— Насколько короче?
Рэд криво улыбнулась.
— Считай, им повезло, если они переживут свое тридцатилетие. Как раз тот возраст, когда остепеняются и заводят семью. — Она помолчала. — Семью с человеком. Что возвращает нас к твоему вопросу: «Кто мы такие?»
Сердце Тани бешено заколотилось.
— Ага, начинаешь понимать, да?
Таня сглотнула.
— Ты хочешь сказать, что мы… что люди, такие как мы…
— Когда-то в твоем — и моем — роду была совершена подмена. Неважно, с чьей стороны, матери или отца. Вторым зрением обладают те, в ком течет кровь фэйри. Вроде гена, но передается он вовсе не всем потомкам подменыша. Скорее, наоборот. Это случается редко. Ну, как голубые глаза, к примеру. Они есть не у всех в роду, только у некоторых. Так же обстоит дело со вторым зрением.
— Кровь фэйри, — ошеломленно повторила Таня. — Кровь фэйри.
В глубине души она понимала, что это правда, как и все остальное, сказанное Рэд. В ее жилах течет кровь фэйри.
— Ну вот, теперь ты знаешь, кто мы такие. — Рэд перевела взгляд на часы на запястье и снова взяла сумку. — Солнце скоро взойдет. Мне нужно уходить.
Таня смотрела на нее, пытаясь переварить тошнотворную истину, которую ей только что скормили, скользящую внутри, словно масло на воде. Уже очень давно она жаждала встретить кого-то, кто поверил бы ей, кто понял бы. Еще дольше она страстно желала просто узнать правду. Знание — сила, понимала она. И эта девушка — странная, неуравновешенная девушка, чья одержимость после потери брата толкнула ее на столь отчаянные поступки, — дала Тане и то и другое. Нельзя было допустить, чтобы она ушла.
— Послушай, — начала Таня. — Я…
Рэд замерла.
— Ты хочешь что-то сказать?
— Я верю тебе, — ответила Таня. — Верю всему, что ты рассказала.
— Почему ты решила, что меня это заботит?
— Потому что это означает, что тебе не нужно бежать… по крайней мере, пока, — сказала Таня, чувствуя, как идея начинает формироваться в сознании.
В глазах Рэд вспыхнула искорка интереса. И чего-то еще, чего-то, похожего на надежду.
— Продолжай, — сказала она.
— Тебе нужно затаиться. Тебя ищут… полицейские. Об этом говорили в новостях. Я единственная, кто знает, что ты здесь. И если я буду молчать, никто больше и не узнает. Я могу помочь тебе.
— С какой стати тебе помогать мне? — подозрительно спросила Рэд.
Таня посмотрела на подменыша.
— Потому что я понимаю: ты не причинишь ему вреда. И потому что у тебя есть кое-что, что нужно мне.
Недоверие Рэд, казалось, усилилось.
— Чего такого ты можешь хотеть от меня?
— Информации, — ответила Таня. — Ты знаешь многое о фэйри. Я хочу, чтобы ты рассказала мне, что тебе известно. Если ты выполнишь мою просьбу, я не расскажу никому, что видела тебя. Сохраню твою тайну. И смогу приносить тебе еду и воду… отпадает риск, что тебя заметят. Если все как следует продумать, ты сможешь даже принять душ.
При одном упоминании о душе глаза Рэд жадно вспыхнули.
— Горячий душ, — прошептала она. — Просто райское блаженство. — Она понюхала свою подмышку. — Давно пора. — Ее взгляд снова метнулся к Тане. — Я согласна, но при условии, что ты сделаешь для меня кое-что еще. Информация не достанется тебе даром.
— Чего ты хочешь?
Рэд достала из кармана кусок бумаги.
— Мне нужно то, что здесь перечислено. Как можно больше из этого. Принесешь еду, эти вещи и оставишь все за проходом, через который проникла сюда. Не входи в туннели. Если я услышу, что кто-то здесь есть, я сочту, что ты предала меня, и уйду. Доставишь эти вещи, и я сообщу тебе информацию. И потом уйду.
— Хорошо, — ответила Таня. — Но, в свою очередь, ты не будешь заходить в дом, пока я не скажу, что можно. Я принесу еду к проходу, но ты сможешь подняться наверх, только когда я достану то, что в твоем списке.
Рэд отрывисто кивнула и протянула ей листок; рука у нее была грязная, даже липкая.
— Я выведу тебя обратно, — сказала она. — Есть отличный выход из туннелей — не тот, через который мы попали сюда.
— Но как ты узнала об этих тайных проходах в доме? — спросила Таня. — Случайно?
— Нет. Мне рассказал о них человек, которому я доверяю. Я общаюсь со многими людьми, которые делают то же, что и я. Мы рассказываем друг другу о таких вот убежищах. Они разбросаны по всей стране. Дома, церкви, гостиницы. Некоторые, вроде этого дома, соединены с другими неподалеку.
— Я слышала, какой-то туннель связывает дом с пабом в Тикиэнде, а другой ведет в церковь. Это правда? — спросила Таня.
— Да. Я проникла сюда через церковь. Вход в одной из могил.
— Могила?
— Фальшивая. Там никто не похоронен. Ее соорудили специально для входа в подземелья.
Таня встала.
— И все проходы односторонние? Каждый ведет либо в дом, либо из него?
— Нет. Только один. Через остальные можно и войти, и выйти. Этот, за книжным шкафом, неисправен. Поначалу из него тоже можно было проникать в дом.
— Так где этот другой путь? — спросила Таня, обхватив себя руками, чтобы согреться.
— Самый быстрый путь отсюда ведет в гостевую комнату на первом этаже, которую никогда не использовали по назначению. Поэтому там дверь без замка. Проникнуть туда можно через узкую щель в стенной панели. Так мы и пойдем.
Рэд направилась к входу в туннель, но потом резко остановилась и обернулась к Тане.
— Я забыла упомянуть кое о чем, что может заставить тебя передумать.
— О чем?
— Тот факт, что ты помогаешь мне, — ответила Рэд. — Фэйри этого не любят.
— А как они узнают?
— Надеюсь, ты на самом деле не столь наивна? — Рэд повела рукой вокруг. — Они, скорее всего, сейчас здесь. Наблюдают.
— Я могу защитить себя, — ответила Таня. — Я не боюсь.
Рэд вперила в Таню наполовину восхищенный, наполовину презрительный взгляд, без единого слова повернулась спиной, убрала в сторону густые, спутанные волосы, протянула назад руку и дернула за воротник платья, оголив верхнюю часть спины.
Даже в тусклом свете Таня разглядела уродливый, похожий на выжженное клеймо знак размером с кулак. И не просто бессмысленный знак — нет, серебристый шрам имел странно знакомые очертания — крылья. Крылья фэйри, выжженные на коже.
Таня в ужасе открыла рот. Рэд снова натянула платье и повернулась к ней.
— Вот что произошло, когда я совершила ошибку, недооценив их, — с горечью сказала она. — И считаю, что мне еще повезло отделаться только шрамом.
— К-как… это случилось? — спросила Таня, растеряв всю свою отвагу.
— Надеюсь, тебе никогда не придется этого узнать, — мрачно ответила Рэд. — Для тебя же лучше опасаться их.
13
Избегать Фабиана на следующий день оказалось труднее, чем рассчитывала Таня. С тех как она нашла Рэд и узнала правду о своих способностях, у нее появились более важные дела и планы, чем бродить по лесу с Фабианом. Когда она, почти не отдохнув, вскоре после полудня вышла наконец из своей комнаты, она думала только о том, как бы разузнать, кто в их семье был подменышем. Произошло это по материнской линии или по отцовской? Много лет назад или этот человек еще жив и она его знает?
Вторая забота касалась списка вещей, которые Рэд просила ее принести. Это не так-то просто, поскольку после поездки в Тикиэнд у Тани осталось всего несколько фунтов. Если не раздобыть еще денег, придется пойти на риск и стащить эти вещи из дома — что потребует и времени, и тщательного обдумывания. Пока единственное, что могла сделать Таня, — это оставить у прохода за книжным шкафом еду и воду для Рэд.
Бабушки нигде видно не было, а на холодильнике лежала записка. В ней говорилось, что утром звонила Танина мать. Таня скомкала записку и бросила в мусорное ведро. Она все еще обижалась на мать за то, что та отправила ее в поместье и бросила в этой глуши, и не хотела с ней разговаривать.
Насыпав в тарелку кукурузные хлопья, она села за кухонный стол. Флоренс, конечно, не понравилось, что Таня не вышла к завтраку. Несколько минут она колотила в дверь ее спальни, потом сдалась и вернулась вниз.
Посреди завтрака Таня встала и включила стоящее на подоконнике радио, чтобы послушать новости. Там было краткое упоминание об украденном ребенке и более подробное описание Рэд. Таня встревожилась. Она была не уверена, правильно ли поступает, покрывая ее. Ее раздирали противоречивые мысли. Рэд неуравновешенная, безрассудная. Безрассудные люди совершают безрассудные поступки. Опасные поступки. А вдруг она не сдержит слово и попытается проникнуть в дом? И в то же время она была единственным известным Тане человеком, обладающим теми же способностями, что и она сама. Обе девушки пострадали от рук фэйри, но Танины неприятности теперь казались ерундой по сравнению с тем, что выпало на долю Рэд.
Она выключила радио в середине прогноза погоды, который предсказывал летнюю грозу, и уныло смотрела на свой скучный завтрак, когда на кухню спустился Фабиан. Не говоря ни слова, он взял коробку с кукурузными хлопьями, запустил руку внутрь, вытащил горсть хлопьев и сунул их в рот.
— Фабиан! — возмущенно воскликнула Таня. — Неужели нельзя взять тарелку, молоко и ложку?
— Так вкуснее, — пробормотал Фабиан с набитым ртом.
Он повернулся, чтобы уйти, и тут Таня заметила на его виске синяк, резко выделяющийся на фоне бледной кожи.
— Откуда у тебя это? — спросила она. — Что с твоим лицом?
— Ничего, — опустив взгляд, угрюмо ответил Фабиан. — Упал.
— Упал?
— Да, упал, и что?
Таня прищурилась, но больше ничего не сказала.
— Ох, и спасибо, что починила мою футболку, — неожиданно добавил он, и Таня почувствовала, что он жаждет сменить тему разговора. — Стежки такие аккуратные. А ты еще говорила, что не умеешь шить.
— Не умею, — недоуменно ответила Таня. — Я не чинила ее.
За стеклами очков глаза Фабиана от удивления стали как у совы.
— Тогда кто? Флоренс говорит, это не она. И уж конечно не Уорик.
Уголком глаза Таня заметила, как невероятно длинные пальцы феи камина обхватили корзину с углем, и послышался легкий вздох. Таня с подозрением посмотрела на нее. Та мгновенно спряталась. Катушка зеленых ниток покатилась по камину, но тут же исчезла, схваченная быстрой рукой.
Таня повернулась к Фабиану и пожала плечами. Она не верила, что эту работу сделала фэйри, — даже если никакого другого объяснения не было.
— Как бы то ни было, нам нужно поговорить, — сказал Фабиан.
Забыв о фее камина, Таня смотрела на синяк у него на виске.
— О чем?
— О том, что мы обсуждали вчера, — о новом походе в лес.
— А, это…
Энтузиазма Таня не испытывала и не сумела скрыть этого.
— Нужно все хорошо организовать, — продолжал Фабиан. — Взять с собой кое-что. Теплую одежду, карту, фонарь, компас, еду и воду…
— Еду и воду? Я не собираюсь устраивать пикник!
— И я тоже, — сказал Фабиан. — Просто на тот случай, если мы снова заблудимся. Я уже раздобыл фляжку, карту и фонарь, так, может…
— Подожди-ка, — прервала его Таня. — Зачем нам фонарь? Мне на ум приходит только одно объяснение. Надеюсь, это не то, что ты задумал? — Его молчание подтвердило ее подозрения. — Ты что, всерьез? Я не пойду в лес ночью!
— Тише!
— Ладно, но я все равно не пойду!
Ноздри Фабиана затрепетали от раздражения.
— Послушай, я и сам не в восторге от этой идеи. Но, если ты заметила, Уорик вчера почти не спускал с меня глаз, как будто знает, что мы затеваем что-то. У нас есть один-единственный шанс — уйти, когда он не следит за мной. А единственное время, когда он не следит за мной, это когда он спит. — Он бросил на Таню сердитый, но полный отчаяния взгляд. — Я должен узнать, что произошло. Должен. Если ты отказываешься, так и скажи. Если же нет, не будем терять времени даром.
— А если мы выясним, что твой дедушка сделал… сделал что-то с Морвенной Блум? — спросила Таня. — Ты подумал, как ты будешь себя чувствовать? Сейчас ты живешь, ничего такого не зная. Может, лучше, чтобы все так и оставалось?
Она тут же пожалела о своих словах, увидев в глазах Фабиана выражение муки.
— Я, наверное, согласился бы с тобой, если бы мы не видели ее… или кто там был в лесу, так похожий на нее, — еле слышно сказал он. — Я не могу просто забыть. Уж лучше узнать все наверняка, чем воображать невесть что. Что бы ни произошло, не может быть ничего хуже неизвестности.
Таня прикусила губу. И хотя все в ней противилось этому, она услышала, как говорит:
— Ну… ладно… Я пойду с тобой.
Лицо Фабиана осветилось, и она поняла, что поступила правильно, хотя в глубине души оставалась при своем мнении.
— Когда?
— Сегодня вечером, — очень серьезно ответил Фабиан.
Таня впервые оказалась в комнате Фабиана. Обычно он никого туда не пускал, и теперь стало ясно почему. Его комната была похожа на некий гибрид научной лаборатории и маленького музея. На столе у камина, среди вороха бумаг, исписанных неразборчивым почерком Фабиана, стоял огромный глобус. На полках громоздились черепа и зубы животных, стояли толстенные книги по самым разным научным дисциплинам. О некоторых Таня имела хоть какое-то представление, но были и такие, о которых она никогда даже не слышала.
Имелись тут подробные зарисовки и диаграммы и странное увеличительное устройство, которое Таня видела у Фабиана в первый день ее пребывания в поместье. Она с отвращением заметила стакан молока, стоящий здесь так давно, что молоко начало превращаться в сыр, — результат то ли эксперимента, то ли неаккуратности Фабиана.
В углу комнаты стоял человеческий скелет в натуральную величину, который, наверное, наводил бы ужас, не будь на нем школьного галстука и пиджака Фабиана.
— Он же не настоящий? — спросила Таня.
— Пластиковый.
— Где ты его достал?
— В школе. Теперь, что касается карты…
— Ты же не украл его, правда?
Таня с трудом подавила смех, представив себе Фабиана, утаскивающего скелет, полностью одетый, чтобы можно было выдать его за настоящего человека.
Ноздри Фабиана опять затрепетали — как всегда, когда его что-то раздражало.
— Он нужен мне для одного проекта. Теперь минуточку помолчи и послушай.
Он взял карту и развернул ее. Отодвинув в сторону грязный носок, Таня села на кровать.
— На этой карте изображен лес Висельника и его окрестности. — Фабиан показал на церковь и Тикиэнд. — Входы в катакомбы ясно обозначены. Вот где мы вошли в лес. — Он постучал пальцем по поляне около ручья. — Вот первый провал, на который мы наткнулись, видишь? Тот, большой. Девушку мы видели около вот этого, поменьше. На самом деле он совсем недалеко от первого, но в тот день мы заблудились и, наверное, ходили кругами, поэтому казалось, что он далеко. Мы должны пройти тем же путем, с картой это будет легче. Я собрал все, что нам понадобится, кроме компаса, но у Уорика он есть, и, значит, мне просто нужно придумать способ…
— У меня есть компас, — сказала Таня, вспомнив о подарке цыганки.
От мысли о том, какое это странное совпадение, на душе заскребли кошки.
— Ты имеешь в виду то барахло, которое тебе подарила Безумная Мораг? — Фабиан закатил глаза. — Ладно. Может, он и сгодится, если я не доберусь до компаса Уорика. Пока никого нет поблизости, я спрячу рюкзак в саду, а ты принеси компас. Может, я смогу починить его.
— Может, это все же не такая уж хорошая идея…
Фабиан вперил в нее твердый взгляд.
— Уж не собираешься ли ты снова передумать?
Таня неловко поерзала.
— Нет… Просто, ну, я слышала прогноз погоды на сегодняшний вечер. Обещают грозу. Может, отложим?
Фабиан покачал головой.
— Нет. Эти прогнозы не всегда сбываются. К тому же гроза может сработать в нашу пользу.
— Почему?
— Потому что никому — даже Уорику — не придет в голову, что мы можем удрать в лес в такую погоду. Даже если он догадывается, что мы затеваем что-то, то решит, что гроза отпугнет нас.
Таня молча обдумывала его слова. В некотором роде они имели смысл, хотя от этого ей легче не стало.