Вот, собственно, и все. Детали можно проработать уже совместно. Вот теперь я с радостью выслушаю ваши соображения и критику, если таковая отыщется...
Канцлер не раздумывал долго. Взглянул на позабытого Шмеля — не получая новых приказов, тот по-прежнему кружил вокруг люстры — протянул:
— Я бы не сказал, что ваш план мне не нравится. Выглядит он вполне реалистичным. В самом деле, то, что сработало в Горроте, может сработать и на Нериаде. Вот только есть одно-единственное, но крайне важное уязвимое место. Вы, я думаю, сами понимаете, где оно?
— Ну, разумеется, — сказал Сварог. — Я долго все обдумывал, взвесил варианты и шансы... Эти, из Радианта, могут все же засечь моих Шмелей, а то и забить им помехами обзор, как они это проделали с орбиталами. Я уже говорил, что не намерен геройствовать в одиночку. При таком обороте дел я немедленно даю сигнал флотилии. Эвакуировать на орбиту всех наших из шести резиденций можно быстро, если заранее все обдумать. Если не останется другого выхода, пусть флотилия нанесет удар...
— А вы не думали, что при таком обороте дел можете попасть в плен сами?
— Думал, — сказал Сварог. — Но тут уж приходится рисковать. Никак не похоже, чтобы их техника так уж значительно превосходила нашу. Пока что нет никаких оснований такое предполагать. Даже на Таларе, где резиденциям никто и ничто не угрожает, они надежно защищены силовыми полями и кое-чем еще. Ну, а на Нериаде можно пустить в ход все средства защиты, которыми мы только располагаем. Вряд ли это вызовет у противника подозрения. Конечно, они могут заподозрить неладное, когда после перерыва в несколько столетий вдруг объявились вновь Имперские посланники, но вряд ли тут же начнут штурмовать резиденции — чересчур уж глупый ход. Не похоже, чтобы их логика так уж значительно отличалась от нашей. Должны понимать, что любая атака не просто вызовет подозрения уже у нас, а повлечет за собой ответный удар. Любой на их месте, и я тоже, сначала постарался бы установить наблюдение с применением всех средств, какие только имеются в распоряжении. Тщательно исследовать, за каким чертом мы нагрянули и что держим за пазухой. Такое наблюдение требует времени, а времени мы им как раз и не дадим. Это должен быть блицкриг. На поиск мне хватит ночи. Если Шмели засветятся, придется действовать немедленно. Если нет... Я бы попросил еще день-другой на разведку уже собственными силами. Оглядеться немного в столице, присмотреться к тамошней жизни, ко дворцу короля, которому предстоит представиться всем правилам, в соответствии с церемониалом. Вдруг да обнаружим что-то интересное и за пределами Радианта, в столице? Что, если они не сидят затворникам в Радианте, а как-то действуют в столице? У меня неплохо получается выявлять и определять, кто есть кто и что есть что. Это не только присущие ларам умения, но и кое-какая выучка на земле у специалистов вроде Грельфи — в Токеранге кое-что из ее знаний мне оказало неоценимую услугу. А впрочем... Я намерен, если позволите, взять с собой кого-то из боевых монахов, лучше всего из Братства святого Роха: там чуточку лучше других умеют выявлять и давать оценку выявленному. Что еще? Нам благоприятствует еще и то, что язык и письменность на Нериаде остались неизменными, как и на Таларе после Шторма. В общем, мне представляется, что шансы на успех не так уж и малы. У меня все.
Он сел, вытащил сигареты, но сначала налил себе сока, в глотке чуточку пересохло. Нельзя сказать, что он не волновался вообще — если Канцлер заупрямится, предстоит долгая словесная баталия. Вся надежда на Яну...
Канцлер и на сей раз не стал предаваться долгим раздумьям — острого ума человек... Он сказал с расстановкой:
— В принципе... Серьезных возражений по существу дела у меня нет. В конце концов, нас еще не приперли к стене, несколько дней мы можем себе позволить. Нам действительно не помешали бы пленные и трофеи. Ох, не помешали бы... Я готов поддержать план лорда Сварога. При одном-единственном условии: если лорд Сварог будет вести себя так, как только что нам изложил, никакой лишней импровизации и ненужной отсебятины. Никаких геройств в прежнем стиле — не та ситуация...
— Я это прекрасно понимаю, Канцлер, — облегченно вздохнув про себя, сказал Сварог. — Слово чести, никаких геройств в одиночку. Риск в пределах разумного. Ваше величество... — он вопросительно глянул на Яну.
Яна медленно произнесла:
— Мне нужно немного подумать, милорды. В одиночестве. Канцлер, у вас найдется комната, где я могла бы спокойно подумать?
— Разумеется, ваше величество, — Канцлер поспешно встал. — Я вас провожу...
Когда за ними захлопнулась дверь, Сварог посмотрел на люстру и поднял руку ладонью вверх. Шмель моментально спикировал на ладонь, сложил на спине золотисто-прозрачные крылышки, замер. Сварог хозяйственно спрятал его в карман. Перехватил взгляд Марлока, напоминавшего сейчас ребенка, у которого отняли игрушку, усмехнулся:
— Не переживайте, профессор. Может быть, одного я вам потом и подарю. Мне самому интересно знать, что они этакое...
И тут же подумал, что никогда этого не сделает. Золотой Шмель, по сути, обычный инструмент, их в Хелльстаде многие сотни — и все равно, отчего-то неприятно думать, что один из принесших уже немалую пользу золотых красавцев попадет на лабораторный стол, в загребущие лапы экспериментаторов, одержимых лишь жаждой познания — а эта жажда, если разобраться, частенько никакой пользы и не приносит, познание ради познания, по его глубокому убеждению, чересчур уж напоминает рукоблудие. Ну, узнает он в точности, что собой представляет Золотой Шмель, — что это изменит в окружающем мире, в мыслях, расчетах и делах? Ровным счетом ничего...
Вернулся Канцлер, сел на свое место, задумчиво уставился на Сварога. Сварог торопливо сказал:
— Канцлер, я не хотел бы, чтобы в наших отношениях возникла хотя бы тень напряженности... Слово чести, мы с императрицей ничего заранее не обговаривали, она сама обо всем узнала только сейчас...
— Верю, — хмуро сказал Канцлер. — Распиши вы сценарий заранее, она не стала бы доводить игру до абсурда и уходить, чтобы поразмыслить в одиночестве...
— Значит, одному моему слову вы не верите? — с натянутой улыбкой спросил Сварог.
— Да верю, верю, не напрягайтесь вы так... — проворчал Канцлер. — Просто привык учитывать все, натура такая... Если что-то пойдет не так, нам придется уговаривать ее вдвоем. Есть много толкового в этом вашем блицкриге... Я правильно все запомнил?
— Именно так, — сказал Сварог. — Блицкриг... Не самым бездарным военачальником в свое время придумано...
Яна вернулась быстрее, чем он предполагал, через каких-то пару минут. С порога обвела их серьезным взглядом и сказала почти спокойно:
— Я решила одобрить план лорда Сварога. Проработайте все необходимые детали...
У Сварога гора свалилась с плеч — хорошо, что не пришлось уговаривать еще и ее... Он сказал:
— Думается мне, обсуждение деталей можно отложить на пару часов, время терпит. Мне сначала хотелось бы побеседовать по душам с его императорским высочеством, принцем крови Агиляром. Самое время. Вдруг найдутся какие-нибудь крохи полезной информации, которые помогут при окончательной разработке плана...
Судя по недоброй усмешке Яны, она не питала и тени дружеского расположения к дальнему родственнику — все верно, с чего в такой ситуации взяться расположению и жалости? Сказала с той же улыбкой:
— Только не бейте его слишком сильно, лорд Сварог...
— Ну что вы, ваше величество, — сказал Сварог весело. — Я же не зверь. И прекрасно помню этикет, как-никак — его императорское высочество... — И добавил уже без улыбки: — А впрочем, битье по физиономии — грубая работа. Мои сыщики потолковее предпочитают обходиться без этого, а я у них много полезного перенял...
Глава IX БЛИЦКРИГ: ПРЕЛЮДИЯ, ОНА ЖЕ УВЕРТЮРА
Со стороны все выглядело буднично и безобидно: вимана, окрашенная в фамильные цвета Гэйров (или, исторической точности ради, Гайров), плавно и мягко опустилась на обширную зеленую лужайку перед замком — конечно, он был больше и роскошнее, чем обычные маноры, как-никак принадлежал принцу крови. В окно Сварог видел: к вимане уже спешит осанистый дворецкий, как все они здесь, чем-то неуловимо похожий на прочих — прекрасно вышколен, разумеется, ухитряется и не поспешать, но в то же время идти быстрее обычного. И никаких дружинников с огненными клинками: принцы крови стоят гораздо выше обычных ларов, но, в отличие от ларов, держать свою дружину принцам и принцессам не дозволено с незапамятных времен — кто-то из первых императоров был человеком предусмотрительным и о многом позаботился, в отношении как ларов, так и лиц императорской фамилии...
Пора. Он поправил на поясе церемониальный меч, означавший, что прибыл по служебным делам, взял небольшой светло-коричневый портфель с тисненой золотом эмблемой девятого стола и спустился на первый этаж. Не моргнув глазом, прошел мимо спецназовцев в полной боевой выкладке, занявших позиции по обе стороны двери так, чтобы снаружи их никто не увидел. Открыл дверь, спустился по трем ступенькам. Чуть кивнул в ответ на витиеватое церемониальное приветствие дворецкого и с удовлетворением выслушал известие, что его императорское высочество готовы принять господина камергера.
Именно так, камергера, подумал он, шагая к замку чуть позади дворецкого. «Генералом» он меня именовать не стал — интересно, означает ли это, что принц не питает ровным счетом никаких подозрений касательно его внезапной просьбы об аудиенции и ничуть не встревожен? А почему бы и нет? Жаль, что умение моментально отличать правду от лжи не работает, когда беседуют друг с другом заоблачные жители...
Принц простер гостеприимство настолько, что встретил Сварога в роскошном вестибюле — а мог бы, согласно статусу, дожидаться в кабинете, этикет позволяет. Остался, разумеется, на месте, и Сварог, подумав: «Мы люди не гордые опять же, вспомнить Магомета и гору...» — сам к нему подошел, вторым, как и полагалось, протянул руку. Рукопожатие у принца было крепким, в отличие от вялой расслабленности парочки других, с которыми Сварогу довелось встречаться на приемах. И он нисколечко не выглядел встревоженным — улыбка, как и следовало ожидать, лишена и тени подлинных чувств, отработанная, светская. Судя по взгляду, отметил наличие церемониального меча, а не знать, что это означает, просто не мог — но ни в лице, ни в глазах ничего не изменилось.
Согласно этикету, Сварог вручил меч дворецкому, торжественно, на вытянутых руках понесшему его к особой вешалке в углу, сейчас пустовавшей. Впрочем, ручаться можно, она пустовала и раньше — ни у кого попросту не находилось причин являться к принцу по каким-то служебным делам. Ну что же, будет почин...
Судя по размерам кабинета, куда его принц привел, — относительно небольшой кабинет был малым. Ну, опять-таки ничего против этикета...
Сварог дождался, когда усядется принц, занял место по другую сторону стола — столешница являет собою плиту из дымчатого горного хрусталя, ножки наверняка не позолоченные, а золотые. Вся прочая обстановка соответствует: предводитель команчей жил в пошлой роскоши... Поскольку это малый кабинет, личного компьютера не видно (хотя ничто мешает установить его и здесь) — ну что же, так гораздо лучше, к большой выгоде для Сварога...
Принц откровенно его рассматривал — в отношении дамы такой взгляд считался бы нахальным, ну, а на мужика может пялиться до посинения, благо, по точной информации, порочной склонности к своему полу не испытывает ни малейшей, мы люди простые и денег за погляд не берем...
— Вино, кофе? — как и полагалось по этикету, предложил принц.
— Нет, благодарю вас, ваше высочество, — сказал Сварог.
— В таком случае, курите, — принц кивнул на массивную хрустальную пепельницу, украшенную эхолотом, где уже лежала пара окурков — ну да, агенты так и докладывали, золотистая тончайшая бумага, черный табак, один из лучших сильванских сортов, по причине относительной редкости попадает только к членам императорской фамилии, ну, и к Сварогу через Яну...
— Может быть, вы позволите вас угостить... — принц выжидательно положил сильную ладонь с одним-единственным рубиновым перстнем на указательном пальце на золотую шкатулку, судя по размерам, сигаретницу.
— Благодарю вас, ваше высочество, но я привык к своим, — сказал Сварог, извлекая свой портсигар без кавычек.
Мало ли что этот титулованный сукин кот мог туда подмешать. Сварог давно убедился, что понятие «безвредный вред» — крайне растяжимое. Мог зарядить все до одной сигареты, старый фокус, сам, между прочим, не закурил, хотя, по тем же донесениям, смолит нещадно, не хуже Сварога. Так что будем соблюдать разумную осторожность по максимуму, в нынешней ситуации это необходимо...
Принц сказал непринужденно, в лучших традициях пустой светской болтовни:
— Любопытство — не обязательно женская черта характера, мужчинам она тоже свойственна, если соблюдать меру. Вы меня очень заинтриговали, камергер, — тем, что заявились со служебным визитом. Последний раз такое случалось... не скажу даже точно, очень много лет назад, когда Главный Герольд явился сообщить, что батюшка, посчитав свой возраст преклонным, решил передать титул мне. К тому же, со служебным визитом вдруг прилетает не кто-нибудь, а легендарный лорд Сварог...
— Вы излишне добры ко мне, ваше высочество, — сказал Сварог. — Сам я никогда не стал бы употреблять в отношении себя совершенно незаслуженный эпитет «легендарный».
— Ваша скромность делает вам честь.
— Благодарю вас, ваше высочество.
Ни малейшего раздражения затянувшейся светской прелюдией Сварог не испытывал — времени у него хватало.
— Чувствуйте себя свободно, — сказал принц.
— Благодарю вас, — склонил голову Сварог.
Эта реплика означала, что более не требуется, как предписывает этикет, добавлять к каждой фразе «ваше высочество». Ну что же, подумал Сварог не без веселости, свободно так свободно...
И небрежно коснулся мимолетно синего самоцвета в браслете на правой руке, по собственному разумению выбирая степень свободы.
Никакого ответа, конечно, не последовало, но он знал, что сейчас его люди, держа оружие наизготовку, рванули ко дворцу молниеносным отточенным броском. А все, кто был здесь его агентами, за исключением женщин, приготовились к неожиданностям. Не пройдет и минуты, как дворец будет занят по всем правилам спецназа, всех, кто не агент, возьмут под бдительный присмотр, всякую связь с внешним миром заблокируют кому бы то ни было, проделано все будет четко и бесшумно, так что принц ничегошеньки не заподозрит до того, как придет пора играть с открытыми картами словно при последней раздаче в «трех семерках». Для окружающего мира все останется тайной. Чтобы исключить любые случайности, Сварог выбрал время, когда манор заслонен от Радианта Таларом...
Он не расслаблялся ни на миг: берегите пенсне, Киса, сейчас начнется... Загнанный в угол человек способен на самые неожиданные поступки, в особенности тот, кто всю сознательную жизнь прожил в уверенности, что стоит выше законов и самым страшным наказанием в случае чего будет пожизненная ссылка в роскошное сильванское поместье. Просмотрев ради любопытства кое-какие донесения, Сварог узнал: чертов любитель бабочек, конечно, удручен своим положением, но головой о стены не бьется, по ночам не рыдает в подушку и о самоубийстве не думает — многие радости жизни остались ему доступны, пусть и на ограниченном пространстве.
А значит... В хрустальной столешнице нет ящиков. Шкатулка с сигаретами (а есть ли там сигареты) чересчур мала для того, чтобы держать в ней оружие... но оно может оказаться миниатюрным. Либо лежит у принца в кармане. Некоторые виды лучевого оружия для лара столь же смертельны, как для обычного человека: непрерывный луч, идущий от дула к цели, играет ту же роль, что копье, меч в чьей-то руке или та гирька на веревочке, которой Сварог оглушил тогда Брашеро (она и сейчас, между нами, таилась в правом рукаве мундира, надежно удерживаемая пружинной застежкой).