- Сейчас пройдет. – Бабушка улыбнулась.
- Что пройдет? – Не естественно громко спросила Ядвига.
- Обострение слуха. Говори потише. Позевай, как в самолете, сейчас наладиться.
Ягги размеренно подышала, зевнула и звуки стихли.В комнату, улыбаясь, вошла Марфа.
- Марья Моревна оживает вас в зале, с обедом! – Сообщила она.
- Пошли Ядвига, я страшно проголодалась от наших путешествий! – Бабушка радостно потерла руки в предвкушении обеда.
Глава 6
Глава 31.
- Ну, вы загулялись по зеркалам! – Марья Моревна, укоризненно покачала головой. – Разве можно Ярина сразу такой объем давать? Уморила девочку.
Ягги устало села за накрытый стол, безразлично посмотрев на дымящееся мясо, овощи, рыбную нарезку. Но аппетитные запахи постепенно заставили ее заинтересоваться обедом.
- Начни с форшмака! – Посоветовала Марья Моревна и пододвинула Ядвиге хрустальную вазочку. – Лучший способ вернуть себя к жизни. Холодный форшмак на теплой гренке. Я бы, предложила тебе рюмку водки, но думаю, бабушка не одобрит.
- Ты права, Маша. – Бабушка строго поджала губы. – В обычной ситуации, я бы не одобрила. Но сегодня по маленькой рюмочке – можно. Давно хотела тебя спросить, почему еврейский ресторан?
- Ах, - Марья Моревна беззаботно махнула рукой и выпила запотевшую рюмку водки, - Ярина! Обожаю форшмак! Вот такая странность! Но не в русском же ресторане мне его подавать! И потом Михаэлс с сестрой, согласись, в русском ресторане совсем бы не к месту был. А его музыка… как форшмак. – Нелогично закончила богатырша и выпила, не закусывая еще одну рюмку. Взяла гренку и щедро, по-богатырски намазала форшмаком и с упоением вцепилась в получившийся бутерброд белыми зубами.
Ягги, не отрываясь, смотрела на Марью Моревну, завороженная, ее силой и аппетитом, сглотнула завистливо побежавшую слюну и храбро выпила свою рюмочку. Захлебнулась, закашлялась, внутри все обожгло, слезы выступили из глаз. Богатырша страдальчески посмотрела на Ядвигу и еще раз пододвинула ей форшмак. Ягги схватилась за спасительную гренку и намазала ее форшмаком, но решила не гнаться за Марьей Моревной и намазала скромнее, о чем пожалела, укусив гренку. Вкусно, действительно вкусно! Сочетание не сочетаемых, на взгляд Ягги, продуктов как селедка и яблоко, дало превосходный результат.
- Мм… вкусно! – Ягги не прожевав, чем заслужила неодобрительный взгляд бабушки, решила похвалить блюдо.
- Вот! – Удовлетворенно хмыкнула богатырша. - Наш человек! А ты, Ярина?
- Благодарю. – Бабушка, чуть поджав губы, очень воспитанно пригубила рюмочку и закусила приготовленным бутербродом. – Твоя, правда, Маша, очень вкусно.
Через час Ядвига почувствовала невероятную сытость и истому во всем теле. Не хотелось двигаться, было одно желание – лечь, укутаться и не шевелиться. Так бы и заснула, наверное, но тут на маленькую сцену вышел Михаэлс. Странно, но в прошлый раз Ядвига совсем не разглядела его, сразу окунувшись в музыку. Невысокий, худенький, с черными вьющимися волосами и громадными трепетно-нервными глазами Михаэлс приковывал к себе взгляд. Он, словно немного стесняясь, присел на высокий барный стул, провел рукой по изгибу гитары, это получилось очень, волнительно, отметила про себя Ядвига. Прикусил нижнюю губу и заиграл. Переплетаясь между собой по залу поплыли еврейские, испанские и какие-то еще, неизвестные мотивы. Страстные, грустные и печальные. Они очаровывали и погружали в состояние невероятного блаженства.
- Марья Моревна! – К столу подошла Марфа. – Не дождалась Ярину Мирославовну девушка, - официантка с сожалением кивнула бабушке и Ядвиге, - но оставила сверток. Сказала, что ей велено подарок от Василисы Премудрой передать. – Она вручила Ярине Мирославовне небольшой сверток. Кивнула еще раз и отошла к другому столику.
Ярина Мирославовна развернула сверток, внутри была вложена открытка на которой мелко-мелко написано : «Здравствуйте Ярина Мирославовна! Меня зовут Марта[1], я подруга Василисы, была у нее в гостях в прошлом месяце. Она просила вам передать этот подарок. С уважением, Марта». В свертке были кулечки с травками, маленькие баночки с чем-то не очень понятным на первый взгляд, бабушка все перебрала, шепча про себя названия трав, радостно вздохнула: «Васенька», завернула все обратно и спрятала в сумку.
- А почему, - вдруг вспомнила Ядвига, - у вас Марья Моревна такая официантка странная?
- Не понравилась?
- Нет, Марфа замечательная! Все удивляюсь, как она предугадывает наши желания, мы еще подумать не успели, а она уже и чай принесла и дверь открыла. Просто по виду, странная.
- Так она ж болотница! – Хохотнула Марья Моревна.
- Болотница?
- Ну да. Как Питер стал строиться и разрастаться, болота повысушили, а куда ж им деваться то? В других болотах, свои болотницы, чужих не жалуют. Вот и пристраиваем свою нечисть, куда можем. Не пропадать же им. У меня еще и русалка работает. Выходной у нее сегодня. А с Кикушей ты познакомилась уже.
- Познакомилась. – Кивнула Ядвига. - Интересно, - Ягги очнулась от сонной сытости, - откуда Василиса могла знать, что ты сегодня придешь к Марье Моревне? Да и вообще в Питербург соберешься?
- Ягги! – Укоризненно сказала Марья Моревна. – Она ж Премудрая!
Ядвига пожала плечами, на все был один ответ «я же Баба Яга, и она же Премудрая», словно это все объясняло.
Глава 32.
После насыщенного обеда бабушка и Ягги решили прогуляться, тем более, что у Ягги остались еще не выясненные вопросы. Очень ее интересовала, и Марья Моревна, и бабушка еще не закончила своей рассказ про зеркала.
- Ну, с кого начнем? – Спросила бабушка, опять прочитав мысли Ядвиги.
- С богатырши! Почему ты ее так называешь?
- Сказку помнишь? Про Иван-царевича и Марью Моревну.
- Ну, что то очень смутно. – Призналась Ядвига.
- У Ивана-царевича были сестры, - начала бабушка, - он их все замуж повыдавал, каждую за прекрасного оборотня.
- Оборотни бывают прекрасные? – С сомнение в голосе спросила Ягги.
- Хорошие ведуны – да. А сам все никак жениться не мог.Поехал в гости к сестрам. По пути встретил воинственную и прекрасную богатыршу Марью Моревну. Во главе с войском. И женился на ней.
- Так просто? – Хмыкнула Ядвига.
- Ну, а чего тянуть то, коли любовь. – В ответ хмыкнула бабушка. – И вот пока Марья Моревна продолжала воевать, а он на хозяйстве остался, пошел проверять погреба, нашел там Кащея в цепях. Пожалел старика, освободил. А он его убил за это.
- Кощей?
- Кащей, дорогая. Тут принципиальная разница в букве. Кащей – злой, завистливый и жадный. Почти как наш Кирюша. Правда Кирюше до настоящего Кащея далеко, но вот если б книга ему попала, то вполне, да вполне…- бабушка задумалась.
- Что вполне? Кащей бы получился?
- Да. Знаешь, - бабушка внимательно посмотрела на Ядвигу, - получился бы, что надо Кащей из него! Такие, как он раз в тысячу лет рождаются в роду Кощеев! Последнего как раз Марья Моревна и убила, отомстив за мужа.
- А муж?
- Что муж? – Не поняла бабушка.
- Ну, у Марьи Моревны?
- Да, все хорошо с мужем, вода живая-мертвая и все хорошо. Раз и навсегда отучился лазать по закрытым погребам.
- Да, - задумчиво протянула Ягги, уже не удивляясь живой и мертвой воде и оживленным царевичам, – с такой, не забалуешь! Богатырша!
Каждая задумалась о своем. Странно, как сильно изменилась жизнь Ядвиги, за последние несколько месяцев. Еще совсем недавно, она шла на работу и размышляла о несправедливом отношении в сказках к Бабе Яге, и совершенно не верила, что Костя – это Кощей. А сейчас идет рядом со своей бабушкой – Бабой Ягой и сама она тоже Баба Яга, и знакома и с Василисой Премудрой и с Марьей Моревной, и еще множеством вроде как не существующих лиц. И все они живут, любят, переживают. Да, все они живут здесь и сейчас, рядом с ней. И ее почти не удивляет хождение в гости по зеркалам.
- Черные зеркала, - напомнила Ядвига, - ты хотела рассказать.
- Да, - бабушка очнулась от мыслей, - зеркала. Они очень опасны, Ядвига. Обычно их делает очень сильный колдун. Он заманивает туда беспечных романтичных людей, увлеченных оккультизмом. Сейчас это модно, - бабушка пожала плечами, - каждый век, в самом начале появляется это безумная мода. Странно. А потом, люди, к середине века, обычно разочаровываются в этом и совсем перестают верить во что либо.
- Зачем заманивать в зеркала людей? – Напомнила еще раз Ядвига.
- Человек, попавший в зеркало, становится рабом того, кто это зеркало создал.
- А если этот, «создатель», - Ягги с отвращением произнесла это слово, - уже умер, а зеркало осталось?
- Это ничего не меняет. Он будет зеркальной тенью до тех пор, пока зеркало цело. Если в момент уничтожения зеркала он был в нем – рассыплется на осколки вместе с зеркалом, будет неприкаянной душой, - бабушка вздохнула, - если нет, то будет бродить по другим зеркалам, такой же неприкаянной душой. Не знаю, что лучше, ах, это так тяжело!
- У тебя, - Ядвига была поражена внезапной догадкой, -у тебя кто то попал в такое зеркало?
- Да. – Ярина Мирославовна грустно покачала головой. – Моя школьная подруга. Обычная девочка, но так увлекалась магией и оккультизмом, в начале двадцатого века, это было очень модно. Нездоровая бледность, думы о вечном и смерти, романтизм, спиритические сеансы. Наши семьи часто приглашал в гости губернатор, а у губернаторши была страсть – собирать у себя самое блестящее общество и самые-самые необычные вещи.
- Какие?
- Да, ей, все равно, какие, лишь бы у других таких не было. Первый автомобиль, спиритический сеанс с приезжей столичной знаменитостью, телефон. Главное, что бы у других такого не было. Вот, столичная знаменитость проводил у нее в доме спиритические сеансы, и квартировал у нее же. Мрачный, загадочный мужчина. Все время в черном ходил, не улыбался, все в думах о смерти пребывал. А курсистки за ним бегали, восхищались его отрешенностью, придумывали истории о не счастливой любви и трагических потерях, ну, знаешь, как все девицы в этом возрасте. Когда еще не доросла до настоящих чувств, но уже томно и смутно хочется трагедии, но что бы потом все было хорошо, но не так как у всех.
- Бабушка! – Засмеялась Ядвига. – Неужели и ты такая была?
- Скажу тебе больше, - бабушка вернулась к своему обычному тону, - ты, в этом возрасте, была точно такая же! Все барышни одинаковы, когда мечтают о любви.
- Нет. – Недоверчиво помотала головой Ягги. – Не может быть! Ладно я, действительно, надо признать, что в возрасте пятнадцати – шестнадцати лет, я была, - Ягги задумалась, как бы поизящнее сформулировать свое состояние, - была, да дурой была наивной, - не справившись с формулировкой, созналась Ягги, - но ты, бабушка? Не может быть. С твоим воспитанием, выдержкой, не может быть!
- Ягги! Гормоны влияют одинаково и на воспитанную барышню и на… – бабушка, выразительно приподняла правую бровь. – Другое дело – как обе начинают себя вести в такой ситуации.
- Ну что дальше? – Опять напомнила Ягги.
- Дальше, этот мрачный медиум привез с собой загадочное зеркало, которое предсказывает судьбу. Он всем запрещал к нему подходить, но все время забывал запереть дверь в свою комнату. А барышни – любопытны. Мы были на приеме у губернаторши, с нашими родителями. Она любила собиратьперспективных молодых людей, мнила себя этаким Амуром, устраивающим счастливые браки и помогающей в пылкой любви. Настя, моя подруга, решила, во что бы то ни стало посмотреться в это зеркало, что бы узнать, какая возвышенная и трагическая судьба ее ждет. Ну не выходить же, в самом деле, за толстого Петьку, за которого сватают и родители и губернаторша! Ни пылкости чувств, ни трагедии!
- Да, какая уж тут пылкая любовь! – Хихикнула Ядвига.
- Я отговаривала ее. Но бесполезно. Во время спиритического сеанса, Настя вышла из комнаты, и пошла к зеркалу. Меня отвлекли, и я пропустила этот момент, когда увидела, что ее нет в комнате, побежала за ней, но не успела. Она стояла перед зеркалом и была, какая-то пыльная. Я кричала, пыталась схватить ее за руку, Настя не слышала, шагнула в зеркало и растаяла. Просто стала тенью в зеркале.
- Бабушка! – Испуганно сказала Ядвига. – Разве возможно такое? И что? Дальше?
- Дальше, она обернулась, посмотрела на меня и стала кричать, биться о стекло. Но я ее не слышала. Тут, набежало народу, медиум этот, все сокрушался, что, ах, какой он рассеянный, забыл запереть дверь, ах, он предупреждал барышень! Потом он быстро уехал из города, и пропал.
- Ее невозможно было спасти? – Ужаснулась Ягги.
- Нет. Человек становится тенью.
- Зачем? – Старая история так потрясла Ягги, что она ни какне могла успокоится, и смирится с этим. – Для чего нужны такие зеркала?
- Человек становится тенью и рабом колдуна. Он выполняет все его приказы, следит, пугает и сводит с ума врагов своего господина.
- Кар!
Ядвига от неожиданности вздрогнула. Они так увлеклись беседой, что не увидели, как Ворон давно наблюдает за ними, перелетая с дерева на дерево.
- Потеряла нас Олюшка? – Спросила бабушка у Ворона, тоже, словно очнувшись от старого страшного наваждения.
- Кар! – Утвердительно каркнул Ворон.
- Пора домой! – Окончательно очнулась бабушка. – Лови машину, Ядвига!
Глава 33.
- Ольга Константиновна! – Раскрасневшаяся, с мороза Ядвига обняла бабушку Ольгу. – До чего ж замечательно мы в ресторанчик сходили! Сколько там интересных людей! Ой, людей?
- А кого? – Рассмеялась Ольга Константиновна. – И проходите, чего в коридоре стоять.
- Ну, если официантки это русалки и болотницы, гардеробщица – кикимора, это люди? По сказкам то ведь – нечисть. – Ядвига торопливо снимала пуховик.
- Ты и сама по сказкам – нечисть. – Успокоила Ядвигу Ярина Мирославовна.
- А Михаэлс! – Не обратив внимания на укол бабушки, продолжила восхищаться Ядвига. – Как он играет. Его нельзя долго слушать, за такую музыку и душу отдашь и пойдешь куда угодно! Ему надо запретить играть, больше десяти минут! – Убежденно, закончила Ягги.
- Что ж тут удивительного? – Пожала плечами, Ольга Константиновна, потихоньку направляя, восторженную Ядвигу в гостиную. – Михаэлс это же дух. Дух музыки, поэтому ему и девушки не нужны, а только музыка.
- У меня слов нет! В России, просто в ресторане играет?
- Ну, не в простом же ресторане. – Сказала Ярина Мирославовна .– А в даже очень не простом ресторане. И потом, ты там сегодня хоть одного простого человека видела?
- Не знаю.- Протянула Ягги изумленно. – Сегодня столько всего! Одни путешествия по зеркалам! Только вот, что я подумала, - без перехода продолжила Ядвига, совершенно убитым тоном, - если бы я знала это, раньше, мы ведь могли бы с Костей почти каждый день видеться! – Закончила Ягги, почти плача.
- Ягги! – Ольга Константиновна страдальчески посмотрела на Ядвигу, - Девочка моя.
- Ядвига! Что за глупости! Мало ты сегодня насмотрелась в зеркалах? Это не прогулка в парке! Сколько там опасностей, я специально тебе показала черные зеркала!
- Я понимаю, бабушки, правда понимаю, - грустно сказала Ягги. – просто я очень скучаю. И потом, - опять без перехода сменила настроение Ядвига, - почему ты мне все это раньше не рассказывала? Про зеркала? Про Василису? – Она вопросительно приподняла бровь, копируя бабушку.
- Но дорогая, - бабушка улыбнулась уголком рта, - когда ты была серьезным директором библиотеки, обычным человеком, - сказала она с нажимом, - я взяла бы и рассказала тебе: что я Баба Яга, что я дружу с Василисой Прекрасной и внук моей любимой ученицы и подруги – Кощей Бессмертный, в доме у меня живут Домовой и кикимора, продолжать?
- Нет. – Вздохнула Ядвига.
- Что бы ты мне сказала? – Усмехнулась Ярина Мирославовна. – Ну, в дом скорби, я думаю, не сдала бы старушку, но подумала об этом.
- Бабушка! – Возмутилась Ядвига.