- Не в моей власти отвечать за всю Церковь и решения Святого Престола. Каждый в ответе только за свои поступки.
- Я выкупила рабыню, которую собирались отправить на рудники. Хотя сомневаюсь, что она бы пережила плавание. Давайте не будем больше об этом. Помогите найти лекаря, окажите свою, - я сделала выразительную паузу, - посильную помощь.
- Конечно, я позабочусь об этом. Сегодня после обеда у нас будет лекарка из церковной больницы. Она посещает наш детский приют каждое воскресенье, заботится о бедных сиротах. Вы можете оставить вашу... - старик замялся, - вашу подопечную, ей кажется тяжело передвигаться, а вечером встретиться здесь с лекаркой и получить назначение.
- Спасибо вам.
- Я надеюсь, что вы также не останетесь в стороне от богоугодного дела - заботе о сиротах. Церковный приют с радостью примет от вас любую посильную помощь.
- Конечно, - я полезла в сумочку и достала кошель. - Пожертвования в 10 золотых хватит, надеюсь?
- Не все оценивается деньгами, - старик посуровел. - Я надеюсь, что вы найдете время пожертвовать приюту не только деньги, но и свое внимание. Навестите как-нибудь детей, они очень ждут гостей и подарков. А деньги можете оставить себе.
Старик развернулся и собрался уходить. Ишь, правильный какой. Делать мне больше нечего, нянчиться с сиротками, праведницу нашел.
Антон опять дернул меня за рукав и прошептал:
- Спроси про инквизицию, может в городе есть ее представители.
Я глубоко вздохнула и со всем возможным почтением окликнула отца Георга.
- Я прощу прощение за свою грубость, я не хотела никого обидеть. Ваша святость, мне нужна помощь еще в одном деле.
Церковник помедлил, потом повернулся ко мне. Кажется, я произвела на него плохое впечатление.
- Каждый может ошибаться, но только истинно верующий в Единого способен признать свои ошибки и раскаяться в них. Искренне раскаяться. - старик подчеркнул последнюю фразу.
- Подскажите, куда мне следует обратиться с заявлением о колдовстве?
Церковник неожиданно нахмурился.
- Колдовство? Вы уверены? Очень часто люди путают колдунов с обычными блаженными, хотя те всего лишь больные несчастные люди.
- Уверяю вас, я не путаю.
- Колдуны - всего лишь выдумка невежественных мирян, чтобы оправдать собственную слабость, и...
- Хватит, святой отец! - я чувствовала на себе пристальный взгляд Тени. - Вы что, не верите в колдунов?
- Я верю только в Единого, - строго ответил старик. - И вам советую не забывать об этом.
- Хорошо, то есть вы не признаете факта существования колдунов? Я правильно вас понимаю? Мне кажется, это уже смахивает на ересь, ваша святость. Существование колдунов официально признано Святым Престолом. Ими занимается Святая Инквизиция и церковный сыск. Или мне стоит обратиться с этим вопросом напрямую к епископу?
- Хорошо, на все воля Единого, - старик махнул рукой и тяжело вздохнул. - В город недавно прибыл инквизитор, мой бывший послушник. Я дам вам его адрес. И все же, - старик медлил и испытующее смотрел на меня. - Вы уверены в своих подозрениях? Это ведь очень серьезные обвинения, они могут повредить человеку.
- Вы никогда не встречались с колдунами, да, святой отец? - я устала от его упрямства.
- Нет, но я много раз видел несправедливо обвиненных...
- А я видела жертв колдуна. Много жертв: мужчины, женщины, дети. Растерзанные, изуродованные, замученные до смерти. Расскажите их семьям о том, что колдунов не существуют. Что они всего лишь выдумка.
Старик ошеломленно отступил.
- Лидия, ты была жестока к старику, - упрекнул меня Антон уже на улице. Полуденное солнце палило нещадно, но меня била крупная дрожь.
- Хватит об этом. Пошли к инквизитору.
По дороге мне не давала покоя одна мысль. Зачем в город, пусть крупный торговый и курортный центр, но тем не менее не столицу вояжества или княжества, прислали инквизитора? Неужели Церковь изменила свою обычную практику? Или в городе что-то намечается? Ведь недаром чутье привело меня именно сюда. Надо будет присмотреться к церковнику.
- Кажется, мы пришли. Вот этот дом. - Антон кивнул на обветшавший каменный дом со сдаваемыми внаем апартаментами. Кажется, Церковь не слишком заботится о своих псах. Хотя может это к лучшему? Если он окажется жадным к подачкам, то будет легче купить необходимую информацию.
Глуповатый привратник наотрез отказался нас впускать.
- Велено никого не впускать, господин обедает. Вы можете подождать...
Я смела с дороги тщедушного мужичка и влетела на второй этаж. Дверь оказалась не заперта, так что я ворвалась в столовую.
- Простите, ваша святость, но у меня срочное дело...
Сидящий за столом мужчина поперхнулся супом и поднял на меня взгляд. У меня перехватило дыхание. Инквизитор был молод и чертовски красив. Я практически ничего не чувствую, меня сложно чем-то удивить или пронять. Но красота абсолютна и заставляет восхищаться собой даже самого бездушного человека. Я давно не встречала настолько красивого мужчину. Темноволосый и широкоплечий, с правильными выразительными чертами лица, с нежной словно девичьей смуглой кожей он поднял на меня глаза, и я почувствовала, что тону в их чайном бархатном великолепии.
- Эм... инквизитор Кысей ТиффанО? - я лихорадочно соображала, как выгляжу. Я вылетела из дому, толком не приведя себя в порядок. На мне было скромное дорожное синее платье, как раз пригодное по своей закрытости для посещения церкви. После приступа у меня наверняка под глазами круги и бледный вид. Шляпка скрывала растрепанные и толком не уложенные волосы, кое-как забранные шпильками. А я определенно хочу получить этого красавчика. И не привыкла себе в чем-то отказывать.
- ТиффАно, ударение неправильно, - поправил меня инквизитор. - Чем могу помочь? И не может ли ваше срочное дело обождать хотя бы минут десять? - он с сожалением покосился в сторону дымящейся тарелки.
- Никак не может, - я решительно уселась за стол. - Дело о колдовстве никак не может ждать.
Красавчик слегка прикрыл глаза, словно мысленно считая про себя. Потом опять на меня посмотрел, прищурив взгляд:
- В таком случае, дайте мне хотя бы минуту, чтобы одеться. Вы можете подождать в гостиной. - Он кивнул подоспевшему привратнику. Тот ухватил меня за локоть и со всем стараниям начал выпроваживать из комнаты. Демон, но я ведь совсем не против полюбоваться на раздетого господина инквизитора! Хотя, мне пожалуй тоже стоит привести себя в порядок.
В гостиной я отослала ждавшего меня Антона домой, наказав ему быть в церкви к шести вечера. Возле зеркала критически оглядела свое отражение, припудрилась, оправила выбившиеся пряди, расстегнула пару пуговок на платье, покусала губки, чтобы добавить им цвета и пухлости. Привратник наблюдал за моими манипуляциями с крайне неодобрительным видом.
- Господин - духовное лицо, - заметил он мне.
- Знаю. - Я улыбнулась мужичку со всем возможным очарованием и любезностью.
Кысей вышел в гостиную и предложил мне сесть, отослав привратника. Одет он был в обычную светскую одежду, а не в официальную мантию.
- Я вас внимательно слушаю. И откуда вам стало известно, что я инквизитор?
Я пожирала его глазами, откровенно пялясь на него.
- Ваш адрес дал мне отец Георг, - я уселась поудобнее в кресле, чтобы выгодней подчеркнуть фигуру. - Простите мою грубость, но вы так молоды...
- Вы заявили, что дело срочное, - инквизитор внимательно смотрел на меня.
- Да, срочное, но все же... Насколько вы опытны, встречались ли раньше с такими делами, делами о колдовстве? Вот например отец Георг мне вообще не поверил, - я горько усмехнулась.
- Я тоже не поверю. До тех пор, пока вы не изложите дело и приведете факты. Я вас слушаю.
Я протянула ему свою правую руку ладонью вверх.
- Вот, посмотрите.
Инквизитор недоуменно нахмурился.
- И что я должен увидеть?
- Ну скажите, что вы видите. А то вдруг я сама сошла с ума, - я лукаво ему подмигнула.
- Я вижу вашу ладонь, и ничего на ней более нет. Вы тратите мое время.
- Вот! - вскричала я радостно. - В том-то и дело. Ничего, понимаете? А раньше у меня на ладони был жуткий уродливый шрам. А теперь он исчез.
Красавчик явно начинал терять терпение.
- Давайте по порядку. У вас исчез с ладони шрам, и вы подозреваете, что кто-то вас околдовал?
Я вскочила с кресла, уселась на край стола, поближе к инквизитору, наклонилась к нему и доверительно прошептала:
- И я даже знаю, кто. Мне срочно нужна ваша помощь.
Кысей отстранился от меня.
- Сядьте на место, пожалуйста.
Я полюбовалась нежным стыдливым румянцем на его лице.
- Во-первых, представьтесь.
- Ах, простите, вы правы. Совсем забыла представиться. Крета Лидия Хризштайн. Я не так давно открыла в городе частный сыск, знаете ли... - я подождала реакции Кысея, но ее не было. Он продолжал спокойно смотреть на меня, словно каждый день видел благородных девиц, занимающихся подобным делом.
- А вчера ко мне обратилась помчица Илайза Картуа с просьбой помочь найти ее пропавшую дочь. - Я понизила голос. - Девочку последний раз видела в саду их поместья, где она играла после обеда. И именно там я нашла куклу, измазанную странным веществом. После контакта с ним шрам на ладони бесследно исчез.
Инквизитор нахмурился.
- Это не доказательство колдовства. Возможно, просто целебная мазь. Или... - он не договорил, но намек был ясен.
- Или я все выдумала, да? У меня есть свидетельство того, что вещество на кукле обладает слишком сильными регенерирующими свойствами. Я взяла на себя смелость и чиркнула кинжалом по ладони своей клиентке, Илайзы, в присутствии ее мужа, заметьте!
Я осеклась. За спиной инквизитора стояла Катрин. Теперь она точно была мертва. Ее кожа приобрела синюшный оттенок, гниль разложения тронула скулы, глаза запали, волосы потускнели. Мара стояла, слегка покачиваясь и негромко выла на низкой ноте. Зрение помутнилось, я спешно опустила глаза, стараясь себя не выдать. Инквизитор теперь звучал сине-золотистым оттенком, сотканным из неслышной мелодии прибоя. В комнате разлился соленый и свежий запах северного моря, эмоции Кысея почти не пахли, ничто не могло возмутить его спокойствия, только неспешные волны его сознания окатывали источник возмущения, вроде меня, слегка вспениваясь, но гладь воды оставалась прозрачной и глубокой... Я тонула...
Он
Нахальная девица меня изрядно раздражала. Ворвалась без стука, помешала обедать, наплела про колдовство. И еще откровенно пялилась. Я думал, что привык к излишнему женскому вниманию, ничего не поделаешь со своей внешностью, но чтобы так... Даже в краску вогнала. Я уже видел такие взгляды раньше, так смотрят на пухленькую служанку в портовом трактире пьяные матросы, норовя ущипнуть ее за зад, когда та разносит пиво. Вожделение, похоть и сладострастие. Но чтобы увидеть такой взгляд у девицы - никуда не годится!
Девица вдруг осеклась и уставилась на что-то за моей спиной.
- Что случилось?
Она судорожно вздохнула и опустила глаза. Не хватало мне еще полуобморочной истерики.
- Можно открыть окно? - пролепетала она, не поднимая глаз. - Непривычная к вашей жаре, душно очень. И воды, если можно. - Она дернула лиф платья, который итак был расстегнут на несколько пуговиц больше дозволенного приличным обществом.
Я распахнул портьеры до конца, открыл окно, недоумевая, что за странное поведение. Гостья на глазах поменялась, из вызывающей нахалки она вдруг превратилась в жалкую и болезненную девицу. Она ухватилась за стакан с водой, отстраняясь от меня, словно прокаженного. Или это уловка, чтобы привлечь мое внимание?
- Вы можете продолжать?
- Да, - она решительно кивнула, не поднимая головы и продолжая сжимать стакан. - Илайза и Лю Картуа могут засвидетельствовать, что вещество с куклы имеет необычайные свойства. Рана на руке помчицы мгновенно исчезла. Куклу, по их словам, подарила их дочери помчица Малко. Именно ее я подозреваю в колдовстве. Также по свидетельству их кухарки, госпоже Малко должно быть где-то около шестидесяти или больше, но выглядит она необычайно молодой, от силы лет на тридцать. Этого достаточно? - девица вымученно улыбнулась, подняв глаза.
- Достаточно для проведения дознания, но не для обвинения. Передайте мне куклу, я займусь этим делом. - Я поспешил согласиться на дознание, лишь бы избавиться от докучливой гостьи. Ее словам я верил мало, слишком часто приходилось иметь дело с надуманными обвинениями недоброжелателей, решивших раз и навсегда избавиться от соседа, супруга или начальника руками Святой Инквизиции.
- Я безусловно передам вам куклу, - девица улыбнулась, вновь обретая краску на лице, а ее взгляд опять стал масляно-липким. - Но дознание мы будем проводить вместе. Позвольте напомнить, - пресекла она мои возражения, - что я занимаюсь розыском пропавшего ребенка, поэтому пока я его не найду, нам придется работать вместе.
Я встал, давай знак, что разговор окончен.
- Этого не будет. Светским властям не разрешено вмешиваться в дела Церкви. Если вы не передадите куклу, дознания не будет.
Девица тоже встала и вызывающе вскинула голову. Она была тощей и бледной, а сейчас и вовсе стала похожа на смешную заносчивую птицу.
- Отлично. Значит, когда в следующий раз пропадет ребенок, это будет на вашей совести, господин инквизитор. И на совести вашей Церкви.
Она развернулась к двери, потом досадливо хлопнула себя по лбу.
- Ах да, я же забыла. У вашей Церкви нет совести, она ведь непогрешима. Так что, увы, смерти детей будут целиком и полностью вашей виной!
Вот зараза.
- Подождите. - Я прикрыл глаза, мысленно прочитав молитву заступнику Тимофею, это всегда успокаивало. - Я действительно не могу допустить вас к дознанию, это против правил. Кроме того...
- Можете. Устав Изложения о правилах ведения дознания, параграф 75. "В отдельных случаях, если того требует ситуация, инквизитор имеет право получить помощь от светских властей или отдельных лиц, в качестве свидетелей или советников", - процитировала девица наизусть.
Теперь я действительно удивился. Церковные изложения являются закрытыми. Откуда она их может знать? Должно быть, удивление слишком явно проступило у меня на лице, потому что девица кивнула мне.
- Мне уже приходилось иметь дело с колдунами, поэтому я знакома с некоторыми церковными правилами. Собирайтесь, господин Тиффано. Время дорого.
Я чувствовал, что плыву по течению. Девица развила бурную активность, она практически силком вытащила меня из дому, даже не удосужившись услышать моего согласия, словно все за меня решила. Остановив извозчика, эта ненормальная запихнула меня в экипаж и уселась рядом, ничуть не смущаясь. Я пытался протестовать, но девица вцепилась в меня, словно голодный пес, и так и норовила придвинуться ближе. Я как мог решительно пресек ее попытки, потребовав, чтобы она села напротив и держала дистанцию.
- Ваше поведение недостойно высокородной дамы. Отодвиньтесь от меня.
- А мое происхождение не отличается большим благородством, - девица нахально ухмыльнулась и нехотя пересела на место напротив.
Она явно лукавила. Внешность выдавала ее принадлежность к знатному семейству: тонкая кость, изящные пальцы, удлиненная аристократичная форма лица, даже нос с едва заметной горбинкой на бледном осунувшемся лице не портил общий вид. Но вот поведение, недостойное и портовой девки, приводило в замешательство.
- Вам известно, что такое целибат? И что нарушивший его церковник будет отлучен от Церкви?
Девица презрительно фыркнула.
- С каких это пор так называемый целибат мешает церковным служкам развлекаться? Вам говорили, что вы чертовски красивый мужчина? О, да вы краснеете! Как мило...