У капитана Риммера, в свою очередь, нарисовались дела. Сходив 'на вольную охоту' (так это дело именовал лейтенант Мешков) целых три раза, он со всей вежливостью поблагодарил командира 'Морского дракона', восхвалил обученность экипажа вообще и тактические умения офицеров в частности - и засел за отчет. Этот труд, состоявший не только из текста, но и схем расположения всех участников сражений, в скором времени отправился через портал.
В один из вечеров весь офицерский состав пароходофрегата 'Херсонес' во главе с капитан-лейтенантом Рудневым получил вызов к адмиралу Нахимову. Старший помощник лейтенант Медведев не ждал от предстоящего разговора ничего хорошего, будучи твердо убежден, что начальство всегда найдет, к чему придраться. Сам командир и другие офицеры были настроены более оптимистично, тем более, что Руднев неоднократно подавал рапорты с просьбой отпустить пароходофрегат в бой.
В кабинете уже присутствовал знакомый всем присутствующим: командир загадочного и необыкновенно удачливого 'Морского дракона'. Почему-то при появлении офицеров с 'Херсонеса' капитан второго ранга глянул себе в ладонь, как будто там были часы.
- Прошу садиться, - начал Нахимов. - Господа, все вы, вероятно, наслышаны об успехах корабля под командою присутствующего здесь Владимира Николаевича...
Семаков слегка наклонил голову.
- ...и было принято решение: дать возможность вашему кораблю присоединиться к 'Морскому дракону'. Господин капитан второго ранга, опишите ваш прожект.
- Господа, - уверенно начал второй в чине из присутствующих, - для придания 'Херсонесу' больших возможностей предлагается следующее: установить двигатели, аналогичные тем, что уже имеются на 'Морском драконе'...
Стармех 'Херсонеса' чуть заметно шевельнулся.
- ...полностью избавиться от угля, колес и вообще всего, что можно без усилий разобрать и демонтировать; убрать весь рангоут и такелаж, включая сюда мачты и бушприт, также установить гранатометы, о которых вы, господа, вероятно, уже наслышаны, и которые по возможностям сильно отличаются от обычных орудий. Весьма сильно. На все про все сроку три недели. И, что самое важное, всем вам, господа, а равно нижним чинам предстоит обучение.
Последняя фраза вызвала не только шевеление, но и вопрос:
- Владимир Николаевич, вы в самом деле думаете, что здесь присутствующие настолько невежественны, что нуждаются в обучении?
Семаков притворился, что подыскивает ответ. Его хитрый расчет оправдался. На вопрос ответил сам адмирал:
- Господа офицеры, если кто-то из вас не желает учиться, пусть подает рапорт о списании на берег. Я подпишу.
Глава 18
Затишьем пользовались обе стороны.
Перед началом работ на 'Херсонесе' Семаков созвал единомышленников, включая Неболтая.
- Вот что, товарищи мои: предстоит хорошо подумать. Я вас спрашиваю: какие гранатометы устанавливать на корабле Руднева?
Все трое спрашиваемых обменялись короткими взглядами.
- Тихон Андропович, что скажешь?
- Владимир Николаевич, вот что скажу: гранат, которые по шестьдесят фунтов - тут хорунжий чуть-чуть ошибся, те весили шестьдесят пять, - у нас и так маловато. Если этакий гранатомет ставить, то лишь один. Второй - на мелкие.
- Здраво сказано. Иван Андреевич?
Шёберг совершенно не был в себе уверен, но отвечал самым твердым голосом:
- У пароходофрегата, если верить Риммер Карловичу, скорость будет в сравнении с нами невелика. Он, помнится, назвал цифру тридцать пять их узлов, это двадцать наших, да и то сильно сомневался. А раз так, то Рудневу будет куда труднее уклоняться от ответного огня. Значит, нужна дальнобойность. Если тамошние оружейники смогут такое устроить...
- Мысль весьма разумная. Михаил Григорьевич?
- Есть одна идея, но ее только практикой проверить. Как понимаю, если будет установлен малый гранатомет, то уж на него-то запасти боезапас хоть триста гранат, хоть пятьсот - труда не составит, верно?
Уверенные кивки.
- Так вот: на предельных дистанциях, когда попасть - дело хитрое, использовать этот гранатомет для заградительного огня. На маневрах уклонения неприятельские корабли потеряют темп. А 'Херсонес' тем временем уйдет.
- Я слышу речь не юнги, но артиллериста...
Это была не вполне шутка.
- ...тогда логично будет поставить малый гранатомет на ют.
- Да, вот добавлю. Хорошо бы Патрушева нарядить на обучение комендоров.
- Верно! А Шумило пусть подносчиков и заряжающего натаскивает.
- А я слышал, что лейтенанта Беккера завтра выписывают. Значит, и Максимушкина можно впрячь в обучение.
Пароходофрегат 'Херсонес' переоборудовался. Ломать, как известно, не строить: мачты с бушпритом исчезли очень быстро. Больше трудностей вызвали колеса: для их демонтажа вне дока корабль пришлось кренговать, да и то снять колеса с валов не представилось возможным. Механик предложил отсоединить сами валы, что и было сделано с большими усилиями. По окончании работы мастера судоремонта настойчиво дали понять о ведре хлебного вина и о его великой пользе для дела. Руднев удовлетворил запрос без единого прекословия.
Отверстия от валов заделать удалось легче. Тут даже выпивка не понадобилась, хватило лишь ловкости рук и содействия общеизвестной матери.
Дальше предстояла резка по-живому. Семаков не поленился и принес расчеты: сколько экипажа потребуется на обновленный 'Херсонес'. Вышло уменьшение чуть ли не втрое по сравнению со списочным составом. Правда, часть команды так и так попала на укрепления.
Офицеры с 'Морского дракона' (неслыханное дело!) лично отбирали нижних чинов. Двоим было наотрез отказано. А потом началось обучение.
Для офицеров 'Херсонеса' оно большей частью заключалось в лекциях и в показе деталей устройства 'Морского дракона'. Разумеется, показ сопровождался пояснениями:
- ...таким образом, господа, эта движки создают тягу, причем каждый в заданном направлении... обратите внимание на эти два, они для поворота...
- ...а как же руль...
- И то, и другое задействовано... следует помнить, однако, что энергоемкость основных кристаллов не бесконечна...
- поскольку машина стоит мертвым грузом, то поставят также помпы...
- ...особое же внимание, господа, на тех, кого мы называем негаторы. Это те, кто в состоянии неосознанно гасить энергополя...
Все сошлись на том, что нижних чинов следует обучать уже по установке всех необходимых механизмов.
Одновременно двое незнакомцев, говорящих на русском языке вполне грамотно, хотя и с иностранным акцентом, деятельно руководили установкой непонятных деталей в трюмах и в ходовой рубке. Они же распоряжались при закреплении на палубе того, что члены команды 'Морского дракона' называли не вполне понятно 'гранатометы'. Вся команда 'Херсонеса' слышала это слово, но никто их не видел вблизи.
Идя по коридору госпиталя, Мариэла чуть не столкнулась с Пироговым. Рядом с ним находилась очень скромно одетая круглолицая девушка примерно восемнадцати-двадцати лет на вид.
Хирург начал без предисловий:
- Вот, Марья Захаровна, знакомьтесь: Даша, она сирота и желает помогать в деле обихода раненых.
- Николай Иванович, если вы об обучении Даши, так на то у меня определенно нет времени...
- Нет, я лишь хотел представить сию девицу. По доброй воле пришла помогать нам всем, заметьте это. 'Милосердной сестрою' - вот как. Или еще 'сестра милосердия' можно назвать.
- Но подучить все же надо.
- Эраст Васильевич займется.
Мариэла чуть задумалась, потом решительно кивнула:
- Я тоже, пожалуй, могу кое-чего рассказать, но доктор фон Каде в качестве наставника получше меня. Тогда, коль не возражаете, я сейчас же и возьму Дашу с собой на осмотр.
Медицинское действо началось необычным для обитателей палаты образом. Мариэла вышла на середину.
- Познакомьтесь: это Даша, она сестра милосердия и будет помощницей врачей. Наложить новую повязку, убрать, ободрить, утешить... Понятно? А кто обидит эту сироту, тот будет иметь дело со мной.
В палате нависла тягостная тишина. Видимо, каждый из обитателей постарался представить себе, что может случиться с тем, кто обидит Дашу.
- Сергеич!
- Я, госпожа дохтур!!
- Коль не в труд, пройдись по всем палатам, да перескажи мои слова. Кстати, если ничего не случится, завтра костыли отправишь в отставку.
Боцман бодро заковылял к выходу из палаты. Мариэла начала подкреплять конструкты. Девушка глядела во все глаза и, ясное дело, ничего не понимала. Но когда госпожа доктор вышла, Даша наклонилась к ближайшему болящему (это был немолодой лысоватый матрос с рыжими усами и перевязанной рукой) и тихонько спросила:
- А что, Марья Захаровна и вправду так грозна?
Рыжеусый ответил самым серьезным голосом:
- Марьзахарна добрая, и нас жалеет, всех, любого звания, и трудится тяжко, сам видел, что к концу дня она аж лицом серая от усталости.
Пауза.
- Но избави господи прогневать ее! Я только один раз узрел, мне во как хватило.
Даша выслушала с расширившимися глазам, потом сказала уже погромче:
- У вас повязка слегка сбилась, сию минуту поправлю.
Магистр Харир был настоящим ученым.
Он с блеском защитил магистерскую диссертацию, а докторская была готова больше, чем наполовину. У него имелся преподавательский опыт. Практическому опыту весьма почтенного могли бы позавидовать иные с рангом повыше. Но ценнейшим в своей практике Харир полагал общение с Професом.
Уже после ухода этого человека в неизвестные миры Харир понял - по крайней мере, ему показалось, что понял - некую особенность: при том, что Профес знал и умел очень многое, часть знаний он явно утаивал. По размышлении Харир решил, что делалось это из педагогических соображений: Профес желал, чтобы его ученики и последователи сами дошли до нужных идей.
Вот и теперь вспомнились слова: 'Надо взглянуть на проблему сбоку.' Что ж, попробуем...
Нагрев не хочет быть равномерным. А средства его регулирования (сам Харир и два помощника) не справляются: температура скачет. В результате из огромной чушки якобы кристалла в дело может пойти крошечный кусочек: едва ли десятитысячная доля объема. И если кто-то не может поддерживать температуру одинаковой, значит... значит, это должно сделать что-то. Как мы оценивали температуру? По проволочкам, сплавленным вместе. Профес, помнится, называл это на своем родном языке 'термопара'. А какие еще способы?
Потоки тепла... нет, потоки магии огня. Их можно измерить? Ну, конечно! Сигнал от измеряющего кристалла... да, картина вырисовывается.
Харира поразил приступ оптимизма в самой тяжелой форме. Он в ослеплении полагал, что одного мозгового штурма будет достаточно. Магистру еще предстояло узнать, что первая попытка теоретического решения проблемы провалится по причине жестокой критики; вторая попытка, основанная на тщательных расчетах, даст результат в виде: 'Может, и пройдет, но надо пересчитать с учетом...', после чего Хариру предстояло пойти на поклон к Шахуру и его 'драконам', и только лишь третий штурм с участием самого Сарата даст возможность принять решение: да, такой подход реализуем, надо пробовать.
Как всегда, ситуация в целом включала в себя как элементы везения, так и моменты прямо противоположного свойства.
Навыки Мариэлы в обращении с пистолетом были любовно отточены трудами лейтананта Малаха, а сама она была магистром магии жизни. В этом нападавшим не повезло.
Среди них оказался негатор. Тут сказалось везение.
Мариэле показался совершенно неожиданным и даже странным экипаж, тихо стоявший на обочине улицы. Он там быть не мог. Извозчики туда просто не ездили: обитатели были не настолько богаты, чтобы пользоваться этим экзотическим средством передвижения. А маги жизни приучены профессией относиться с настороженностью к неожиданностям. Кроме того, Мариэле показался очень странным упорный взгляд, с которым на нее смотрел возница. Любопытство тут не присутствовало. А что было? Мариэла решила, что нечто похожее она видела в глазах Неболтая.
Само собой, в тактике засад госпожа магистр была невежественна. Не в ее традиции было делать нужные выводы из непросматриваемости поворота улицы с близлежащих домов, близости кустов - те уже оделись в мартовскую листву, и в наступавших сумерках разглядеть людей в них было бы по глазам разве что Малаху и Неболтаю - и синхронность появления нападавших.
Профессия мага жизни заставляет иметь быструю реакцию, но не ту, которой щеголяют ковбои из вестернов. Ее можно охарактеризовать скорее как 'умение быстро прокачивать обстановку'. Двое смуглых, черноволосых, плохо выбритых мужчин лет двадцати пяти еще только-только появились из-за кустов, когда рука Мариэлы вырвала из кармана небольшой (подобранный под ее руку) пистолет. Оружие еще шло вверх, а уголком глаза Мариэла отметила красный огонек. Несомненно, среди нападавших был негатор.