- Уолдер, прости, но... неужель заплотим-то. Этим-то бродягам-то? Такия денжишши-то? - спросил у Уолдера один из его ребят, когда вся братия «Хозяев» вышла за порог дома Дилио. Уолдер улыбнулся и поправил усы.
- Что ты? Это грязные нелюди. Их наивностью грех не воспользоваться. Я сказал им, что знаю командира «медвежьих», но нарочно не сказал, кто он. Будь спокоен, мы их больше не увидим.
- А как же кольцо? - спросил после минутных раздумий бугай.
- А, черт с ним. Хотя... Ты пойдешь за ними и заберешь у трупов. Заодно проследишь, что оно не укатится, куда не надо, - После очередной минуты раздумий, лицо громилы осветила довольная ухмылка.
Уолдер зашагал по улице походкой настоящего хозяина, окруженный слева и справа могучими телохранителями. Двое патрулировавших улицу стражников в яйцевидных шлемах почтительно отступили перед «негласными хозяевами гвантанских земель».
Рассвирепевший Кейн едва сдерживался, чтобы не раскроить Дилио череп молотом, и Йорвину пришлось забрать его у Кейна, пока тот не совершил непоправимого. Хотя, Кейну не нужно оружие, чтобы убить человека. Даже в преклонном возрасте силища у него была нечеловеческая. Угодив в руки Кейна, вскоре Дилио уже летел по воздуху, истошно вопя.
- Ну, и почем сегодня те, кто спасают твою шкуру, паршивец? - рычал Кейн. Он поднял Дилио с пола за шиворот и отвесил ему смачную затрещину. Крякнув, Дилио вновь распластался на полу. В ответ на вопрос Кейна он только охал и отдувался. Весь гонор, всю желчную спесь с него уже сбило. Больше у него не было того горделивого чувства собственной исключительности и умственного превосходства над остальным деревенским быдлом. Теперь нечего было противопоставить неистовствующему гробовщику, чей гнев был вполне оправдан.
- Прости... - тихо выдавил он и провел рукавом по губам посмотреть, не идет ли кровь.
- Что-то не слышу. Приглох от старости, - почесал ухо Кейн, хотя со слухом у него было все в порядке. Тем временем Йорвин наблюдал за происходящим с опаской, как бы его друг не перешел черту. А Кейн и не думал успокаиваться, а распалялся все больше и больше. Он схватил Дилио, и взревев, поднял над головой как тюк сена. Затем швырнул вопящего человека в окно. Тот вылетел на улицу через стекло. Выбежав на улицу, Кейн добавил Дилио еще пару крепких пинков.
- Неужели так много у тебя попросили, плешивец? - прорычал сквозь зубы Кейн.
- Я не могу больше тереться среди бандюганов. Они мне ноги переломают, - проскулил Дилио, капая кровью.
- А я тебе сейчас голову сломаю! - Дилио взвизгнул.
- Нет! Постой! Я не знаю, кто занимался уничтожением деревень тогда... Но... Бродит слух, что какие-то колдуны шляются по крупным городам на севере и на юге. И там неизменно пропадают люди.
- Колдуны, говоришь? - высунулся из разбитого окна Йорвин.
- Да. Кожа черная как ночь, рожи страшные, зенки злобные. И люди вокруг них пропадают. Есть только косвенные доказательства, но это наверняка они. Те, кого вы ищете.
- Черт возьми! - воскликнул Кейн. - Опять черномазые! Поймали мы тогда одного...
- Я помню, ты рассказывал, - кивнул Йорвин.
- А картинка-то складывается. А, Йорв? - хрустнул пальцами Кейн. Йорвин снова кивнул. Он хорошо помнил колдуна, призвавшего армию демонов, уничтоживших его дом и близких, и разрушившего его жизнь. - Что еще знаешь? Говори, крысятник!
- Это всё. Правда, - простонал Дилио. - Не надо меня больше бить.
- Раз чернокожие, то, стало быть, они из Суарана? - спросил Йорвин.
- Да. Оттудова. Не знаю, что они так далече забыли, но им это страсть, как надо. Люди пропадают.
- Где именно, барбосина паршивая?
- Небельфлек. Вроде бы. Еще с Эдосии разные слушки долетают.
- Так, гони давай свой аванс, - махнул рукой Кейн.
- Какой, мать вашу аванс? - удивился Дилио, отчего его глаза выпучились еще больше обычного.
- Тот самый, который дал тебе Уолдер за твою подлину. Чего ты бесишь-то меня опять?
- Не дам. Ни за что!
- Тогда я тебя сейчас башкой в нужник макну. Сольешься с родной средой, так сказать, - Кейн хохотнул.
- Нет! - протяжно завыл Дилио.
- О, да, - ухмыляясь во весь рот ответил Кейн. Он схватил Дилио за ворот куртки и потащил на задний двор, где была выгребная яма и стоял нужник, которым пользовались, по меньшей мере, три ближайших дома. Запашок там стоял весьма характерный. Дилио выл и упирался, но Кейн был куда сильнее и с выражением искренней радости тащил свою жертву к месту экзекуции.
- Стой! - наконец крикнул Дилио. - Я скажу, где деньги.
- Так, и где они? - выпучил Кейн свой фиолетовый глаз.
- В доме. Под доской, возле тумбочки.
- Спасибо, - сказал Кейн. А затем распахнул дверь нужника и с размаху запустил визжащего как хряк на бойне Дилио вниз головой, прямо в накопитель. Подлый информатор Кейна вошел в очко ровно и глубоко, будто для этого и был предназначен. Кейн громко захохотал, глядя, как Дилио болтает ногами и пытается выбраться.
- Ух, хорошо как! Прямо душа радуется, - воскликнул Кейн, потрясая огромным кулачищем. - Ты слышал, Йорв? Возле тумбочки, под доской.
- Угу, - донеслось из дома. Йорвин нашел тумбочку, о которой говорил Дилио. У нее была отломана ножка и один из ящиков куда-то ушел. Рядом с этой тумбочкой действительно была доска, выдающаяся среди остальных. Хотя, не зная про тайник, невооруженный глаз вряд ли мог бы его обнаружить. Йорвин без труда убрал доску и пошарил в дыре рукой. Вскоре его рука нащупала-таки на холодной земле пухлый мешочек. Это, в самом деле, оказался кошель с деньгами. Йорвин ослабил веревочку и увидел, что кошелек под завязку набит серебром. Вернулся Кейн.
- Нашел? - спросил он. Йорвин улыбнулся и показал ему находку. - Сколько здесь? - Йорвин сжал кошель в ладони, повертел, подкинул пару раз и заключил:
- Шестьдесят нециев. Плюс-минус пять монет.
- Нехило ты, однако... - завистливо почесался Кейн. Йорвин же проделывал подобные фокусы и раньше, будучи храмовником. Духовные практики развили его драконий мозг практически до максимума. Не говоря уже о нечеловечески развитых чувствах.
- Возьмешь? - протянул он Кейну кошель. Тот завертел носом.
- Оставь-ка себе эту мелочь. Сами не бедные, - сказал он. Йорвин пожал плечами и сунул деньги в карман. «Как хочешь. Мне больше достанется». - говорил его вид. А где-то на улице разбушевался шквал несусветной брани - это Дилио выбрался из нужника.
Глава XV
Среди монахов Табо существует неписанный кон, обязывающий монахов в миру соблюдать форму одежды и ходить подвязанными, ведь горящую свечу не прячут под кувшин, а ставят на обозрение, дабы всякий нуждающийся в свете мог подойти и получить его.
Но Йорвин решил отступить от кона монахов, резонно заметив, что его соблюдение производит совершенно обратный эффект. Люди косятся на него с недоверием, если не с неприязнью, а солдаты и полиция слетаются к нему как осы на мед. И стряхнуть их потом бывает не так уж просто. Поэтому Йорвин распустил волосы, оставил свой плащ в доме Кейна, а сам облачился в накидку Эйнари. Надо сказать, ему она пришлась впору. Это помогло. Люди не обращали на него никакого внимания, и даже стражей закона уже можно было не опасаться.
Вечером Йорвин зашел поужинать и купить припасов морферимам в таверну. Корчма «Дубок - Шептунок» показалась ему вполне приличной. Во всяком случае, куда приятнее, чем смрадная дыра «У Мунгуса».
В помещении было очень шумно. И это было мало связано с тем, что таверна была наполнена полупьяными работягами и особами легкого поведения. На втором этаже, в покоях, жизнь кипела и бурлила еще похлеще, чем внизу. Громко играла музыка, то и дело раздавался пронзительный смех и другие звуки, более взрослого характера. Сперва, Йорвина это мало волновало. Он заказал себе рисовых лепешек и стакан молока у пробегавшей мимо женщины - разносчицы. Тем временем весельчаки наверху запели песню.
Шумит тайфун и парус рвет,
Корабль по морю плывет.
И там отважный капитан
Ведет наперекор ветрам
Отважный вольный сброд.
Волны дланью великанской
Бросали деревянный бриг,
Но капитан волнам смеялся,
Не испугавшись ни на миг.
Чего бояться моря мужу,
Кому стихия дом родной?
Кто вел суда по водам чуждым,
И редко виделся с землей.
И на закате, у штурвала
Бутылку рома осушал
За тех, кто сгинул смертью страшной
Среди могильных Южных скал.
И весельчак - пройдоха Роджер
Внушал судам торговым страх.
А залпы пушек скорострельных
Их разносили в пух и прах.
Милей всего был для корсара
Соленый воздух морских вод,
Но даже волка океана
Порой земля к себе зовет.
На несколько ночей забвенья
В объятьях женщин и вина
Причалит бриг корсара в бухту,
Когда-то поднятый со дна.
Наконец заказ был подан. Трудно передать, с каким наслаждением Йорвин осушил пол-кубка молока, после чего принялся за лепешки. В это время у него над головой кто-то решил устроить танцы. Кто-то большой и увесистый, судя по грохоту от его прыжков и низкому гортанному голосу. «Смотри как я, опа!» - прозвучало сверху, и доски над головой Йорвина аж прогнулись под тяжестью немалого веса. Сосед Йорвина по столику, который потягивал дым из трубки, в этот момент аж поперхнулся.
- Иш, плясун, - кашлянул он. - Того гляди проломит, боров такой.
- Опа! - Как бы в ответ вновь прогремело сверху, и на пол над головой Йорвина обрушился еще один удар. Изрядная горсть пыли сорвалась с потолка и опустилась прямо Йорвину в тарелку, засыпав еду и кубок с молоком.
- М-да, - протянул сосед Йорвина. - Не везет тебе, дружище.
- Прекрасно, - тяжко вздохнул Йорвин, закрыв лицо руками. Он не мог понять, то ли это Табо посылает ему испытания на смирение, то ли это атрибуты обыденной жизни в обществе, от которой он отвык. И все же он решил сходить наверх и попросить их хотя бы прекратить эти безумные пляски.
Когда Йорвин взошел по ступеням на второй этаж, музыка и смех в одной из комнат мгновенно прекратились. Он насторожился и дальше пошел медленно и бесшумно. Тем временем из комнаты, где недавно пелись песни и творилось бурное веселье, доносились беспокойные шопотки. Йорвин без труда их улавливал, благодаря своему сверхчеловеческому слуху. Один из шопотков был женским и очень нервным. Но Йорвина поразило, что вперемешку со словами на всеобщем, женщина употребляла слова на совершенно неизвестном ему языке.
- О, Matrique Elainan, она здесь! Neuruma, она убьет меня, что делать? - лепетала она на грани истерики. Говор был Йорвину знаком, но слова при том были совершенно незнакомы. Йорвин замер за дверью и навострил уши. Кто она? Кого эта женщина так боится? И кто она сама? Дедуктивные размышления Йорвина привели его к мысли, что там, за дверью, сидит и трясется магичка. Скорее всего, даже эльф, судя по лексике и акценту. И это поразительно, с учетом того, какая травля развернулась здесь против нелюдей.
Размышления Йорвина были прерваны громким хлопком изнутри комнаты, и через мгновение дверь, за которой он притаился, была сметена невероятной энергетической волной. Йорвина вместе с обломками двери смело и отбросило, и он проломил своей спиной дверь в пустующую комнату напротив. Распростертый на полу Йорвин увидел в образовавшемся проеме подтверждение своих мыслей. На него с протянутой вперед дрожащей рукой смотрела полными ужаса глазами самая настоящая эльфийка. С острыми ушами, милым личиком, осиной талией и ростом не больше пяти футов. На ее покатые плечи и спину ниспадали длинные угольно черные волосы, среди который яроко выделялись несколько светлых прядей. Ее кожа была такого цвета, какой бывает у людей, когда они сгорают на солнце. Она была совсем не похожа на тех полуэльфов, которых встречал Йорвин, и тем более не попадала под описание каких бы то ни было эльфов из исторических и этнографических фолиантов. Эльфийка тряхнула волосами и на стекле окна появилась паутина трещин. Через мгновение стекло беззвучно рассыпалось и осколки, все подчистую, вылетели на улицу. С улицы тотчас подуло холодом, и в помещении образовался пронизывающий до костей сквозняк. Эльфийка рыбкой нырнула в образовавшуюся дыру и растворилась в ночи.
Йорвин стряхнул с одежды щепки и поднялся. В комнате остались «дружки» эльфийки, которые стояли, прижавшись к стене и вцепившись в свои инструменты. Все трое дружно боялись, и Йорвин даже носом чувствовал их страх. Они наверняка неплохо знали эльфийку, и раз уж таинственный незнакомец страшен настолько, что заставил ЕЕ обратиться в бегство, то чего уж говорить о них, простых смертных.
- Кто это была? - спросил он парня, который играл на флейте.
- Убирайся отсюда, свинья! - прогромыхал самый смелый из них - плотный мужчина с круглым и красным лицом. Тот самый, который недавно так весело подпрыгивал.
- Успокойся. Я не трону вас. Я только хочу спросить... - спросить Йорвин не успел. Трусливый флейтист из под тишка огрел Йорвина флейтой по голове. Йорвин от боли и неожиданности упал на колено. Если бы не монашеские тренировки, лежать бы ему на полу. Флейта переломилась напополам, но желанного эффекта не наступило. Поднявшись с колен, Йорвин вновь получил сзади по голове. На этот раз в ход пошла бутылка из под алкогольного, но и она не помогла краснощекому толстяку свалить страшного визави. Во второй раз Йорвин был уже готов, и кроме маленькой царапинки над бровью никакого вреда от удара не понес. Многолетняя подготовка не прошла даром, ни один мускул не дрогнул на его лице.
Очевидно было, что конструктивного диалога уже не получится. Эти субъекты вряд ли настроены на спокойную беседу. Страх и злость застят им глаза. А с такими остается разговаривать только на одном языке. Йорвин решил не тратить на них свое время, а найти и расспросить эльфийку лично, пока она не успела далеко уйти, и он мог почувствовать пульсацию ее магической силы. По-кошачьи ловко Йорвин прыгнул в окно вслед за эльфийкой под аккомпанемент криков проститутки, потревоженной в соседней комнате внезапно возникшей из стены головой толстяка. Любопытные посетители, потревоженные ужасным шумом сверху, стали потихоньку скапливаться на втором этаже. Войдя в злополучную комнату, они обнаружили еще два бесчувственных тела. Один висел вниз головой, подвешенный на настенный светильник за спущенные портки. Другой засел в стуле, причем так глубоко в нем засел, что вылезти, не сломав стул, теперь вряд ли сможет. А его голова застряла в деке любимой лютни.
А Йорвин тем временем уже был далеко. Присев на корточки на крыше одного из самых высоких в округе зданий, он расслабил разум и закрыл глаза. Здесь, на высоте четырех этажей, вдалеке от зловонных улиц свежий зимний воздух приятно ласкал ноздри, а холодный ветер развевал длинные волосы и обострял чувства. Едва ощутимое сверхтепло Йорвин ощутил вдалеке. И с каждым ударом сердца оно ощущалось все слабее и слабее. Не тратя больше ни секунды, Йорвин отправился вдогон. Так же, по крышам, чтобы избежать путающейся под ногами толпы и ее ненужного внимания. Несколько раз Йорвин тревожил скопившиеся на крыше сугробы, и те падали вниз, прямо на шапку случайному прохожему. Но к тому времени, как прохожий поднимал глаза, чтобы выкрикнуть какое-нибудь ругательство, Йорвина уже и близко не было. Дома были налеплены так тесно, что Йорвину перепрыгивать с крыши на крышу не составляло никакого труда. Он буквально пролетал над погружающимся в ночь городом, все ближе и ближе приближаясь к источнику магической энергии. Вскоре глаз Йорвина различил суетливую фигуру, бугущую куда глаза глядят, не разбирая напрвлений. Эльфийка неслась со всех ног, насколько позволяла грязно-снежная каша под ногами и, как назло всающие на пути, люди. Почувствовав приближение Йорвина, ей обуяла самая настоящая паника. Крошечная эльфийка бежала, чуть ли не завывая от страха, и сшибала с ног оказавшихся на ее пути прохожих. Одному холеричному мужчине это очень не понравилось. «Грязная тварь, я убью тебя!» - заорал он и побежал за эльфийкой вдогонку, прихватив с собой друга, который тоже был не прочь почесать кулаки. Вселед за эльфийкой они свернули в подворотню.