Пролог.
Какая-то смертница звонко чирикала прямо под окном. «Будешь завтраком, - мысленно пообещал я ей и потянулся, задние лапы свесились с матраца. – Безобразие, почему в этом доме такие маленькие кровати?» Рядом беспокойно заворочались и попытались спихнуть мою тушку на пол. Ну-ну. Приподнялся и смачно лизнул в нос.
- Тьфу! Райз, сколько раз просил… Вся постель в шерсти!
Фыркнул, мягко спрыгнул на пол. Жалобно скрипнули половицы под моим немаленьким весом. Бестолковая птица за окном на свое счастье успела улететь, хотя вряд ли бы я за ней полез, с моими габаритами по деревьям уже не поскачешь. Растянувшись на широком подоконнике, одним глазом наблюдал за не спеша одевающимся человеком. Привычно оглядел стройную поджарую фигуру и с сожалением отметил серебряные нити в черных волосах. Мелоры стареют медленнее обычных людей, но все же время не щадит и их. Впрочем, и я уже не молод.
- Так и будешь лежать? Завтракать не пойдешь? – он слегка дернул меня за хвост, я в шутку отмахнулся лапой. – Вставай, кошатина! – меня попытались сдвинуть с места. Смешно. А ведь когда-то на руках таскал. Хорошее было времечко, веселое. Котенком я был шкодливым. Человеком тоже. За то и пострадал. Я прикрыл глаза, вспоминая. Мелор сел рядом, переплетая растрепавшуюся за ночь косу.
Глава 1. Котенок.
Мама моя по молодости трудилась в борделе в столице славного королевства Андоран. Женщиной она была очень красивой и популярной, можно сказать, звездой того заведения, потому позволялось ей многое, в том числе, когда она понесла и отказалась вытравить плод, хозяйка не стала настаивать и позволила временно отойти от дел. Так появился я. Кто мой отец, мать то ли правда не помнила, то ли говорить не хотела. Склоняюсь ко второму, уж больно внешность мне от него досталась приметная: серебристо-белые волосы и бирюзовые глаза – такого не запомнить сложно. Ну а чертами лица и фигурой я пошел в мать: хорошенький, мелкий, изящный и на вид совершенно беззащитный. Сколько переломал носов, пока все окрестные мальчишки меня не зауважали – не сосчитать. Хотя и сам бывал бит, если всей сворой нападали. Зато какие мы проделки устраивали, когда подружились… При борделе я прожил до трех лет и ничего о том времени в памяти не осталось, затем мать взял в содержанки пожилой толстосум из не слишком родовитой аристократии, ну и меня получил в нагрузку. У него в особняке и рос, правда, все больше при слугах, чем в господских покоях. Мамочка мной мало интересовалась, но и не забывала совсем уж, поэтому работать мне не приходилось, и все свободное время можно было проводить с друзьями на улице. Хозяин относился ко мне хорошо и даже нанял учителя, правда, учился я плохо, но хотя бы счет и письмо освоил. Жизнь текла весело и беззаботно, даже за шалости наказывали не сильно, и все было бы прекрасно и дальше, если бы не приключилась внезапно Великая Любовь, будь она неладна. Шел мне на тот момент семнадцатый год и с невинностью я уже давно распрощался, заодно избавив от нее кое-кого из приятелей и нескольких девиц неблагородного происхождения, видимо, мамина наследственность давала себя знать. Но вот влюбиться до полного отупения пришлось впервые.
Молоденького аристократика я бы и не увидел, если бы один из товарищей не дернул меня за рукав, указывая на породистого коня. Тот был действительно хорош: тонконогий, черный с белой гривой и гольфами. Потом уже посмотрел на хозяина. И больше не замечал никого. Забыв про друзей, побежал за ним, проследил до дома, а ночью забрался в окно его спальни. Что говорил, не помню, нес какую-то вдохновенную чушь, но Нильз меня не выкинул, а слушал с интересом. Правда, в ту ночь мне ничего не обломилось, даже руки коснуться не позволили, но я ушел обнадеженным. Полгода мы встречались украдкой, он все так же не подпускал меня к себе, но одна лишь возможность видеть его так близко, возносила меня на небеса. Долго придумывал, чем бы поразить любимого, и однажды в голову пришла гениальная, как тогда казалось, идея. Нильз обожал лошадей, души в них не чаял, и я решил украсть для него единорога. Эти диковинные создания обитали в Мелорских лесах, известно о них было очень мало, но я рассудил, что конь он и есть конь, даже если дивной красоты и с рогом. Мысль крепко угнездилась в моей бедовой черепушке, а руки и пятая точка уже зудели в предвкушении новой шалости. Руки хотели действовать, ну а попа видимо предчувствовала встречу с неприятностями. К сожалению, а может и к счастью, я ее предупреждениям не внял.
Мелоры жили замкнуто и никого к себе не пускали, изредка приезжали сами, обменивая редкой красоты ткани, украшения, оружие – стоившие баснословно дорого, и травы. Ходили слухи, они и не люди вовсе, но в это слабо верилось, всего и отличия, что красивые все поголовно, но я вот тоже ничего так, а вполне себе человек. Насчет охраны особо не беспокоился: лес огромный, а я маленький, шустрый, поди меня заметь. Как буду ловить единорога тоже не задумывался, просто взял с собой уздечку, сахару и пару яблок – животные меня всегда любили, неужели с конем, пусть даже диким, не найду общий язык?
Прихватив самое необходимое, немного денег и запас провизии, черкнул матери записку, что вернусь недели через две, и тихонько улизнул из дома. К вечеру шестого дня был на месте. Как и думал, оказалось достаточно зайти в лес подальше от дороги, и меня не заметили. Старательно обходя полянки, блуждал до темноты, никого не встретив, расстелил одеяло и завалился спать. Волков и медведей не боялся, в конце лета зверье сытое и на людей просто так не бросается, к тому же мне всегда везло, кто же знал, что удача отвернется именно сегодня. Ночью меня разбудило яростное шипение. Резко проснувшись, я сел и оказался нос к носу с жутким созданием похожим на оживший кошмар: ярко-желтые глаза с вертикальным зрачком, оскаленная зубастая пасть, чешуя и шипы по всему телу светящиеся потусторонним зеленоватым светом. Чуть не умер от страха. Не соображая, что делаю, вскочил и рванул прочь напролом через кусты. Сзади, совсем близко, слышались клекот и шипение. Летел на пределе сил, раздирая руки, лицо и одежду о ветки, и, разумеется, вскоре споткнулся, кубарем полетев в овраг. Мне повезло приземлиться на четвереньки, и я снова ломанулся вперед. Кажется, открылось второе дыхание, бежать стало легче, и окружающий мир приобрел более четкие очертания, возможно, взошла луна. Так и несся, пока не потерял сознание.
Когда пришел в себя, уже рассвело. Сощурившись от яркого солнечного света, я попытался оглядеться и ахнул. Лес был огромен. Не в том смысле, что простирался до горизонта, так далеко мне видно не было, но даже если и так, меня бы это не удивило. Но деревья! Их кроны, кажется, терялись в облаках, а стволы едва смогли бы обхватить четверо взрослых мужчин. Даже трава и та была так высока, что доставала мне, сидящему, до макушки. Я опустил глаза и… Ой, мамочки. Мне плохо. Нет, наверное, просто сплю. Попытался себя ущипнуть и не смог. А как щипаться лапами?! У меня были лапы. Четыре. Серенькие, грязненькие. Хотя, если помыть, может и белыми окажутся. И хвост. Длинный такой, с кисточкой. Попытался его рассмотреть, но он поворачивался вместе со мной. Попробовал схватить его лапами, закрутился и упал на бок. Фыркнув, недовольно посмотрел на непокорную часть тела, хвост ожил и начал стучать по земле. Тут только осознал, что творю и меня разобрал смех. Некоторое время катался по траве, издавая странные хриплые звуки, если бы их источником был не я сам, решил бы, что кто-то подавился и задыхается. Успокоившись, уткнулся лбом в передние лапы и вздохнул. Я – кот. Как это возможно? Пару лет назад на площади в городе слышал от какого-то проповедника, что после смерти человеческая душа рождается заново в другом теле. Если вел праведный образ жизни, родишься опять человеком, если грешил – животным, а то и вовсе насекомым каким-нибудь. Того старика прогнали палками, а, выходит, он был прав. Вчера меня съели, и я переродился в кота. Только почему во взрослого? Разве не положено прожить эту жизнь от начала до конца? Оглядел свои лапы, живот, скосил глаза на хвост, потом посмотрел на деревья. Точно! Я - котенок! Маленький котенок, потому мне и кажется все таким большим. Но где тогда моя мама?
При мысли о маме стало грустно. Пусть я видел ее редко, но все же любил. А еще Нильз… Из горла вырвался жалобный писк. Через минуту уже пищал на все лады. Так увлекся, что даже расстраиваться перестал. Ладно, главное - жив, и даже не тараканом каким-нибудь оказался, а милым пушистым зверьком. Вдалеке затрещали ветки, я напрягся. Вряд ли сейчас сумею за себя постоять, а ведь на маленького котенка может поохотиться кто угодно. Прислушался, треск удалялся, и я успокоился. Итак, что мы имеем? Котенок, один-одинешенек в лесу, ничего не знаю и не умею. А может и умею, надо только попробовать. Живот голодно бурчал, так что первым решено было опробовать охоту. Бодро вскочив, юркнул в ближайшие кусты и едва не пропахал их носом, запутавшись в лапах. Пришлось учиться ходить, впрочем, это заняло не слишком много времени, всего пару часов и я почти перестал спотыкаться. Главное было не забывать перебирать передними конечностями, а не только задними. Шурша травой и шипя сквозь зубы, когда под нежную лапку попадался острый сучок, облазил приличный кусок леса, но ничего подходящего для охоты не нашел. Подозреваю, если тут какая-нибудь мелкая живность и была, она от меня разбежалась. Уже расстроившись, вдруг почуял просто божественный аромат, желудок задергался в сладкой судороге, предвкушая обед. Я сосредоточенно втянул воздух, в голове будто открылась книга и, быстро шурша страницами, стала искать подходящее к запаху воспоминание. Вот оно: погреб и одна из служанок жалующаяся на расплодившихся мышей. Мыши! Странно, раньше мне казалось, они пахнут противно, а сейчас… я облизнулся. Запах привел меня к норке под корнями дерева, плюхнувшись на попу, задумался. И как?! Сидеть и ждать, пока она выбежит? Это ж сколько ждать придется! А кушать хочется сейчас. Фыркнув, принялся раскапывать норку, из подушечек пальцев сами собой появились когти. И немаленькие такие коготочки! Однако у наших городских котят были гораздо меньше. Хотя, возможно я какой-нибудь другой породы. Явно покрупнее. Правда, не слышал ни о каких крупных кошках в наших краях. Ну да неважно сейчас, где там мой обед?
По уши увозившись в земле, я сдался. Яму уже выкопал с двух меня размером, спасибо острым когтям, легко срезавшим пласты земли вместе с древесными корнями, а норка все не кончалась, к тому же только сейчас сообразил, что у нее мог быть второй выход и мышка давным-давно сбежала. Я расстроенно запищал. Уже вечереет, а даже мышь поймать не удалось, такими темпами ведь умру с голоду!
Побродив еще некоторое время, стал искать место для ночлега. В памяти всплыла отвратительная морда ночного чудовища, стало страшно. Кто помешает ему закусить мною вторично? Хотя, кажется, это уже другой лес, но кто сказал, что эти кошмары не могут обитать и здесь? О! Надо залезть на дерево! Поискал какое-нибудь подходящее, но все они были такими же высокими, пока доползу хотя бы до первой ветки, утро настанет. Но делать нечего, полез. Задуманное вышло гораздо проще, чем я думал. Коготки входили в кору как в масло, тело было таким легким, что лапы даже не напрягались, подтягивая его вверх. Ветка оказалась широкой, так что я смог расположиться со всем комфортом. На голодный желудок засыпалось плохо, к тому же в голове теснились далеко не самые приятные мысли. Отвлекаясь от них, попытался что-нибудь сказать. Не слышал никогда, чтобы животные говорили, но я все-таки бывший человек. Увы, кошачье горло оказалось не приспособлено к человеческой речи, намяукавшись вдоволь все же забылся тревожным сном. Ворочаясь, чуть не свалился с ветки, но тело среагировало раньше, чем проснулся мозг, вцепившись когтями в кору. Удержался. Заснуть уже не вышло, да и небо, кусочек которого проглядывал между крон исполинских деревьев, начинало сереть, намекая на скорый рассвет. Когда окончательно развиднелось, решил спускаться. Не тут-то было! Вот уж не думал, что кошки могут бояться высоты, да и в прошлой жизни никогда за собой такого не замечал, а вот поди ж ты! Когда лез наверх, когда любовался окрестностями с ветки - все было в порядке, а стоило попытаться спустить пятую точку вниз, как такой страх напал! И лапы-то вдруг неловкими сделались, и когти в кору впиваться не хотят. И как теперь вниз? Прыгать высоко, страшно, еще сломаю себе что-нибудь. Со вздохом лег на ветку и закрыл глаза. Есть уже не хотелось, желудок тупо ныл, отчаявшись получить от хозяина хоть какую-нибудь пищу, зато хотелось пить. Полежав немного, предпринял еще одну попытку слезть, чуть не свалился, судорожно вцепился передними конечностями в кору и подтянул задние. Сердце вернулось из пяток и заколотилось в горле. От безысходности заорал. Орал долго, пока не охрип. Толку никакого, только пить еще сильнее захотелось. Вдруг над головой раздались хлопки крыльев, я вскинулся и увидел свой кошмар. Оно еще и летает!!! Днем это чудовище не светилось, а было просто черным с зеленоватым отливом, но зато отлично просматривались устрашающие шипы и полупрозрачные перепончатые крылья. Сиганул вниз не раздумывая. Земля больно ударила по лапам, я присел и с места сорвался в бешеный галоп. Деревья и кусты смешались в сплошной фон, подгоняемый страхом, я перелетал через поваленные деревья и овраги, ни на секунду не сбавляя темпа. Когда сердце уже готово было разорваться, все же замедлил бег и прислушался. Погони слышно не было. На всякий случай не стал останавливаться, желая оказаться как можно дальше от того страшилища. Очередной прыжок через бревно и меня подкинуло вверх. Я барахтался, не понимая, что произошло. В ноздри ударил знакомый запах, моя книжечка перелистнула странички памяти, подсовывая картины из прошлой жизни: дом, городские улицы, друзья – что все это означало, не понял, но оказавшиеся перед носом веревки, связанные ячейками, признал – ловчая сеть. Затрещали кусты и на поляну выскочили несколько человек. Знакомый запах стал сильнее и я сообразил, что он означал: люди. В данном случае, явно браконьеры. Те оживленно переговаривались, тыча пальцами в меня. Я расслышал несколько смутно знакомых слов, язык был не наш, но мне приходилось его слышать. Похоже, они радовались хорошей добыче. Ну уж нет, не желаю быть пущенным на шубку какой-нибудь богачке, хотя на шубу меня и не хватит, разве что на шапку или воротник. Выпустив когти, рванул сеть, веревка в месте удара повисла клоками, но размахнуться и распороть сразу всю возможности не было. Голоса вокруг стали встревоженными, я активнее заработал лапами, сетка затрещала, и мои конечности провалились в образовавшиеся дыры, а относительно целая середина держала меня под брюхо. Выпучив глаза, жалобно мявкнул и попытался как-то вывернуться из получившейся ловушки. Браконьеры дружно заржали. От злости прижал уши и зашипел, брыкнул задними лапами и смог зацепиться за еще целые веревки. Люди примолкли, а я старательно пыхтел, освобождаясь. Когда до свободы оставался буквально один шаг, что-то больно ужалило в бок, тело безвольно обвисло, а веки стали слишком тяжелыми, чтобы удерживать их открытыми.
Разбудил меня грохот и лязг железа. Мутный взгляд выхватил мечущиеся вокруг фигуры, голова закружилась и я, уткнувшись мордой в какую-то тряпку, снова уснул.
Следующее пробуждение было гораздо приятнее. Я лежал на мягкой постели в богато убранной комнате, сквозь кружевные занавески проникали ласковые солнечные лучики, и, если бы не жажда и свербеж в области копчика, чувствовал бы себя просто прекрасно. Почесаться лапой не выходило, извернувшись, попытался достать до зудящего места зубами. Но, посмотрев на свою грязную серо-бурую шерсть, передумал. Перевернувшись на спину, поерзал по покрывалу. Стало легче, а на бежевой ткани остались заметные разводы. Надо мыться, срочно. Вылизываться точно не буду, противно. Ладно, потом, пока бы хоть попить. Пройдя по кровати и оперевшись передними лапами на тумбочку, с сомнением поглядел на стоявшую там кружку с водой. Не могли что ли миску поставить? Хотя подозреваю, это вообще не для меня, а для хозяина комнаты, который зачем-то меня тут оставил. Но делать нечего, кое-как вылакал половину, больше не успел, кружка перевернулась. Из коридора донесся странный цокот, и дверь со скрипом приотворилась. Увидев просунувшуюся в щель морду, я шарахнулся в угол комнаты под туалетный столик, больно ударился о ножку и чихнул от резкого запаха из разбившегося флакона. Эта дрянь меня везде преследовать теперь будет?! Мой персональный кошмар тем временем вошел внутрь и, что-то курлыкая, направился ко мне. Я бросился к двери, обогнул вдоль стены шипастое чудовище и метнулся в коридор. Монстр с возмущенным клекотом рванул следом. Вокруг, похоже, был самый настоящий дворец: бесконечные лестницы и длинные коридоры, а выхода все нет. Хотя, обезумев от смертельной гонки, я и не задумывался куда бегу: топот и скрежет за спиной не способствуют размышлениям. Лапы скользили по паркету, на поворотах заносило, и когти оставляли глубокие борозды на полу, пару раз во что-то врезался, раздавался грохот и звон бьющегося стекла. Одно радовало: преследователь тоже буксовал и оскальзывался, поэтому догнать пока не мог, но и не отставал. Свернув в очередную галерею, я увидел в конце нее высокую фигуру. Человек! Друг, спаси меня! Все, что хочешь для тебя сделаю! Мышей ловить буду, когда научусь! Помоги!!! Не замедляя бега, прыгнул человеку на грудь, тот только и успел, что выставить вперед руки. Поймал. Даже не упал, лишь пошатнулся и отступил назад, сохраняя равновесие. Монстр подбежал вплотную, моему спасителю он был по пояс. С непроизвольно вырвавшимся мявом, я попытался забраться человеку на плечо, тот зашипел не хуже меня и что-то рявкнул. Чудовище отступило и, понурив голову, утопало восвояси. Вздохнув с облегчением, посмотрел на своего героя. Ох… Мужчина, вам кот не нужен? Даже если не нужен, все равно забирайте, я – ваш со всеми блохами, которые некстати опять начали жрать меня за зад. Мелор нахмурил красиво изогнутые черные брови и попытался отцепить от себя мои лапы. Опустив глаза, испуганно втянул когти. Что я натворил! Светло-серая шелковая рубашка превратилась в лохмотья, окрашенные алой кровью. Это же надо было так сходу все испортить! Виновато прижав уши, лизнул пострадавшее плечо. Мужчина зашипел и сказал что-то, судя по тону, велел мне так не делать. Жалобно посмотрев в золотисто-карие глаза, тоненько мяукнул и ткнулся носом ему в подбородок. Как он пахнет приятно… Чего говоришь? "Туро нирени"? Согласен и так зваться, только не прогоняй. Мелор улыбнулся и погладил меня по голове. Я поплыл. Ласковые пальцы прошлись по шее и нежно почесали за ушком. В груди что-то сладко задрожало, и раздался низкий обволакивающий гул. Вздрогнув, удивленно распахнул прикрытые в блаженстве веки и поискал источник звука, но он уже пропал. Человек присел, пытаясь поставить меня на пол. Эй! Я против! Когти сами собой вцепились в ускользающую добычу. Мелор что-то сказал с укором. Спохватившись, даже лапки поджал, боясь снова ранить. Воспользовавшись этим, меня тут же ссадили на пол. Ну и ладно, все равно от меня не избавишься. Гордо подняв хвост трубой, побежал вслед за мужчиной. На входе в какую-то комнату, он все же удосужился заметить путающегося под ногами котенка и, к моему восторгу, опять взял на ручки. Но радовался я рано, позвав кого-то, похоже, слугу, мелор передал меня ему. Пошипев для порядка, позволил себя забрать, все равно поделать ничего не мог. Выслушав какие-то распоряжения, слуга отнес меня в небольшую комнату и посадил… в тазик. Это меня мыть что ли собрались? Ладно, дело хорошее, давно пора. Вошла немолодая полная женщина, с улыбкой посмотрела на меня, что-то сказала и взяла в руки черпак. Я терпеливо ждал, чинно сложив лапки. Но когда мне на спину полилась не очень-то теплая вода, с противной щекоткой склеивая шерсть, не выдержал. Ощущение было премерзкое. С диким мявом выпрыгнул из злосчастной посудины, которая от удара лап перевернулась, окатывая слугу, и рванул прочь из этой пыточной. Удирая от погони, подумал, что у меня-котенка судьба теперь такая постоянно от кого-то убегать. От человека оторваться оказалось гораздо проще, чем от шипастого чудовища. Юркнув под какой-то комод, притаился у самой стены. Никого рядом не было, слуга отстал еще пару коридоров назад, но вылезать я не спешил. Рядом что-то зашуршало, и в мое укрытие просунулась клыкастая пасть. Ох, зря помянул свой личный кошмар! И ведь гад даже не пах ничем! Рыбкой выскользнув наружу, понесся дальше. Запах-запах-запах! Он где-то рядом! Да тут отовсюду им пахнет, куда бежать-то? Вот тут вроде сильнее чувствуется. На бегу врезался в дверь, если бы она была закрыта, наверное, вынес бы вместе с косяком. Ура! Нашел! С разбегу сиганул на колени своему мелору и прижался, спрятав морду у него под мышкой. Ведь он же меня спасет?