- В детстве ты играл в «Камнемона»? – я не могла спрашивать его о недавних временах, о его семье, о жизни Силовика. Никто не задавал такие вопросы, и я думала, что Флинт на них и не ответил бы. Далекое прошлое было безопаснее. – Вряд ли мы с братом ее сами придумали.
Я сказала слишком много. Флинт быстро это заметил.
- Брат?
- Умер несколько лет назад. В Лесу воронов, - умер в своей крови. Невинный. Мой милый и храбрый Фаррал.
Нож Флинта двигался ровно. Вскоре последовал ответ:
- Он был юным.
- Ему почти исполнилось четырнадцать, - сказала я. Слезы в моих глазах были не из-за лука. Проклятье. Я хотела поговорить о детстве Флинта, а не о своем. История брата была слишком опасной. Фаррал был слишком юным и разозленным, чтобы признать силу молчания. Но я давно выучила этот урок, я не должна была говорить о нем.
- Нерин, - тихо сказал Флинт.
Я перестала резать лук и посмотрела через стол на него. Его взгляд был спокойным, а глаза – чистыми, как лесной пруд под зимним небом. Прекрасные глаза. Я и не замечала, какой красивой формы его губы – тонкие и сжатые в линию, я лишь раз видела его улыбку. В остальном его лицо было обычным, в шрамах. За время в хижине его волосы отросли. Как и борода со щетиной.
- Что? – спросил он, рука с ножом замерла.
- Ничего, - меня будто застали подглядывающей. Словно я заглянула в запретную комнату. Мои мысли смущали меня.
- Сомневаюсь. Ты меня разглядывала.
- Я пыталась понять по длине твоих волос, сколько дней прошло.
Флинт провел рукой по голове. На миг на его лице проявилось удивление.
- Больше месяца, - сказал он. – У тебя слезы в глазах.
- Это лук.
Он отложил нож и посмотрел на меня так же оценивающе, как я до этого.
- Расскажи о брате. Он умер из-за болезни? Случая? Или его убили, когда народ Леса воронов восстал против людей короля?
Так он знал об этом.
- Он умер от копья Силовика, - я услышала горечь в своем голосе. – Это разбило отцу сердце. Они все сожгли. Фаррал пожертвовал собой зря, - я сжала ладони в кулаки перед собой. Я склонила голову, понимая, что нельзя было выдавать это, но я хотела, чтобы Флинт услышал это.
В тишине я почти чувствовала, как он думает.
- Тогда ты должна сделать то, что он не смог, - сказал Флинт так тихо, что мне могло показаться. А я услышала голос бабушки: «Ты должна быть такой женщиной, какой я быть не смогла, Нерин». Она имела в виду – мудрой, понимающей добрый народец, быть сильной духом. Быть той, что не сдастся под давлением. Выступит против людей короля так, что это будет что-то значить.
Хижина казалась живой. Я ничего не могла сказать.
- Камнемон, камнемон, поднимись, - сказал ровно Флинт. – Помню это. Игра с прыжками, вроде.
Я подняла голову.
- Ты полон сюрпризов.
- Это ты бормотала во сне.
Что еще я выдала? Он мог узнать все обо мне за эти дни и ночи странных снов. Сейчас я почти была прежней собой, но сны все равно были странными, смущающими и беспокоящими, очень яркими. Мог ли такое думать человек после скребка разума? Я даже думала…
- Флинт, - сказала я.
- Да?
- Пока мне было плохо… никто не приходил? Кто-то ведь приносил припасы.
- Почему спрашиваешь?
Я замешкалась, подбирая слова.
- В горячке я потеряла счет времени. Но я знаю, что порой ты уходил. Ходил проверять ловушки, собирать хворост и приносил воду. Может, не только за этим. И хотя хижина хорошо скрыта, вряд ли ты за это время ни разу не видел других. Люди с фермы явно знают, что мы здесь.
Флинт налил воду из фляги в котелок с овощами. Его глаза сузились, он хмурился.
- Есть парень, которому я доверяю, - сказал он, не глядя на меня. – Он пару раз приходил с припасами. Но не заходил. И он забрал Тень. Лошадь.
Парень. Вряд ли это Поработитель.
- Ты растеряна, - сказал он, глядя на меня. Я покачала головой.
- Всего один парень? Кто еще знает, что мы здесь?
- Никто, - тихо сказал Флинт. – Только парень. И даже это риск для нас и для него. Нам лучше поскорее уходить, - вскоре он добавил. – Если тебя кто-то найдет, то это точно не из-за моей беспечности.
- А когда ты уходил? Кто-то мог прийти, пока я была одна, - я услышала вздох Флинта.
- Ты не веришь, что я могу уберечь тебя, да? Поверь, я бы не покинул хижину даже ради еды, если бы не мог обеспечить безопасность. Дверь хорошо запирается, люди не знают, как ее открыть. Я выходил ненадолго. Я обучен достаточно, чтобы меня не заметили.
- Но…
- Если бы кто-то приходил, я бы узнал.
Я молчала. Скребка разума не было. Если он не врал.
- Тебя учили и убедительно врать? – спросила я. Мы уже далеко зашли, я не отступлю.
Улыбка, но не искренняя, а с горечью.
- О, да, - сказал Флинт. – Это я умею. Но тебе я врать не буду. Худшее для меня – скрыть то, что тебе нужно знать.
- Твои слова как лабиринт, - сказала я. – Уловка. Головоломка. Ты умеешь говорить убедительно, рассказывая мне то, что служит твоей цели, - часть меня уже доверяла ему. Часть меня уже верила, что он доведет меня до Тенепада, а потом оставит без вопросов. Но годы побега и тишины тяжелым грузом легли на меня. Я не могла легко отринуть это. – Я могу идти она, - сказала я. – Ты можешь подсказывать, если хочешь помочь. А потом заберешь свою лошадь и вернешься в Летний форт, или где там ты работаешь, - было сложно представить, как Флинт прощается со мной и возвращается к кровавому долгу Силовика. Я не хотела думать об этом.
- Ты уже лучше, чем была, но все еще не готова идти. А еще…
- Что?
- Скажем так, в моих интересах, чтобы ты добралась целой, - сказал Флинт. – Больше никаких вопросов.
- Мы не можем играть в это вечно, - сказала я. – Ты не можешь объяснить, почему помогаешь мне? Да, знания опасны, но здесь никто не слышит, и я не прошу всю историю. Хватит и столько, чтобы я поняла все это.
- Каждый мог шаг отбрасывает опасную тень, - голос Флинта был шепотом. Он осмотрел комнате, словно в углах были шпионы. – Каждый раз, когда я открываю рот, я поднимаю выше копья. Ты сказала как-то, что хочешь жить одна, окруженная камнями и деревьями. Это я понимаю. Молчание и отступление – так можно выжить. Но не вечно. Твой брат погиб, выступив против жестокости. Ты сказала, что его жертва была напрасной. Нет. Каждая жертва поддерживает огонь свободы.
Я не могла ничего сказать. Совсем. Я смотрела на него огромными глазами, а он спокойно смотрел в ответ.
- Если завтра повезет с погодой, попробуем погулять подольше, - сказал Флинт ровным голосом. – Думаю, у нас есть дней десять, пока здесь не станет опасно находиться. У нас много работы.
* * *
Ночью мне снился Флинт. Он ехал по долине, черный плащ развевался за ним, тучи собирались над ним, а лицо его было белым, губы – сжаты. Один. Видение изменилось, и я увидела его в большом зале, полном мужчин и женщин в хорошей одежде. Он опустился на колени и склонил голову, а потом поднял взгляд, серые глаза были ясными и спокойными. Честные глаза.
- Мой король.
Я не видела Кельдека. Но слышала голос.
- О, мой давно отсутствовавший друг. Ты все-таки вернулся.
- Как видите, мой король.
- Надеюсь, не без рассказа?
- Да, мой король. С рассказом, что только для вас.
Проснувшись, я помнила только это. И после странного разговора, где Флинт выразительно поддерживал мятежников, сон путал меня. Я завтракала в тишине, а Флинт не начинал разговор. И когда мы доели, он сказал:
- Сегодня ясно. Одевайся теплее, и мы попробуем походить подольше.
- Сейчас?
- Чем скорее, тем лучше, Нерин. Позже придет парень, и мы должны успеть все сделать.
Я укуталась в шаль, потом в накидку Флинта, висевшую рядом с его формой Силовика.
- Откуда ты знаешь, что он придет? – спросила я.
- Сигнал. Мне нужно с ним переговорить. Снаружи. Он тебя не увидит.
- Но он знает, что я здесь.
- Я говорил, что тут уже прятали народ. Парень знает, что я не один. И все. Чем меньше я ему говорю, тем всем нам лучше. Готова?
- А обувь… - я двинулась к ним, но Флинт опередил меня.
- Садись.
Я села на край кровати. Он опустился рядом со мной, придерживая туфли, пока я обувала каждый из них. Он завязал шнуровку, и я ожидала его слова насчет крошечных стежков, необычного шитья, насчет того, что обувь уцелела от долгого пути. Но он безмолвно завязал шнуровку и на миг коснулся моих ног, когда я уже хотела встать. Тепло что-то пробудило во мне. Проснулась та часть, о которой я и не знала.
- Нерин.
- Да.
- Прости. Прости, что не могу рассказать больше. Прости, что нужно идти, хотя ты еще не в себе. Прости, что не могу дать время. Его просто нет.
Сердце колотилось, щеки пылали. Я не могла понять, что сказать, но смогла кивнуть.
Флинт поднялся на ноги.
- Идем, - сказал он, протянув руку. Я взялась за нее, и мы вместе вышли.
* * *
Мы шли по холму. Флинт разогнался, и вскоре мои ноги заболели, но я стиснула зубы и шла дальше. Дыхание вырывалось облачками в холодном воздухе.
- Ставь цель, которую видишь, - сказал Флинт, остановившись, чтобы я догнала. – Тот камень – около десяти шагов. Дойдешь до него и выберешь новую цель.
Я забралась на камень. Дальше был ствол упавшей сосны, часть ее уже обрубили, возможно, для нашего камина. Дойдя до ствола, я тяжело дышала.
- Отдохни, - сказал Флинт. – Хорошо постаралась. Если тебе плохо, склонись и упрись руками в колени. Можно обернуть шалью рот и нос. Воздух холодный, а ты привыкла к теплу.
Добрый тон сбивал с толку. Он ждал, пока я переведу дыхание, а потом сказал:
- Теперь пойдем к деревьям. Сначала ты, - я полезла дальше, он говорил сзади. – Ты сможешь, Нерин.
Деревья были в тридцати шагах по прямой. Цель. Я смогу. Я достаточно сильна.
Через десять шагов рука Флинта подхватила мою.
- Хватит идти одной, - сказал он.
Его тело было теплым. Прикосновение дало мне силу. Мы пошли к деревьям. Их ветви без листьев были полны птичек, ищущих сушеных ягод или орехов, что уцелели. Мы повернулись. Мы вышли из-за каменной ограды, окружавшей хижину, перед нами открыла долина под высоким небом с облаками. Ниже, в миле на север, было темное пустое место. Разбитая стена. Руины домов. Ряд грустного боярышника. Я помнила, как помогала украшать ветви лентами весной, чтобы почтить богиню, чье имя уже не произносили. На этом месте был волшебный лес когда-то. Многие деревья сгорели при нападении, но остальные стояли кругом, как безмолвные стражи-свидетели.
- Лес воронов, - выдохнула я и отпустила руку Флинта.
Боги, там были руины домика бабушки, и терновник, под которым умер Фаррал. А там Силовики устраивались на ночлег, чтобы посмотреть, кто вернется, не упустили ли они кого-то. На холме в конце долины был дом, где мы с отцом укрывались. Там я ухаживала за бабушкой последние месяцы боли, оттуда уходил отец каждый день, чтобы найти работу, чтобы мы не голодали. Туда он возвращался и каждый раз был все мрачнее. Сердце разрывалось от боли.
Флинт коснулся моей спины. И от этого я резко вздрогнула, я была далеко мыслями. Он отдернул руку, и это было хуже всего. Мне было холодно и одиноко, я смотрела на руины своего дома и не знала, как сказать Флинту, что мне нужно тепло человеческого прикосновения, рука на моих плечах, рука в моей руке. Я хотела верить, хоть на миг, что у меня есть друг.
- Лучше нам возвращаться. Ты замерзнешь, - сказал Флинт.
- Я хочу спуститься, - голос стал ниже из-за сдерживаемых слез. – Когда это случилось, не было времени… мы не смогли… - я не думала, что будет так больно.
- Это опасно.
Я посмотрела на место, где был Лес воронов. Здесь остались только призраки прошлого.
- Флинт.
- Да? Идем, мы должны идти.
Я обвила его руку, не спросив. Он был живым, теплым и сильным среди этого горя и потери.
- Когда ты сказал, что мы пойдем… ты имел в виду, на север, да? Как мы сделаем это, не пройдя Лес воронов?
- За теми деревьями есть дорога, что ведет к горам и дальше на север. Ты можешь ее даже помнить. Вы с братом, наверняка, бегали по этим холмам летом, как дети. Дорога ведет к месту, названному Одиноким озером. Этот путь безопаснее. Отдаленнее, - он посмотрел на меня. – Путь сложный.
- Я справлюсь, - сказала я.
Мы прошли по камням, окруженным колючими кустами, Флинт издал едва слышный звук. Через миг я оказалась оттолкнута в укрытие.
Я скорчилась между камнями, куда меня толкнул Флинт, и ему не нужно было просить меня молчать. Я не видела, чтобы он доставал меч, но это его рука толкнула меня.
Я ждала. Представляя варианты. Местные охотились на меня, чтобы получить серебро короля. Дикие псы, голодные волки. Силовики. Нет, Флинт не бросил бы меня одну. Я медленно дышала.
- Нерин!
Я чуть не подпрыгнула. Голос не принадлежал Флинту, это был кто-то маленький.
- Нет! – прошептала я. – Не сейчас!
- Да, сейчас!
- Быстро, пока он не вернулся!
Лица выглянули из-за колючих веток. Глаза появились в трещинах. Голоса доносились из луж. Я не видела следов доброго народца, сколько была здесь. Теперь они были всюду.
- Ну, говори же! – молили они. – Пока его нет рядом.
- Тшш! – зашипела я. – Тише, спрячьтесь. Сейчас не время.
- Опасно!
- Прячьтесь! – приказала я.
И ветер донес голоса с холма. Флинт говорил с парнем.
- … раньше, - услышала я Флинта. Ты пришел раньше.
Парень. Флинт ждал его. Я дышала снова.
- … послание… иди к переходу. Много…
- Как долго…
Голоса их таяли, они уходили. Добрый народец послушался и скрылся, стал незримым для людей. Я знала, что они все еще смотрят на меня. Кожу покалывало от их близости.
Я ждала, прячась и замерзая все сильнее. Я представила, как иду в Лес воронов. Как склоняюсь у могилы Фаррала, отмеченной горкой камней, сделанной незадолго после того, как ушли Силовики, убедившись, что место очищено от запятнанных и мятежников. Мы вышла из укрытия, став печальными выжившими, и отдали почести умершим. Мы скрыли обломки жизней в сердцах и ушли. Я мысленно пела для брата: «И Острова секрет хранят, и сплю спокойно я в Тенях».
- Нерин.
Флинт был здесь. Я поднялась на ноги. Они не хотели меня держать. Он поймал меня, не дав упасть.
- Прости, - сказал он. – Я не хотел задерживаться. Уже все хорошо. Идем домой.
- Домой, - прохрипела я. – Я бы посмеялась, если бы могла, - ноги были как желе. Я стиснула зубы и сделала шаг.
- Я тебя понесу, - сказал Флинт.
- Нет! Это просто судорога, - я двигалась вперед. – Он ушел? – прошептала я, пока мы шли к хижине.
- Мм, - ответ Флинта был неразборчивым. Через миг он добавил. – Поговорим внутри.
В хижине, когда за нами закрылась дверь, я боролась с желанием рухнуть на кровать. Я повесила накидку и села на скамейку у стола. Я хотела вернуть силу. Я хотела вернуть прежнюю Нерин, которая могла пройти много миль, не останавливаясь, разжечь костер и сотворить себе ужин.
Флинт был серьезным. Он был мрачнее обычного, его губы были поджаты, челюсть – напряжена. Взгляд запрещал вопросы. Он бросил бревно в огонь, наполнил чайник и поставил его кипятиться. Он снял накидку, серебряный олень блестел в свете огня, и повесил рядом с моей накидкой. Он встал рядом со мной, скрестив руки. Мы не сказали ни слова, сколько были внутри.
- Ты, вроде, с кем-то говорила там.
Этого я не ожидала. У него был острый слух. Голоса доброго народца были очень тихими, и я говорила шепотом.
- Я молилась о брате, - сказала я ему. Отчасти это было правдой.
- Угу, - Флинт склонился, глядя на меня.
- То был парень, что сюда приходит? – спросила я.
Он кивнул.
- Что он хотел?
- Ничего важного, - сказал Флинт.
А это напоминало ложь.
- Я слышала, что он говорил, что кто-то идет к переходу.
- Я могу это отрицать, как это сделала ты. Мы можем играть в это, пока нас не схватят.
Я промолчала. Он хотел рассказывать мне лишь то, что мне нужно было знать. А ему не нужно было знать про добрый народец.