— Ты мог бы быть и повежливей.
— А ты могла бы и догадаться.
Девчонка надулась и некоторое время шла рядом со мной молча. Я же целеустремленно шагал к дому Алексея. Чтобы не было никаких неожиданностей, я при входе во двор сразу накинул на себя и Альену морок. Никем не замеченные мы поднялись на шестой этаж. Я тут же вошел в квартиру. Заметив, что Альены рядом нет, я высунул голову сквозь дверь.
— Ну ты чего застряла? Тебя долго ждать?
— Сейчас. — Альена пыталась сосредоточиться, но это у нее получалось не очень. Вот она попробовала пройти сквозь дверь, но безуспешно.
Я подозрительно посмотрел на нее.
— Ну что смотришь?! — сердито спросила она. — Это мое не самое любимое упражнение.
Я понаблюдал еще за тремя ее попытками. Потом вздохнул и вышел из квартиры целиком. Зашел к ней сзади и своими руками соединил ее ладони вместе. Альена дернулась, но я был сильнее. В конце концов она сообразила, что я просто пытаюсь ей помочь, и успокоилась.
— Закрой глаза. А теперь внимательно слушай меня. Сосредоточься. Я обычно представляю, что нахожусь в межмировом пространстве, где нет никаких стен и преград.
Монотонно рассказывая о важности сосредоточения, я по сути, гипнотизировал ее. Потом сделал шаг вперед. Альена повторила его. Я сделал следующий шаг. Так шаг за шагом мы подошли к двери и прошли сквозь нее.
— Долго еще там сосредотачиваться? Кажется, я поняла. Сейчас пройду.
Я хмыкнул и отпустил ее руки. Потом хлопнул по плечу.
— Идиот! — рявкнула Альена. — Ты мне всю сосредоточенность сбил! — Тут она увидела, где находится, и замерла с открытым ртом. — У меня получилось? — недоверчиво прошептала она.
Я же, разглядывая ее потрясенный вид, начал кое о чем догадываться.
— Слушай, а ты как в школе? В смысле, отличница?
Альена сердито уставилась на меня. Потом потупила взгляд.
— Нет. В основном тройки.
Я так и сел.
— Вот угораздило же меня так влипнуть! Ну дядя! Ангел — троечник. Ужас.
— Можно подумать, ты у нас отличник!
— Представь себе. Я третий в школе по успеваемости. Даже участвовал в соревнованиях. Кстати говоря, однажды был и на турнире в раю в числе команды ада против вашей. Занял четвертое место. Но там я сам виноват. Не совсем правильно сотворил фантом. Я потом долго тренировался. Но это ерунда.
Альена недоверчиво изучала меня.
— Черт — отличник.
— Ангел — троечник, — в тон ей отозвался я. Мы посмотрели друг на друга и захихикали. — Команда у нас получилась еще та.
Альена рассмеялась и тут же зажала себе рот.
— Ой, а вдруг в квартире кто-то есть. А мы тут шумим.
Я махнул рукой.
— В квартире кто-то есть. А именно Ненашев Виктор Николаевич. Отец Алексея. Он нас не услышит. Об этом я сразу позаботился. Так что можешь хоть петь.
— А что мы тогда будем делать?
— Ждать ночи. — Я молча прошел в комнату, где спал Виктор Николаевич, и уселся в единственное кресло, не обращая никакого внимания на спящего мужчину. Альена недоуменно смотрела то на меня, то на отца Алексея.
— А зачем? — поинтересовалась она.
— Что зачем?
— Зачем ночи ждать?
— А затем, что только ночью творятся черные дела.
— Глупость. Самые страшные преступления всегда совершались днем.
— Ну и что? Да ты садись. Нам еще долго ждать.
— В таком случае мог бы и уступить девочке место.
— Зачем? Мне стоять совершенно неудобно будет.
— Черт!
— Конечно, — усмехнулся я. — Разве у тебя были какие-то сомнения в этом?
— Невоспитанный хам.
— Как верно тут было подмечено, я черт.
Альена чуть ли не обиженно уставилась на меня. Потом мрачно уселась на полу в позу лотоса. Я же прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла, устраиваясь поудобнее. Мерно тикал будильник.
Отвлек меня от медитации звонок в дверь. Я приоткрыл один глаз и огляделся. Альена по-прежнему сидела на полу в позе лотоса. На кровати спал Ненашев. Звонок повторился. Ненашев недоуменно приподнял голову и огляделся. Нас, естественно, он не увидел. С ворчанием встал и оправил свой костюм. Хм, довольно странная пижама, на мой взгляд. Совершенно неудобная. Тут звонок повторился в третий раз.
— Иду! — буркнул Ненашев. Загремел замком.
— Ненашев Виктор Николаевич? — услышал я чей-то официальный голос.
— Я. — Голос отца Алексея вдруг как-то даже охрип. Мы с Альеной переглянулись.
— Кажется, начинается. Скоро будет интересно.
— Ничего интересного не будет. — Альена тоже поднялась. Мы с ней отошли в угол комнаты и замерли. Вот дверь комнаты открылась, и в нее вошел Ненашев Виктор. За ним человек в форме. Последним в комнате появился Алексей. Он был даже не бледным. Серым. И с откровенным ужасом смотрел на отца.
— Виктор Николаевич, я бы хотел поговорить с вами о вашем сыне, — начал милиционер. Похоже, это был участковый.
— Что еще натворил это паршивец?!
— Понимаете, тут довольно странно. Он был свидетелем ограбления киоска Роспечати. Когда же его спрашивают о том, кто грабил, он говорит, что не знает. Постоянно путается в рассказе. И еще у него была сумка с крадеными вещами…
Я перехватил взгляд Ненашева, который тот бросил на сына. Алексей буквально затрясся. Рядом вздрогнула Альена.
— Он говорит, что подобрал мешок, когда неизвестные воры удирали…
Дальнейший разговор был не слишком интересен. Участковый все пытался выяснить, не замечал ли Ненашев за своим сыном в последнее время каких-то странностей. Ненашев что-то там юлил, стараясь выглядеть строгим, но справедливым.
— Понимаете, — подобострастно говорил он, — У мальчика недавно умерла мать. Для него это явилось настоящим потрясением.
— О, извините, не знал.
— Да, вот так вот. Да и на меня смерть жены подействовала… да вы ведь и сами видели, как у нас дома. Все никак не могу взять себя в руки. Понимаю, что надо жить хотя бы ради сына, но как вспомню жену, так все из рук валится.
— Ну лицемер! — восхищенно протянул я. — У него можно поучиться.
— Он не врет, дурак, — буркнула Альена.
— Он верит, что говорит правду. А это не одно и то же, что не врет.
— Умник. — Альена замолчала. Я же без всякого интереса прислушивался к разговору, прекрасно понимая, чем он закончится.
Как я и ожидал, в конце концов милиционер извинился и ушел, сообщив напоследок, что в связи с запутанностью дела, а также уверений киоскерши, что Алеша в краже участия не принимал, никаких последствий это дело для Алексея иметь не будет.
— Но вы все же займитесь сыном.
— Это я обещаю. Наверное, я слишком долго горевал по жене.
Ненашев проводил милиционера и вернулся в комнату. Молча встал у дверей и вперил тяжелый взгляд в сжавшегося мальчика.
— Так, значит, дело уже дошло до краж. Мало того что воруешь деньги из дома, так теперь еще киоски обкрадываешь. И на что тебе не хватает?! На выпивку? Курево?
— Уж кто бы говорил, — буркнула Альена.
— Видно, мало я тебя учил. Ну ничего. Это я исправлю. Ты у меня навек отучишься воровать. — Ненашев отстегнул брючный ремень и зацепил пиджак, висящий на спинке кровати. Пиджак упал, и из него выпал кошелек. Алеша сильнее втянул голову в плечи. Ненашев сначала недоуменно уставился на кошелек, потом на сына. Сощурился, заметив его реакцию. Потом поднял кошелек и заглянул в него.
— Та-а-ак, — протянул он. — Значит, вот как.
— Я же говорил, надо было брать все. Если уж все равно попадет, так бери по полной, — покачал я головой. За это я немедленно схлопотал подзатыльник от Альены.
— Папочка, я больше не буду, — как-то вяло и обреченно пробормотал Алеша.
Даже у меня, черта, от этих обреченных слов сердце перевернулось. Однако отец Алексея был не черт. Он был человеком. И его сердце, похоже, осталось на месте. Он молча подошел к сыну и сдернул с него штаны, уложив на кровать. Затем замахнулся и ударил. Сначала он выбирал, куда бить, но дальше, войдя в раж, он уже лупил куда попадал, даже не соизмеряя силу. Алеша уже не плакал, стонал.
Альена дернулась, но я вовремя успел ее перехватить.
— Куда?! Ты же только хуже сделаешь!
— Но я не могу!!! Я не могу на это смотреть!!! — Она отвернулась и уткнулась мне в плечо.
— А твое вмешательство ему поможет?!
— Так сделай что-нибудь! Эзергиль, ну прошу тебя!!! Хочешь, на колени встану?!
Я слегка отстранил Альену от себя и всмотрелся в ее лицо. Она не шутила.
— Ладно. Но на колени вставать не надо. Просто пообещай мне кое-что.
— Что?
— Ты не будешь мне мешать выполнять мой план. Ты будешь делать все, что я скажу.
Альена отшатнулась. Ее глаза сверкнули. В этот момент ремень Ненашева, видно, ударил слишком сильно, и Алексей тихонько заскулил. Альена дернулась, будто это ее ударили.
— Ладно!!! Будь ты проклят!!! Есть ли у тебя сердце?!!
— Сердце? У черта? — Я хмыкнул.
— Я же пообещала!!! Сделай что-нибудь!!!
— Жди меня здесь.
Я молча вышел из комнаты и покинул квартиру. Оглядел себя. Нет, так не пойдет. Я закрыл глаза и щелкнул пальцами. Потом внимательно оглядел себя. Вот так лучше. Белый отглаженный костюм сидел на мне, будто сшитый по заказу Стального цвета рубашка. Однако, как и на любом мальчишке, подобный костюм надет несколько небрежно. Пиджак расстегнут, рубашка слегка сбита. Тем не менее от всего моего вида буквально веяло деньгами. Даже не деньгами, а Деньгами. И любой болван понял бы, что мой костюм приобретен вовсе не в секонд-хенде. Подождав несколько секунд у двери, я нажал звонок. Потом еще раз.
— Кого там черт несет?! — раздалось из-за двери. Я даже улыбнулся. Как верно подмечено. Именно черт несет.
Дверь распахнулась, и на пороге показался встрепанный Ненашев. Он уже готов был разразиться гневной речью, но слова буквально замерли у него на губах. Он несколько оторопело уставился на меня.
— Здравствуйте, — поприветствовал я его. — Могу я встретиться с Ненашевым Алексеем?
Виктор Николаевич моргнул.
— Ты кто такой?
— О, прошу прощения. Эдуард. Эдуард Вяземский. А вы, наверное, отец Алеши?
— Ну да.
— Гм, могу я войти?
Виктор Николаевич оторопело отошел, пропуская меня в квартиру.
— Ты кто? — умно повторил он прежний вопрос.
— А разве вам Алексей не объяснил? Понимаете, он меня недавно крепко выручил. Как это по-русски… э бьен муа… а помог. Помощь, да. Понимаете, мы с отцом только недавно приехали в Россию. Отца потянуло на землю предков. У нас в семье вообще чтят бывшую родину, несмотря на то что в семнадцатом наша семья потеряла все свои поместья. Я вот по-русски, даже видите, как хорошо говорю?
— Ты кто?
Заклинило его, что ли?
— Так вот. Понимаете, я вот вышел из дома и забыл кредитку. В общем, остался без денег. А тут Алексей очень помог. Одолжил пятьдесят рублей. Я ему пообещал вернуть. Он меня просто спас.
— Он одолжил пятьдесят рублей?
О, уже прогресс. По крайней мере, от вопроса «Ты кто» уже отошли. Если так пойдет и дальше, то можно и еще слова выучить.
— Ну да. Просто спас меня. Так вот, я хочу возвратить долг. Могу я встретиться с Алешей?
— Его нет дома.
Я покосился на дверь комнаты, откуда доносилось приглушенное всхлипыванье.
— Его нет дома! — с нажимом повторил Виктор Николаевич.
— О, понял. Ладно. Тогда не соблаговолите ли вы, сударь, передать сыну вот это. — Я небрежным жестом протянул ему пятисотку.
— У меня нет сдачи, — как-то даже осип Виктор Николаевич.
Я небрежно махнул рукой.
— Какие пустяки. Пусть это будет Алеше за беспокойство. Не каждый ведь одолжит деньги совершенно незнакомому человеку. Не хватало еще из-за такой мелочи торговаться. А сейчас, извините, мне пора идти. Меня шофер ждет. Я обещал долго не задерживаться.
Я слегка поклонился и вышел из квартиры. Вызвал лифт. Отец Алеши же так и остался стоять у двери с ошалелым взглядом и пятисоткой в руке.
— А… может, чай попьете? — несколько неуверенно промямли он.
Я улыбнулся.
— С радостью бы, но, увы, некогда. Извините. — В этот момент подъехал лифт, и я скрылся в кабине.
Когда я снова появился в квартире Ненашевых, там была тишь и благодать. Ненашев старший несколько растерянно вертел в руке пятисотку и поглядывал на сына. Тот, постанывая, лежал на кровати, до крови закусив губу.
— И почему ты не сказал, что отдал мои деньги этому. — Ненашев жестом изобразил то, что, по его мнению, должно означать франта. Алеша что-то простонал. Из-за боли он вряд ли даже услышал отца. У его изголовья сидела Альена и пыталась принять часть боли мальчика на себя. Троечница, блин. Даже это толком сделать не может.
Я отошел в уголок, прислонился к стене и оттуда стал смотреть на это душераздирающее зрелище. Отец семейства с купюрой в руке, стонущий мальчик и ангел у его кровати. Ну прямо рождественская открытка. «Ангел чудесно исцеляет больного». Только вот у нашей троечницы с чудесным исцелением что-то не ладилось.
— А ну брысь к себе! — велел отец.
Алеша испуганно вздрогнул. Поспешно поднялся и не удержался от стона.
— Ты еще постони мне тут!!! — взъярился Виктор Николаевич. — Можно подумать, тебе сильно досталось!
Я заметил, как при этих словах гневно раздулись ноздри Альены. Алексей же поспешно выскочил из комнаты, хотя было видно, какую боль причинял ему каждый шаг. В последний момент я успел перехватить Альену.
— Спасибо, — пробормотала она. — Я думала, он убьет его.
— Не за что.
Альена вдруг уткнулась мне в плечо и разревелась. Я растерянно похлопал ее по спине. Вот картинка. Ангел, рыдающий на плече у черта. Сказать кому, засмеют.
— Я самонадеянная дура! Кретинка! Я даже не могу ему помочь! Ну почему я так плохо слушала в школе! Сейчас же сообщу в школу, что провалила задание. Пусть пришлют кого-нибудь вместо меня. Пусть я останусь на второй год! И поделом мне! Я ничего не могу.
— Угу, — согласно кивнул я. — Совсем ничего не можешь.
Альена в ярости уставилась на меня.
— И это все, что ты можешь сказать? Спасибо за сочувствие!
— Сочувствие — это по части ангелов, — невозмутимо заметил я. — То, что ты останешься на второй год, меня тоже мало волнует. В конце концов, это твои проблемы. Но вот что определенно ты не можешь сделать, так это бросить все и уйти.
— И кто мне может помешать?!!
— Твое обещание. Забыла? Могу напомнить. Ты можешь признать поражение и остаться на второй год. Но никто не сможет оставить тебя в ангелах, если ты нарушишь обещание. А мне нужна твоя помощь. Так что ты останешься, хочешь ты этого или нет.
— Ты бесчувственный чурбан!!! Грубый, нахальный, самодовольный…
— …черт, — закончил я за нее. — Знаю. Но я, в отличие от доброго, порядочного, сердечного ангела, не прогуливал уроки в школе и кое-что умею. А ты не смогла даже облегчить ребенку боль. Так что лучше молчи.
Альена покраснела от ярости. Над головой вспыхнул, разгораясь, нимб. Мне даже больно стало смотреть на нее. И Виктор Николаевич, похоже, что-то почувствовал. Не каждый человек способен выдержать присутствие ангела. Он занервничал. Нервно заходил по комнате. Да, простое присутствие ангела способно разбудить даже крепко спящую совесть.
— Значит, я не могу помочь?! — прошипела девчонка. Она развернулась и вышла прямо сквозь дверь. Я улыбнулся. Главное — хорошенько разозлить. Назвать неумехой, чтобы ей просто назло мне захотелось бы доказать, что она не неумеха.
Улыбаясь про себя, я последовал за ангелом. Альена тем временем склонилась над мечущимся в бреду мальчиком и положила ему на лоб руку. Я нахмурился. Похоже, Ненашев перестарался. Если не оказать помощь, то дело может закончиться довольно печально. Альена вдруг как-то изогнулась и застонала. На лбу у нее выступили капли пота. А вот мальчик, наоборот, затих. Я подошел и задрал рубашку на спине ребенка. Самые страшные рубцы медленно бледнели. Кровоточащие раны затягивались. Я покосился на Альену и оттолкнул ее.
— Не перестарайся.
Альена медленно открыла глаза и посмотрела на меня. Потом согласно кивнула.