось отдохнуть, но, увы, ближайшее время отдыха не предвиделось: единственный диван в комнате уже заняли влюбленные юварки. И они по-прежнему не могли наглядеться друг на друга…
На этот вопрос ответ пришлось искать еще дольше. Не выдержав столь длительного молчания, Летти не придумала ничего лучше, как направиться к двери.
— Ты куда? — перехватил ее за локоть эльф.
— Он же сказал: «Располагайтесь», а эта комната слишком мала, чтобы мы тут все поместились, — рассудительно сообщила девушка. — Вот я пойду располагаться — искать свою.
— Думаешь, она есть? Нас сюда, как минимум, не приглашали.
Девушка только плечами пожала:
— Даже если нет — хуже все равно не будет: здесь даже присесть некуда.
Честно говоря, Элиаш не припоминал, чтобы Летисия раньше была настолько отважной (если, конечно, дело не касалось Мяу), но спорить с девушкой эльф почему-то не рискнул.
В коридоре дриада, недолго думая, шагнула к ближайшей двери: вряд ли слуа собирался предлагать гостям комнаты в разных крыльях дома.
Это была спальня. С точки зрения эльфа, самая обычная спальня, надо сказать: узкая кровать, небольшой шкаф, письменный стол. Ну разве что мох на стенах делал эту комнату несколько необычной, но, учитывая обстановку в гостиной, Элиаш решил, что это типично для слуа.
А вот Летти замерла на пороге, словно молнией пораженная. Взгляд метался по помещению, и девушка и сама не могла понять, что же так встревожило ее. Сердце вдруг пропустило удар, а потом вдруг заколотилось как бешеное, во рту появился странный металлический привкус, и девушка, сама до конца не понимая, что она делает, шагнула к столу, медленно открыла один из ящиков, вытащила лежащего там сложенного из бумаги журавлика… Почему-то в этот момент она твердо знала, что он должен, нет, даже обязан лежать там.
— Что ты делаешь? — нахмурился эльф.
Летисия вздрогнула, словно просыпаясь, оглянулась на друга:
— Я… Я не знаю… Мне… Мне почему-то кажется, что я здесь уже когда-то была.
— Может, ваше племя имеет какие-то контакты со слуа, и вы сюда приходили?
— Нет, — мотнула головой девушка, — мне даже это название ничего не говорит, я бы запомнила…
— Что вы здесь делаете?! — в голосе невесть когда появившегося у входа Рэя звучало ничем не прикрытое раздражение, и Летти поспешно спрятала за спину руку с зажатым в ней журавликом.
— Я… Мы просто зашли! — поспешно принялась оправдываться дриада. Почему-то ей стало очень неуютно, словно ее застали за чем-то непристойным.
— Мы решили, что… — роль защитника досталась на этот раз Элиашу.
— Мне все равно, что вы решили, — оборвал его разъяренный Рэй — на миг Летисии показалось, что черные глаза мужчины даже полыхнули алым, — здесь вам делать нечего. Сидели в гостиной, вот там и сидите!
— Да, но… — попыталась оправдаться девушка. Она и сама не могла понять, почему ей вдруг стало так важно, чтобы слуа понял, что ничего плохого они не замышляли.
— Никаких «но»! В гостиную — живо!
Уже почти зайдя в комнату, где сидели Ноа с Эмили (кажется, увлеченные друг другом юварки даже не заметили, что Летти с Элиашем куда-то уходили), дриада все-таки решилась оглянуться и спросить:
— А почему нам нельзя туда заходить?! Можно подумать это какой-то музей!
— Это комната моего брата, — горько обронил слуа. — Он погиб семнадцать лет назад, — и захлопнул дверь с обратной стороны.
Лишь теперь Летти поняла, что она по-прежнему держит в руке бумажного журавлика… Осторожно поместив фигурку на столик, девушка хмыкнула:
— Я ж говорю, ненормальный он какой-то. То в гости приглашает, то запирает в четырех стенах. То молчит как партизан, то рассказывает, кто там где у него помер.
— Он не хотел рассказывать, — вдруг тихо обронил наконец отвлекшийся от своей Эмили Ноа. — Оно случайно получилось. Само вырвалось.
— Даже если само, — отмахнулась дриада. — Ну, подумаешь, погиб! Нет, я понимаю, это все очень печально, но мы все живем в лесу, тут каждый день кто-нибудь погибает! Лес сам по себе не предназначен для жизни любого разумного существа.
— Слуа другие, — опустил глаза юварка. — Ты ведь сама слышала, лес не причиняет им вреда. У Рэя другая проблема — он считает себя виновным в смерти брата.
— А что с ним случилось? — тут же заинтересовалась Летисия.
— Не знаю, — вздохнул мужчина, медленно проводя ладонью по плечу молчащей Эмили.
— А ты почему молчишь? — внимание Летисии переключилось на подругу Ноа. — Вы ведь все мысли читать умеете. Так что там у этого Рэя с братом случилось?
Девушка опустила глаза:
— Во время Рубежа все меняется: мысли и чувства воспринимают мужчины, а не женщины. Ноа и так сообщил тебе слишком много. Я бы не рассказала и половины.
— Почему?
Та вздохнула:
— Это слишком… личное.
На этом диалог заглох, так толком и не начавшись. Впрочем, Летти особо не расстроилась, решив, что раз ей ничего не рассказали юварки, то она и сама может узнать все, что ее интересует.
Девушка отвернулась от влюбленной парочки и направилась к непонятной капле, возле которой как раз крутился невесть когда сползший с плеча Летисии и совершенно забытый дриадой Мяу. Пушистый клубок уже несколько раз пытался залезть на эту самую «каплю», но каждый раз скатывался с нее.
Путешественница опустилась на колени возле странного предмета и, не обращая внимания на нахмурившегося Элиаша, ковырнула диковинную вещь пальцем. Та оказалась мягкой, упругой и ковыряться совершенно отказалась. Тут бы как раз пригодился нож эльфа — проверить, так сказать, на прочность, но прежде чем девушка успела попросить спутника, как за спиной послышался мрачный голос:
— После того как потыкаешь пальцем, можешь еще и подпалить. Это кресло мне никогда особо не нравилось.
Дриада оглянулась: стоявший на пороге Рэй удерживал на одной руке поднос, заставленный какими-то тарелками, а в другой зажал закупоренную бутылку.
Поставив принесенное на столик, мужчина, на миг поджав губы, подхватил оставленного журавлика, бросил короткий взгляд на Летисию и, проглотив незаданный вопрос (скорей всего, это было: «Какой идиот его сюда притащил?»), подтащил столик к дивану, на котором сидели юварки.
— Вино кто-нибудь пьет? Или я один алкоголик?
— Вино? А что такое «вино»? — заинтересовалась дриада.
Элиаш на миг представил, что будет с девушкой, если она еще и напьется, и решительно заявил:
— Ничего особенного, даже не пробуй!
— Нет, почему?! — в глазах Рэя запрыгали искорки. — Хорошая вещь, тебе стоит попробовать! — мужчина небрежно откупорил бутылку, плеснул ее содержимого в стакан и протянул дриаде.
— Не надо! — рявкнул Элиаш.
— Не стоит, — поддержали его юварки.
Вот тут Летисия обиделась. Нет, ну, в самом деле, почему они все так распоряжаются ее жизнью? И девушка, выхватив стакан из руки слуа, решительно выпила его до дна.
Что было потом, Летисия запомнила смутно. Кажется, она ужинала вместе со всеми, выпивала еще этого странного напитка, она что-то говорила, шутила, потом, кажется, вешалась на шею к Элиашу и плакала, спрятав лицо у него на груди, потом… А что было потом, уже неизвестно…
…Проснувшись, Летисия некоторое время лежала, не шевелясь и пытаясь собраться с мыслями. Виски дико болели, и вообще дриаде было плохо. Хотелось прикинуться ветошью и спокойно лежать, надеясь, что все пройдет само собой. Из отрывистых воспоминаний в голове крутилась только одна фраза Рэя: «Ни в коем случае не выходите сами из дома». Хотя… Еще неизвестно, говорил ли слуа это на самом деле или девушка все это придумала.
Рядом зашевелилось что-то мягкое и пушистое, и дриада, наконец, рискнула открыть глаза. В комнате царила темнота, лишь легкий лунный свет проникал через окно, да горел небольшой ночник, стоящий на тумбочке возле кровати. Под боком у Летти примостился Мяу. Почувствовав, что девушка проснулась, заглот приоткрыл голубой глаз и, соскользнув с кровати на пол, покатился куда-то в темноту.
— Ты куда? — охнула Летисия и, с трудом встав с кровати, подхватила с тумбочки ночник и шагнула вслед за заглотом.
Пушистый шарик она обнаружила в потемках у самой двери. Мяу крутился на месте и чуть ли не поскуливал: он уже и в тонкий блин пытался вытянуться, чтобы проскользнуть под дверью, но пока у него это не получалось.
Девушка нахмурилась и, не придумав ничего лучше, потянула за ручку. Зверек выскользнул в коридор, и дриада шагнула за заглотом, благо, она была одета.
В коридоре, в отличие от комнаты, было светло. Кажется, это мох на стенах фосфоресцировал, но сейчас Летисии было не до того, чтобы размышлять. Девушка, с трудом пытаясь не обращать внимания на головную боль и подступающую к горлу тошноту, шла за заглотом. Новая дверь, и заглот уверенно направился к ней. Летти ничего не оставалось, как вновь потянуть за ручку…
И лишь когда Мяу, соскользнув со ступенек, выскользнул на улицу и пропал где-то в темноте переулков, Летти поняла, как же она сглупила.
— Надо было его покормить, — мрачно буркнула дриада.
Первые несколько минут путешественница, памятуя о предупреждении Рэя, ждала, что заглот вернется, но когда тот так и не появился, решительно шагнула со ступенек.
ГЛАВА 4
Выбор с тавром священен. Выбор с тавром пожизнен.
Посягнувшего на выбор против воли выбирающей ждет смерть.
Посягнувшего по ее воле ждет арена.
Негласный закон Неблагого ДвораПрошедший кислотный дождь почти не изменил облик Неблагого Двора. Случись такой ливень в Лесу — родном поселении дриады, — и деревья были бы полностью покрыты изъязвлениями, по земле было бы трудно пройти — все превращалось в грязь, а здесь на ровных, покрытых непонятным материалом улицах все осталось как было. Капли дождя совершенно не изуродовали ровное покрытие, лишь слегка потемнели стены срубов — домов.
Лишь теперь, в темноте, Летисия разглядела, что почти возле каждого дома стоят ровные высокие палки, светящиеся вверху. Света они давали не так уж много, но обойти кислотную лужу или, присмотревшись, увидеть мохнатую кляксу, шмыгнувшую за угол, можно было. Ну, еще и некоторые окна светились в темноте.
— Мяу! — отчаянно крикнула Летти, поспешив за заглотом, но тот даже не подумал вернуться.
Домашний зверек мелькал где-то впереди, петляя по темным улицам и плутая по переулкам. Дриада уже несколько раз звала его, но, увы, безрезультатно. Заглот так и не остановился. Он словно играл с Летисией: останавливался на несколько мгновений, подпуская ее поближе, и вновь устремлялся вперед, в темноту.
Внезапно впереди послышались голоса, и девушка, поняв, что она окончательно потеряла Мяу, замедлила шаг: сердце почему-то сбилось с ритма, а на душе вдруг стало неуютно. А еще через мгновение из-за угла вышла веселая компания, состоявшая из пяти-шести юношей, ровесников Элиаша.