– Ку?? – Петух не успел еще закончить битву с воображаемой лисой, как до кучи явилась и настоящая. Едва он шевельнулся, как отброшенная курица полетела в одну сторону, а лиса – в другую. Петух раскукарекался в полную силу своих легких.
– Чтоб тебя, – пробормотала лиса. – Опять без еды!
Выскочив на улицу, она увидела в метре от себя дремлющую собаку.
«Кажется, такое со мной уже было. И когда это она успела выскочить из будки? – только и подумала лиса, как вдруг глаза собаки открылись. – Ой! Не было!»
Шерсть у собаки встала дыбом. Сияющие зеленые глаза без зрачков смотрели с дикой ненавистью, и, казалось, шевельни лиса хотя бы кончиком хвоста, заботы о собственном пропитании уйдут в прошлое вместе с ее жизнью.
– Я... Я... Я, – запаниковала лиса.-
Я больше не буду! Клянусь, честно слово!
Ни шагу сюда ни за что, никогда!
Ты только уйди, отвернись, ради бога,
Я тут же исчезну, уйду навсегда! – Ее голос сорвался на истерический визг.
Собака зарычала. Из подкопа выскочил озлобленный петух, но, как только он увидел собаку, боевой клич застрял у него в горле, выдавившись наружу жалким цыплячьим писком. Петух юркнул обратно в курятник, предоставив собаке самой решать, что делать в создавшейся ситуации. И до утра не заснул, дрожа от страха...
В то утро он впервые в жизни не кукарекал.
* * *Собака сделала шаг вперед. Лису словно ветром сдуло. Вчерашний изматывающий бег казался ей теперь легкой, неспешной прогулкой при луне. Собака ничуть не отставала, и ее рык звучал приглашением Смерти на вечное поселение: мол, заходите к нам на огонек, на всех места хватит.
«Что за дикий монстр выдавал себя за скромную дворняжку? Откуда он такой взялся? Что ему нужно? – лихорадочно думала лиса. – А ведь я так молода! Я ведь так ничего и не поела толком! За что?»
– С-П-А-С-И-Т-Е-Е-Е! – закричала она что было мочи, но в ответ раздался жуткий смех, больше напоминавший вой целого хора озверевших волков, чем одиночный собачий. Проснувшиеся от призыва о помощи предпочитали снова заснуть, едва до них доносился леденящий душу вой преследователя.
Не разбирая дороги, лиса неслась сквозь бурелом, собака подвывала чуть позади. Вот они дружно влетели в лес, одним махом преодолели с добрый десяток километров, продрались сквозь колючие заросли, перепрыгнули через поленницу дров около царского охотничьего домика, пробежали по его крыше (лиса удивленно отметила, что умеет подниматься по стенам не хуже таракана, и, что самое страшное, собака не отстает ни на шаг!), чуть не столкнулись с печной трубой и кубарем покатились вниз.
Не помня себя от страха, лиса бросилась на первое попавшееся дерево (начальный опыт уже есть) и мигом взлетела на самую верхушку. Ствол накренился под ее весом и с силой спружинил, швырнув ее далеко вперед. Собака была ниже и едва успела вцепиться в ветку, как ее закачало из стороны в сторону. Ни секунды не раздумывая, она отцепилась от ветки, в полете ухватилась за верхушку соседнего дерева, оно накренилось, и полученного ускорения хватило на то, чтобы ее с той же силой бросило следом за лисой. Приземление было стремительным. Только что она летела, словно гордая рыжая птица, высоко в небо, как вдруг его место заняла быстро приближавшаяся земля. Летать оказалось интересно, и особенно интересно было управлять полетом при помощи собственного хвоста. А вот падать...
Собака отставала, это ощущалось по удаляющемуся вою, повернуть же голову, чтобы посмотреть своими глазами, у лисы не было сил – слишком страшно видеть ТАКУЮ собаку, да еще в полете. Лучше целый год смотреть ночные кошмары, чем на нее всего две секунды.
Плюхнувшись в воду посередине небольшой тихой речки, лиса так быстро заработала лапами, что пробежала по воде, аки посуху. Громкий всплеск позади показал, что собаке подобный фокус не удался.
Было время на короткую передышку, но лиса чувствовала, что если она остановится, то двигаться уже не сможет. И она, не замедляя скорости, побежала в прежнем направлении – куда глаза глядят. Волчья стая, сквозь которую лиса бесцеремонно проскочила, осталась позади с чувством превеликого недоумения, сменившегося настоящим страхом и яростью, когда мелкая мокрая дворняжка с зелеными огнями вместо глаз нагло пропрыгала по их спинам и напоследок облаяла стаю мощнейшим собачьим матом.
Пожилой вожак недоверчиво помотал головой, видимо решив, что он малость тронулся в конце жизни. Однако аналогичное поведение половины волков стаи показало, что здоровье у него не все потеряно. И если он где и глюкует, то не здесь и не сейчас.
– В погоню за мелким псом! – яростно прорычал он и первым бросился по следу. Стая азартно взвыла. После нанесенных оскорблений собака могла расплатиться единственным способом – отдать богу душу. И волки намеревались оказать ей в этом тяжелом деле всестороннюю поддержку и помощь.
Заметив впереди одинокий домик, лиса не раздумывала. Кем бы ни были тамошние обитатели, они не будут такими страшными, как четвероногая Смерть! Влетев в приоткрытую дверь, она седьмым чувством определила, что в доме есть просторная клетка, юркнула в узенький проход и захлопнула за собой дверцу.
«Попробуй, прогрызи!» – истерично прокричала она и зашлась диким хохотом от затопившего ее огромного чувства облегчения. Но собака даже не вошла. Убедившись, что играющий зверь доставлен по назначению, она разом потеряла к лисе всякий интерес и помчалась на помощь мельнику. Отсюда нельзя было понять, как развиваются события у мельницы, но она очень надеялась, что успеет вовремя. И столкнулась с волками.
* * *Мельник, на первый взгляд такой же старый, как и сама мельница, неторопливо молол муку. Лопасти медленно вращались, мука сыпалась в мешки. Спать не хотелось, просто так сидеть тоже не доставляло особой радости, вот он и работал.
Уже миновала полночь, когда сквозь привычное шуршание жерновов он услышал чей-то зов. Это его удивило, по ночам никто не ходил на мельницу, опасаясь волков. И не без оснований – после эпидемии волки осмелели. Поэтому прийти сюда могли лишь в крайней необходимости или в случае какой беды. Но и то и другое ничего приятного не сулило. Пришлось выглянуть.
Двое мужиков, совершенно ему не известных, смотрели на двери мельницы, как бараны на новые ворота. Оружия при них не было, но одежда выдавала в них чужестранцев. А путешественники без оружия – это как мельница без ветра.
– Что случилось? – спросил мельник. Мужики, явно ожидавшие, что откроются ворота, а не окно, недоуменно озирались и заметили мельника, подняв головы лишь по недоразумению.
– Пусти-ка нас переночевать! – не терпящим возражения тоном потребовали они.
– Чего ради? – поинтересовался мельник. Путники ему не понравились. Разбойники? Но почему без оружия? – Вы откуда пожаловали?
– Не твоего ума дело, смерд! – высказался один в том духе, что, мол, сам не видишь, что ли.
– Здесь бродят волки, так что вам лучше убраться подобру-поздорову! – посоветовал мельник. Смысл иноземного словечка не был ему известен, но то, с каким чувством оно было произнесено, ясно намекало на оскорбление. Добрые гости так не поступают.
– Ваши волки, вот и спасайте их сами! – недовольно буркнул второй. – Так ты откроешь или нет? Мельник отрицательно покачал головой.
– Смотри, старик, мы тебя по-хорошему просили! – Иноземцы переглянулись, и мельник понял, что спокойно выспаться ему не дадут. Их самоуверенные повадки начинали его злить.
– А не отправиться бы вам обратно домой? – примерно так можно перевести с матершинного его короткое пожелание.
– Без еды? – гости снова переглянулись. – Ни. За. Что.
Точно, разбойники. За мукой пожаловали.
– Уходите! – честно предупредил их мельник. – Вам здесь ничего не светит.
– Эта вопрос спорный! – заикнулся было второй, но первый его перебил.
– Открывай! – рявкнул он, хватаясь за ручку двери и с силой дергая ее на себя. Мельница неожиданно для всех засветилась пронзительным синим светом, а мужик с воплем отскочил, прижимая к груди опаленную руку. Мельница потемнела.
– Я вас предупреждал! – воспользовался моментом мельник. Озадаченный не меньше гостей, он решил, что не стоит упускать случая, и сделал вид, что так и было задумано.
Второй оказался умнее и на рожон не полез. Осторожно приблизившись к двери, он тыльной стороной ладони дотронулся до нее и сразу же отдернул руку. Ничего не случилось. Он усмехнулся и сделал новую попытку. Снова ничего не произошло. Тогда он смело схватился за ручку и замер в ожидании. Свечения не было.
– Попался дед на наш обед! – радостно прокричал пострадавший. – Давай, открывай эту дерганую дверь, и выпьем у старика всю его старую кровь!
Мельник опешил.
– Да кто вы такие? – прошептал он.
Напряжение на лице второго сменилось победной улыбкой, и он схватился за ручку обеими руками. Громыхнуло, мельница в ответ пошла искрами и засияла так, что мельник ненадолго перестал видеть что-нибудь, кроме светлого пятна в глазах.
Гулкий хлопок отбросил второго далеко в сторону. Оба гостя яростно закричали от невыносимого света, показав торчавшие изо рта клыки.
– Что за бред? – в сердцах прокричал первый. – Почему мы не можем добраться до этого мелкого старикашки? Что за хренова мельница?
– Я доберусь до тебя, старик, ты меня понял? – прокричал второй, позабыв про свою роль мирного собеседника. – Я не уйду, пока не выпью твою кровь!
– Дерзай, висельник! – откликнулся мельник, повторил фразу насчет возвращения домой и закрыл окно. Он заметил (как ему удалось – одному богу известно), что у гостей верхние клыки не короче, чем у волков, и не желал испробовать на себе силу их укусов. – Нечисть поганая!
С неожиданным прикрытием можно ничего не опасаться. Вампир заскрежетал зубами. Он посмотрел на напарника и закричал:
– Думай, что ему помогает! Я никогда не сталкивался с мельницами!
– А я сталкивался? – в тон ему ответил первый. – Я предпочитаю пить кровь у горожан!
– Ну где я найду горожанина в деревенской глуши в час ночи?
Мельник услышал, приоткрыл окно и невинным голосом спросил:
– Вы еще здесь, висельники?
– Пошел ты в одно известное тебе место! – дружно ответили вампиры.
– Уж лучше вы сами! – улыбнулся мельник, закрывая окно.
Второй нервно задышал.
– Надо мной издевается смерд! Я... Я, – вопил первый, задрав голову к небу. Ярость в его голосе внезапно сменилась ликованием. – Я знаю!
Второй бросил на него недоуменный взгляд.
– Что именно ты знаешь? – поинтересовался он.
– Почему мельница не всегда бьет! Смотри на нее! Что ты видишь?
Снова недоуменный взгляд.
– То же, что и раньше.
– Это же ветряная мельница! – словно перенапрягшийся учитель нерадивому ученику, прокричал первый.
– И?
– КРЕСТ, – прокричал первый. – Понимаешь?! КРЕСТ!
Второй уставился на мельницу. Медленно вращавшиеся лопасти совершили четверть оборота и встали по отношению в земле под прямым углом.
Еще четверть оборота, и снова крест. Крест! Крест!! Крест!!! Проклятие вампиров, защитный амулет для людей. ЕГО штучки!
– Да кто ТЫ такой, чтобы вставать у нас на пути?! – взвыл второй. – Наш род древнее ТЕБЯ! Первый опустил руки и пробормотал:
– ОН сильнее. Но мы все равно обхитрим ЕГО защиту.
– Как?
– Вот как. Смотри! – Он подошел к двери. Как только крест сместился, он дотронулся до ручки. Второй ожидал свечения, но его не было. Первый убрал руку и притронулся к двери указательным пальцем. – Сейчас!
КРЕСТ.
Мельница вспыхнула. Вампир отдернул руку:
– Очень просто.
Второй вскочил, разом позабыв о боли.
– Стало быть, нам остается дождаться поворота и спокойно забираться внутрь? – спросил он.
– Не совсем, – ответил первый. – Когда снова станет КРЕСТ, нам несдобровать и внутри мельницы. Мы долж...
Окно наверху открылось, и до них донесся голос мельника:
– Вот прилипли, как мухи на д...
– П... на... и! – Вампиры от злости позабыли слова и какое-то время изъяснялись исключительно междометиями. Мельник только хмыкнул в ответ. Окно с демонстративным стуком захлопнулось. К вампирам вернулся дар речи, и они разразились изощренными угрозами. Мельник с интересом прислушивался к новым оборотам и старался запомнить наиболее оригинальные проклятия. Авось пригодится.
Вампиры бесновались до тех пор, пока первый не вспомнил, что основная цель, ради которой они явились, – не покрывать мельника семиэтажным матом а использовать кровь вышеназванного мельника в гастрономических целях. Громко сплюнув, он молча направился к ближайшему дереву и стал лупить по нему что было силы. Береза не выдержала серии мощных ударов и рухнула. Вампир перестал колотить по стволу, тяжело дыша. Кулаки отчаянно болели, и если бы не мечта стереть мельника вместе с мельницей в кучу порошка, он бы бросил все и ушел на поиски деревни. Второй подхватил березу – силищи немерено, и прислонил ее к мельнице, не давая лопастям вращаться.
Жернова замерли, и мельник замер вместе с ними. Мука перестала сыпаться из желобка, оставив мешок заполненным наполовину. Затем последовали дикий хохот, звуки ударов по двери, треск ломаемых досок и топот быстро поднимавшихся по лестнице кровососов. В помещение ввалились вампиры. Мельник схватился за табуретку.
– Ты попался, старик! – выкрикнул второй, насмешливо глядя на попытки человека защититься. – Ты труп. – Он сделал шаг вперед. – Что скажешь теперь? А? – Это "а" было больше похоже на легкий кашель, чем на звук, но мельник его отлично понял.
– Ты слишком самонадеян, – невозмутимо ответил он.
– А ты просто идиот! – взревел второй.
– Хватит болтать, – прервал обмен мнениями первый. – Я устал и голоден.
Он стремительно приблизился к странно посмотревшему на дверной проем мельнику, вырвал из его рук табуретку и схватил его за грудки, намереваясь впиться в шею. Но непонятный монотонный звук, раздававшийся позади, удивленный вопль второго и остекленевший взгляд мельника, смотревшего совсем не на вампира, не дали довершить начатое дело. Вампир недоуменно обернулся и от испуга выронил мельника на пол. Существо, стоявшее в дверном проеме, можно было бы назвать обычной собакой, если бы оно не было покрыто кровью с головы до хвоста, не имело окровавленных зубов и жутко светившихся зеленых глаз. Вампир икнул, до сих пор ничего подобного ему видеть не приходилось. Мельник отполз к стене, а существо зарычало с утроенной силой.
– Пошла отсюда! – Второй вампир хлопнул в ладоши, намереваясь испугать собаку, но та в ответ метнулась к нему и вцепилась в ногу. Вампир взревел от боли. Собака подскочила к мельнику, встала перед ним и повернулась к вампирам, ясно давая понять, что в обиду его не даст.
С улицы донесся тихий скрежет. Первый вампир попытался пнуть собаку, но получил в ответ такой болезненный укус, что на время потерял способность здраво рассуждать. Вне себя от ярости, он прыгнул на собаку, та отскочила, и он оказался лицом к лицу с мельником. Вампир протянул руки, чтобы придушить его – не поесть, так хоть отомстить за унижения, – и в этот миг собака запрыгнула ему на спину и вцепилась острыми зубами в шею. Он взвыл, но тут подбежал второй вампир и пинком отбросил собаку в сторону. Та зарычала так, что у вампиров заложило уши. Мельник уже слабо соображал, что происходит, и руками искал любой предмет для защиты от врагов.
Скрежет повторился. Прислоненная к мельнице береза не могла долго противостоять лопастям и медленно кренилась в сторону. Жернова чуть дернулись. Вампир схватил мельника и с силой тряхнул, тот раскинул руки, раскрытая ладонь прошла под желобком в тот момент, когда оттуда просыпалось немного муки. Рука сжалась в кулак, и мельник почти рефлекторно бросил горсточку вампиру в лицо. Вампир замер и вдруг пронзительно завизжал от невыносимой боли. Мука засветилась призрачным синим светом и насквозь прожгла его тело. Он бросил мельника, вскочил и завертелся на месте, громко вереща.
Собака налетела на второго вампира, тот перехватил ее у самого горла и теперь изо всех сил старался удержать на безопасном расстоянии. Окровавленные клыки лязгали, хватая воздух, перед его носом, и только сейчас он понял, что чувствует жертва вампира перед смертью.