Ожидая разоблачения и упреков, присела рядом с Хемом, исподтишка наблюдая как оборотни наливают в деревянные кружки отвар и потихоньку пьют, о чем-то болтая после дневного перехода. Но Керин молчал, лишь подозвал одного из своих воинов и что-то ему шепнул. Мужчина хмыкнул, крикнул еще двух, и они втроем удалились в лес. Ничего странного, все как обычно, но мне, находящейся в чрезвычайном напряжении, казалось, что альфа все понял и следит. Усилием воли заставила хотя бы внешне вести себя, не вызывая подозрений.
Мика потянулась за своей кружкой отвара, но Керин в этот момент поднял ее на руки и утащил в кусты. Как каждый вечер. Показалось, накрутила себя. Сегодня сладострастные стоны супружеской пары оглашали лагерь раза в два дольше обычного. Когда же они вернулись, Мика засыпала у мужа на руках, утомленная и удовлетворенная до изнеможения. Керин уложил ее на коврик и, накрыв одеялом, устроился рядом.
Лицо Яриса все время не покидало хмурое выражение, а сейчас он начал заметно зевать. Меня же всю трясло от напряжения. Мы с Хемом тоже пошли отдыхать. Как и прежде, не раздеваясь, присели на свой коврик, я лишь ботинки сняла, в очередной раз тяжело вздохнув по поводу новых трещин на союзках. Каменоломню арути моя обувь пережила с трудом, но дальнейший путь ее все больше убивал. Обувь мальчика так же была на последнем издыхании, что тревожило неимоверно. Остаться босыми в пути не хочется.
Хем, отвернувшись от всех, склонился над чем-то у себя в руках. Опустилась на колени позади него и, обняв со спины, заглянула через плечо, тихо спрашивая:
— Что случилось, тыковка? Что ты там нашел, мой хороший?
Мальчик, чуть раскрыв ладошки, приподнял ко мне лицо и тихонько пожаловался:
— Он так сильно зовет меня!
В руках Хема тускло горел светлячок, словно мальчик удерживал звезду, не давая взлететь на небо.
— Когда он появился снова? — еще тише спросила.
— Той же ночью как оборотни появились, — прошептал Хем.
— А куда он тебя зовет? — переспросила, крепче прижимая его к себе.
— Не знаю, мне грустно и хочется идти… куда-то, — пожаловался малыш.
— Тсс-с, только никому его не показывай, хорошо? — попросила Хема.
Демоненок поймал мой взгляд и тоскливо спросил:
— Хель, а мы пойдем за ним? Или тут останемся? С этими?
Поцеловала мальчика в щечку и, прижавшись к нему своей, зашептала:
— Веди себя как маленькая мышка. Сейчас мы ляжем, а потом, когда все уснут, тихонечко уйдем.
Не оглядываясь, улеглась на коврик и, прижав Хема к себе, принялась ждать. Любитель тыквы незаметно для себя уснул, уткнувшись новенькими рожками мне в плечо, а у меня внутри все трепетало от страха и ожидания.
По поляне разнесся храп: кто-то трели выводил, кто-то присвистывал, но все спали, даже оборотень, что сидил возле костра в качестве ночной охраны. Жутко уходить и бросать их здесь спящими, но сейчас от моей жесткости зависело будущее мое и Хема.
Еще с час я смогла удержать себя на месте, а тем временем на небе засияли звезды. Наконец, не выдержала, приподнялась на локте и осторожно осмотрелась. Окружающие крепко спали. Толкнула Хема, прикрывая ладошкой ему рот, чтобы не пискнул случайно, жестом показала молчать и следовать за собой. Свернула коврик и, завязав тесемочками, зажала под мышкой. Надела вещмешок, взяла демоненка за руку и начала красться к лесу.
Поляна со спящими осталась позади, над нами светит круглая большая луна, светляк парит впереди, призывая за собой, и я решилась довериться ему. Почти поверила, что нам удалось сбежать, но Хем резко остановился, затормозив меня. Через мгновение из-за деревьев выступил Керин с ядовитой ухмылкой на лице.
— Куда-то собрались?
Сглотнув горькую от страха слюну, я промямлила:
— Решили, что нам в другую сторону.
Боковым зрением заметила еще движение: те самые оборотни, которым Керин не дал выпить мой отвар, привалившись к стволам деревьев, смотрели на нас. Подозрительно безразлично, чем напугали еще сильнее, словно меня похоронили уже.
— Я рад! — произнес Керин.
От удивления лишилась дара речи, даже испуг прошел. Альфа кивнул одному из оборотней, и через мгновение тот подвел к нам единственную лошадку, которая везла груз оборотней. Правда, сейчас к седлу привязан лишь тощенький мешок.
Керин снял с шеи золотую цепь, а с нее уже родовую печать, если судить по внешнему виду. Печать засунул за пазуху, а цепочку протянул мне со словами:
— Не хочу, чтобы твои родичи потом говорили, что оборотни не благодарные. Мика взбаломошная, но я люблю ее… слишком сильно, наверное. Золота вам хватит до конца пути, а лошадь поможет ускориться. Яриса придержу на несколько дней, но учти, так просто он не отступится от того, что уже считает своим. Встретите по пути речку, идите по воде, она скроет ваши следы или хотя бы усложнит ему задачу в поисках. И очень надеюсь, что не встречу вас больше.
Слушая Керина, сначала изумилась, а потом чуть не расплакалась от облегчения. Не зря этот мужчина — альфа стаи. Все мои потуги сбежать оказались бы тщетными, если бы не его помощь. Все манипуляции с зельем пронюхал, часть своих позволил усыпить, чтобы не мешались под ногами, а других оставил для охраны.
Я судорожно выдохнула и прошептала:
— Спасибо!
— Да в общем-то не за что, — Керин усмехнулся, отвечая, — ты спасла жизнь моей самки и ребенка, а сейчас уходишь, чем так же оказываешь невольную услугу. Не люблю делиться! И лишние склоки из-за эльфийки в стае мне не нужны, а были бы — не сомневаюсь, так что — прощай!
Из сказанного предельно коротко и ясно, уловила один немаловажный момент. Когда альфа замолчал, собираясь уйти, не смогла промолчать и весело заметила:
— Я спасла твою жену и ДВУХ детей. Мальчиков! Как сказала Мика, будущих воинов. Так что ты мне еще должен, но я не жадная, ограничусь свободой и золотом.
Керин повернул ко мне ошарашенное лицо, сглотнул, а потом расплылся в хищной самодовольной ухмылке. Мой апломб тут же испарился, но оборотень успокоил:
— Ну что ж, если тебе вдруг не удастся скрыться от Яриса, обеспечу тебя хорошим приемом в своей стае и дам личное покровительство. И не говори потом, что оборотни не благодарные!
Сделав мне очередной (на его взгляд) подарок, Керин повернулся спиной и, тенью скользнув, скрылся между деревьев, оставив меня стоять с открытым ртом. Трое остальных тоже словно испарились. Успокоил, называется!
Повесив золотую цепь на шею, подсадила Хема в седло и, взяв лошадку под уздцы, повела прочь. Слава магии жизни, света полной луны хватало, чтобы неплохо видеть. Главное, светлячок летел впереди, указывая нам путь. А я с каждым мгновением ускоряла шаг, мне казалось, что слишком медленно идем, и нас догонят, передумают и догонят.
— А в мешке сыр и хлеб! — сообщил довольный Хем, шаря в нем рукой.
Его слова неожиданно успокоили, раз дали с собой немного еды, значит, возвращать все-таки не собираются.
— Ну что ж, Хем, мы теперь только вдвоем, — с невольным облегчением сказала мальчику.
Хем наклонился, погладил лошадку по гриве и неожиданно спросил:
— Хель, а теперь можно называть тебя мамой?
Похоже, он забыл о нашем уговоре, или не хотел думать об одном условии. А я в этот момент просто-напросто не смогла ему отказать:
— Можно, тыковка!
Часть 3
— Не думай ни о чем, прислушайся к себе, почувствуй, как бьется твое сердечко. Тук, тук, тук! Оно такое горячее и запросто может поделиться этим жаром, направь его тепло в свои руки, на самые кончики пальчиков. И отпусти этот жар на свободу, только немножечко. Запомни, нельзя давать полную свободу огню, он вечно такой голодный… — шептала я на ухо Хему, обнимая со спины и держа его руки, над сложенными в будущий костер сухими ветками.
Прошло пять дней, как у демоненка прорезались рожки, и он начал проявлять повышенное и непривычное беспокойство. Жаловался, что внутри у него жжется что-то, рвется на свободу. А я со страхом поняла, что это природная магия просыпается и просится наружу. Магия огня!
Когда проснулась моя магия жизни, я бегала по всему поместью и пыталась лечить всех подряд, были моменты, когда я специально наносила себе ранки, чтобы залечить. Так действовала Сила, переполняя меня, разрывая изнутри и требуя выхода, вот как сейчас из Хема огонь рвется наружу.
Утро третьего дня, как мы покинули оборотней, выдалось неприветливым: серым, пасмурным — вот-вот пойдет дождь. Мы старательно учились правильно выпускать силу Хема, чтобы он не сжег себя и лес заодно. Я держала его за руки и трепетала, чувствуя скрытую в нем мощь магии огня. Ему всего шесть лет, а я с трудом помогаю удерживать силу: спина взмокла от напряжения, а голос едва не дрожал, пока вводила его в транс и наставляла.
Наконец, струя огня сорвалась с его пальцев к хворосту и с жадным урчанием набросилась на еду. Даже я ощутила облегчение, когда Хем смог «спустить пар». Порядком уставшие от напряжения, оба обмякли, уселись на землю и гордо посмотрели на детище Хема — высокий гудящий костер. Правда, такими темпами от наших дровишек скоро ничего не останется и придется собирать еще. А, не страшно, главное — у нас в очередной раз получилось, но с каждым разом магия мальчика становилась все сильнее, и вскоре мне сдержать ее своей магией жизни не удастся.
Хему срочно требуется наставник и блокатор его силы, пока не научится самостоятельно контролировать. И в связи с этим возникал вопрос: следовать ли сразу на юг и искать отца мальчика или можно все же отправиться в Эмерун к дедушке и уже с его помощью искать родственников Хема.
Очень животрепещущий вопрос, слишком важный, чтобы оставлять его решение на потом. Кроме того, боюсь, мой темный дед так же негативно отнесется к демоненку как и оборотни, а сбежать от него, чтобы помочь Хему найти отца, может не получиться. Мы бы и от оборотней не сбежали, если бы альфа не посодействовал! Я многое могу, но не стоит переоценивать себя. Все это вносит смуту в мои мысли. Кто бы подсказал верный ответ? Подбрасывая ветки в костер и потроша подстреленного ранним утром серпуга для будущей похлебки, думала о своих дальнейших действиях.
Хем, «слив» лишнее магическое напряжение, как обычный ребенок беззаботно гонялся за бабочкой, и я неосознанно улыбалась, присматривая за ним. Как только мы убрались из-под опеки оборотней, Хем воспрял духом, будто светился и выглядел непривычно веселым. Хотя его эмоций на длительное время не хватало, и он снова превращался в маленькое равнодушное молчаливое существо. Именно поэтому вот такие эмоциональные порывы я ценила больше всего и непередаваемо радовалась им.
На краешке полянки, где мы ночевали, паслась Малышка — наша маленькая лошадка. Еще в ночь нашего побега от оборотней Хем неожиданно предложил придумать ей имя и сам назвал. Я, конечно, согласилась. Лошадка оказалась смирной, выносливой и главное — хорошо обученной. Передвигались мы с ней гораздо быстрее. Когда я наговаривала магический круг, чтобы хищников отводить, она послушно не выходила за его пределы и мирно пощипывала травку.
Боги! Ну что же мне делать-то дальше? Идти к деду в Эмерун, а вдруг потом не отпустит с Хемом? А вдруг он не любит демонов и выкинет его за пределы своих территорий? А вдруг… А меня вообще выдаст замуж как запланировано соглашением, чтобы сохранить в роду столь редкую для темных магию?!
Когда отправлялась в путь, об этом не думала, почему-то внутренне была согласна с любым решением деда. В тот момент меня волновала практически полная потеря связи с отцом, любви которого я так и не добилась, а будущее и возможное замужество мало интересовали. Думаю, я безропотно приняла бы с волю темноэльфийского деда, но после всего случившегося со мной — нет! Потому что ощутила внутреннюю свободу, поняла, что сильна и со многими трудностями справляюсь. Да, худо-бедно и часто с чужой помощью, но я — точно не безропотная изнеженная темная, которая, попав в яму, не может выбраться оттуда из-за саури и приличий.
Вспомнив прочитанный в дороге роман, усмехнулась, да уж, если все темные эльфийки такие, я разочарую своего предполагаемого мужа. Про платья и юбки давно забыла, уже больше месяца не вылезаю из пары штанов, найденных в рюкзаке убитого паренька. Но чтобы отличаться от особи мужского пола не только женскими формами, длинные косы я по-прежнему украшаю подаренным Нисой бисером. Дабы самой ненароком не забыть, кто я такая и откуда.
Вымыла в ключе, бьющем из земли, тушку серпуга, часть мяса положила в котелок, а остальное нанизала на палочки и пристроила рядом жариться на углях. Если погода испортится, костер и горячий обед мы можем и до завтрашнего дня не увидеть. Так что заранее приготовленное мясо будет очень кстати.
Решено, сначала доберемся до Эмеруна, а там я пошлю весточку деду и потребую письменного заверения и клятвы, что он поможет мне найти отца Хема. И только потом вверю ему свое будущее. Принятое решение позволило улечься тревогам и успокоиться.
— Мама, я слышу — там лают собаки как в деревне. И запах дыма чую… не от нашего костра.
Встрепенулась, отбрасывая посторонние мысли, и ответила:
— Хорошо, тыковка, ты как всегда молодец. Сейчас поедим, соберемся и пойдем в деревню. Золото у нас есть, может удастся купить обувь и припасы.
* * *Рейнвааль, одним коленом опустившись на землю и опираясь на второе локтем, изучал чуть примятое местечко на поляне, совсем недавно служившей стоянкой оборотням, касался пальцами земли, хмуря темные брови.
Рядом присел Дартвааль, повел носом, вдыхая оставшийся после беглецов запах и, почесав здоровенный загнутый рог, произнес:
— Запах сильный, она лежала тут с наследником и тряслась от страха, пока эта сучка-оборотница со своим волком любились. Я обнаружил его кровь за кустами, самое вероятное — она беременна и сейчас пьет кровь. Думаю, наша незнакомка вынуждена была сопровождать мохнатую компаньонку в ее стаю и по дороге кормила своей кровью.
Рейнвааль неосознанно провел ладонью по траве еще раз, а потом раздраженно процедил:
— Мне надоело постоянно сидеть у них на пятках, читая следы, каждый раз опаздываем. Между нами всего пара дней пути, а мы…
— Если бы мы не сидели в горах, ожидая приезда Азарель, а сразу поехали к ним навстречу, давно бы узнали о нападении арути. Тогда бы нам не пришлось кружить по Тирэю и ловить эльфийку и мальчишку Владеющего. — Дарт выглядел не менее раздраженным, когда высказывался.
— А ты претензии по этому поводу самому Владеющему и предъяви! — безразличным холодным голосом отпарировал глава.
Оба демона замолчали, встали и внимательно огляделись. Золотоволосый Дарт перекинул свою распущенную гриву с плеча на спину и обеспокоенно произнес:
— Меня беспокоит кровь наследника на первой стоянке с оборотнями… да еще в таком странном месте — на пне?! Помнишь, в деревенском амбаре, где мы побывали, тоже на стене были капельки крови. Немного, и кусочек сухой кожи… почти уверен у него лезут рога, и я считаю, что они пробились.
Рейнвааль резко повернулся и посмотрел на своего собеседника.
— Я знаю, к чему ты клонишь, магия может проснуться и тогда… — демон с фиолетовыми волосами усилием воли заставил себя успокоиться и продолжить более спокойно. — Эта эльфийка — целитель, возможно ее умение позволит наследнику отсрочить инициацию. Не зря же она тащит его за собой с таким упорством. Любопытно, куда она так стремится? В этой миссии все с самого начала пошло наперекосяк. Складывается впечатление, что кто-то из Высших потешается над нами и пытается помешать добраться до беглецов.
С последними словами ярость и раздражение вновь прозвучали в голосе, не доставляя удовольствия всегда гордившемуся своим выдержанным бесстрастным характером Рейнваалю. Не то что вспыльчивый и бешенный Дартвааль!
Из-за деревьев выскочил Войсааль, его длинная медная коса спускалась по груди и была заправлена за ремень, чтобы не мешала. Подбежав к главе и Дарту, демон доложил:
— Мы с Кером обнаружили след девчонки и наследника. Вы не поверите, но похоже, они снова сбежали, только теперь от оборотней. И увели с собой лошадь, судя по отпечаткам, наследник теперь передвигается верхом, эльфийка бежала рядом, и они явно торопились. Рейнвааль посмотрел на замявшегося Войса лиловыми глазами, от взгляда которых всех, кроме Владеющего, пробирал холод, и жестко спросил: