Наследный принц - Лошаченко Владимир

Светлой памяти моей мамы Григорьевой Лидии Павловны. Посвящается.

Нудный, моросящий дождь за окном вызывал одно желание — зарыться носом в подушку и досматривать не совсем приятные сны, но сработала армейская привычка и Федор Дубов, невзирая на похмелье, вскочил ровно в семь. Усевшись на диване, почесал живот, с ненавистью глядя на пустые бутылки, выстроившиеся вдоль стены и остатки немудреной закуски на столе. Узрев полстакана бесцветной жидкости, похвалил себя за предусмотрительность. С трудом уговорив взбунтовавшийся от принятия дозы алкоголя желудок и дождавшись лечебного действа на организм, поплелся в туалет, а затем в ванную под душ.

Отставной капитан спецназа Дубов в своей однокомнатной квартире жил один уже пятый год, по причине развода. Жена Аня бросила Федора, после того как его комиссовали подчистую из армии и определили инвалидность. Перспективный офицер, с большими планами на будущее, в одночасье оказался выброшен на обочину жизни.

Тот последний бой, когда его подразделение прикрывало исход осетинских беженцев, снился чуть не каждую ночь, заставляя скрипеть зубами. А ведь ситуация поначалу складывалась весьма удачно. Наступающих грузин отсекли ударами штурмовиков СУ-25, и длинная колонна беженцев почти вся вышла из района обстрела, но внезапно выскочивший из ниоткуда танк, успевший произвести три залпа, наделал делов. Первым снарядом разметало «пазик», полный гражданских лиц, второй выстрел — промах, а вот третий — угодил по расположению роты. Четвертого не последовало: танк сожгли из гранатомета. Погибло пять наших парней и одиннадцать ранило. В числе последних оказался и Федор. Осколком срезало четыре пальца левой руки и распахало морду — от виска до подбородка, плюс контузия.

После контрастного душа Федор повеселел и взялся за бритье. Бурча под нос незатейливую песенку, посвежевший, вышел из ванной и от неожиданности поперхнулся.

В комнате, сияющей чистотой (даже пустая тара исчезла), стоял здоровенный кованый сундучище, на котором восседал длиннобородый старикан в странной темно-синей хламиде, усыпанной золотистыми завитушками. На голове незваного гостя красовался лихо заломленный берет, жутко напоминающий головные уборы фламандцев Средних веков. Старикашка беспечно болтал ногами в диковинных башмаках с узкими загнутыми носами и доброжелательно лыбился.

«Ох ты ж, ептить-мать, неужели белочка подкралась? — Не вовремя, ему же завтра на дежурство выходить. — Хотя стоп, какая на фиг белка, они с друганом, однополчанином Гошкой Гудиным, квасили всего два дня, по случаю внезапной встречи».

Федор тоскливо вздохнул и направился обратно в ванную. Голос в спину заставил замереть на полшаге…

— Хозяин, разве так встречают гостей? Ни тебе здрасьте, ни тебе до свидания.

Прозвучавшая фраза с легким акцентом несколько ослабила напряженность Дубова. Вернувшись, он плюхнулся на диван, вопросительно глянул на старика.

— Прекрасная выдержка, молодой человек, вы нам подходите. Да и остальные данные говорят в вашу пользу.

Экс-капитан молчал — мало информации для начала разговора.

— Федор Иванович, позвольте представиться — архимаг Адемар, при дворе… ну это потом. Прежде чем к вам обратиться, я выяснил кто вы и что вы. Вы человек честный, ответственный, не болтун, и имеете четкие жизненные принципы. К тому же воин. Хочу сделать вам предложение — при положительном ответе ваше будущее кардинально изменится, разумеется, в лучшую сторону.

Федор, слушая речь гостя, потихоньку ох… офигевал: Архимаг… при дворе, чушь какая-то. Разводят как последнего лоха.

— Вот что, уважаемый, выметайтесь отсюда, я по понедельникам не подаю!

Реакция оказалась неожиданной.

— Ха-ха-ха, гы-гы-гы… — старикашка зашелся прямо-таки в истеричном смехе. Затем, вытирая рукавом балахона выступившие слезы, заявил:

— Вы, Федор Иванович, наверное, приняли меня за мошенника, и зря. История, которую я вам расскажу, а также причины, по которым мне пришлось обратиться за помощью, следующие. Но сначала поклянитесь о неразглашении тайны. Повторяйте за мной.

Дубов завороженно произнес вслед за архимагом несколько слов на незнакомом языке.

— Предупреждаю вас, юноша, нарушение клятвы повлечет за собой смерть, причем в ужасных мучениях.

Отчего-то Федор в это сразу поверил.

— Тогда слушайте.

И старик поведал удивительнейшую и трагичную историю.

— В некоем царстве-государстве случился переворот. Главным заговорщиком оказался родной брат императрицы — Камиллы Сполето — Рихард. Гнусный человечишка, которому жажда власти отшибла последние мозги, — ну, в семье не без урода. К сожалению, его поддержали некоторые влиятельные роды, посчитавшие себя в чем-то обделенными, а главное, к заговорщикам примкнул начальник дворцовой охраны, с нескольким десятками воинов-варваров. Император Дион III, с пятеркой верных телохранителей, ценой собственной жизни позволил скрыться императрице с младенцем-наследником.

Меня, к сожалению, в день мятежа в столице не было — находился в дальней провинции по личным делам. Впрочем, это не важно.

Наш покойный император, словно предвидя зигзаги судьбы, заблаговременно приказал мне несколько лет назад сотворить в потайной комнате переход на дальнюю часть континента. В мою резиденцию — башню на горе Шайон. Скажу без хвастовства: она неприступна, стоит на утесе, к тому же три круга магической охраны.

В итоге наша несравненная императрица с сыном очутилась в моей башне и фактически находится в изгнании. Несмотря на красоту, Ее величество умна и практична — спасти наследника и восстановить законную власть — такова ближайшая цель императрицы. Я посоветовал спрятать сына в другом мире, куда не дотянутся руки наемных убийц. Императрица дала добро.

Мы предлагаем вам, Федор Иванович, стать наперсником и опекуном принца. В случае вашего согласия вы получите самую дорогую награду. Миллионы землян с удовольствием заняли бы ваше место.

— Вы что, мне огромное богатство предлагаете?

— Гораздо лучше и бесценнее, — замахал руками старикашка. — Полноценное здоровье и несколько сотен лет жизни.

Федор скептически скривился.

— Верить или не верить — ваше право. Но я, архимаг Адемар, слов на ветер не бросаю. Раз сказал сделаю, значит, так оно и будет.

— Хорошо, хорошо, считайте, я вам верю. Но где младенец-то? Кого растить и опекать?

— А, значит, согласны?

— Согласен, только, уважаемый, есть некоторые препоны. Инвалидная пенсия у меня мизерная, потому подрабатываю ночным сторожем в школе. Ночь через две. А оставлять ребенка без присмотра — не дело. Няньку нанимать грошей не хватит.

— Абсолютно с вами согласен. Наконец у нас с вами пошел предметный разговор. Насчет материального обеспечения не беспокойтесь. Думаю, этого хватит.

И архимаг, шустро соскочив с сундука, откинул крышку.

Комната озарилась золотым сиянием: кованая емкость оказалась доверху наполнена желтыми прямоугольными брусками. В одном из углов лежал небольшой черный замшевый мешочек, перетянутый в горловине узким кожаным ремешком.

— Эт-то то, что я думаю?

— Если вы о золоте, то да, угадали. Оно из имперской казны — на всех брусках клеймо короны. Каждый весит ровно десять килограмм, по вашей метрической системе. Здесь восемьсот брусков, итого — восемь тонн чистого золота. А в мешочке изумруды и необработанные алмазы.

— Как же вы доперли такую тяжесть? — растерялся Федор.

— Ерунда, магическое уменьшение веса.

— Ладно, с деньгами все понятно, а ребенка пошто сразу с собой не прихватили?

— Он перед вами, — развеселился маг.

Над столом взвилось легкое облачко, и обнаружилась эдакая корзиночка. Бывший капитан опасливо в нее заглянул. Внутри на зеленом атласном одеяльце, в легкой распашонке, вышитой вензелями с коронами, спал младенец, не более полугода от роду.

— Мальчишечка-то крупненький.

— В отца будет. Покойный император Дион III одним ударом быка сшибал с копыт. Роды вышли тяжелые, бедная императрица Камилла чуть Творцу душу не отдала.

— У вас тоже верят в Бога?

— Ну мы же не дикие язычники, варвары, — обиделся архимаг.

— Послушайте, уважаемый Адемар, я чувствую, вы многое не договариваете, да и не мое это собачье дело, но ответьте на один вопрос: почему, считая свою башню неприступной, вы приперлись с наследником трона сюда, в наш мир?

Адемар сердито насупился:

— К сожалению, не все маги в Империи лояльны к власти династии Сполето.

— Понятно. Интересно, чем прельстил ваш зловредный Рихард знатных особ для участия в мятеже?

— Никакой тайны здесь нет. Он пообещал им самостоятельность и отделение от Империи. Государство наше состоит из трех королевств и восьми герцогств, плюс страна варваров — Осман.

— Сколько лет Империи?

— Девятьсот пятьдесят, — хвастливо задрал бороденку архимаг.

— Все ясно, сливайте воду.

— Не понял, какую воду?

— Милейший Адемар, суровые исторические законы гласят — империи зарождаются и умирают через определенное количество лет, с прозой жизни не поспоришь. К примеру, наша империя — СССР — не продержалась и семидесяти пяти.

— Да ну, не может быть! — всплеснул руками маг.

— Может, еще как может. До сих пор из-под ее обломков выбраться не можем. Ну да ладно, все это лирика. Вы сидите, а я смотаюсь в «Детское питание».

— Зачем?

— Малец проснется, захочет кушать, не пельменями же его кормить.

— А что такое пельмени?

Федор лишь махнул рукой и подался в прихожую одеваться.

Перескакивая через лужи, не замечал осточертевшего дождя, его душу переполняла эйфория ожидания чуда. Если маг не врет, то он станет полноценным человеком, подправит морду и уберет уродливый шрам. Может, и пальцы на руке отрастут? Да ну, бред полный!

От избытка чувств хотелось петь или отчебучить на тротуаре дикую пляску. Но, стоп, гражданин Дубов, не радуйтесь раньше времени. А если старикан брешет как сивый мерин? Обещать-то все горазды.

Вернувшись домой, застал Адемара в роли няньки: тот баюкал хныкающего ребенка. Федор, тщательно вымыв руки с мылом, принялся за кормление. Наследник, высосав бутылочку питательной смеси, заснул, и взрослые переместились на кухню, где Дубов принялся потчевать мага пельменями и черным байховым чаем. Поздним завтраком гость остался доволен. После чего предложил Федору заняться лечением.

— Для начала выпейте пилюлю и ложитесь на диван.

Первый сеанс, как и все последующие, экс-капитан не помнил: маг погружал его в крепкий сон. Адемар колдовал над ним три дня, после чего заявил: «Результат ждите через месяц».

Наступил последний вечер перед расставанием. По такому случаю Федор купил бутылку сухого вина. За ужином на кухне архимаг озвучил основные пункты воспитания наследника: во-первых, образование, во-вторых, принц обязан владеть несколькими ремеслами, а самое главное — должен стать воином.

Федор улыбнулся:

— Ну, это дело знакомое.

— Федор Иванович, воином не в вашем понимании. Стрелять из разного рода оружия огненного боя каждый дурак может. Наследник должен мастерски владеть мечом, стрелять из лука и уметь скакать на лошади. В нашем суровом мире это необходимо для выживания.

— Вы хотите лишить ребенка детства?

— Лучше без детства, зато живой, — парировал маг.

— Кстати, Адемар, вы до сих пор не назвали имени наследника.

— Его зовут Леон. Леон I Сполето. Вы сами определите время, когда сообщите мальчику истинное положение вещей и кто его мать.

Относительно возвращения принца на родину, вот бумага, на ней расписан ритуал перехода. Уйдет он в день своего двадцатипятилетия, из зеркальной комнаты.

— Расшифруйте.

— Есть у вас такие — комнаты смеха называются.

— Адемар, осталось два вопроса. С чем Леон вернется в родной мир? Я имею в виду деньги, не бруски же золота попрет с собой.

Маг не задумываясь пошарил в балахоне и выложил на стол золотую монету.

— Отольете сколько нужно.

— Так, с этим разобрались. Теперь по поводу сундука — каким макаром перевести часть металла в деньги? А камни вообще караул, у нас их почти невозможно продать.

— Федор Иванович, вот вам на первое время бумажки — чтобы встать на ноги.

И маг принялся извлекать из своей бездонной сумки пачки денег. На столе вырос куб приличных размеров из банковских упаковок.

— И как вы только умудряетесь выжить, имея в обращении фантики, — маг кивнул на кучу купюр. — Золото правит миром, так было и будет во веки веков. Да, чтобы не сперли сундук, вот вам артефакт невидимости.

И Адемар всучил Дубову кусок грубо сработанной проволоки, загнутой в спираль. Он подвел хозяина квартиры к кованому монстру и показал, что нужно делать, а заодно настроил замок на его, Федора, ладонь.

— Теперь кроме вас никто сундук не откроет.

Прошло пять лет. Многое изменилось в жизни экс-капитана, впрочем, как и он сам. Разбойничий, рваный шрам на лице исчез без следа, и — о чудо! — на левой руке выросли отсеченные четыре пальца. Архимаг сдержал свое слово, за что следовало ему в ноги поклониться. Да и внешне Федор изменился, помолодел, словно скинул десяток лет.

Жили теперь Дубовы (Леона Федор записал в загсе на себя) в солидном особняке с небольшим парком. Экс-капитан долго думал, чем полезным ему заняться, как правильно и куда вложить свалившееся на его голову богатство, не ущемляя интересов мальчика. И придумал: открыл фирму по строительству недорогих сборных домиков, с тремя комнатами и кухней. А заодно и реабилитационный центр для бывших прапорщиков и офицеров спецподразделений, прошедших горячие точки. Где, помимо квалифицированной медицинской помощи, молодые люди получали гражданские специальности. Ведь многие кроме ведения боевых действий ничего не умели. Центр Федор открыл с дальним прицелом — там предстоит обучаться Леону.

Спустя два года рядом с территорией ЦР[1] возник поселок с аккуратными коттеджами. Все как положено — сарайки, огороды, речка под боком. Рядом с поселком возник кирпичный завод, из столярных мастерских незаметно образовалась фабрика по изготовлению межкомнатных дверей и окон. Имеющие мозги граждане предпочитали продукцию из натуральной, экологической древесины, а не вредный для организма пластик.

ЦР значительно расширил штат специалистов, обзавелся лучшим импортным оборудованием и в последний год перешел на самообеспечение (стали проводить уникальные операции). Основные направления — офтальмология и заболевания опорно-двигательного аппарата. Директор ЦР — доктор медицины Тагир Касимович Жунусов, хирург от Бога и талантливый администратор — сумел отыскать и сплотить вокруг себя блестящих спецов, таких же фанатов своего дела.

Помимо восстановления здоровья центр помогал бывшим воинам в получении гражданских специальностей. Учебным комбинатом заведовал Павел Ефимович Абрикосов. Помимо рабочих специальностей офицеры и прапорщики изучали программирование, экономику, психологию и юриспруденцию. По многочисленным просьбам отставников открыли курсы агрономии и садоводства. Многие хотели работать на земле, да и мягкий климат Энска способствовал этому. Люди радовались, глядя на плоды своего труда, отходили душой от пережитого — работа на полях, огородах и в садах приносила не меньше пользы, чем сеансы психотерапевта.

К наследному принцу — Леону Сполето — Дубов прикипел душой. Выправив необходимые документы (естественно, за хорошую взятку), он записал ребенка на себя, в нем неожиданно проснулись отцовские чувства: мальчик стал смыслом жизни. Поставить на ноги и воспитать как положено — Федор сделал бы это и без договора с архимагом. Дубов воспринимал Леона как собственного сына, но при всей большой любви не баловал чрезмерно и не сюсюкал.