Что-то он упустил… Генерал? Посты? Отчет? Дети? Может, Джули? А, вот она! Девушка так же увидела Артура и с визгом бросилась к нему на шею, вскочив и отпихнув какого-то полицейского. Прижалась роскошным телом и недвусмысленно повела бедрами.
— Пойдем ко мне, — промурлыкала она и с придыханием добавила, — мой герой…
Арт усмехнулся и опустил руку Джули на талию, прижимая к себе льнущее соблазнительное тело. А неплохая идея! Интуиция пока подождет…
Комната девушки находилась в самом конце коридора. По пути они целовались, как сумасшедшие. Джули принялась стягивать комбинезон, Арт смеясь убрал ее руки. Этот комбинезон так просто не стянуть. Но он был с ней согласен, нужно поторопиться, так как он и сам чувствовал себя возбужденным и нетерпеливым. Девушка была очень хорошенькой, такой, какие ему всегда нравились. Фигуристые блондинки, не притязательные, любвеобильные, глупенькие. Он уже представлял перед собой приятный во всех смыслах вечерок, как услышал приглушенный вскрик.
Внутри все перевернулось. Арт замер, отпихнул Джули, прерывая ее поцелуи, размыкая руки на шее…
Вот опять. По спине Арта пробежали мурашки. На затылке, как у зверя, встали дыбом волосы. За дверью, мимо которой только что прошли Арт и Джули что-то происходило. Что-то нехорошее. Арт раздумывать не стал. Отошел подальше и сильно толкнул ногой створку в районе замка. Дверь с грохотом распахнулась. В то же мгновенье он увидел обнаженную девушку, сжавшуюся в комочек на полу, поджав к себе колени и закрывшую лицо ладонями, и нависающего над ней мужчину.
— Что здесь происходит?! — мужчина обернулся. — Калеб?
В глазах последнего сначала мелькнула ярость, потом узнавание, затем замешательство. Калеб стоял в распахнутом комбинезоне, огромный, мощный, мускулы бугрились на влажной голой груди. Девушка скулила и всхлипывала в углу, зажав кулаком рот.
— Калеб, неужели тебе мало доступных девушек? — в голосе Арта громыхал едва сдерживаемый гнев. — В зале полно девиц, бери любую. Но нет.
Арта трясло от злости. Он так давно сросся с насилием, сделал его своей профессией. Закрывал глаза на многое, и сам творил вещи, за которые непременно попадет в ад. Но даже у него, изворотливого, жестокого и бессердечного Хамелеона были четкие принципы. Никогда не поднимать руку на того, кто слабее, кто не сможет дать сдачи.
— Что теперь скажет Комитет? — распалился Арт, отчитывая огромного насупленного наемника, как мальчишку. — Ее родственники? Изнасилование пленницы спасателем? Журналисты раструбят на всю галактику.
Девушка, услышав злой голос, отняла руки от лица. Арт застыл в оцепенении. Он узнал в обнаженной девушке молоденькую певицу, которая пела балладу о рыцаре. Мокрые глаза со слипшимися ресницами казались огромными на худом узком личике. Через тонкие острые коленки виднелась маленькая грудь с темными сосками. Ребра явственно проступали сквозь кожу. Арта словно ударили под дых изо всей силы. Внутри что-то оборвалось. Он поперхнулся, не в силах вымолвить ни слова.
— Она не пленница, — ехидно вставила Джули, выглядывая из-за плеча. — Это Рива. Она дочь пирата, наложница, и родилась здесь, на Эпсилон.
Арт с силой сжал челюсти, так, что заскрипели зубы. Калеб заметно расслабился и чуть шагнул вперед, закрывая собой девушку, словно предъявляя на нее свои права.
— Тем более, — развязно произнес, — она завтра ничего не вспомнит!
— Мне все равно! — отрезал Арт. — Правила едины для всех. Я здесь пока командир, и я не собираюсь закрывать глаза на насилие… Я что-то не вижу, чтобы девочка была согласна. Ты посмотри на нее, она еще совсем ребенок!
— Как ублажать Забра и его офицеров, так не ребенок, — огрызнулся наемник.
— Разговор окончен, — холодно произнес Арт. — Или иди ищи себе другую подружку на ночь, или вали в казармы сторожить пленников. Это приказ!
Калеб сжал кулаки. Воздух между двумя неподвижными мужчинами загустился. Пружина, казалось, сейчас распрямится двумя сцепленными в драке сильными телами. Худощавый жилистый Арт проигрывал в росте и весе перед мощным, физически более развитым Калебом, но тот все же не рискнул ввязаться в драку с самим Хамелеоном.
Калеб язвительно усмехнулся, застегнул комбинезон и нарочито медленно, не спеша, пошел к выходу.
— Оставляю ее тебе, командир, — бросил уже возле двери. — Развлекайся. Хотя там и посмотреть не на что… Кожа да кости.
Арт медленно перевел дыхание. Потом схватил разорванный халат, лежащий на полу, и бросил девушке.
— Одевайся…
Рива отмерла. Все это время она сидела, закусив сначала кулак, потом губу и не могла вымолвить ни слова. Огромный наемник схватил ее, когда она выходила из туалета, зажал рот и потащил в какую-то комнату. Она только хрипела и скулила от страха. «Трусливая тряпка», — корила она себя. Могла бы отбиваться, закричать хотя бы. Но Риву с детства воспитывали в послушании и покорности, и ей даже в голову не пришло, что можно было драться.
Балахон скрыл тонкую худосочную фигуру девушки, и Арт, наконец, смог спокойно вдохнуть. Он отошел в сторону от двери и кивнул ей на выход.
— Пойдем, я отведу тебя в безопасное место, там переночуешь. — Арт слегка подтолкнул девушку в спину.
Девушка вздрогнула, но послушно пошла вперед. Тут Джули схватила наемника за руку.
— А как же я?! — возмутилась она. — Ты что, бросаешь меня из-за нее?
— Я сейчас устрою девушку и вернусь. Подожди…
— Ну уж нет! — встала в позу блондинка. — Если ты уйдешь с ней, я найду себе другое развлечение на вечер.
Арт равнодушно пожал плечами. Нет так нет. Ему почему-то уже не хотелось ни женского тела, ни ласки. Возбуждение, охватившее его в коридоре, схлынуло. Он даже не пытался скрыть раздражение к настойчивой девице.
— Как хочешь, — бросил не глядя, подхватил Риву под острый локоть и повел по коридору, не обращая внимания на ругательства рассерженной Джули.
Рива шла, низко опустив голову. Мужчина направлял ее, подталкивал, поворачивая в нужный коридор. Он шел быстро, молчал, о чем-то хмурился, иногда чертыхался сквозь зубы. Рива чувствовала тревогу, исходящую от наемника. Она была признательна ему за спасение, хотела поблагодарить, но боялась открыть рот и нарушить его невеселые мысли.
В конце концов они пришли в ангар, где ранее стояли шаттлы. Огромное помещение, выдолбленное в скале с закрытыми створками ворот в потолке, было сейчас заполнено многочисленными капсулами, большими и маленькими. К одной такой круглой прозрачной капле наемник подвел Риву.
— Заходи, — Арт приложил ладонь к пластику, и открылся узкий проем, в который мог пройти один человек. Рива с опаской стояла и смотрела на открытую дверь.
— Не бойся, — Арт кривовато улыбнулся, — это мобильные переносные автономные камеры. Там есть биотуалет, душ, холодильник с небольшим запасом воды и еды. И, конечно, кровать. Сейчас я затемню стены, запру тебя, и ты поспишь. До утра тебя никто не побеспокоит.
Рива медленно вошла в камеру и обернулась. Арт закрыл дверь и набрал запирающий код на сенсорном экране.
Девушка тоскливо смотрела на него через прозрачный купол. В уголках глаз еще блестели слезы. У наемника вдруг защемило внутри… Что это? Нежность? Жалость?
Почему то ему хотелось оградить ее от трудностей, от страха, от боли. Защитить, спрятать ото всех… Откуда эти странные желания? Неужели, он испытывает к ней отеческие чувства? «Нет», — сразу же отмел эту мысль Арт. Отеческими чувствами здесь и не пахнет. В черной глубине его естества, там, где он прятал самые постыдные тайны и сожаления, сидело воспоминание, которое он хотел поскорее забыть, как страшный сон.
Тогда, на вечеринке у Забира, когда девушка начала петь, Арт почувствовал такое сумасшедшее возбуждение к закутанной в паранджу наложнице, что когда он увидел лицо девушки, почти девочки, он чуть не умер со стыда.
«Эта тайна умрет вместе со мной, — решил мысленно Арт, — а завтра я придумаю, что делать с ней».
— Ложись спать, — наконец произнес мужчина.
Рива согласно кивнула, но не двинулась, продолжая смотреть через стекло. Арт вдруг осознал, что мог бы так стоять вечно, вглядываться в ясные чистые глаза этой девочки. Он резко хлопнул ладонью по куполу и тот сразу же помутнел, превращая фигуру Ривы в темное размытое пятно. Арт еще раз провел ладонью по пластику, словно лаская, и быстро пошел на выход.
Он отдал Риве свою камеру для отдыха. Теперь хотя бы будет знать, что она в безопасности, тревога, наконец, уляжется. Арт усмехнулся и пошел еще раз проверять посты. Предстояла вторая бессонная ночь.
* * *Утром прибыло руководство, комиссия из чиновников, журналистов, технические работники и судейские автоматы. Генерал Карсон принял у Арта командование вместе с полным отчетом о проделанной работе.
— Молодец, сержант Крок, — Карсон назвал Арта его бывшим званием, которого он лишился, уйдя с полиции. — Не хочешь к нам обратно?
— Каждый раз при встрече Вы задаете один и тот же вопрос, — Арт улыбнулся, пожимая руку генералу. — И Вы знаете, что я отвечу.
— Нам нужны такие, как ты, — Карсон тяжело вздохнул, — у тебя большой потенциал и могли бы быть перспективы, если бы…
— Вот именно, — резко и категорично прервал генерала Арт, — звание сержанта — мой потолок в полиции. Возможно, еще дадут лейтенанта лет через десять. Выше мне не подняться. Так что, это бесполезный разговор. Я сейчас зарабатываю намного больше, чем у вас…
— Если ты считаешь, что деньги — это главное… — начал было Карсон, но его прервали.
— Судебные машины установлены, — техник козырнул, — можно начинать вынесение приговоров?
— Да, начинайте, — разрешил генерал и обернулся к Арту. — Мы еще поговорим…
Арт только пожал плечами. Он давно уже все решил для себя. Почти двенадцать лет он отдал Комиссии. Служил верой и правдой, проливая кровь за Федерацию. Подавлял восстания на планетах третьего круга, уничтожал террористов, бомбил города и убивал ради высокой цели. Хватит. Кроме опыта обращения со всеми видами оружия, управления техникой, шаттлами и умения писать рапорты он еще заработал четыре искусственных сустава, титановые ребра, пластину в черепе, тридцать процентов пересаженной синтетической кожи и две операций на глазах.
Когда-то он уверенно взбирался по карьерной лестнице, в будущем планировал возглавить патрульный крейсер с сотней солдат на борту, но в какой-то момент споткнулся.
Когда Арту было тридцать, его бывший подчиненный, мальчишка двадцати пяти лет от роду, получил лейтенанта, тогда как Арт по-прежнему оставался сержантом. В тот момент Арт впервые задумался. Раньше он не обращал внимания на приходящих и уходящих вверх по карьерной лестнице выскочек. Но наступил момент, когда несправедливость стала невыносимой.
Его происхождение оставляло желать лучшего. Сирота с отсталой планеты третьего круга не мог претендовать на высокое звание, будь он хоть семи пядей во лбу. Арт написал рапорт об увольнении и начал работать на себя.
* * *С раннего утра в усталом мозгу наемника, словно глыбы, перекатывались тяжелые мысли. Он не мог решить, что делать с девочкой — певицей, запертой в его комнате. А разговор с генералом, взбаламутивший застарелые обиды, еще больше вогнал в тревогу и страх. Вот-вот начнется сканирование и вынесение приговоров, и Арт хорошо знал, что ждет пиратов, как и их детей и жен.
Законы на всех двадцати трех обитаемых планетах были едины для всех. Эти законы столетиями насаждали (где почти безболезненно, где тяжелыми бомбами и авиаударами) правители планет первого круга.
С одной стороны, Арт считал закон и порядок основой мироздания. Тем скрепляющим раствором, который не дает хаосу поглотить галактику. С другой — иногда он ненавидел этот идиотский Кодекс.
Главным считалось законность и регистрация рождения. Имена родителей, место рождения и другие характеристики заносились сразу же после появления на свет младенца в электронный чип, навечно прикреплялись к телу ребенка, и были с ним до самой смерти.
Рождение на планетах, входящий в первый круг власти, априори давало наивысший статус. Самыми древними и родовитыми фамилиями оставались те, которые обитали на Земле. Первородная планета превратилась в загородный дом, некую закрытую заповедную зону, где рождалась верхушка иерархии галактики. Аристократы. Не то, чтоб не было планет лучше Земли, с более комфортной атмосферой, благодатной погодой, уникальной природой и животным миром. Конечно, были. Но Земля до сих пор носила высочайший статус.
Богатство давно уже перестало быть чем-то выдающимся. Богатым можно было стать, открыв месторождение урана на отдаленной планете или изобрести новую модель андроида. Нуворишей и выскочек, разбогатевших таким способом, было не сосчитать. И чтобы как-то выделиться, придумали привилегии по рождению.
Планеты, в зависимости от уровня жизни, делились на первый, второй и третий круги. В первый круг входили три планеты — Земля, Гриз и Альван. Гриз и Альван были последними, которые заселили и колонизировали земляне. Почти триста лет подряд выходцев с этих планет выбирали председателем Совета Федераций.
Учебные заведения на планетах первого круга считались самыми престижными и привилегированными. Студенты, окончившие их, получали первейшее право на удачное распределение по специальности с высокой заработной платой. Остальные, родившиеся не в столь элитных семьях, становились в очередь на поступление и брались за любую работу.
Второй круг насчитывал десять планет с хорошо развитым уровнем жизни. В третий входили все остальные. И только что открытые тоже. Рожденным на отдаленных планетах приходилось самим прокладывать дорогу, добиваться цели, бороться или… Заплатить.
Людям, рожденным в первом круге, сразу же выпадал счастливый билет. Университеты, библиотеки, художественные школы, гимназии и колледжи с лучшими преподавателями. Например, окончившим высшую военную академию на Гризе, сразу же давали возможность управлять крейсером и звание лейтенанта через несколько лет.
Но не думайте, что можно было прилететь на Землю и спокойно родить ребенка, и он тут же станет аристократом. Мало того, что действовало ограничение рождаемости по семьям, но еще и один из родителей должен был родиться на Земле. А просто так выходцы из земных семей не женились… Отбор велся жесточайший, жены (как и мужья) выбирались по исключительным параметрам, и генетическим, и социальным, и физиологическим. Поэтому такая селекция и давала на выходе незаурядных, почти что идеальных индивидуумов, которые потом занимали высшие посты в Комитете, Правительстве Федерации и так далее.
Многие подозревали, что в генетику детей, рожденных на Земле, вмешивались ученые, улучшая ДНК. Но если это и происходило, то держалось все в строжайшем секрете.
Родиться на отдаленной планете было само по себе плохо, но не смертельно. Можно было упорно учиться, трудиться и выбиться в люди.
Хуже этого было только родиться совсем без паспорта. Были такие планеты (как та, на которой родилась Рива), которые не входили ни в один из кругов. И люди, родившиеся на них, являлись отщепенцами, изгоями, преступниками. Вне закона, вне цивилизации, вне бытия. Их старались вычеркнуть и тихонько стереть из истории. Они все равно нигде бы не смогли найти работу, жилье или пропитание. Таких людей обнуляли и стерилизовали, словно их вообще не было на свете.
* * *Три судейских автомата в полдень начали прием арестованных. Пленники, которые попали на планету в результате набегов пиратов, с действующими паспортами уходили быстро. Их проверяли и отсортировывали по планетарному статусу, сразу же грузили в транспортные корабли для передачи в руки местной полиции и отправки на свои родные планеты. С пиратами и рожденными здесь, на Эпсилоне, было сложнее.
Незадолго до начала процедуры Арт открыл дверь в камеру, где находилась Рива. Девушка сидела на заправленной кровати, стараясь не столь явно трястись. Поспать так и не удалось. В куполе ее накрыла полнейшая абсолютная тишина, и это жутко пугало. Ей казалось, что она отрезана от мира, одна одинешенька во вселенной, и что ее ждет — неизвестно. В конце концов Рива приняла душ, вымыла голову и остальную часть ночи сидела на кровати, обняв колени и вслушивалась в звенящее безмолвие.