«Завтра после заката приходите на верхнюю площадку башни Лета».
Глава 14
Преследование
Спустя годы Змеос с братьями появились вновь, дабы оспорить власть Перина, повелителя Небес, и его братьев. Однако три божественных брата не удостоили вниманием эти упреки и происки. Долгое время на земле и в Небесах царил мир. Но потом взор Хорса упал на Зорию, дочь Перина. На все его домогательства прекрасная девственница ответила отказом. Тогда Хорс похитил ее и заключил в свою крепость.
Кто-то дергал его за волосы.
Феррасу Вансену снились луга, залитые солнцем. Но даже в эти сладостные видения прокралась тревога — он заметил, как в траве мелькнуло что-то темное и опасное. Через несколько мгновений он поднял голову, пытаясь вернуться к реальности.
— Господин! — прокаркал Скарн и, вцепившись клювом в волосы Вансена, вновь что есть силы потянул их. — Проснись, господин! Мы в опасности.
Вансен с горечью подумал о том, что страх преследует его во сне и наяву. Ворон скакал вокруг, неуклюже хлопая крыльями.
— Что случилось? — пробормотал Вансен. — С чего ты взял, что мы в опасности?
— Сердцем чую, — прокаркал ворон. — До меня доносится запах кожи и железа. А еще я слышу какие-то звуки. Сейчас они стихли.
Длинная зловещая тень упала на капитана королевских гвардейцев, закрыв слабый свет затухающего костра. Стряхнув с себя остатки сна, Вансен вцепился в рукоять меча. Но тень замерла.
В следующее мгновение капитан понял, что это тень Джаира. Волн сумеречного племени сделал рукой требовательный жест. Глаза его, неотрывно устремленные на Вансена, почти светились.
«Отдай».
Слово прозвучало в голове Вансена так отчетливо, словно лишенный рта монстр произнес его вслух.
«Отдай».
— Он хочет, чтобы ты вернул ему меч, — пояснил проснувшийся принц Баррик. — Выполни его просьбу.
— И не подумаю!
— Верни ему меч. Он знает этот край. А мы здесь чужаки.
Вансен не двигался с места, переводя взгляд с принца на красноглазого демона. Наконец он сделал шаг вперед и извлек меч из-под плаща. Воин из страны теней вцепился в рукоять и выхватил меч из ножен. Оставив ножны в руках капитана, Джаир, бесшумный и стремительный, как ветер, скрылся в зарослях, окружавших их маленький лагерь.
— Это чистой воды безумие, — пробормотал Вансен. — Ваш безносый приятель убьет нас обоих.
— Не убьет. — Баррик снял сапоги, вытер ноги краем своего грязного потрепанного плаща и вновь обулся. — Он очень зол. Но не на нас.
— Позвольте узнать, с чего это он разозлился?
Скарн, прислушиваясь к разговору, приводил в порядок перья. На груди у него виднелись крошечные осколки яичной скорлупы. Чтобы ни происходило вокруг, ворон больше всего беспокоился о том, как набить свою утробу.
— Эти Высшие безумны, — тихонько заметил он. — Они слишком долго жили в Черных башнях, глазели в зеркала и слушали голоса умерших. Тут любой свихнется.
— О чем ты? Похоже, вы все спятили! — возопил окончательно выведенный из терпения Вансен.
— Джаир сердится, потому что ворон ощутил присутствие врага раньше его самого, — хладнокровно пояснил Баррик. — Он думает, что потерял бдительность.
— Но почему…
Капитан королевских гвардейцев не успел договорить. С дальней стороны холма донесся звук, каких Вансен никогда прежде не слышал. То был пронзительный визг, словно вырвавшийся из громадной трубы чудовищной формы.
— Помоги нам всемогущий Перин, что там такое? — выдохнул капитан гвардейцев.
— О господин, боюсь, это приближаются длинноголовые или кое-кто похуже! — отозвался ворон.
— Джаир найдет тех, кого почуяла эта птица, — сказал принц Баррик.
Он осматривал свои сапоги с таким невозмутимым видом, будто собирался совершить прогулку по внутреннему двору родного замка.
Вансен вскочил на ноги.
— Если он преследует врага, мы должны ему помочь.
Схватка с какими-то неведомыми созданиями отнюдь не привлекала капитана. Он не сомневался, что враг, затаившийся в зарослях, окажется еще отвратительнее Джаира. Ведь Вансен собственными глазами видел, как демоны утащили его товарища Коллума Дайера.
— Тише! — Баррик вскинул руку, прислушиваясь. Этот мальчишка, ставший похожим на оборванного уличного сорванца, по-прежнему излучал властность, присущую отпрыску королевского рода. — Это Джаир. Он зовет нас.
— Зачем? Разве он…
— Он цел и невредим, — ответил Баррик на невысказанный вопрос капитана. — Но он по-прежнему сердится.
— Ваше высочество, а вдруг он хитростью заманит нас в ловушку? Я знаю, вам это волшебное отродье не внушает опасений. Но вспомните, он получил свое оружие. И сейчас самое удобное время, чтобы с нами разделаться. Вокруг темно, в этом лесу ему известны все дороги и тропинки.
— Если бы он хотел нас убить, он мог это сделать в любую из предыдущих ночей, — нахмурившись, возразил Баррик. — Сейчас он не просто сердится. Он тоже испуган. — Принц покачал головой. — Я больше его не слышу. Мы должны поторопиться.
Даже не взяв факел, чтобы осветить себе путь, Баррик двинулся в том направлении, откуда доносился визг. Вансену оставалось лишь выругаться, выхватить из костра горящий прут и поспешить вслед за ним.
Дождь смыл дымовую завесу, затянувшую небо. Но мантия, как называл ее Джаир, оставалась на месте. Даже сейчас, в середине ночи, сквозь тесное переплетение ветвей проникало тусклое свечение, словно вечные сумерки пропитали небо, как масло, и теперь медленно сочились вниз. Под деревьями царил густой мрак, слабый свет факела не мог его разогнать. Догоняя принца, Вансен не раз споткнулся о корни и дважды упал. Баррик протянул руку и помог ему встать.
— Быстрее, — бросил он.
«Не хотелось бы торопиться во время такой приятной прогулки, ваше высочество», — мысленно огрызнулся Вансен.
Над их головами раздалось хлопанье крыльев. Скарн, перелетая с ветки на ветку, передвигался быстрее, чем люди. Как всегда, старый ворон распространял вокруг себя запах влажной земли и гниения. Вансен ощутил этот запах даже прежде, чем услышал скрипучий голос Скарна.
— Нагните голову, господин, — предупредила птица.
И действительно, Вансен едва успел пригнуться, чтобы избежать удара колючей еловой ветви.
«В конце концов, от ворона тоже есть польза, — решил он. — А к мерзкому запаху можно притерпеться».
Джаир появился из-за деревьев так внезапно, что капитан гвардейцев невольно вздрогнул. С клинка, который сжимал в руке воин сумеречного племени, стекала кровь, одежду покрывали темные пятна.
Джаир сделал знак следовать за ним и двинулся в сторону небольшой рощи. Вансен повиновался, по-прежнему готовый к тому, что безликий монстр заманит их в ловушку. Он смотрел только на Джаира, опасаясь вероломного нападения, и потому едва не наступил на первый труп. Дрожащими руками он поднес факел к распростертому на земле телу и отшатнулся, пораженный жутким зрелищем.
Капитан королевских гвардейцев повидал немало трупов, но ничего подобного не встречал. Мертвое тело было так изломано и изогнуто, словно не имело костей. Голова убитого была чрезвычайной вытянутой, а грубая темная кожа делала это существо совсем не похожим на человека. Руки мертвеца оказались невероятно длинными и, судя по всему, имели гораздо больше суставов, чем у людей. Впрочем, толком разглядеть труп в темноте было трудно, поскольку Джаир превратил его в кровавое месиво. Тем не менее длинная голова с выдающимся хрящеватым носом, напоминавшим птичий клюв, осталась целой и вызывала содрогание своим видом. Лоб диковинного создания напоминал человеческий, но глубоко посаженные глаза могли принадлежать ящерице.
Странно было видеть на этом чудовище боевые доспехи и кольчугу, надетую поверх кожаной куртки. То, что монстр был одет по-человечески, показалось Вансену столь отвратительным, что он едва сдержал приступ тошноты.
В нескольких шагах от первого лежал еще один труп. Его длинный череп был срублен почти наполовину, залитые кровью когтистые руки раскинуты, словно монстр пытался отразить смертельный удар.
— Помоги нам всемогущий Перин, что это за твари? — запинаясь, пробормотал капитан гвардейцев. — Они гнались за нами?
— Я вижу их в первый раз, но Джаир утверждает, что это длинноголовые, — откликнулся Баррик. — Их было трое, один скрылся. Поэтому Джаир так сердится. Он говорит, что раны лишили его ловкости и проворства. Иначе он убил бы всех троих.
— Длинноголовые, — прокаркал ворон. — Они не просто бродяги, должен я вам сказать. Они кому-то служат. Об этом говорит их одежда.
Джаир наклонился и острием меча повернул голову одного из убитых, чтобы все могли рассмотреть отметину у мертвеца на щеке: уродливое клеймо, по форме напоминавшее лист терновника.
— Джикуйин, — медленно проговорил Баррик. — Мне кажется, Джаир произнес именно это имя.
Ворон испустил короткий испуганный вопль.
— Джек Чейн? Значит, они служат Джеку Чейну?
Неуклюже хлопая крыльями, ворон взгромоздился на плечо Вансену, и тот едва не потерял равновесие.
— Надо бежать отсюда, господин! — прокаркал ворон. — Бежать как можно быстрее!
— Насколько я понял, нам угрожает неведомый Джек Чейн, о котором было столько разговоров, — процедил капитан гвардейцев, переводя взгляд с принца Баррика на безмолвного Джаира. — Но я думал, что его владения остались в стороне.
Принц ответил не сразу.
— Джаир говорит, нам придется спать по очереди, — произнес он. — Мы должны все время быть начеку. И держать оружие наготове.
* * *Дорогу по-прежнему окружал непроходимый лес, да и сама она так заросла травой и кустарником, что порой становилась неразличима. Лошади то и дело спотыкались о древесные корни, а огромные лужи делали путешествие еще более неприятным. Однако вскоре деревья расступились, и на горизонте появились серые проблески неба, похожие на застиранное ветхое белье, вывешенное для просушки. Даже дождь стих, превратившись в мелкую морось. Но все это ничуть не улучшало настроения принца Баррика.
«Нам что-то угрожает? — спросил он у Джаира. — За нами гонятся жуткие головастики?»
«Будь осторожен», — предостерег воин из страны теней.
Он протянул руку и указал вперед, где на дороге возвышалось поросшее кустарником нагромождение камней. Баррик натянул поводья, заставив свою диковинную лошадь по имени Стрекоза замедлить шаг и объехать препятствие. Джаир вновь уставился вдаль, и взгляд его казался отрешенным, как взгляд статуи на носу корабля.
«Нам что-то угрожает?» — повторил свой вопрос Баррик.
«Нам угрожает смерть, — последовал безмолвный ответ. — Или кое-что похуже. Одному из длинноголовых удалось уйти».
Упоминание о длинноголовых вызвало у Джаира приступ отвращения, который Баррик ощутил так отчетливо, словно на него пахнуло дурным запахом.
«Но ты убил двоих. А нас трое. Вансен — опытный воин, я тоже неплохо владею мечом. Почему мы должны бояться какого-то длинноголового?»
«Запомни, человек солнечного мира, эти твари никогда не охотятся поодиночке».
Разговор о длинноголовых явно приводил Джаира в едва сдерживаемую ярость.
«Они очень хитры. И имеют обыкновение действовать стаями».
«Ты говоришь, они охотятся?»
«Да, они доставляют рабов своему повелителю Джикуйину. Или добывают для него пропитание. В любом случае те трое, что встретились нам, отбились от большого отряда. Наверное, их послали в разведку. Я так же уверен в этом, как в том, что в небе над нами сияет Белый Корень».
Баррик невольно вскинул голову, но не увидел никакого Белого Корня — лишь слабое свечение, проникающее сквозь туман. Джаира он понимал с трудом; охваченный тревогой, воин из страны теней выражался еще более туманно, чем обычно, и не пытался приспособить собственные понятия к понятиям принца.
«Что ты предпочтешь: попасть в рабство или быть съеденным? — прозвучало у него в голове. — Неплохой выбор, не правда ли?»
«Кто такой Джикуйин? — не отвечая на насмешливый вопрос, спросил Баррик. — Ты все время говоришь о нем. А я по-прежнему ничего о нем не знаю».
«Ворон зовет его Джеком Чейном. Джикуйин обладает могуществом, древним могуществом, и теперь, когда Кул-на-Квар утратил так много…»
Баррик вновь не сумел ухватить мысль своего собеседника. В его сознании промелькнул туманный образ, непостижимым образом соединивший понятия «сияние», «музыка» и «язык».
«Разумеется, Джикуйин сознает свою силу, — продолжал Джаир. — Иначе его песнь не звучала бы за пределами его владений, на свободных землях».
Баррик окончательно сбился с толку. К тому же у него отчаянно ныла рука — здешняя сырость не шла ему на пользу — и болело ребро, поврежденное при падении. Но молчаливый Джаир проявлял необычную словоохотливость, и Баррик, не желая упускать возможности узнать хоть что-нибудь, продолжал расспросы.
«Ты говоришь, он обладает могуществом. Но в чем заключается его могущество? Он тоже король, как тот слепец, о котором ты рассказывал?»
«Нет. Древнее могущество не имеет ничего общего с королевской властью. Джикуйин — отпрыск богов, хотя и незаконный. Таких отпрысков было множество, но в годину Великой Крови мы одержали над ними победу. Некоторые из них оказались слишком умны или слишком сильны, они нашли убежище в пещерах или на высоких горах. Джикуйин — один из них».
«Так он потомок богов? И он нас преследует?»
У Баррика внезапно зазвенело в ушах, перед глазами все поплыло, лес вокруг превратился в бесформенную зеленую массу. Принц судорожно вцепился в поводья, чтобы не упасть с седла. Когда головокружение прошло, он почувствовал, что Джаир придерживает его за пояс.
— Все хорошо, все хорошо… — громко произнес Баррик и лишь потом заметил, что Вансен и ворон смотрят на него во все глаза.
Принц думал, что они с Джаиром оставили спутников далеко позади, а те, оказывается, ехали совсем рядом. Казалось, во время приступа дурноты время для Баррика остановилось, дав Вансену возможность нагнать его.
«Если этот… пресловутый Джек Чейн охотится за нами, не лучше ли повернуть назад?» — продолжил безмолвный разговор Баррик, окончательно придя в себя.
«Не думаю, что он охотится именно за нами, — ответил Джаир. — Он не послал бы в погоню простых длинноголовых, если бы знал, что им предстоит встреча с таким противником, как я».
Слова Джаира были исполнены гордости и высокомерия, но в них чувствовалась также и печаль.
«Джикуйин никак не мог узнать, что я получил… тяжкое увечье».
«Но разве ты получил тяжкое увечье?»
Воин сумеречного племени не успел ответить, а Баррик уже почувствовал, что его собеседника охватили горечь и стыд. Принц не видел лица Джаира — впрочем, оно было бесстрастным, как всегда, — но понял, что это неприятная тема.
«Когда преследователи набросились на меня, я упал. Упал и ударился головой о камень. Они нанесли мне несколько сильных ударов. После этого я… ослеп».
Признание Джаира привело Баррика в полное недоумение. Но вскоре он догадался, что в понятие «слепота» собеседник вкладывает какой-то иной, непонятный смысл.
«Почему ты говоришь, что ослеп? Ты же прекрасно видишь?»
«Только глазами».
Пока Баррик ломал голову над новой загадкой, их вновь нагнал Феррас Вансен. Впрочем, приблизиться к ним вплотную капитан не мог, ибо его конь испытывал трепет перед лошадью из страны теней и даже на стоянках старался держаться от нее как можно дальше.
— Ваше высочество, вы здоровы? — с тревогой осведомился капитан гвардейцев. — Я видел, вы едва не упали с седла.
— Оставь меня в покое, — отмахнулся Баррик, не желавший прерывать увлекательный безмолвный разговор ради шумной грубой болтовни с этим… простолюдином.
«Может, он и простолюдин, но он отправился с тобой в опасное путешествие, хотя это вовсе не входило в его обязанности, — напомнил принцу внутренний голос, принадлежавший ему самому, а не Джаиру. — Он прекрасно знал, что в этом проклятом месте добра не жди. Но все же не оставил тебя в одиночестве».