Твари Господни - Макс Мах 24 стр.

– А живь откуда? – этот вопрос тревожил Кайданова не на шутку. О таком он даже не слышал никогда. Ведь живь всегда приходит с откатом.

– Не знаю, – покачала она головой. – Я и сама не знала, что такое возможно. Но когда увидела тебя, все произошло само собой. Как-то так… Потом поняла, что делаю, но это уже неважно было. Тебе нужна была живь, и я могла ее тебе дать.

– Риск, – сказал он хмуро. – Ты очень рисковала.

– Риск, – согласилась Викки. – Кто-нибудь мог нас засечь, но… Во всяком случае, мы были вместе. Это главное.

– Давай поженимся, – предложил вдруг Кайданов и сам поразился тому, что только что произнес вслух.

– А зачем? – Викки улыбнулась, но это была уже совсем другая улыбка. Такая, какой Кайданов у нее никогда прежде не видел. – Это что-то меняет?

– Для меня, да, – он действительно чувствовал, что самым правильным для них, как это ни странно, будет пожениться.

– Ну и как мы с тобой будем жениться? – спросила она, и он понял, что она права. Дело ведь не в записи, которую сделает какой-нибудь муниципальный чиновник в их фальшивых документах. Но сдаваться Кайданов не привык.

– Я православный, – сказал он и пожал плечами. – Но в СССР это давно уже не факт биографии, хотя при рождении меня, вроде бы, крестили.

В самом деле, союз перед богом ни чем не хуже союза перед властью. А бог по любому знает, кто из них кто.

– А запись о моем рождении, – с улыбкой сказала Викки. – Сделали в одной из синагог Питсбурга.

– Тогда, пойдем к Монголу, – предложил Кайданов, вполне оценивший ответную откровенность Викки. – Я знаю наверняка, он многих наших поженил.

– К Монголу? – удивилась Викки. – Я даже не знала, что он этим занимается. Раньше я слышала только про Баха.

– Можно и к Баху, – не стал спорить Кайданов. – Бах порядочный человек.

– Рискнем пойти вместе? – спросила Викки, и Кайданов понял, что только что получил формальное согласие на свое предложение.

– Кто не рискует, тот не пьет шампанского, – улыбнулся он и, протянув руку, взял в ладонь ее пальцы.

– А свидетели? – спросила Викки, по щекам которой вдруг потекли слезы.

– Найдем, – отмахнулся Кайданов, нежно сжимая в ладони ее тонкие длинные пальцы. – Не может быть, чтобы у нас в Городе не нашлось двух надежных людей.

– Да, – согласилась она. – Кстати, меня зовут Рэйчел.

– Рэйчел, – повторил за ней Кайданов, примеряя на Викки ее настоящее имя и видя, что оно ей в самый раз. – Очень красивое имя, Рэйчел. А меня зовут Герман.

Было без четверти девять, когда они вышли из бара и медленно – а быстро он все равно пока не мог – пошли в сторону Мариенплатц. Чувствовал себя Кайданов отвратительно, но все в мире относительно, не так ли? Отвратительно, это если сравнивать с тем, каким он был обычно. Однако если вспомнить, чем он был всего лишь пару часов назад, сейчас Кайданов чувствовал себя молодцом и выглядел соответственно. Он мог идти, что уже кое-что, и тело держал так, как и положено хомо сапиенсу, то есть, прямо. И внимания на себя, соответственно, не обращал, что в их ситуации было, пожалуй, самым важным. Ну устал мужик, с кем не бывает? Выпил, а может быть, и перепил, но, если и так, что в этом такого? Идет ведь на своих двоих, а не абы как. И ведь это не бравада была. Кайданов не форсил и "из себя не воображал". Он, и в самом деле, вполне уже "ожил", чтобы покинуть место лежки, где они, должно быть, успели примелькаться, и отправиться куда-нибудь еще, где их никто пока не видел. А вечером возле ратуши – к бабке не ходи – и народу должно быть много, и заведений, подходящих, сколько угодно. Найти в центре туристского города пристойный ресторан, где можно нормально поесть и просто посидеть в тишине, пусть и относительной, и покое, который, как утверждают классики, нам только снится, не проблема. Голода Кайданов, впрочем, пока не чувствовал, что, в общем-то, и не удивительно. Аппетит должен был прийти позже, когда организм окончательно стабилизируется, и истощение, вызванное невероятной силы "откатом", потребует восполнения калорий и прочих белков с углеводами. Вот тогда и придет голод, но к тому времени они дойдут уже – потихоньку, разумеется, тихим прогулочным шагом – до площади и определятся на местности. А торопиться им сейчас было некуда. Возвращение на "точку" даже не рассматривался. Выехать из города, пока не улягутся страсти, и думать не приходилось. А на запасную квартиру идти можно было только после полуночи. Зигфрид все равно раньше двенадцати в своей берлоге не появится, а звонить ему на работу, по соображениям конспирации, тем более не стоило. Кто их знает этих умников из гестапо, что они еще придумали? "Охота на волков" это вам не в "Зарницу" играть. Тут бьют по-настоящему – насмерть. А умирать Кайданову решительно расхотелось, да и Викки погубить он себе позволить не мог. Не для того он ее нашел, чтобы теперь потерять. Так что по любому им еще часа три-четыре крутиться. Гуляй, как говорится, не хочу.

Однако долгой прогулки не получилось. В начале десятого, где-то впереди – по ощущениям, совсем рядом – быть может, всего лишь в одном или двух кварталах от них, и как раз там, куда они направлялись, полыхнуло "ртутью". И хотя магия была не ахти какая – только название что "ртуть" – у Кайданова так сжало сердце, что на глазах выступили слезы. Хорошо еще, что Викки предусмотрительно нацепила на него темные очки, а то хорош бы он был посередине ярко освещенной улицы с мокрыми от слез глазами. Но как бы то ни было, заметил кто, как его приложило или нет, идти туда, куда они направлялись, было теперь нельзя. Да и сил вдруг не стало. Живью Германа, конечно, обдало, но и то сказать, сколько той живи, ему досталось? Маг-то, судя по всему, попался не из сильных. Откат совсем никакой получился, хотя Кайданову, в нынешнем его "калечном" состоянии и этого хватило. Однако и назад не повернешь. Обычные-то люди ничего такого не почувствовали – им несчастным не дано – и своих намерений не изменили, куда шли, туда и продолжали идти. И от Германа с Рэйчел того же ожидали.

– А что если по пиву? – "весело" предложила Рэйчел, с силой сжимая локоть Кайданова. – как считаешь, Вальтер?

– А не развезет? – как бы засомневался он, хотя, если честно, ему было сейчас не до того, чтобы актерствовать на потребу публике.

– А хоть бы и развезло! – махнула свободной рукой Рэйчел и засмеялась. – Считай, я тебе мальчишник устраиваю. Напьешься, такси вызову. – И она потянула его к ближайшему заведению, которое – "Вот глазастая!" – действительно оказалось пивной.

Ну что ж, против этого возразить было нечего. Вполне нормальное поведение, из нормы не выбивается и, значит, внимания на себя не обращает.

Она доела уже жареную свинину и капусту тушеную подмела, как не было. И в туалет наведалась, где сменила наконец прокладку, проклиная на все лады свое новое тело, решившее до кучи, сместить еще и этот гребаный менструальный цикл. И "Спатен" свой допила. Можно было и честь знать, то есть встать и продолжить свой неспешный променад. Но тут где-то, метрах в трехстах – максимум в трехстах пятидесяти – кто-то запустил "ртуть". Ерунда, конечно, потому что не сильно и довольно далеко. Но, во-первых, лучше "перебздесть, чем недобздеть", а береженого, как известно, сам господь бережет. А во-вторых, очень Лисе не понравилась эта "ртуть". Однако вылетать сломя голову из пивной было бы и вовсе глупо, а медленно выходить не стоило тем боле. Здесь, в успевшем наполнится людьми просторном зале пивной, Доминика Граф, молодая крашеная блондинка, была на виду, примелькалась уже, и это совсем немало. А вторая кружка и вовсе никого не удивит. Два пива для молодой немецкой бабы не выпивка, а тихий отдых.

Лиса заказала пиво, закурила и постаралась успокоиться.

"Что, собственно, произошло?" – спросила она себя, явственно ощущая тот знакомый любому подпольщику непокой, который может не значить ничего, но может означать очень многое.

Да ничего особенного, вроде бы, и не случилось. Подумаешь, кто-то "ртутью" шарахнул! Здесь же облава раскручивается, вот кто-то под бредень и угодил. Угодил и попробовал отбиться. И дай бог, чтобы отбился! Но она, при всем своем желании, всех оплакать не сможет. Слез не хватит. А ее люди в порядке. Документы чистые, легенды правильные, и в лицо их никто не знает. Ведь, так?

"Ну, а если все-таки?"

"Не может быть никаких все-таки, – сказала она себе "командирским голосом". – Не может, и все!"

Логически рассуждая, все было правильно. Не может. Не должно. Черт, если бы это был он, наверняка, ударил бы чем-нибудь более серьезным: "громом", "синью" или, скажем, "перначом". У него в ассортименте имелось достаточно вкусностей и разностей. На любой вкус, что называется. Только выбирай! Тут бы все ходуном ходило, если бы это оказался он. Но его взять совсем непросто. Он же "тень". А вот Алекса взяли бы без шума – он на "ртуть" не способен. Алекс оператор и, как все операторы, ни на что, кроме как в эмпиреях витать, не годится. Но Пика…

"Нет, – решила Лиса, тщательно взвесив шансы. – Не Пика. Не ее стиль. Не любит она людей калечить".

И тут, прерывая ее мысли, дверь в пивную отворилась, и в зал вошла очень интересная парочка. При виде этих людей Лиса даже беспокоиться забыла, так это оказалось неожиданно. Впрочем, на первый взгляд, ничего особенного в них, в этих молодых мужчине и женщине, как будто, не было, если не считать того, что были они, что называется, красивой парой. Высокая фигуристая девушка – платиновая блондинка с правильными чертами лица и большими серыми глазами, и спортивного сложения темно-русый мужчина вполне приятной наружности, только слегка небритый и сильно выпивший. Определенно, Лиса видела их впервые и, наверняка, скользнув по ним равнодушным взглядом случайного встречного, тут же вернулась бы к своим трудным мыслям, но ощущение узнавания заставило ее снова посмотреть на мужчину.

– Ты знаешь эту блонду? – не разжимая губ, спросила женщина своего спутника и тут же "поплыла".

Вопрос был задан так тихо, что услышать его было невозможно, и по губам прочесть прошелестевшие в слитном шуме пивной слова никто бы не смог. Но Лиса "читала" тонкую моторику лицевых мышц и при этом даже не "светилась". И то, что такой вопрос вообще был задан и относился именно к ней, Лисе, а не к кому-нибудь еще – а ведь посмотрели на парочку многие – и то, как начала вдруг "исчезать" платиновая блондинка, совершенно не обнаруживая при этом эманации, случайностью быть, не могло.

"Тень".

Ну да! Девушка, судя по всему, была классической "невидимкой", да еще – "Вот ведь как!" – и сильнейшим эмпатом в придачу. Однако Лису она занимала только постольку поскольку. Ее внимание привлекла не "тень", а ее друг, надевший, несмотря на вечер, темные очки. Мужчина, действительно, был или пьян, или, что вероятнее всего, болен или ранен. Не верила Лиса, чтобы с такой женщиной гулял необученный щенок. Он должен был быть, как минимум, волкодавом, но волкодавы так грубо не лажаются.

– Ты знаешь эту блонду? – спросила женщина, и мужчина тут же, не спрашивая, кого она имеет в виду, повернул голову и посмотрел прямо на Лису.

И совершенно напрасно, потому что, когда их взгляды встретились, Лиса увидела его глаза даже сквозь темные стекла очков.

"Волк! – Поняла она сразу же, как только узнала холодный взгляд этих жестоких глаз. – И не просто волк…"

О, да. Перед ней стоял не просто волк, а матерый волчина, опасный и безжалостный хищник. И не был он, разумеется, пьян. И болен не был.

"Он… " – стараясь, не выдать вазомоторикой охватившего ее волнения, Лиса "равнодушно" приняла взгляд мужчины и, выдохнув дым, отвела глаза в сторону.

То, что она – случайно или нет – подсмотрела тогда в Цитадели, совпадало с тем, что почувствовала сейчас с неслучайной точностью. Как там говорил когда-то давным-давно Кайданов? До десятого знака? Точно, так.

Она стряхнула с прогоревшей едва ли не до середины сигареты пепел и, поднеся к губам кружку, сделала медленный глоток. Ей очень хотелось посмотреть на Кайданова и узнать, что он ответил своей спутнице, но делать этого не стоило, потому что Лиса еще не вполне решила, как распорядиться внезапно обретенным знанием. С одной стороны, это ж надо такому случиться? Не успел Август о нем напомнить, а сама Лиса – начать вполне безнадежные поиски, как случайный (или все же неслучайный?) "сбой" открыл ей не только истинное "лицо" Чела, но и его предполагаемое местоположение. Может такое случиться? Вероятно, может, раз уж произошло, но за все двадцать пять лет в Городе Лиса о подобном даже не слышала. Магия в Чистилище существовала, но какая-то другая, непохожая на ту, что безумствовала в реальном – человеческом – мире. В Городе, например, не действовали почти никакие "трюки", и эманации там не было, и живи. Ничего из того, что они знали и умели делать "дома". Впрочем, точно так же многое из того, что было нормально и естественно под "Светлыми небесами", не работало здесь. Лиса вот даже паршивой сигаретки тут создать не могла. Тогда, что же произошло с ней во время встречи в Цитадели, где ни детекция, ни "нюх" не действовали по определению?

"Чудо", – никакого другого объяснения не находилось. Во всяком случае, пока. Потому что интуитивно Лиса ощущала некую связь между этим странным "фокусом" и теми прорывами к предзнанию, которые пережила уже трижды за последнее время.

Но пока "сбой" мог спокойно оставаться просто чудом. С этим делом никакой спешки не было. И данных для того, чтобы понять, что же это такое, оценить по-настоящему, встроить в имевшуюся концепцию мира, тоже не хватало. Однако сейчас Лису занимало совсем другое. Допустим, случилось чудо, и она узнала, что Кайданов жив и, по-видимому, находится в Берлине.

"Допустим…" – Лиса потушила сигарету, глотнула пива, и снова закурила, старательно отводя взгляд от парочки, которая, судя по невнятным шумам, долетавшим до ее чутких ушей, устроилась за столиком слева от нее.

"Допустим".

Допустить можно было многое, но вот встретить Кайданова и снова совершенно случайно, в Мюнхене, да еще сразу после того, как он провернул здесь акцию – а то, что "гвалт"[49] в городе поднял именно он, Лиса теперь не сомневалась – вот это чем могло быть?

А между тем, и Кайданов, и его дамочка уже, как минимум, несколько раз аккуратно касались ее своими взглядами.

"Узнал?"

"Нет, – решила Лиса, отпивая из кружки. – Это был бы перебор. А вот я в Мюнхен попала неслучайно".

Сейчас она отчетливо вспомнила, как пришло к ней решение, ехать в Мюнхен.

"Значит, уже не три, а четыре раза".

Выходило, что за последнюю неделю предзнание посетило ее четыре раза, да и "сбой", на самом деле, случился не только в Цитадели, но и в замке Августа.

– Разрешите?

Лиса повернула голову и увидела остановившуюся рядом с ее столиком платиновую блондинку. Как она подошла, Лиса не слышала, но этому как раз не удивилась.

"Тень".

– Мы знакомы? – Спросила она, с откровенным любопытством рассматривая подругу Кайданова. Первое впечатление не обмануло. Интересная женщина. Пожалуй, все же не писаная красавица, но зато и не кукла. Кто понимает, увидит и оценит, вот только для абсолютного большинства она никакая, потому что "тень".