* * *
Губы Магьер открылись, чтобы задать следующий вопрос. Она побежала за Бротаном, обходя его вокруг, чтобы перегородить ему путь еще раз.
— Ты не увернешься от этого, — предупредила она — Что еще? Расказывай!
Тогда Оша отправился на корабль, домой он возвращался в одиночку… потому что Сгэйль был мертв. Она понятия не имела, что Оша мог быть в опасности от своего собственного клана, и Бротан должен был рассказать ей, что именно произошло.
— Что они сделали с ним? — потребовала она. — Заперли его, потому что он и Сгэйль помогли нам… защитили нас?
Бротан приблизил к ней лицо. Его раскосые янтарные глаза сузились, делая шрамы четче.
— Помнится, соглашение подразумевало одну историю на другую, — он помолчал. — У меня нет желания рассказывать все, не получив ничего взамен.
Магьер замешкалась. Сделка намекала: его история за ее. Он стоял, застыв в ожиданки, и даже не моргал.
— Что произошло с тобой по пути в Пустоши? — спросил он. — Как ты нашла второй шар, который вы спрятали вместе с первым? Или ты согласна с тем, что сейчас мы должны найти корабль?
Магьер смотрела ему в глаза и задавалась вопросом, потемнели ли ее зрачки, разширяясь из-за растущей ярости и разочарования… и страха.
* * *
Вечером в назначенное время Малец стоял рядом с Леанахальм у основания пирса, ожидая Магьер и Бротана.
— Осталось недолго, — сказала ему Леанахальм, и он понадеялся, что она права.
Ей было явно некомфортно в порту среди множества людей. Она все еще держала конец той оскорбительной веревки, закрепленной вокруг шеи пса.
Через мгновение Леанальхам испустила резкий, глубокий вздох. Она потянулась назад, чтобы в очередной раз подтянуть свои брюки. Это она делала время от времени с тех пор, как Лисил вынудил девушку переодеться. И в результате привлекла больше пристальных взглядов, чем волк на поводке.
Вместе они привлекали больше взглядов, чем рассчитывал Малец.
Магьер оставила Лисила с достаточным количеством денег для оплаты комнаты. Как только это было улажено, он выскочил на улицу, оставив Мальца с Леанахальм в гостинице. Малец не хотел знать где и как Лисил добыл эти штаны, очевидно пошитые и скроенные на человеческого мальчика.
Лицо Леанахальм исказилось от расстройства, когда она натягивала толстую брезентовую ткань.
«Прекрати… делать… это!..»
Она остановилась и отстранилась от него на длину веревки.
Леанахальм стояла в испуге, взгляд ее больших зеленых глаз застыл на нем. Не из-за его команды, а скорее потому, что она вообще услышала её. Она все еще не могла привыкнуть к тому, что он может использовать слова из памяти, вырванные из любых воспоминаний, которые он уловил в ее сознании.
Малец уловил лишь скудные моменты в попытке погрузиться в воспоминания девушки. В отличии от Бротана она не особенно старательно и регулярно скрывала их. Но сейчас ее ум был пуст от любых воспоминаний.
В другое время было трудно уловить в ее мыслях что-либо, за исключением прошлого с Ошей из их путешествия в Нуманские земли.
Должна была быть причина, по которой греймасга взял её с собой. Леанахальм не была непосредственно вовлечена во всё происходящее. Но впереди предстояло долгое путешествие, а терпение Мальца было не бесконечным.
Леанальхам несколько раз сипло втянула воздух от испуга, но бістро справилась с собой. Она знала, что он часто говорил таким образом с Лисилом и Магьер. Это был первый раз, когда он пытался поговорить так с ней, считая, что уловил достаточно ее воспоминаний, чтобы сделать это.
— Мне не нравится эта одежда, — с дрожью в голосе прошептала она. — Я хочу свою юбку.
«Нет…»
— Эти… штаны… неудобные, — начала она, а затем взмолилась: — Пожалуйста, маджа-хи!
«Называй… меня… Малец…»
Он был сыт по горло тем, что с ним обращаются как с каким-то священным существом. Конечно, у этого было свое преимущество, но также и мешало. Он имел мало общего с маджа-хи, которым почти поклонялся ее народ, а Леанахальм и вовсе благоговела. Он не хотел иметь ничего общего с любым, что ассоциировалось с его истинной семьёй, Стихийными Духами, которые вселились в маджай-хи наряду с другими духорожденными.
Пристально смотря верх и вниз по береговой линии, Малец выглядывал Магьер или, скорее, Бротана, который мог выделяться, так как был выше остальных. Но не было и признака их.
Леанахальм подошла ближе.
— Магьер и Бротандуиве скоро придут.
Малец фыркнул, продолжая поглядывать по сторонам. Это не помогло, он был значительно ниже, чем люди вокруг.
Решение о том, кто останется в гостинице, а кто пойдет встречать Магьер, было принято быстро. Один должен был остаться, чтобы присматривать за шаром. Они не могли рисковать, оставляя его без присмотра. Очевидным сторожем был Лисил, но Малец столкнулся с проблемой перемещения в одиночку по людным улицам.
В конце концов Леанхальм предложила пойти с ним, учитывая, что Магьер использовала его как своего рода «домашнее животное». Лисил неохотно согласился. Так что теперь Малец стоял и ждал на набережной с девочкой, которая была абсолютно неуместна здесь и не осведомлена обо всем, что лежало на весах.
Два проходящих мимо молодых матроса задержали взгляд на девушке. По крайней мере, на этот раз она не стала подтягивать штаны. Но спряталась за него, подальше от мужчин, и Малец с низким рычанием обнажил зубы. Мужчины поспешили дальше.
— Сильный маджа-хи, — прошептала Леанхальм.
«Малец… Используй… мое… имя…»
Вместо этого она вдруг поднялась на цыпочки и вытянула шею.
— Смотри!
Малец максимально поднял голову, пытаясь хоть что-то рассмотреть через толпу.
Темные волосы Магьер, бледная кожа и доспех выделялись среди купцов, моряков и докеров. Потом позади нее показася Бротан, и Малец зарычал, а шерсть на его загрывке встала дыбом.
Должен был быть способ оставить позади старого убийцу, который никогда ничего не делал, если это не служило его собственной цели. Когда взгляд Мальца вернулся к Магьер, он горячо захотел, чтобы она увидела это.
Он почувствовал неожиданный нежелательный укол сожаления за все то, что она пережила в прошлом году — все, во что она впуталась. Она так сильно изменилась, он иногда видел, как застывают черты ее лица, что не всегда было так.
Непрошеная вспышка воспоминания поразила Мальца.
Через плавание от Восточного континента мир казался совсем другим. Путешествие было приятным, за исключением непроходящей морской болезни Лисила в начале. Малец, Магьер, Лисил и Винн вместе прибыли на восточный берег центрального континента. Потом они направились на запад по суше с купеческим караваном, проделывающим долгий путь через весь континент к землям Нуманской Империи, в том числе и Малурне, родине Винн.
Магьер, Лисил и Винн думали, что отдадут первый шар, шар Воды, главной миссии Гильдии Хранелей в Колм-Ситте и их долг будет закончен. Лисил честно полагал, что тогда сможет забрать Магьер домой, в их таверну «Морской Лев» в небольшом прибрежном городе Миишка.
Этот приют был так далек, больше чем через полмира отсюда.
Малец понимал всё лучше и подозревал, что Магьер тоже. В конце он должен был помочь Магьер и Лисилу столкнуться с правдой. Они не могли оставить шар с мудрецами, которые не могли защитить его и сохранять всё в тайне. Они трое должны были спрятать его там, где никто не найдет.
На подходе к Колм-Ситту пришлось отправить туда убитую горем Винн в одиночку. В то время они полагали, что там она будет в большей безопасности, и втроем отправились на север, чтобы спрятать шар.
Так как первоначально он был обнаружен в высоком, холодном месте, то они предположили, что он должен был быть скрыт в подобной промороженной и отдаленной местности. Лисил несколько дней ныл, узнав перспективу пробираться через ледяную землю еще раз, и без конца ворчал о необходимости ехать верхом, поскольку он ненавидел этот способ передвижения так же сильно, как и плаванье по морю.
Они почти ничего не знали о том месте, куда отправлялись. Только потом они узнали от местных жителей о земле далеко на севере, называемой Пустошами. Для того чтобы достичь этого региона, им предстояло проделать долгий путь.
Они продвигались к более северным территориям на северо-западе от Малурны, минуя полуостров — как они позже узнали, это были земли гномов. Ради Лисила они избегали морских путешествий как можно дольше. Потом они повернули на запад к побережью, чтобы найти проезд по морю и как можно быстрее приблизиться к ледяной пустоши в верхней части центрального континента.
Вспомнив это обманчиво мирное начало, Малец захотел закрыть глаза. Если бы он только знал, что ждало в конце путешествия…
— Магьер, — позвала Леанахальм, поднимая тонкую руку. — Мы здесь.
Прежде чем Магьер и Бротан добрались до них, Малец почувствовал напряжение между ними. Оба казались суровыми и не смотрели на других. Что-то произошло, и Малец стал следить за Бротаном. Уловить воспоминания «держателя теней» оказалось почти невозможно. Мальцу не нравилось быть в неведении, особенно в отношении мастера-убийцы. Поэтому он сосредоточился на Магьер.
«Вы… нашли… корабль?..»
Она вздрогнула от слов воспоминаний в своём сознании и покачала головой, будто стремясь очистить его.
— Да, мы нашли один, — ответила она, совсем без радости или облегчения.
— Что случилось? — спросила Леанальхам.
Магьер наконец заметила девушку и осмотрела Леанахальм сверху вниз. Замтив штаны, поворчала и кивнула.
— Так-то лучше, — подвела итог она, заставив Леанальхам надуться.
— Был только один корабль на юг, готовый принять пассажиров, — вмешался Бротан. — Это большое… очень большое грузовое судно, и по тому как оно сидит в воде, видно, как сильно оно нагружено. Оно идёт медленно и будет делать много остановок по пути.
— Это лучшее, что мы смогли сделать, — добавила Магьер. — К счастью, оно идет куда нам надо, к побережью Суманской Империи, так что мы не потратим монеты впустую на пересадки.
— Когда… мы уезжаем? — нерешительно спросила Леанальхам.
— Завтра на рассвете, — ответил Бротан.
При этих словах Леанахальм оглядела оживленный порт, будто с тревогой ища что-то… или кого-то. Магьер нахмурилась, но ничего не сказала. Возможно, больше не было ничего, что она могла сказать девушке относительно Оши.
Магьер посмотрела вниз на Мальца.
— Вы нашли для нас комнаты?
«Да… Лисил… ждет…»
— Только одну комнату, — вставила Леанальхам. — Чтобы сэкономить деньги. Лисил охраняет наше имущество. Пойдем, мы покажем вам.
Девушка повернулась к крутой дороге, но остановилась при виде людей, разгружающих недавно прибывшее судно.
Малец шагнул вперед, дергая ее веревкой и заставляя идти.
Он оглянулся на ходу и попытался погрузиться в ее воспоминания, так как он мог делать это, только когда прямо смотрел на человека. Малец поймал изображение, всплывшее в уме Леанальхам о другом доке, другом порту, и он узнал его.
Гайне Айджайхе — «Край бездны» — единственный порт, единственным настоящий город на всех Эльфийских Землях на противоположной стороне Восточного континента.
В памяти Леанальхам Малец увидел высокую смуглую фигуру, шагающую к ней из доков ночью. Белые волосы свободно лежали на плечах.
Оша не был одет в серо-зелёное одеяние анмаглака. Из-за плеча торчал длинный и узкий сверток ткани, веревкой привязанный к спине, он выглядел точно так, каким Малец увидел его за несколько дней до этого в Колм-Ситте. На том доке, далеко в мире и во времени, в том воспоминании Oша остановился, не дойдя до берега.
Он был потрясён, увидев Мальца… вернее, Леанальхам.
Малец чувствовал своё — её — устремления в сторону Оша.
Воспоминание исчезло, кануло в темноту, как будто Леанальхам силой прогнала его.
Малец все еще испытывал странное чувство из-за того, что подсмотрел именно этот момент. Даже сейчас Леанальхам еще надеялась увидеть Ошу. Малец заметил, что Бротан смотрит в сторону кораблей в порту и разглядывает только что прибывший, на который так жадно смотрела Леанальхам.
Малец оступился, зацепив когтями лапы треснувший булыжник. Он выпрямился, уделяя больше внимания крутой дороге, пока они поднимались вверх к очередному городскому кварталу.
Что бы ни высматривал Бротан, он искал взглядом не Ошу.
* * *
Утром следующего дня девушка, которую все знали под именем Леанальхам, стояла на палубе большого торгового судна людей, а точнее перевесилась с перил его левого борта. Она рассматривала улицу, которая вела вверх и вниз от ближайшего пирса. Ее загораживало переплетение мачт судов на протяжении всей береговой линии. Лишь немногие из них она могла разглядеть ясно.
— Леанальхам!
Она хорошо разобрала окрик Лисила, доносящийся из дверного прохода прохода под кормой, но предпочла сделать вид, что ничего не слышала.
Это было невежливо и совсем на нее не похоже, однако она ничего не могла поделать с тем, что так внимательно рассматривает причал. Все ее супутники, казалось, выдохнули после ночи в небольшой комнате и посадке на корабль без приключений. Корабль быстро отплыл, и все вздохнули с облегчением, кроме неё… и, возможно, Лисила, но по совершенно другой причине.
Она высунулась еще дальше с полной уверенностью, что если посмотрит еще хоть чуточку, то обязательно увидит Ошу, сбегающего вниз по трапу какого-нибудь только что прибывшего корабля. Она закричит, он её увидит, и капитан их корабля будет вынужден спустить для него трап.
— Пойдем, — снова позвал Лисил. — Мы должны спустится в каюты.
В отличии от других, она не верила, что Оша намеренно остался в Колм-Ситте. Он не мог так поступить, только не с ней. Он был единственным, кто, как и она, понимал, какого это — быть брошенным на произвол судьбы в этом большом, чужом мире.
Она знала, что Бротандуиве верил, что причиной ее печали была тоска по дому, которую она оставила позади. Однако проницательность, присущая греймазге, в этот раз подвела его.
Сгэйшеллеахэ был настоящим анмаглаком. Она восхищалась тем, что он до конца был верен своему народу, даже когда это противоречило его клятве касте. Данное им слово было железным и именно из-за него, те из ее народа, которые считали её чужачкой, держали рот на замке.
Но дядя вместе с дедушкой отправился к предкам. Остался только Оша, последний, кто принял её такой, какая она есть, даже если она сама не знала, кто же она такая.
Бротандуиве никогда не относился к ней плохо, он заботился о ее благополучии. Но он был больше похож на одно из людских творений, например, на опускную решётку ворот — с холодными шестернями, цепями, шкивами и поворотными механизмами. Оша же всегда излучал тепло, даже под грузом того позора и горя, что он носил в душе. Он ее не бросит, и до тех пор, пока он будет рядом с ней, ей будет плевать, что у нее больше нет места, которое она могла бы назвать домом. Ибо, даже несмотря на дедушку и на уважение дяди, травля ее среди народа все увеличивалась. Вплоть до последнего года, пока она не сбежала из родных земель.
Когда же она поняла это? Несколько лет назад, когда в одиночку нарезала фрукты для общинный нужд. Начинался теплый рассвет, который предвещал жаркий день. Тени ночного леса еще не полностью ушли, и она, немного вспотев, вытерла лоб тыльной стороной своей маленькой ладони. В тот момент она была счастлива, свободна от посторонних косых взглядов. Она напевала мелодию, которой ее научил дедушка, словно ребёнок, но вдруг…
Она почувствовала себя тревожно, будто за ней наблюдают, и съежилась от этого. Но решила не оборачиваться, чтобы не привлечь внимание наблюдающего. Скоро вся деревня проснется, дел будет по горло, ее просто не будут замечать.
Ощущение все усиливалось.
Она покосилась на лужайку между двумя домами. В поле зрения никого не было. Но ощущение не прошло. Ее внимание привлек лес, который находился вне общины. В его гуще появились два горящих глаза. Она вздрогнула и отступила, поняв, кто это.