"А я избранница аранхи, — думала Ариэна. — Неужели, если бы она была жива, мы бы с ней поссорились? А может, она бы и меня сделала из6ранницей Найяры? Тогда бы аранха не стала со мной говорить. И я не смогла бы летать на паутине…"
Эти мысли обычно приводили Ариэну в смятение, и она поскорей гнала их прочь. А после одного случая она надолго прекратила свои полёты над морем.
До сезона тумана было ещё далеко. Ариэна кружила над заливом, глядя, как заросли арилла, то и дало меняя оттенок, нежно светятся в прозрачной воде. Когда воду пронзали солнечные лучи, арилловые кусты напоминали язычки белого и голубовато-зелёного пламени. В какое-то мгновение Ариэна заметила, что это племя вырвалось из моря и его мерцающие язычки потянулись к ней. Арилловые кусты засветились. На концах отростков вспыхивали золотые и серебряные огоньки, которые, превращаясь в молнии, устремлялись вверх. Каждая молния, погаснув, оставляла вместо себя змеистую полоску светящегося тумана. Ариэна заметила, что туман клубится именно под ней. Больше ни один участок рифа не светился. Мерцающее облако постепенно окружало Ариэну, и она готова была поклясться, что слышит множество тихих, звенящих голосов. Арилланы взывали к ней. Дети тумана… Ариэна в страхе метнулась к берегу.
"Неужели очередной сезон уже начинается? — подумала она, опустившись на маленькую скалу среди зарослей веррены. — Но ещё же слишком рано…"
Туманное облако рассеялось гораздо 6ыстрей, чем овладевшие Ариэной тревога и страх. Зачем они позвали её, эти загадочные арилланы? Чего они хотели? Возможно, ей следовало откликнуться… Помня о предостережении Дамеи, она предпочла уйти от контакта. А потом долго не могла отделаться от ощущения, что жалеет об этом.
Не менее странные вещи творились и в лесу. Возвращаясь однажды с охоты, Ариэна решила взглянуть на гигантский кокон, выросший из земли недалеко от гор. Она хорошо знала это место и очень удивилась, не увидев ещё издали белеющее среди сосновых стволов продолговатое пятно. А подойдя поближе, обнаружила, что кокон сломан. Его осколки, напоминающие скорлупу огромного яйца, валялись на траве. Уцелело только основание. Оно выглядело как врытая в землю большая чаша с неровными краями. Причём на дне её была какая-то густая тёмно-серая жидкость с довольно резким неприятным запахом. Ариэна обмакнула в неё сухую ветку. Запах стал ещё резче, а ветка почернела и начала крошиться.
"Ничего себе, — опешила Ариэна. — Пожалуй, это почище, чем яд жёлтой змеи… Интересно, он всё так разъедает?"
Она бросила в "Чашу с ядом" большой камень, который погрузился в вязкую жидкость примерно наполовину. Ариэна немного понаблюдала, но никаких изменений не заметила. Ясно было одно — из этого огромного яйца или кокона кто-то вылупился. Только вот кто? И куда он делся?
"А может, это растение? — предположила Ариэна. — Может, тут вырастет какой-нибудь ядовитый куст? Или гриб… В любом случае, эта штуковина не безобидна. Надо предупредить охотников".
К предупреждению Ариэны отнеслись серьёзно. Кое-кто даже изъявил желание посмотреть на остатки странного кокона. К тому времени увязший в сероватой жидкости камень потемнел и покрылся чем-то вроде плесени. Побывал там и аранхит Лой.
— Держитесь от этого подальше, — сказал он, собрав охотников в зале совета. — Мёртвая Лощина и предгорья — нехорошие места. И меня нисколько не удивляет, что эта девчонка любит там бывать. Та, которая была похищена маруллом и вернулась, вполне может заманивать вас в ловушку. Почему именно она обнаружила в лесу эту странную вещь? Может, она сама и сотворила её своим мерзким колдовством…
— Молодой Лайтор говорил, что пару лет назад наткнулся с отцом на такую же штуковину, — недовольно про6асил Дельвар. — Он и сейчас готов это подтвердить…
— Девочка-подросток одна пропадает в лесу, — не слушая Дельвара, продолжал аранхит. — Никто не знает, где она бродит и что делает. Она побывала в когтях марулла и вернулась 6ез единой царапины. А ещё раньше вздумала померяться силами со зверем-оборотнем, и он ей ничего не сделал. Не слишком ли много странного происходит с этой девочкой? Я почти уверен — она во власти духов.
— Духи не все злые, — заметил Умас. — Дед Ариэны никогда не нарушал законы Лесного Братства и не обижал духов леса. Ничего удивительного, что они благосклонны к его внучке и защищают её.
— Нам известно только то, что её похитил демон смерти, — холодно произнёс Лой. — Демон, который служит Гиамаре. Мы не должны были принимать Ариэну обратно. Милосердие и жалость к сироте затуманили нам разум, а ведь зло иногда скрывается под самой что ни на есть невинной личиной.
— Может, беда в том, что девчонка предоставлена самой себе и делает, что хочет, — сказал один пожилой охотник. — Родни у неё тут уже не осталось. Антина умерла, семья её сына сейчас в Ур-Даоле… Можно, конечно, назначить Ариэне опекуна не из родственников, но это большая волокита…
— И совершенно никчёмная трата времени, — вставил Дельвар. — Ариэна не сегодня завтра достигнет зрелости, да и вообще… Дед оставил ей кое-какие сбережения, дом, огород. Хозяйство она ведёт разумно. Мы же видим, что она способна сама о се6е позаботиться. У нас нет никаких оснований вмешиваться в жизнь такой самостоятельной девчонки, особенно если учесть, что она вот-вот наденет длинную тунику.
— Но мы имеем право вмешиваться в жизнь того, кто представляет угрозу для своего ура, — заметил Лой.
— Ариэна пока не сделала ничего плохого, — решительно заявил Дельвар. — Однажды она спасла от гибели сына Махона, а теперь предупредила нас о возможной опасности. Это то, что произошло на самом деле. А свои домыслы пусть каждый оставит при себе. Нам пока не в чем подозревать внучку Атолла.
К счастью для Ариэны, большинство лесных братьев согласились с Дельваром. Да тут ещё из столицы приехала Талма, навещавшая семью своего брата не реже, чем раз в полгода. Просматривая работы юных ткачих и художниц, она особо отметила успехи Ариэны.
— Ещё год, дитя моё, и я отвезу тебя в Ур-Маттар, — сказала аранхина. — А пока побольше рисуй и поменьше зли окружающих. Для своего возраста ты что-то уж слишком громко живёшь.
Наверное, последние слова должны были прозвучать, как упрёк, но в строгом тоне Талмы Ариэна уловила одобрительные нотки. Аранхина была очень похожа на свою покойную племянницу. Она тоже привыкла скрывать свои чувства. И разговаривая с людьми, рассчитывала на то, что каждый поймёт её в меру своей проницательности. Талма походила на Мелору и внешне. То же узковатое худощавое лицо, большие карие глаза… Всегда немного грустные. Как и у всех, кто знает больше других, но вынужден хранить молчание, потому что время говорить ещё не пришло. Пристальный взгляд Талмы иногда смущал Ариэну. Она чувствовала: аранхина видит в ней не только одарённую художницу. Порой ей казалось, что эта женщина возлагает на неё какие-то тайные надежды. Позже она поняла, что Taлма была настоящей аранхиной, хоть и не получила от аранхи магического полотна.
Глава 4. Демоны Ур-Маттара.
В начале лета Ариэна достигла брачного возраста. Этот возраст, говорили в Див-Аранхе, у каждого свой. У Ариэны он наступил в тринадцать лет и неполных четыре месяца. Теперь она уж точно могла не бояться, что Совет Старейшин назначит ей опекуна. Её даже удивляло, что до недавнего времени никто не заговаривал об опекунстве, хотя её образ жизни не нравился большинству обитателей Зелёного Ура. Она была уверена, что Махон, Дельвар и ещё кое-кто из друзей её деда с удовольствием бы о ней позаботились, но они слишком хорошо знали её независимый нрав. К тому же они видели, что ни в какой опеке Ариэна не нуждается. В общем, одни уважали её свободу, а другие, скорее всего, просто не хотели с ней связываться.
Достигнув брачного возраста, каждая девушка отправлялась в святилище Аранхи в сопровождении двух замужних женщин, одна из которых обязательно должны была иметь детей, а вторая не только детей, но и внуков. В их присутствии она делала подношение богине: три серебряных тигела, которые шли "на нужды святилища" (в карман Лоя), и получала из рук аранхита длинную красную тунику, украшенную чёрным узором в виде паутины. Отныне в таком наряде она должна была появляться на осеннем Празднике Плодов и на весеннем Празднике Посева. И вообще она теперь имела полное право носить платья длиной до щиколоток. Об этом мечтали все девчонки 3елёного Ура. Все, кроме Ариэны. Ей больше нравилась лёгкая, не сковывающая движений туника чуть пониже колена, а в лес она обычно надевала ещё более короткую — до середины бедра. Правда, сейчас, чтобы лишний раз не дразнить местных блюстителей морали, она решила дополнять этот наряд облегающими гетрами из тонкого вигилового полотна. В таких гетрах не было жарко, и они неплохо защищали от колючих кустов.
Отправляясь в храм для свершения обряда, Ариэна пригласила в сопровождающие жену и одну из дочерей Махона. Лой изо всех сил старался вести себя благостно, Ариэна изо всех сил старалась не рассмеяться в самый торжественный момент, а когда всё закончилось, оба были рады, что с честью выдержали ниспосланное им богиней испытание.
С того дня, когда Ариэна вышла из святилища Аранхи в ритуальном красном одеянии, парни, до этого посматривавшие на неё украдкой, стали выказывать свой интерес куда более откровенно. Ариэну приглашали то на вечерние игрища у костра, то в Дом Собраний, где молодёжь развлекалась, когда стояла плохая погода, но танцы и шумное веселье нагоняли на неё тоску. Всем развлечениям на свете она предпочитала полёты и гораздо лучше чувствовала себя наедине с грунтованным полотном, чем в компании ровесников.
— Так тоже нельзя, — мягко упрекала её дочь Махона Тоя. — Ты хорошенькая и многим нравишься, а будешь так себя вести, парни начнут смотреть на тебя косо. Недотроги порой раздражают ещё больше, чем распущенные девицы. Юность для того нам и дана, чтобы мы готовили себя к семейной жизни, а значит надо не дичиться мужчин, а привыкать к ним.
— Учись приручать этих зверей, — пошутила она напоследок. — Потом легче будет ладить с мужем.
— Для этого ещё надо приданое собрать, — заметила Ариэна.
— Насчёт этого но беспокойся, — улыбнулась Тоя. — Столичная школа тебе обеспечена. Даже если не станешь аранхиной, заказов у тебя будет предостаточно. Ну а пока… Кто тебе мешает просто завести друга?
Разумеется, Ариэне никто не мешал. Ей просто не хотелось. Когда Умас предложил ей сердечную дружбу, как издавна назывались в Див-Аранхе близкие отношения между юношей и девушкой, она отказалась, изо всех сил стараясь его не обидеть. К счастью, Умас был не обидчив. И не имел привычки зацикливаться на плохом. Так что отказ Ариэны не выбил его из колеи. Очень скоро он завёл очередную подружку, а с Ариэной общался по-прежнему дружелюбно.
Вспоминая юного воина из своих видений, Ариэна иногда думала о том, что у него, скорее всего, далеко не такой лёгкий характер, как у сына Дельвара. Наверняка, он недоверчив и замкнут, а его печаль — тень давней трагедии, которую он никак не может забыть. Или какой-то тайны, тяготеющей над ним уже много лет. Ариэна знала, что она должна найти его. Или хотя бы попытаться это сделать. Теперь, когда она могла путешествовать без сопровождающих и отлучаться из родного ура на любой срок, никому не докладываясь, она решила, что пора бы ей посетить Ур-Маттap.
Говорили, что верхом на магале до столицы дней семь езды, в повозке ещё больше. Ариэна не нуждалась ни в скакунах, ни в извозчиках, но она знала — на полёт до Ур-Маттара тоже уйдёт не один день. Тем более что ей придётся время от времени отдыхать, да и не везде можно путешествовать по воздуху. Она представила, что будет, если кто-нибудь увидит летящего человека. Летать 6езопасно только в лесу, а чем ближе к столице, тем больше посёлков и тем они крупнее, да и вообще в окрестностях Ур-Маттара очень людно. Так говорили все, кто там побывал.
Ариэна взяла с собой небольшой мешок с провизией, лук со стрелами и кинжал. Из дома она вышла ещё до рассвета. Не хотелось ни с кем встречаться и отвечать на вопросы. Она бы, конечно, что-нибудь соврала, но ей и так слишком многое приходилось скрывать. Иногда это даже утомляло.
Действительно, чем ближе к югу, тем оживлённей становились сетевые и просёлочные дороги, и даже тропы между садами и пастбищами. Всё чаще и чаще встречались небольшие патрульные отряды, состоящие как из воинов, так и из вольных дружинников. Говорили, что железные демоны предпочитают охотиться в лесах на юго-западе — в окрестностях столицы. Многим это казалось странным, особенно обитателям северо-западной провинции, во всяком случае, жители Зелёного Ура уже давно привыкли считать, что больше всего нечисти водится именно в их краях — в окрестностях Зимогорья и в сумрачных дебрях, пологими ступенями спускающихся к побережью моря.
Здесь, на юге, море тоже было рядом, но леса росли в основном на возвышенности. Здесь было заметно жарче, зато водилось гораздо меньше ядовитых гадов. Лиственные деревья заметно преобладали над хвойными. Миновав Ур-Бекет, находившийся в трёх мерах от столицы, Ариэна уже не встретила ни одной ратаны — розовой сосны, чей нежный аромат был не только очень приятным, но и целебным. Ариэну поразило обилие аммел — огромных ступенчатых пальм. На западе они встречались редко и не достигали такой высоты, как здесь, в более сухом и жарком климате.
Взрослая пальма имела три кроны. Её мощный покрытый волосяной корой ствол внизу был, как правило, не меньше пяти димеров в диаметре. Кверху он сужался, но становился ещё прочнее за счёт слоя из жгутовидной древесины, который находился между сердцевиной и водянистым слоем, примыкающим к коре. Если это, конечно, можно было назвать корой. Это был скорее густой покров из светлых жёстких, похожих на проволоку стеблей, которые росли на рыхлом, впитывающем влагу древесном слое. Ближе к вершине он становился тоньше, а твёрдый жгутовидный слой утолщался. Благодаря этому дерево уверенно и гордо держало все свои три кроны. Самой пышной из них всегда была верхняя. Каждая представляла собой пучок продолговатых листьев, у взрослого дерева достигающих трёх с половиной — четырёх димеров. Медного оттенка и почти такие же прочные, как медь, они окружали ствол пальмы, словно лепестки огромного цветка, а к стволу они прикреплялись при помощи толстых стеблей длиной примерно в два локтя. К этим же стеблям крепились и плоды — гроздья жемчужно-белых ягод. Ягоды аммелы, размером с детский кулачок, были водянистые и не очень вкусные, зато прекрасно утоляли одновременно и голод, и жажду. Весной дерево украшали роскошные гирлянды из золотистых цветов с белыми серединками, которые потом и превращались в плоды. Сейчас, в середине лета, плоды уже созрели. Во всяком случае, на двух верхних кронах. Нижние почему-то поспевали позже.
Ариэна заметила, что в южных урах охота — занятие не столь популярное, как в её родной северо-западной провинции. Пролетая и проходя по здешним лесам, она не встретила ни одного охотника. А между тем, звери здесь были куда пугливей, чем в окрестностях 3имогорья, где охота считалась одним из основных промыслов.
Ближайшим к столице селением был Ур-Дакан, где Ариэна остановилась, чтобы зайти на рынок и купить сырокопчёных колбасок, которыми издавна славился этот ур. Увидев, как она, перекинув мешок с провизией через плечо, направляется к лесу, торговцы удивлённо запереглядывались.
— Куда же ты, девочка? — окликнула её пожилая молочница. — Нынче даже парни боятся в одиночку бродить по лесам. А скоро и хищные звери начнут искать убежище в городах.
— И кого же они все боятся? — спросила Ариэна.
— Знать-то ты совсем издалека, — покачал головой торговец хлебным пивом. — Неужели ты ничего не слышала о железных охотниках?
— Слышала, — сказала Ариэна. — У нас на севере они тоже появляются. Многие уверены, что именно железный демон убил моего деда.
Теперь уже полрынка смотрели на нее, как на ненормальную.
— У вас они появляются, — усмехнулась торговка овощами. — А у нас тут уже давно только они и охотятся. Охотников в человеческом обличье скоро совсем не останется.
— Да что охотников… Если будет так продолжаться, тут ни людей, ни зверей не останется, — подхватила старуха, продававшая сухофрукты, сама сморщенная и скрюченная, как вяленый плод дурбы. — Иди к большой дороге, девочка. Куда тебе надо? В Ур-Маттар? Извозчики тут дерут втридорога, но ведь отсюда до столицы полдня ходу. Ну, может, чуть больше… Ноги у тебя молодые. Вдоль сетевой дороги на каждом шагу стоянки и трактиры. До ближайшего рукой подать. Как раз переночуешь. Держись подальше от леса.
— Эти провинциалы вечно как с дерева свалились, — донеслось до Ариэны, когда она, миновав торговый ряд, свернула к большой дороге. До столицы было ещё далеко, но она заметила, что жители юго-западных уров считают провинциалами кого угодно, но только не себя.