Вартлоккур мрачно взглянул на короля. На лице его появилась одна из классических гримас, обычно приводящих людей в ужас. Любой, увидев её, шлепнулся бы в обморок. Браги же лишь ухмыльнулся, хотя и у него слегка засосало под ложечкой.
— Предсказания… Эти проклятые предсказания, как всегда, ненадежны. На этой неделе я извел на них сто часов… Ну, может быть, не сто, но уж двадцать пять — тридцать точно. Ничего существенного я не узнал, однако могу вас заверить, что король через пять лет ещё будет жив. Это было мгновенное свидетельство, но весьма надежное.
— Вы уверены? — вскинув брови, спросил Дерел.
— Разве ты не слышал мои слова?
— Полегче, вы оба, — остановил готовую начаться свару Рагнарсон. — Что-то все здесь стали чересчур легкоранимыми. Итак, через пять лет я все ещё буду жить. Приятно слышать.
— Однако это не означают, что пятилетие окажется для тебя счастливым. Предсказание просто говорит, что ты за это время не умрешь.
— Значит ли это, что мне предстоят трудные годы?
— Не знаю. Я увидел тебя летним днем. Ты стоишь с мечом в руке. С клинка капает кровь. У ног твоих куча мертвых тел. На твоей физиономии волчий оскал — тот, который у тебя появляется во время битвы. Шлем твой помят и сбит набок. Из-под шлема свисают длинные седые патлы. Происходит это ровно через пять лет.
— Из этого предсказания мне пока ясно лишь то, что поседею я по вине здесь присутствующих. Скажи, Дерел, ты удовлетворен?
— Жаль, что у нас нет художника, способного запечатлеть героическую сцену, — ответил Пратаксис, потирая подбородок. — Однако если мы начнем войну, то…
— О боги, избавьте меня от очередной…
— …в изображении боя могут быть детали, которые позволили бы нам лучше подготовиться…
— Дерел! Ответь просто: да или нет. Ты поможешь мне восстановить на престоле Мглу, зная, что я ещё пяток лет побуду в твоем обществе?
Пратаксис долго откашливался и мычал нечто невнятное. Затем, сделав над собой усилие, он произнес:
— Да, сир.
— Вот и хорошо. Ведь это оказалось не так уж и трудно, не так ли? Вижу, вижу. Не отвечай. Жди своей очереди. Теперь я хочу спросить у Гжердрама. Итак, Гжердрам?
— Меня беспокоит то, сир, что предсказания грешат неопределенностью. Во время Великой войны все лихорадочно искали так называемое Копье Одессы Хомера, которое то и дело возникало в предсказаниях. В итоге это проклятое копье оказалось древком штандарта, которое воткнул в Бадаламена какой-то юнец из Ива Сколовды. У парня просто не оказалось другого оружия.
Рагнарсон ударил кулаком по столу. Стоящая перед Вартлоккуром чернильница опрокинулась, и её содержимое потекло по дубовой столешнице. Руки короля и чародея столкнулись в воздухе над упавшей чернильницей, а темная лужа на столе становилась все больше.
— Почему, дьявол вас всех побери, никто не желает отвечать прямо?! — прорычал Рагнарсон. — Мне известны все ваши проклятые доводы, вся та чушь, которая мешает нам действовать. Настало время, покончив с общими рассуждениями, принять решения и немедленно приступить к делу. Гжердрам, и от тебя я хочу услышать — да или нет. Ты меня понял? Выступаем ли мы против Шинсана? Могу ли я полагаться на армию?
— Можете, — вздохнул Гжердрам. — Но прежде…
— Давай без всяких «но». Во всяком случае, сейчас. Это пока все, что я хотел от тебя услышать. А теперь мне надо отыскать Дала. Пока я буду отсутствовать, вы можете вдоволь поиграть с разного рода «если», «но» и «однако». На разработку плана мы навалимся, когда я вернусь. — Он поднялся со стула, покосился на черную лужу и добавил:
— Я пошлю кого-нибудь за чернилами и бумагой. — Пратаксису удалось спасти свои записи, но вся чистая бумага безвозвратно погибла. — С разработкой плана нам надо покончить как можно скорее, — закончил король.
— Дал! — выйдя в коридор, позвал Браги. — Куда, дьявол его побери, подевался этот мальчишка? Что случилось с Хаасом? — спросил он у часового.
— Всего минуту назад был здесь, сир. Не мог уйти далеко. А вот и он.
— Сир? Вы пожелали меня увидеть?
— Да, — ответил Браги и сказал Далу, что тому предстояло сделать.
Пока он говорил, распахнулась дверь, из неё вышел Джоси Гейлз и с деловым видом зашагал по коридору.
— Что здесь делает Гейлз? — спросил Рагнарсон у часового. — Разве он сейчас в карауле?
— Не знаю, что он делает, сир, но он точно не в карауле. Сейчас охраной командует сержант Вортель. На этой неделе Гейлз дежурит с шести вечера до полуночи.
— Любопытно. Давай, Дал, приступай, — сказал Браги.
Отослав часового за бумагой и чернилами, Рагнарсон осмотрел помещение, из которого только что вышел Гейлз. Ничего подозрительного он там не обнаружил.
Ноги Кристен нещадно ныли от продолжительного ожидания в скрюченном положении за живой изгородью. И долго ещё это будет продолжаться? Ширили торчит там уже добрый час. Вся их затея переставала быть забавной.
Наконец из кустов изгороди, окружающей владения Мглы, появилось девичье личико. Девушка оглядела аллею Лиенеке и, убедившись, что там никого нет, перебежала к Кристен.
— Там у них какой-то тервола! — задыхаясь, прошептала она. — Голос у него, Крис, как у дьявола. Звук такой, будто злой ветер шуршит сухими опавшими листьями. Кажется, что это и не живой человек вовсе.
— О чем они говорили?
— Не знаю. В их словах для меня не было никакого смысла. Что-то о том, как король собирается им помочь… Ой!
Кристен резко пригнула вниз голову подруги.
— Оттуда кто-то выезжает.
Из-за угла дома появился экипаж. Вскоре на улице появился пожилой, хорошо одетый человек довольно плотного телосложения. Прежде чем подняться в карету, человек, попыхивая трубкой, лениво оглядел аллею.
— Кто это был? — прошептала Ширили.
— Чам Мундуиллер.
— Мундуиллер из Седлмейра? Тот, который помогал королю во время гражданской войны?
— Он самый.
— Но почему этот достойный человек так изменился?
— С людьми иногда такое случается, — со смехом ответила Кристен. — Я тоже, помнится, знавала одну девицу, которая была без ума от парня по имени Хансо. Теперь же она по уши втюрилась в женатого мужчину.
— Кристен! Я ни в кого не втюривалась!
— Как скажешь, любовь моя. Бежим в дом. Гундар запишет все, что ты запомнила, и один из слуг отнесет запись во дворец.
Примерно через десять шагов Ширили неуверенно произнесла:
— Знаешь, я, пожалуй, сама могла бы отнести записку.
— Как ни странно, но я тоже об этом подумала, — сказала Кристен, обнимая подругу за плечи.
Гейлз шумно шагал по переходам дворца, бормоча себе под нос:
— Итак, Гейлз, ты когда-нибудь станешь богачом. Да, богачом. И тогда ты сможешь бросить свое дурацкое занятие. Да, Гейлз, когда будешь богат. А пока ты, Гейлз, — круглый дурак.
Со стороны казалось, что он смотрит на пол в трех шагах впереди себя, но на самом деле взгляд его метался из стороны в сторону. Завернув за угол, сержант затопал к солдату, стоящему на часах у покоев королевы.
— Имею письмо для её величества, Тоби, — объявил он часовому. — Только что доставлено с севера. — В подтверждение своих слов он извлек из кожаной сумки запечатанный воском пакет.
— Хорошо. Только подождите минутку, сержант.
Тоби постучал в дверь, дверь открылась, и из неё выглянула какая-то женщина. Часовой и женщина обменялись несколькими словами, после чего дверь снова закрылась. Солдат, казалось, был немало этим удивлен.
— В чем дело? — поинтересовался Гейлз.
— Не знаю. Вместо того чтобы взять пакет, сказала, что сообщит о нем королеве.
Гейлз поднял руки, как бы сдаваясь.
— Женщины, — произнес он. — Скажи, Тоби, доводилось ли тебе видеть других похожих на них существ? Мужчина должен быть полным идиотом, для того чтобы иметь с ними дело. Да. Полным идиотом. А знаешь, Тоби, мне они нравятся. Да. Ну не смех ли это? Человек изо всех сил хочет быть идиотом.
— Должен сказать, сержант, что вы выбрали самый приятный путь к идиотизму, — ухмыльнулся Тоби. — Я тоже его предпочитаю.
— Ты похож на меня, — ответил солдату ухмылкой на ухмылку Гейлз. — Будем дурнями. У меня сейчас шесть баб. Не вру. Шестеро.
Дверь отворилась, Тоби обернулся слишком быстро для того, чтобы заметить, как изменилось выражение лица Гейлза. Часовой пошептался с женщиной и, казалось, изумился даже больше, чем в первый раз.
— Королева желает, чтобы вы вручили ей пакет сами, — объявил он.
— Вот и делай после этого доброе дело, — прошептал Гейлз достаточно громко, чтобы его слова услышал солдат. — Особенно перед тем, как заступать на ночное дежурство. Ну да ладно.
Тоби отступил в сторону, Гейлз вошел в дверь и направился вслед за женщиной к комнате, где его ждала королева. Облаченная в темно-зеленый пеньюар Ингер сидела за небольшим секретером. Гейлз подумал, что этот цвет очень идет королеве.
— Ваше величество… — произнес он с поклоном.
— Ты можешь идти, Тельма, — сказала Ингер горничной.
— Миледи?.. — не веря своим ушам, сказала женщина. От изумления её глаза стали просто огромными.
— Оставь нас.
— Но…
— Ты слышала, что я сказала. Убирайся. Сержант, мне сообщили, что у вас есть для меня письмо.
Когда горничная закрыла за собой дверь, Гейлз спросил:
— Насколько это разумно?
— Его давно не интересует то, чем я занимаюсь. Он даже не заметит, если я вообще уеду домой отсюда, — сказала Ингер, бросая запечатанный пустой конверт в ящик секретера.
— Я целиком принадлежу вам, ваше величество, но думаю, что вы не совсем верно оцениваете его величество.
— Прости, Гейлз, — сказала Ингер, одарив сержанта одной из своих плавящих мужские сердца улыбок. — Что тебе удалось выяснить?
— Я не все смог уловить, но создается впечатление, будто король намерен выступить против Шинсана.
— Каким образом?
— Он станет помогать Мгле вернуть трон.
— И это все? Почему в таком случае он столь тайно провел встречу?
— Там зашла речь и о престолонаследии, но потом чародей сообщил о предсказании, согласно которому его величество пробудет с нами ещё много лет. Затем они потолковали о Хаммад-аль-Накире и высказали предположения о том, где мог бы находиться Майкл Требилкок.
— Меня это тоже очень интересует, Джоси. Требилкок — крайне опасный человек, и с него нельзя спускать глаз.
— Хорошо. Я стану за ним следить, как только мы узнаем, где он.
— Теперь о восточных проблемах. Насколько сильно, по твоему мнению, конфликт с Шинсаном осложнит наши задачи? И осложнит ли он их вообще?
— Некоторые осложнения могут возникнуть. События на востоке сплотят их ряды. Возможно, в этом и состоит существо плана его величества.
— В таком случае нам надо следить за ходом дел на востоке более внимательно. Мы уже совершили несколько серьезных ошибок, однако нам пока везло. Не будем их повторять, дабы не загнать себя в ловушку.
— Мы уже не можем ничего остановить. Слишком поздно…
— Знаю. Нам придется смириться с неизбежным риском.
Гейлз слегка поклонился и с явной неохотой стал пятиться к дверям.
На губах Ингер заиграла улыбка.
— Тебе ещё есть что сказать, Джоси? — спросила она.
Неужели королева хочет, чтобы он выглядел дурнем?
— Хм-м… — «Лучше быть мелким дураком, чем оказаться круглым идиотом», — подумал сержант и произнес:
— Когда мы беседовали в последний раз, вы обвинили короля в том, что у него есть любовница. Это не так. Я все проверил.
— Благодарю тебя, Джоси, — рассмеялась Ингер. — Огромное тебе спасибо. Тебе цены нет. Но я имела в виду не то, о чем ты подумал. Его возлюбленной является не шлюха из таверны, а эта нелепая крошечная страна. Теперь тебе лучше уйти, чтобы не дать Тельме повод для сплетен. И не забудь о Требилкоке.
— Как можно, миледи?
Когда Джоси Гейлз говорил таким тоном, у собеседника не оставалось сомнений в том, что сержант сделает все как надо.
ГЛАВА 8
1016 ГОД ОТ ОСНОВАНИЯ ИМПЕРИИ ИЛЬКАЗАРА
ПУТЕШЕСТВИЕ МАЙКЛА
Осмотрев мертвого убийцу и допросив раненого генерала, Майкл вышел подышать воздухом в дворцовый парк. Сделав два круга, он успел подумать обо всем, что знал точно, о том, в чем не был до конца уверен, а так-же и о том, о чем лишь подозревал. Майкл обладал почти абсолютной памятью, и ему очень редко приходилось обращаться за помощью к небольшому штату сотрудников, которых он держал для ведения документации.
Он видел указующий перст. Перст этот был каким-то призрачным и указывал в странном направлении. Никакими фактами Майкл не располагал и руководствовался лишь интуицией. Со столь легковесными соображениями к королю являться нельзя.
Вообще-то у него были достаточно обоснованные мысли о том, где можно будет собрать необходимые улики. Если таковые существуют.
В замок Майкл так и не вернулся, решив, что для него сейчас лучше всего исчезнуть. С этим делом он должен разбираться лично. Задача слишком деликатна, чтобы поручать её решение другим. Больше того, никто ничего не должен знать до тех пор, пока он не добудет конкретных сведений.
Он прошел в город — в тот дом, которым весьма редко пользовался. Владелец жилья обитал там же. Он был ветераном многих войн и весьма надежным человеком. О его тайной связи с Требилкоком никто не знал. Он соберет все, что необходимо путнику. Путешествие он начнет из этого дома.
Требилкок решил отправиться в путь после того, как допросил генерала Лиакопулоса. Искать убийц с помощью агентуры было бессмысленно. Если бы его агенты хотя бы раз пересеклись с подозрительными людьми, он был бы предупрежден заранее.
Майкл никогда не сомневался в эффективности своей организации.
Двумя днями позже под видом почтового курьера он пересек границу Тамериса. А ещё через два дня он уже стучался в дверь Сама Чордина — купца, знакомого ему со времен войны. С тех пор они часто обменивались услугами.
Работа организации Майкла строилась на системе взаимных услуг и на его необычайной способности убедить людей в том, что все его поступки являются необходимыми и единственно правильными.
Несмотря на глубокую ночь, Чордин накрыл стол. Он ничего не спрашивал до тех пор, пока Майкл не насытился, да и после этого он ограничился вопросом:
— Когда мы с тобой первый раз встретились?
— Прости, — ответил Майкл, сыто рыгнув. — А познакомились мы с тобой сразу после Палмизано.
— Нет. Это было чуть позже. Я впервые увидел тебя в горном проходе Савернейк.
— Ну тогда наверняка в Кавелине.
— Точно. Теперь я вспомнил. Это произошло на коронации короля Браги.
— Не буди воспоминаний, — ухмыльнулся Майкл. — Воспоминания заставляют меня страдать. Я до сих пор пытаюсь выяснить, что же я натворил тем вечером.
— Я тоже оказался слегка не в себе после празднества. Помню только, как ты и твой коренастый дружок — Карал, кажется, — пытались утащить меня в притон, именуемый «У толстяка».
— Арал. Арал Дантис. Ты так и не пошел, а король позже прислал Дерела, чтобы тот нас выкупил. — Майкл фыркнул. — Если ты не видел того, как может выразить свое презрение выпускник Ребсамена, ты не видел ничего.
— Что привело тебя в наши края?
— Мне очень хотелось бы назвать мой приезд просто дружеским визитом, но это было бы ложью. А ты, похоже, потолстел на пяток фунтов. Я не ошибаюсь?
— Больше, чем следовало бы. Почти никаких физических нагрузок. Дела идут прекрасно, и я могу себе позволить лопать все, что хочу. Этим я в основном и занимаюсь. Итак, что тебе надо?
— Из твоих знакомых, случайно, никто не направляется в Хаммад-аль-Накир? Точнее — в Аль-Ремиш?
— Раз в неделю через Столпы проходит наш караван. Предметы роскоши. Ты хочешь переправить что-нибудь туда или вывезти кое-что оттуда?
— Не что-то, а кого-то. Меня.
— Хм-м… — Чордин закрыл свои свинячьи глазки и пожевал толстыми губами.