Я улыбнулся.
Она потрясающая девчонка, именно такая, какой я всегда представлял девушку своего брата. Умная, общительная, немного дерзкая, в меру строгая, веселая и понимающая.
- Возможно, Зиночка, я решусь… когда-нибудь обломаю Женьку и уведу у него Геннадия.
Мы рассмеялись вместе.
И она снова устроила свою голову у меня на плече.
- А еще я делаю это, чтобы Сёмка точно знал, что я ему верна, ведь мало того, что ты его брат, ты еще и не смотришь на меня как на девушку.
- Расчетливая ты, Зинаида.
- Ага.
Мы прибыли, на удивление, вовремя. Я даже успел в палатку и купил Зине и себе бутылку «Pepsi». Оказавшись в вагоне, и даже без потерь - что странно, в прошлом году мы потеряли Петровича еще не зайдя на платформу. Сейчас же он восседал на полке и деловито раздавал команды:
- Так, Ромка и Вера налево. Оксана и Евгений сюда. – Указывал он пальцем местоположение своих учеников. Я улыбнулся.
Он неплохой мужик, правда, забывчивый и инфантильный, но зато с ним можно договориться и он никогда не осудит. Правда, при всем при этом у него есть одно не очень хорошее качество - он сплетник. Обожает обсуждать всё, что его не касается, перетирает поступки и жизненные проблемы окружающих, иногда совершенно не заботясь о душевном состоянии этих окружающих. Но с этим можно жить.
И я нашел отличный способ обезопасить себя от бескостного языка препода – как только он начинает открывать рот не по теме, я даю ему чупа-чупс.
Петрович застрял где-то между детством и прыжком во взрослую жизнь, и я иногда завидую ему. По-белому. Потому что таких людей очень мало, которые возьмут на себя ответственность за восемнадцать безалаберных, постоянно что-то орущих и требующих, и просто не знающих что делать «студентов».
Я сел напротив него и даже не заметил, что Валера сел рядом, только потом, когда уже все расселись в плацкарте и даже достали карты, я обернулся, отрываясь от серого еще пейзажа за грязным стеклом, и увидел его рядом.
Валера сидел, прислонившись к стене, в немного развязной позе. Если бы не знал о его ориентации, то обязательно бы подумал, что это соблазнение. Потому что парень рядом все время облизывал губы и косился на меня.
Я посмотрел на Петровича, но он был занят тем, что разговаривал с проводницей, лучезарно улыбался и жестикулировал руками от переполняющих его эмоций. Тетка улыбалась, но я видел, что предел наступит скоро, без подготовки Петровича не каждый выдержит.
- Федор Петрович, там у Даши не получается окно закрыть, помогите. – Подошла очень вовремя Люся, сестра Даши, по совместительству бывшая девушка Валеры. Они расстались с ней только пару дней назад, именно по этой причине она даже не смотрела в нашу сторону. И я знал от Зины, что пыталась увильнуть от сбора, но Петрович настоял.
Он недоуменно перевел взгляд на Люсю и кивнул, попросил прощения у проводницы - та лишь облегченно вздохнула - и пошел за девушкой в конец вагона.
Мы остались вдвоем.
Я не очень хотел начинать с ним разговор, как будто подсознательно знал, о чем он будет вестись. Но Валера заговорил первым, не оставляя мне и шанса избежать этого не нужного ни мне, ни ему разговора.
- Стас, ты в последнее время странный.
Я отвернулся обратно к грязному окну и серому пейзажу за ним, лучше это, чем его непроницаемый взгляд, полный ненависти.
– Я давно искал повод поговорить с тобой. – Снова попытка. – Стас…?
- Что, Валер?
- Знаешь, у меня, вообще-то, к тебе личный разговор…
От этих слов все у меня внутри стало таять, помимо моей воли – расцветать.
- … Давай в тамбур выйдем?
Я кивнул.
Мы встали и прошли полностью вагон, я смотрел на ребят, они устраивались, шутили, дурачились, играли в карты и просто ели курочку, которую заботливая мама завернула в блестящую и шуршащую фольгу. Я не видел их лиц, они для меня были как общая цветная каша из пороков, страха, зависти, боли.
И самая больная ложка в этой каше была впереди, Валерка шел с гордо выпрямленной спиной и руками в карманах армейских штанов. Я старался дышать ровно и не слишком опускать взгляд чуть пониже спины. Он был выше, мускулистый, широкоплечий. Почти идеальный. Я укусил себя за щеку и постарался не уплыть от того, чего так хотел…
Мы прошли в тамбур около туалета, и он достал пачку сигарет, нервно закурил.
Если посмотреть на него сейчас, то можно подумать, что он нервничает перед признанием…
- Стас, я не хотел говорить там, а ты от меня, почему-то, шарахаешься все время, хотя за одной партой столько сидели… но дело сейчас неотложное.
Он сделал нервную затяжку, а я затаил дыхание.
– В общем… Я давно заметил кое-что и никак не мог понять… - снова затяжка, а я уже не дышу. – У вас ведь с Зиной нет отношений? – тихо спросил он.
Я хотел кричать от радости и поймал себя на глупой улыбке, постарался убрать ее с лица. Он заметил? Он наблюдал за мной? Он заметил, что у нас с Зиной фиктивные отношения? Но я не успел обрадоваться, следующий вопрос убил меня окончательно.
– Давай, ты уже закончишь этот фарс, и я спокойно предложу ей встречаться, она мне нравится, и я смогу сделать ее счастливой. Не знаю, что вас связывает, но вашу фальшь замечают все, не ставь ее в глупое положение. Я слышал, как девчонки за ее спиной шепчутся о том, что она врет и придумывает о ваших отношениях. Я с тобой как мужик разговариваю, она мне действительно нравится, понимаешь? – и он впервые за весь свой монолог посмотрел на меня.
Я не знаю, что у меня было за лицо, но Валерка выронил сигарету. Я хлопнул его по плечу и совершенно спокойным голосом сказал:
- Зина не для тебя, Валер, у нее есть парень, которого она любит, и, чтобы не говорили сплетницы с крыльца университета, она счастлива.
И я открыл дверь туалета и вошел, закрылся и поблагодарил свою выдержку за то, что не упал на колени и не стал целовать его руки. Как глупо было подумать, что я нравлюсь ему, что он за столько лет обратил на меня внимание…
Я обнял себя руками. Видимо, это единственный вид утешения на всю мою жизнь. Конечно, возможно, я встречу однажды какого-нибудь парня, который захочет меня. Но это будет не Валерий Уранов. И пора бы уже выкинуть из головы бредовые идеи на его счет.
Теперь у меня появилась другая проблема: как сохранить отношения Зины и моего брата? И не допустить Валерку слишком близко к ней, чтобы, не дай Бог, что-то пошло не так. Ведь я и сам понимаю, что мешаю развитию отношений Сёмки и Зины, но пока не нашел альтернативного решения проблемы.
Страх быть непонятым так силен, что въелся мне под кожу и, похоже, начинает нарывать там.
Что-то нужно делать, нужно думать не о себе, о счастье брата.
С такими мыслями я вышел из туалета и вернулся на место. Валерки не было, так же как и Петровича.
Я сел на полку и снова уставился в грязное окно. Пейзаж сменился, стал не совсем серым, и иногда его размывали зеленые пятна деревьев, но это роли не играло, все равно было больше серого. Он гипнотизировал меня. Я не люблю серость, мой любимый цвет – красный.
Я улыбнулся и даже не заметил, как задремал.
Меня разбудил Петрович, аккуратно потрепав за плечо.
- Стасик, подъем. Мы уже прибываем. Я, конечно же, могу и понести тебя, но кто понесет мои вещи? - улыбаясь, проговорил он. Я помассировал затекшую шею, от неудобной позы все тело одервенело и хотелось еще больше спать, но труба в виде Петровича звала.
И я встал и надел рюкзак, взял пакет и рюкзак Зины, пошел на выход. В тот момент, когда мы все оказались на платформе, я понял, что совершенно устал.
Не было желания не то что двигаться, даже дышать. Давили мысли, сумасбродные и суицидальные какие-то. Хотелось представить себя молекулой и забиться в самый дальний уголок вселенной, чтобы никто не нашел.
Мы шли с платформы неровной массой из сонных тел, за время пути все утомились, и кто успел уснуть - еще не проснулись. Поэтому, когда мы подошли к месту нашей первой остановки, туда, где нам был обещан провожатый, народ был злой и голодный.
Дом лесничего я как-то по-другому себе представлял, но нас встретил аккуратный, почти белый домик с крышей, покрытой черепицей. Только потом я понял, что это не домик лесничего, рядом с которым мы должны были устроить лагерь, а местная администрация. Нас встретил седовласый старичок и очень быстро объяснил, что мы ждем сына лесничего, так как сам бедный-несчастный лесной житель сильно заболел и госпитализирован.
Петрович посочувствовал и еще на полчаса занял старичка проверкой всех бумаг и точности карт. Мне бы тоже нужно было быть там, но я, почему-то, понадеялся на Федора, хоть один раз в жизни он может сделать что-то сам.
Через час безделья я понял, что если через пять минут этого сына лесника не будет тут, я сам лично срублю все деревья в округе и сделаю ему погребальный костер.
Достало все. От комаро, до плаксивого прошения Дашки наперебой с Генкой о том, что пора завтракать.
Я не выдержал и встал с земли под сосной, куда очень удачно приземлился час назад, и пошел к нашим взрослым. Они мирно беседовали о миграции бурых медведей на север.
- Петрович, ребята есть хотят уже, нам бы хоть чаю согреть.
Они на меня даже не обернулись: медведи, собирающие валежник, были куда интересней.
– Да, мать вашу, где этот сын лесничего?!
- Здесь. – Раздалось за моей спиной. Я только в кино о таком видел, голос бархатно накрыл меня, и я, оглушенный, повернулся и столкнулся с глазами цвета меда. Эти глаза озорно поблескивали, и их обладатель криво усмехался.
Парень был на год или два меня старше, определить точно я не смогу, он был какой-то неземной… Неземной красоты.
Длинные волосы заплетены в косу и перекинуты через плечо, цвет было не передать словами. Но единственное, что я понял - мой любимый цвет. Да, красный. От корней просто алый, а кончик косы был черный, перевязан пучком травы. Я отошел на шаг от дверного проема и впустил это лесное чудо в дом. Парень был одет в обычные джинсы и, почти как у меня, массивные ботинки, футболку.
- О! Елисей, ты, наконец, добрался! – воскликнул старик, а я завороженно смотрел, как выражение лица парня меняется, и он с нежной улыбкой смотрит на этого старика.
- Прости, Василий, ты же знаешь, я у папы был, а больница далеко.
- Да не извиняйся ты, малец, вообще удивительно, ты же только ночью ушел, а уже вернулся, да ни суть… Вот это Федор Петрович, руководитель группы студентов, которые в твоих местах будут что-то там копать…
Я не стал перебивать старого человека, но Елисей, видимо, тактом не обладал.
- Копать? – как-то зло осведомился парень.
- Мы не будем ничего копать. – Ответил я за шокированных таким тоном взрослых. Елисей так резко повернулся ко мне, что кончик косы слетел с плеча и плавно приземлился на спину, волосы у него были действительно длинные, достигали ягодиц, и как он с такими в лесу живет-то?
- А ты кто? – дерзко скалясь, спросил он меня.
- Это Стас, мой помощник. – Примирительно отозвался Петрович. Но его не слушали, Елисей смотрел на меня, не отводя взгляда. Медовая радужка была такой обманчиво манящей, как пропасть из патоки. Пропасть, на дне которой меня ждала неминуемая смерть.
Я смело встретил его взгляд, а Елисей обманчиво мягко произнес:
- Стас… - перекатывая мое имя на языке, как лакомство, и тут же клацнул зубами. – Неприятно познакомиться.
Глава 2. Лесными тропами.
- Не скажу, что взаимно, потому что я сюда не за знакомствами приехал, а делать исследования.
Елисей скривил губы.
- Не позволю безнаказанно делать лесу больно. – Прошипел он.
- Тайм-аут, мальчики! – улыбаясь, остановил нас Петрович. – Простите, молодой человек, Вы теперь за лесничего, так?
- Именно так. – Поворачиваясь к Петровичу, ответил парень. А я смотрел, как в свете из окна его коса переливается всеми оттенками красного. Это было завораживающее зрелище.
Я обожаю красный цвет, он не напоминает мне о крови, я ассоциирую его, скорее, с закатом и яблоками. И мне вдруг показалось, что в маленькой комнатке запахло именно осенью и яблоками.
- Тогда мы с ребятами полностью доверяем Вам наши жизни! – пафосно проскандировал Петрович.
Я улыбнулся, но улыбка тут же сползла с моих губ. Я получил почти яростный взгляд медовых глаз.
Бывает так, что люди сталкиваются и с первой же минуты ненавидят друг друга. Неважно за что, иногда эта причина так глупа – лидерство или же соперничество.
Ненависть.
Почему же я так не понравился тебе?
- Потому что не люблю таких, как ты. – Тихо ответил он мне, проходя мимо. За своими мечтаниями я даже прослушал разговор.
– Я буду ждать вас у опушки через полчаса, мне в магазин нужно.
И что он имел в виду?
- Хорошо, Елисей. – Отозвался Федор Петрович. Как только лесничий вышел, он обернулся ко мне и как-то странно посмотрел. – Стас, ты чего? Мы ж с тобой прекрасно знаем, как к нам относятся местные жители, ну, да, его реакция немного отличается, Елисей походу лично к тебе не прикипел, но за недельку наладишь отношения, я уверен.
- А зачем мне с ним налаживать отношения, Петрович? – спросил я недоуменно, мы уже вышли из домика и направлялись к ребятам, которые разлеглись на своих вещах неподалеку.
- Видел бы ты свое лицо… - как-то мечтательно прошептал он мне. – Эх, молодежь, всему-то вас учить надо, подталкивать… - а потом, без перехода, как гаркнет. – Подъем, товарищи студенты, мы идем затариваться в магазин, а потом лесными тропами на место стоянки!
Я вздохнул и прочистил ухо.
В магазин пошли не все, только я, Генка и Зина. Самые ответственные, как сказал Петрович. Насчет нас с Зиной я не сомневался, но вот Генка был по шкале ответственности в далеком минусе.
Магазин меня удивил. Он был маленький, но имел систему самообслуживания, на полочках вдоль стены стояли продукты первой необходимости, а на стеллаже по центру магазина - бутылки все той же первой необходимости с одной стороны и банки с другой.
Генка вбежал в магазин и с восторгом выкрикнул:
- Бухло!
Зина прыснула.
- Гена, потише.
Генка ничуть не стушевался, а начал разглядывать этикетки бутылок.
- Стас, возьмем? – с щенячьими глазами обернулся он ко мне.
- Так вот зачем ты пошел с нами.
- Ну да, Женька сказал, что с моей мордахой нельзя заподозрить во мне алкоголика.
- Гена! – укоризненно покачала головой Зина.
Я вздохнул.
- Ладно, берите, только я вас умоляю, не при Петровиче пейте эту отраву.
Я оставил Генку и Зину разбираться с бутылками и обошел стеллаж. Конечно, мы все основное взяли с собой, но нас слишком много, и все наверняка быстро кончится, да и в магазин не набегаешься.
Я снова пребывал в каком-то анабиозе, водил взглядом по ровным рядам банок и совершенно не мог понять, на что смотрю.
Тонкий палец ткнул в одну из консервов прямо передо мной.
- Возьми вот эти, мне нравятся. – Промурлыкали мне в ухо. Я резко обернулся, Елисей стоял рядом и смотрел на меня, немного прищурив свои необычные глаза. Я сглотнул и кивнул, его губы снова скривились в подобии улыбки, но мне она напомнила оскал. Животный оскал.
- Спасибо за совет. – Нашел я в себе силы ответить.
- Зачем вы приехали в лес? – без перехода спросил меня он.
- Некоторые отдыхать от суеты города. – Я кивнул за стеллаж, где Генка спорил с Зиной о вреде пива. – Но в большинстве своем - за наблюдением за природой и исследованиями окружающей нас среды.
- Куда ты так смотришь? – снова сменил он тему. А я пытался отвести взгляд от его волос, коса снова была перекинута через плечо и манила прикоснуться к ней.
- На волосы. Очень необычный цвет. – Я сам не знал, почему говорю ему правду, в любом другом случае я бы ушел от темы, но вот с ним было так обжигающе непонятно. И хотелось удивлять его, и хотелось убежать от него, и, в то же время, быть рядом и вплетать пальцы в этот алый каскад.
Я облизал губы и отвернулся от пронзающего меня взгляда.