Рассказы Чумы - Адам Мирах

Лениво развалившись в кресле, я наблюдала за своими компаньонами - если их можно было таковыми назвать. Глад спокойненько потягивал красное вино, изредка поправляя замусоленную бирку на черной рубашке. Брань одной рукой методично давил пойманную муху, а второй хлебал из открытой банки пива. Мор подпрыгивал на старом покореженном диване и с азартом пялился в экран монитора.

Мор был самым молодым из нас - он занял свою распрекрасную должность не более тридцати лет тому назад и потому еще не полностью утратил свои человеческие слабости. Более того, он умудрялся их совершенствовать в свободное от командировок время. Что касается старших товарищей, вот именно сейчас я чертовски не понимала их поведение.

- Сестренка, улыбнись, - заговорщицки подмигнул мне Брань. - Вон под глазами круги какие красные, не выспалась, что ли? - И разразился хохотом - совсем как бочка пивом.

Я дотронулась до означенных пятен на моем лице - не понимаю, и почему они всех так забавляют? - одернула белый кружевной воротничок и медленно, растягивая слова, заговорила:

- Мне совершенно неясно, какого черта Мор притащил нас сюда. И какого черта мы все здесь делаем, хотя давно уже должны были лететь в Чили. И я не вижу ничего смешного в моей внешности - это уже отдельно, с укоризной Брани.

- Мы впервые за последние четыреста лет встретили чувака, который нас видит! Насколько мне не изменяет память, это было аж в 1618 годку, в Праге. Мы не можем упустить такой аттракцион!

- Возможно, это действительно что-нибудь да значит, - вступил в наш диалог Глад. - И потом, Чума, дай Мору поразвлечься, ишь, как он горит весь интересом. Опоздаем на пару деньков, подумаешь, никуда эпидемия не денется.

Я благоразумно смолчала, что мы торчим у этого ненормального смертного уже с половину недели и переключила свое внимание на Мора. Он как раз пританцовывал за спиной хозяина квартиры - заросшего недельной щетиной, лохматого, с глазами, по красноте не уступавшими пятнам на моем лице. Мы попали в гости к этому странному системщику с той самой злополучной заправки, где мы решили залить бензобаки своих тачек. Он был первым смертным на моей памяти, умудрившимся увидеть всех четверых всадников. Ничего примечательного в этом психе, правда, я не находила.

Сейчас Колян - именно так представился нам владелец разбитого дивана и хрущевской обители - нудно объяснял нашему лидеру тонкости работы со стоящим на столе металлоломом. Надо отдать должное, в его голосе слышался определенный энтузиазм.

И на кой Мору это надо? Сайты будет на пенсии пилить смертным? Хотя какая, к чертям собачьим, пенсия у всадника?..

Я не преминула озвучить свои мысли вслух.

- Ты не понимаешь, о чем говоришь! - горячо возразил мне Мор. Хотел еще что-то добавить - но промолчал, пряча вглубь невысказанную мысль.

На такую вспышку отреагировал даже невозмутимый Глад - рука дернулась, отпустив бирку на рубашке, одна бровь иронично приподнялась. Но привычка взяла свое - качнув головой, он вновь погрузился в изучение внутреннего мира своей любимой картонки. Брань сделал вид, что не заметил внезапной вспыльчивости сотоварища. Все-таки последнее время они странно себя ведут, словно мальчишки, решившие поиграть в войнушку в песочнице.

Ну да ладно. Какое мне дело до их мужской компании? Пусть развлекаются, как хотят. Эх, жаль, на место Мора не назначили девушку. А то даже поговорить нормально не с кем.

Я вздохнула и потянулась за журналом. Скучно, господа. А до Чили еще ох как далеко...

Итак, мы летим в Чили. Страну, где снежные трассы удивительным образом соседствуют с горячими гейзерами, археологические памятники пересекаются с ультрасовременными небоскребами, а курить и пить на улицах считается абсолютно дурным тоном.

Пока мы загружаемся в самолет, попробую представить нашу честную компанию и начну, пожалуй, с себя.

Я - Чума. Отличное название для модной попсовой песенки. Но меня действительно так зовут - Чума. Своего настоящего имени, того, которым окрестили при рождении, не помню. Возможно, меня называли Изабель или Анной, Шарлоттой-Мари или кликали Дунькой. Сейчас это уже неважно и никому не интересно, даже самой мне.

Коротко о себе: высокая, худая, русоволосая, глаза - зеленые, приличного болотного оттенка. Вполне правильные черты лица, губы не узкие и не пухлые, нос прямой, скулы немного выдаются вперед. Единственное, что портит симпатичную мордашку - это красные пятна под глазами, над которыми так любит потешаться мой напарник Брань. К моему женскому несчастью, их невозможно замазать ни одним тональным кремом. Это своеобразная печать, отражающая мою роль в этом мире. Роль Чумы.

Обычно я ношу длинное, ниже колен, платье белого или кремового цвета. Иногда, из любви к переменам, могу надеть белый комбинезон. Ношу с собой белый же клатч, в котором обычно находится какая-нибудь гадость - в настоящий момент там лежит небольшой флакон с H1N1, в народе известным больше как свиной грипп. Собственно, это и есть цель нашей поездки в Южную Америку.

Теперь познакомимся с остальными тремя всадниками. Самый старший из нас (и по возрасту, и внешне) - Глад. Никто не может сказать наверняка, сколько ему лет, но я не удивлюсь, если узнаю, что дата рождения Глада восходит к расцвету Мезоамерики. Его наряд поглощен всеми оттенками черного. В любое время года на нем рубашка из плотной ткани угольного цвета, подозрительно похожая на тюремную робу; темные штаны из того же материала; черные, с красным отливом, ботинки. На рубашке прикреплен мышиный неприметный бейджик, и еще никому, даже другим всадникам, не удавалось прочитать, что там написано. Непроницаемые антрацитовые глаза, короткий ежик черных с сединой волос отлично дополняют его облик. Глад чаще молчит, чем говорит, мало интересуется происходящим, но при этом великолепно держит окружающую обстановку под контролем.

Вздорный и громкий Брань предпочитает красные цвета. Выглядит он на тридцать с хвостиком, но, насколько я знаю из его болтовни, намедни ему стукнуло два с половиной тысячелетия. Хотя, впрочем, он скорее всего врет. Рыжеватый шатен, кареглаз. Его внешность довольно неприметна, и, если б не яркая одежда, в уличной толпе Брань было бы трудно отыскать. Мой говорливый напарник никогда не расстается с игрушкой в виде маленького всадника - тоже, разумеется, красного цвета.

И, наконец, Мор. Двадцатилетний паренек в модной рубашке из жатки, поверх которой развязно накинут черный жилет с вышитым на нем серым крестом. Он единственный из нас всегда имеет при себе холодное оружие, а если быть более точной, небольшой, остро наточенный серп. И именно этот неразумный юноша является главой нашей разношерстной команды. Вроде как.

Его предшественник был уволен в связи с внезапно открывшимися обстоятельствами - по крайней мере, мне так сформулировали старшие товарищи. А получше на освободившееся место никого не нашли. Поэтому мы все вместе, забыв о недавних разногласиях, в срочном порядке прививаем Мору необходимые для лидера всадников качества. Получается пока, честно говоря, не очень - Мор, хоть и впитывает наши советы, по-прежнему не желает расставаться со своим человеческим образом жизни.

Мы удобно расположились на неспроста пустующих сиденьях. О том, чтобы вся компания долетела с максимальным комфортом, еще с вечера позаботился Брань, отговорив людей, купивших билеты на рейс, от путешествия одному ему известными способами.

Почти весь полет прошел в молчании. За такое количество времени, которые мы знаем друг друга, все темы для разговора уже давно были исчерпаны. Каждый был занят своим делом. Я предпочитала пялиться в иллюминатор и размышлять на извечные философские темы взаимоотношений жизни и смерти.

Примерно за полчаса до посадки самолета невидимый смертным Глад встал и встряхнулся, поводя плечами.

- Хочу размяться, - объяснил он мне с кривой усмешкой. Брань нагло дрых, развалившись в кресле, Мор сидел, прикрыв глаза и наслаждаясь очередным рок-концертом в наушниках. Поэтому я милостиво кивнула головой:

- Валяй, - и отвернулась от прохода. Глад пошагал в хвостовую часть.

Я задремала, а когда проснулась, летательный аппарат уже начал приземляться. Обернувшись, отметила, что всадник еще не вернулся.

- Эй, Мор, - тряхнула напарника за рукав. - Глад не приходил?

Мор освободил одно ухо. Я повторила вопрос.

- Не, не видел, - зевнул он.  - Да придет, куда денется.

Самолет катился по посадочной полосе. Пожав плечами, я поднялась. Догонит нас в аэропорту. Его дела.

Пудауэль встретил нас шумом. Несмотря на большие залы, туристы путались под ногами и страшно раздражали. Хорошо хоть, в такой давке нет необходимости аккуратно обходить смертных - к сожалению, физически мы мало чем от них отличаемся, кроме нашей невидимости. Правда, это не мешает нам жить по несколько тысячелетий. Оглянувшись, помахала ребятам рукой, чтобы ждали возле выхода.

Выбравшись наружу, я подошла к своим. И только сейчас поняла, что Глад так и не появился. Мор в ответ на немой вопрос лишь развел руками:

- Мы думали, что он с тобой.

- Подождем его в кафешке, - сказал Брань. - Найдет уж нас как-нибудь.

Мы направились к ближайшему общепиту. Возникшее напряжение с успехом рассеивал Мор, задавая старшему любопытные вопросы. В свое время меня тоже интересовали такие вещи, как например, всадники, занимавшее раньше мое место. Правда, на это братья так и не ответили, и сейчас Мор рисковал в очередной раз быть отшитым.

- Чума, стой, - вдруг сказал наш необученный лидер. - У тебя что-то нацепилось на каблук.

Я оглянулась. И вправду, на тонкую шпильку наделась какая-то картонка. Брезгливо поморщившись, попробовала снять её носком другой туфли, бумажка отвалилась и перевернулась.

Застыв на месте, я не могла отвести от нее взгляда. Это был бейдж Глада. Вещь, с которой он никогда не расставался.

Жара буквально пожирала и без того душный город. Последние несколько дней мы бездарно провели в местном отеле, строя бесконечные версии о том, куда мог скоропостижно исчезнуть наш напарник, лишившись своего артефакта. Надо было осуществлять свою основную миссию, но я все тянула, сама не понимая почему, и ни Мор, ни Брань не торопили меня, хотя дел впереди у нас было выше крыши.

Неожиданная пропажа сильно сказалась на общем боевом духе. Каждый понимал, что если с Гладом что-то произошло, то значит, это же может произойти и с любым из всадников. До этого времени мы все считали себя более чем неуязвимыми, теперь же над нами нависла непонятная угроза. И угроза ли это была вообще? Брань вначале даже предположил, что Глад решил таким образом нас разыграть или проверить нашу готовность к разным неожиданностям. Но что-то я сильно сомневалась, что от старшего можно было ожидать такого.

Наконец тянуть дальше стало невыносимо, и мы с Мором, выполнявшим роль группы поддержки, отправились на фуникулере на одну из людных площадей города. Выполнив все, что от меня требовалось, я предложила товарищу стащить приглянувшуюся белую ауди, чтобы побыстрее добраться до отеля, что и было нами проделано с блеском.

Войдя в вестибюль, Мор направился к лифту. Я остановила его - ненавижу эти металлические коробки - и предложила пройтись по витой, украшенной забавными статуэтками ангелов, лестнице.

Поднимаясь, Мор спросил у меня из-за плеча:

- Как ты думаешь, что на самом деле произошло с Гладом?

Я взялась пальцами за холодную, гладкую дверную ручку и неопределенно пожала плечами:

- Мы вроде уже все обсудили тысячу раз. Здесь важнее вовремя сделать правильные выводы - и отныне по возможности подстраховывать друг друга, - и потянула на себя дверь.

То, что сидевшая в кресле брюнетка, мирно потягивавшая шампанское - мое шампанское, черт побери! - увидела нас обоих, я поняла сразу. Это было видно по ее глазам, на миг встретившихся взглядом с моими.

Я не стала ждать пространных объяснений на тему, кто она такая и что забыла в моем номере, и сразу сложила пальцы в характерном щелчке, материализуя первое, что пришло в голову. Туча зловонных мух, с жирным, блестящим зеленым брюшком, ринулись на незнакомку, с намерением закусать и ослепить осмелившуюся посягнуть на мое имущество. Намерения остались намерениями - черноволосая ловким движением руки рассеяла насекомых в кучку праха.

Донельзя взбешенная, я вытащила из своего арсенала следующую шутку. Из всех углов комнаты на девушку ринулись милые серые грызуны. Мерзкая дрянь выхватила из ножен, висевших за плечами два клинка и в три взмаха превратила мое крысиное воинство в располовиненные тушки.