Сердце Пламени - Казаков Дмитрий Львович

С раннего возраста прославился Лаин Могучий умением сражаться. И никогда не носил он с собой меча или топора, обходился кулаками. Даже книжала у него не было, только боевой цеп, скованный старым мастером, жившим в глубине Алого пика. И когда погиб Лаин, похоронили его с этим цепом, но говорят, что иногда выходит герой из могилы и помогает тем гномам, чье сердце не знает страха…

Солнце поднялось из-за холмов на востоке чистое, желтенькое, похожее на только что родившегося цыпленка. Лучи упали на черепичные крыши прижавшегося к реке Дейн поселка Лиден. Идущий по улице молодой мужчина со спутанными волосами и мечом на боку поднял руку, чтобы прикрыть глаза. Бегущий рядом с ним очень большой рыжий кот недовольно сощурился.

– Вот и утро, клянусь Селитой, – пробормотал мужчина, – а мы почти пришли… отыскать бы еще этот «Горный ручей»…

Странная парочка свернула с широкого тракта в лабиринт узких, переплетающихся улочек. Прошла мимо храма Всех Богов. Отпирающий его двери патриус покосился на кота с изумлением. А человек и кот миновали круглую площадь с ратушей, и вышли к крохотному постоялому двору. Висящая над дверью вывеска с изображением водопада приветственно скрипнула на ветру.

– Мяу! – шерсть на загривке кота встала дыбом, золотистые глаза сверкнули, а кисточки на кончиках ушей затрепетали.

– Что такое? – мужчина остановился. – Рыжий, нас тут ждут. Здесь не может быть врагов.

Но кот успокаиваться не пожелал. Нервно зашипел, когда дверь открылась, и на крыльцо вышел очень высокий эльф в белой рубахе, черных штанах и сапогах. На узком лице его удивленно блеснули зеленые глаза.

– А вот и ты, Олен Рендалл… – проговорил эльф без особой радости. – Что же, заходи. Для друзей малышки двери моего постоялого двора всегда открыты.

– Она… они здесь? – голос того, кого назвали Оленом, дал петуха, а ладонь, лежащая на эфесе меча, нервно сжалась.

– Тут. Вчера вечером приехала, – эльф улыбнулся, тряхнул черными кудрявыми волосами.

Вслед за ним Олен прошел внутрь постоялого двора. Оказался в крошечном зале, где едва убиралась стойка и четыре стола. Кот проскользнул за ним, но остановился у двери, настороженно нюхая воздух.

– Садись, сейчас разогрею чего-нибудь из вчерашнего… – сказал эльф.

Олен не заставил себя упрашивать. Тяжело опустился на лавку у стены, положил руки на столешницу. Хозяин пропал за стойкой, с кухни донесся стук огнива о кремень и грохот посуды. В тот момент, когда что-то металлическое лязгнуло особенно громко, дверь, ведущая к жилым комнатам, стукнула. В зал вступил еще один эльф.

Он выглядел моложе, насколько можно вообще судить о возрасте у народа альтаро, живущего невероятно долго по людским меркам. Зато ростом не превышал шести локтей, на плечи падали темные локоны. На поясе, стягивающем узкую талию, висел меч – не длинный и тонкий эльфийский клинок, а обычный, человеческий, какие носят хирдеры не самого богатого таристера.

Увидев Олена, эльф на мгновение замер, лицо его странным образом исказилось. А потом он плавным движением выхватил оружие и прыгнул к человеку. Рыжий кот бросился ему навстречу, но получил тычок сапогом в морду и с сердитым шипением отлетел в сторону.

– Эй, что происходит? – Олен уклонился в последний момент, острое лезвие со скрипом воткнулось в стену.

– Тенго куэ матарте![1] – рявкнул эльф. – Эспича, олдаг![2]

Второго удара Олен дожидаться не стал. Опершись рукой о стол, он перескочил через него и вынул из ножен свой клинок. В зале посветлело, по стенам, выложенным панелями из белого дерева, побежали голубоватые блики.

Длинное прямое лезвие казалось вырезанным из светло-синего льда. Внутри него плавали серебристые звездочки, похожие на снежинки. В стороны, как от горящей ветки, летели искры, только не алые, а белые.

– Эй, что происходит? – в зал с кухни выскочил хозяин постоялого двора. Но эльф с мечом даже не оглянулся. Он гневно прошипел что-то и бросился в атаку. Лязгнули, ударившись, клинки. Олен уклонился от повторной атаки и напал сам. Сделал пируэт и изящным движением выбил оружие из руки противника. Меч с грохотом ударился о стенку, упал на пол.

– Ну что, достаточно? – кончик горящего лазоревым огнем лезвия остановился у самого горла молодого альтаро.

И тут дверь, ведущая к комнатам для постояльцев, открылась еще раз. В зал вошла невысокая девушка. Блеснули серебристые пряди в светлых волосах, улыбка на тонких губах отразила удивление и радость одновременно.

– Корни и листья, что тут творится? Олен, это ты! И зачем ты собираешься убить Лотиса?

– Он сам на меня напал.

– О нет… – обезоруженный эльф заскрипел зубами, по щекам его поползли красные пятна. – Это его вы ждали?

– Ну да… – девушка нахмурилась. – А ты…

Договорить она не успела. Лотис быстро отпрыгнул, одним движением вытащил из ножен на поясе кинжал. Сверкнуло лезвие с гравировкой, нацеленное владельцем себе в горло и… вылетело из руки, когда ледяной клинок ударил по нему. Олен шагнул вперед и заехал молодому альтаро кулаком левой руки в подбородок.

Зеленые глаза закатились, эльф с грохотом свалился навзничь, едва не задев головой угол стола.

– Так будет лучше, – пробормотал Рендалл, убирая меч в ножны. – Эх, Саттия, как я рад тебя видеть!

– Я тоже, – отозвалась девушка довольно холодно, хотя в глазах ее на миг вспыхнули теплые огоньки. – Но мне еще хотелось бы понять, что случилось. Мллиран, ты что-нибудь видел?

– Хм… да, малышка… – хозяин постоялого двора пожал узкими плечами. – Сначала Лотис попробовал убить Олена, а когда понял, что вы знакомы – захотел лишить жизни себя… Но съешь меня кот, если я понимаю, что это значит.

– Похоже, этот парень сошел с ума, – мрачно сказал Олен. – Лучше его как следует связать, чтобы не порезал еще кого-нибудь.

– Дельная мысль, – согласился Мллиран. – Сейчас принесу веревку.

Он вышел через дверь на улицу, но быстро вернулся, держа в руках моток бечевы. Вдвоем с Оленом они тщательно скрутили Лотису конечности и уложили его на лавку у стены. Меч и кинжал хозяин постоялого двора забрал себе. Внимательно наблюдавший за процедурой Рыжий подошел к молодому альтаро, обнюхал его лицо и уселся рядом, словно часовой.

– Скоро очнется, – заявил Мллиран, приподняв сородичу веко и заглянув в глаз. – Ладно, я пошел разогревать завтрак. Что бы ни произошло, есть надо хорошо и вовремя.

И он ускользнул за дверь кухни.

– Э… доброе утро… – в зал вошел еще один молодой человек, рыжий и веснушчатый, в светло-зеленом флотере. – Олен, это ты! Вот здорово, да! А мы вчера думали, что тебя поймали…

– Поймали, да только не по зубам я им оказался… А если честно – Рыжий меня выручил.

– И как? – девушка подалась вперед, синие глаза ее сверкнули нетерпением. – Ты убил его? Добрался до Камня?

– Я все расскажу, – Олен дернул себя за мочку уха, – но только сначала поем. А то крошки во рту с позавчера не держал.

В животе и в самом деле было пусто, словно в мешке у ленивого нищего, а на душе – на редкость муторно. Ожидал несколько другой встречи – более радостной. Уж никак не безумного эльфа с мечом.

– И мы тоже расскажем, – кивнула Саттия. – Правда, Бенеш?

– Э… да, – сказал веснушчатый молодой человек.

Втроем уселись за стол. Хозяин постоялого двора принес три больших миски с торчащими из них ложками.

– Овощное рагу с бараньей печенью и острым лузианским соусом, – сообщил он. – Вкус, конечно, не тот, что вчера, но все же…

Судя по тому, что миски опустели в считанные мгновения, оправдывался Мллиран зря. Пока гости ели, он принес высокий кувшин с узким горлышком и три бокала. По залу распространился аромат вина. Коту поставил на лавку тарелку с мелко нарезанным мясом.

– Ну, рассказывай, – проговорила Саттия нетерпеливо, откидывая со лба выбившуюся из прически прядь.

– Да, сейчас… – Олен мгновение помедлил, собираясь с мыслями.

Полтора месяца назад, в самом начале лета, он не думал, что когда-то покинет родную деревушку. Но явившиеся непонятно откуда воины в черных плащах сожгли ее дотла, и Олену пришлось бежать. Спасая свою жизнь, он прошел через Вечный лес, где стал обладателем ледяного меча. Пытаясь выяснить, за что его преследуют, познакомился с эльфийкой на четверть Саттией и учеником мага Бенешем. Узнал, что его враг – Харугот из Лексгольма, могучий колдун, а заодно консул Безариона, величайшего города людей…

Шесть дней назад трое друзей проникли в его пределы. А два дня назад расстались, и Олен в одиночку отправился в Золотой замок, обиталище Харугота и хранилище Камня Памяти – императорской реликвии, некогда принесенной из другого мира.

– Я жив, а это значит, что Фрамин не ошибся, – при упоминании старого геральдиста, попавшего в руки правителя Безариона, горло у Олена перехватило. – Я – отпрыск последнего императора. А нынешний консул – узурпатор и убийца моих родителей.

– Э… ну… и как тебя называть? – спросил Бенеш, прихлебывая вино. – Каким именем?

– Тем же, что и раньше! – сказано это было достаточно резко, и ученик мага покраснел. – Теперь я помню невероятно много, во мне память всех императоров с самого Безария Основателя. Но я надеюсь, что не потеряюсь среди чужих воспоминаний… я…

– А что Харугот? – перебила его Саттия.

– После того, как я прошел Воссоединение, мы сразились. Но я не смог убить его даже с помощью этого меча.

– Надо же, – Бенеш поставил кубок на стол, поскреб вихрастый затылок. – Не думал я, что кто-то сможет устоять против такого клинка…

– Он смог, – и Олен рассказал, как над телом потерявшего сознание правителя Безариона кружился темный вихрь, как смотрели из него со злобой багровые глаза, как распахнулся колодец, уводящий в темную бездну…

– Удивительно, да, – ученик мага захрустел пальцами. – Раньше я думал, что Харугот ну… просто очень сильный колдун. А теперь мне кажется, что он служит какой-то силе. Или темным богам или…

– Об этом будет время подумать. А что было у вас? Как вышли из города? И с чего этот тип на меня бросился?

На молодого эльфа они наткнулись позавчера, грозовой ночью, на залитой дождем улице. Тогда он ничего не соображал, а в боку его «красовалась» глубокая рана.

– Да кто его знает… – Саттия пожала плечами и поведала о том, как они отсиживались в заброшенном доме, как Бенеш лечил альтаро с помощью магии. Описала их выезд через городские ворота. – Вот так мы оказались тут вчера вечером… И надо бы решить, что делать дальше. Я…

Договорить девушка не успела. Лежащий на лавке у стены эльф зашевелился, открыл глаза.

– Очухался, – хмыкнул Олен. – Что, голова не болит?

– Мое имя – Лотис тал-Лотис Белая Кость, – раздельно проговорил альтаро. – Я прислан в земли людей для того, чтобы убить тебя.

– Меня? Ты? Но зачем?

– Нас было много, и мы бы справились с поручением, если бы не нагхи, непонятно откуда взявшиеся в Безарионе.

– Вот что за магическую схватку почуял я тогда ночью, – прошептал Бенеш, но на него никто не обратил внимания.

– Чем я так опасен для альтаро? – удивленно спросил Олен. – Ну да, я нарушил границу, но никаких секретов не выведал.

– Дело не в этом, – Лотис устало вздохнул. – Ты знаешь о первом пророчестве Вилтана Отверженного?

– Нет.

– Я знаю, – пробормотал ученик мага, и продекламировал: – Качнутся весы, и сгинет весна, исчезнет покой и опора для сна… Дерзнувший начнет свой безумный поход, отправится в путь за живым Древний Лед…

– Все верно, – кивнул эльф.

– И что? Какое отношение это имеет ко мне… – сказал Олен, и взгляд его опустился к лежащим на лавке ножнам.

Торчащая из них рифленая рукоять принадлежала ледяному клинку.

– Вот именно, – сказал Лотис. – Наши маги считают, что, вынеся эту вещь из Вечного леса, ты нарушил веками сохранявшееся равновесие сил. И что в конечном итоге это приведет к исполнению пророчества.

– А что там дальше? – поинтересовалась Саттия немного растерянно. – Вестники извне и гибель мира? Но ведь ничто не говорит о том, что именно Олен является «дерзнувшим». Может, маги ошиблись…

– Ты хочешь это проверить? – эльф иронически улыбнулся. – Я – нет. Но дело не в этом. Честь велит мне выполнить приказ. Но я не могу этого сделать, поскольку тот, кого я должен убить, ваш друг, а вы спасли мне жизнь. Поэтому я требую, во имя всех богов, чтобы вы развязали мне руки и дали кинжал.

– Э… ну нет, так нельзя, – заволновался Бенеш. – Ты же себя зарежешь…

– Я не могу вернуться в родной лес, не выполнив приказа. Лучше гибель от собственной руки, чем позор.

– Не будет ни того, ни другого, – сказал Олен с неожиданной властностью, и вынул из ножен меч.

Синевато-белое лезвие заискрилось, по нему заструились волны серебристого огня. Бенеш зажмурился, чавкавший у тарелки Рыжий зашевелил усами.

– Да, этот клинок очень странный. Да, в нем таится сила, настолько древняя, что храмовый город младших эльфов рядом с ней – новостройка, – голос Олена звучал ровно и сильно, в нем звенело упорство. – Возможно, только он дает мне шанс, чтобы уцелеть и победить. Но я клянусь Камнем Памяти, что попытаюсь избавиться от меча, как только почувствую, что он опасен. И свое слово в этом дает тебе не просто Олен Рендалл из Заячьего Скока, а наследник императорского трона. Ты понял меня, альтаро?

Лотис удивленно заморгал, на лице его отразилась растерянность.

– Не веришь? – Олен встал и, держа клинок острием вверх, подошел к связанному эльфу. – А зря, придется поверить. Я победил тебя в честном поединке, взял в плен, а теперь даю свободу. Чтобы ты мог вернуться в Великий лес и рассказать вашим правителям, что я – им не враг, и что настоящего врага нужно искать в Золотом замке…

Ледяной меч ударил подобно молнии. Рассеченные веревки упали с рук Лотиса, а через мгновение разрезанными оказались и путы на ногах.

– Слушай меня, – в серых глазах отражался пылающий клинок, и альтаро было трудно выдерживать горящий взгляд. – Я не знаю, кому служит Харугот из Лексгольма, что за сила проявляет себя через него…

И он пересказал то, что видел в тронном зале, когда вступил в схватку с консулом Безариона.

– Пусть ваши маги попробуют выяснить, что за напасть явилась в Алион. А если у них возникнет желание еще раз попытаться убить меня – что же, я готов. Но пусть тогда не рассчитывают на пощаду!

– Да, я отправлюсь немедленно… – Лотис сел. Когда попытался встать, его мотнуло, но он все же поднялся на ноги. Крикнул что-то по-эльфийски, с кухни явился Мллиран. Выслушал сородича с недоверчивой миной на лице. Но принес его оружие, и они вдвоем вышли во двор.

Олен тяжело вздохнул, убрал меч обратно в ножны. В зале стало темнее, словно посреди утра наступили сумерки.

– Это было ну… впечатляюще, да, – в голосе Бенеша прозвучало восхищение. – Я и в самом деле поверил, что ты всю жизнь провел на троне, отдавая приказы…

– О, в моей памяти очень много образцов истинного величия, – Олен улыбнулся, но совсем невесело. – Ну а вообще, империя всегда там, где император…

Он уселся на прежнее место. Когда положил руки на столешницу, стало видно, что они дрожат.

– Лотис уехал, – сообщил вернувшийся с улицы Мллиран. – Взял взаймы денег, лошадь и ускакал, точно за ним гнался безумный дракон.

– Нам тоже пора, – Олен устало вздохнул.

– Куда? – взвилась Саттия. – Я думала, мы отдохнем несколько дней здесь. А потом ты объявишь о себе и начнешь собирать войско, чтобы сразиться с Харуготом.

Олен подумал, что девушка, всеми силами пытавшаяся доказать, что она не хуже, чем эльф без примеси человеческой крови, сильно разочарована. Ее куда больше устроила бы неравная, но благородная война с узурпатором за права истинного наследника, чем бегство.