Да еще и с секретарем. Тот, вообще, судя по ошарашенному взгляду, ничего тяжелее пера и чернильницы в руках не держал.
И вот тогда возникает вопрос. Если вся экспедиция состоит из Винтара с парой сопровождающих, ратмана Таузига, двух кучеров, пары лакеев, сидящих на запятках кареты, и секретаря -- какова цель этого путешествия? Если ратман не потрудился взять с собой ни охранников, ни кнехтов, ни даже пару-тройку наемников, что он пытается скрыть и от кого? Не рассчитывает же он, в самом деле, что все эти роли будет выполнять лже-инквизитор со товарищи?!
Погружение в карету тоже не прошло без конфуза. Уж на что Кенниг пытался объяснить девчонке, что сейчас она играет роль слуги и сейчас должна садиться в экипаж после него, но стоило Менриху распахнуть дверцу, как юная ведьма тут же рванулась вперед. Хорошо, иллюзионщик смог перехватить ее за запястье у самой подножки и прошипеть:
-Стой!
Девица тормознула, сообразила, что она все делает не так и все-таки додумалась посторониться для того, чтоб пропустить вперед Кеннига.
Водяной колдун, запахнувшись в плащ и низко надвинув капюшон, медленно вплыл в экипаж, опустился на мягкий диванчик и устало вытянул ноги.
Путешествие обещало быть долгим...
Особенно, если учесть, что секретарь ратмана как-то слишком заинтересованно косился на слуг инквизитора. Ой, не доведет это до добра, зря Кенниг послушался предсказателя, ой, зря... "Совершай глупости", ага! Гениальный совет, ничего не скажешь.
Глухо щелкнула дверь. Винтар поднял глаза: на сидение напротив опустились Эрменгильда в мужском платье и Менрих. В одинаковых серых ливреях они казались родственниками. Оба тонкие, хрупкие, похожие на призрачные тени, случайно заплутавшие в этом мире.
Водяного колдуна кольнула глупая мысль - а не уточнить ли фамилию иллюзионщика. Тот, конечно, назвался Зоммером, но он ведь и соврать мог... Окажется сейчас каким-нибудь дворянином. Хотя нет, он же говорил, что бюргеры из западного лорд-манорства не владеют оружием. Значит, точно горожанин. Может, какой-нибудь бастард?
Хотя какое дело вообще до этого Винтару?! Да будь этот Менрих хоть сыном самого Эрихинбальда Смелого! Кеннигу от этого не тепло, не холодно.
Тут главное до Лундера спокойно добраться, чтоб никакой камень по голове не прилетел. А то сюда маг ехал на Угольке две недели, а отсюда - хорошо, если за двадцать дней доберется: кареты быстро не ездят.
Экипаж, мягко покачиваясь, тронулся в путь. Кенниг покосился на окно, задернутое шторой, но снять капюшон так и не решился. Да, конных сопровождающих вроде бы не намечалось, но кто его знает, что будет дальше? Вдруг господин ратман образумится, кликнет слуг, и из Бирикены вслед каретам отправится отряд кнехтов? Будет очень неудобно, если кто-нибудь из них заглянет в карету и не обнаружит в ней инквизитора.
О том, как он в дальнейшем будет объяснять Таузигу, почему инквизитор в середине пути внезапно передумал ехать в Утрехт, Винтар постарался не думать. Если уж начал делать глупости, лучше всего разбираться с ними по мере поступления.
Коня Росперт выбрал просто отличного, нечего сказать. Вороной жеребец косил на Мадельгера карим глазом и нервно бил копытом. Впрочем, после подпаленных соломинок это и не удивительно. Хорошо хоть вся конюшня не разбушевалась. Было бы очень весело, если б лошади всех постояльцев внезапно решили, что ничего хорошего здесь ждать нечего и разнесли весь трактир к скримслам собачьим.
Оффенбах уже приготовился к тому, что ему придется очень долго успокаивать скакуна, но Кайо провел ладонью по храпу лошади, что-то ласково шепнул, и жеребец, вроде бы начал успокаиваться.
-Ну, хоть какая-то от тебя польза, - фыркнул ландскнехт.
Кайо промолчал.
Рейтшверт пришлось подбирать долго. Оффенбаху не нравилось буквально все. И баланс не такой, и клеймо фальшивое, и сталь слишком мягкая, и заточка плохая.
-Да что тебе нужно-то?! - взвыл Росперт, когда компания вышла от очередного оружейника.
-Мой кацбальгер! - зло обронил его приятель. - А его, между прочим, один придурашный рейтар продал за бесценок.
Барнхельм молча проглотил шпильку.
Честно говоря, шварцрейтар уже решил, что Оффенбах никогда не выберет себе меч - так и отправится на контракт безоружным. А что? Дешево и сердито. Безоружный рейтар. Не тычет во врагов всяческими острыми предметами, а всего лишь выпускает на прогулку "кисю". После этого, правда, самого "безоружного рейтара" можно хоронить, но это уже издержки профессии.
К удивлению Росперта, разноглазый вдруг шагнул в двери крохотной лавчонки, притаившейся за углом. Сам шварцрейтар никогда бы и не заметил это заведение, тем более, что у него даже вывески не было, а потому внутри, за покрытой плесенью дверью, могло быть все, что угодно.
Как ни странно, там действительно оказалась оружейная лавка. И вполне даже приличная, чего от нее совсем нельзя было ожидать. Отполированные мечи, развешанные на стенах, разбрасывали в разные стороны солнечные зайчики. Острые кинжалы, разложенные на прилавке, радовали взгляд. А стоявший у дальней стены продавец как раз пробовал пальцем остроту крохотного валета.
Увидев вошедшую в лавку троицу - Кайо, памятуя о вспышках в глазах ландскнехта предусмотрительно держался сзади - купец шагнул вперед:
-Доброе утро, господа! Что Вам угодно?
-Пока смотрим, - флегматично отозвался Мадельгер, окидывая взглядом выставленные мечи. Один привлек его внимание, и разноглазый потянулся к отсвечивающему голубым светом клинку.
-Осторожней! - торопливо предупредил его хозяин. - Ценная вещь! Больше трехсот лет!
Пальцы сомкнулись на холодной рукояти. Ландскнехт взвесил полуторник в руке: полностью прозрачный меч имел хорошую балансировку:
-Стекло, что ли? - фыркнул Мадельгер, сам прекрасно понимая, какую чушь он несет: во-первых, это будет слишком дорого, а во-вторых, материал слишком хрупкий.
Под сердцем недобро зашевелилась саламандра.
-Как можно! - оскорбился купец. - Лед! Создан самим Олафом - изгнанником, перед возвращением в фьорды!
Оффенбах покосился на него: чем хорошо храмовое образование, так это тем, что тебя с пяти лет заставляют зубрить генеалогию и биографию всех более ли менее знаменитых личностей. И вот это самое образование, вкупе с отличным знанием собственного семейного древа, в полный голос заявляли, что лавочник врет на голубом глазу. Ну, не был Олаф - изгнанник колдуном. Да еще и отдельный вопрос, вернулся ли он во фьорды... А значит, это странное изделие, ну, никак не может иметь столь длительную историю!
А продавец продолжал нахваливать свой товар:
-Вижу, господин ландскнехт, разбирается в оружии, - Мадельгер пока что не успел сменить цветастую одежду пешего наемника на черные тряпки шварцрейтара, - клинок отличный, идеально сбалансированный, прекрасно подходит для уничтожения ундин...
-А ещё он сломается, столкнувшись с настоящим металлом, - мрачно закончил за него Мадельгер, возвращая клинок на стену.
А еще веселее будет, если наемник встретится с каким-нибудь огненным колдуном. Или саламандрой. Например, той, что притаилась в груди у самого ландскнехта. Захочет барс, созданный из пламени, прогуляться... И будет очень весело стоять и смотреть, как твое единственное оружие весенней капелью оседает на землю.
В конце концов, Оффенбах остановил свой выбор на простой дертонжской скьявонеске.
-Это же не рейтшверт! - взвыл Росперт.
-А я и не рейтар! - огрызнулся мужчина.
-На лошади будет неудобно, - Барнхельм не терял надежды переубедить приятеля.
-Спешусь перед боем, - недовольно дернул плечом разноглазый. - Расплачивайся и пошли. Мне нужно еще переодеться, перед тем, как с нанимателем встретимся.
Вряд ли человек, стремящийся отправиться в путь с ротой рейтаров, будет счастлив, если к нему заявится помятый после вчерашней пьянки ландскнехт.
К полудню кареты въехала под своды расположенного неподалеку от Бирикены и Бруна леса Зинтерштодер. Мягкая тень укутала экипажи, раскидала солнечные блики по гладкому дереву...
Кенниг на миг выглянул из окошка и вновь откинулся на спинку дивана. Казалось бы, все тихо, мирно, едем чинным шагом, нет необходимости трястись в седле... А на душе неспокойно, словно буря надвигалась. Внутри все словно переворачивалось и завязывалось таким жутким узлом, что казалось, рот открой - и жабы на землю посыпятся.
Да еще и лес этот... Вот от него уж точно не самые лучшие воспоминания остались...
***
Пять лет назад.
Со дня побега из Бруна прошло уже больше недели, а у Винтара во рту до сих пор стоял привкус горького пепла. Замок пал. Сгорел под ударами разбушевавшейся саламандры, убившей Аурунд... Пусть Кенниг лишь мельком видел огненную тварь, мчащуюся по коридорам, а тела ведьмы так и не нашел - да и не искал, если честно, не до того было - но боль, пронизавшая с ног до головы, вонзившая клыки в сердце, принесла с собой ясное осознание, что правительница Ругеи мертва.
Ветхая, вросшая от времени в землю охотничья сторожка, спрятавшаяся в Зинтерштодере, приняла беглецов. Может, стоило найти что-то более приспособленное для жизни, но, честное слово, всем было совершенно не до этого. Водяному колдуну самому сейчас хотелось просто лечь и умереть. Адельмар Сьер был немного не в том состоянии, чтобы что-то решать. Бертвальд Шмидт был занят только им, судорожно пытаясь подобрать травы, способные выцарапать жизнь раненного из когтей Того, Кто Всегда Рядом. Ну, а Селинт Шеффлер постоянно спала, одурманенная сонным зельем, составленным все тем же травником по указанию Винтара - у ледяного мага не было никакого желания выяснять, насколько обширны способности первой ученицы Аурунд.
В сердце колдуну словно ядовитую иглу загнали. После событий в замке Кенниг действовал на автомате. Отдавал короткие приказы лекарю, нес бесчувственную Селинт, седлал коня...
И сейчас, сидя на пороге сторожки, старался не думать ни о чем.
Просто потому, что в голове вновь и вновь бился один и тот же упрямый вопрос: "Когда я свернул не туда?"
Когда зачем-то остановил Селинт, мертвой хваткой вцепившейся в руку раненому пленнику? Или, когда зачем-то пошел за упрямо бредущим по коридорам Сьеру? Или, когда, подчиняясь приказам Аурунд, участвовал в боях? Или, когда вообще начал ей подчиняться?
Когда он ошибся? Когда он свернул не туда?
Периодически, правда, посещала здравая мысль, что сейчас он находится в лесу, деревьев вокруг предостаточно. Осталось только найти достаточно крепкую веревку, и все проблемы будут решены.
О том, что Единый не пускает в свои чертоги самоубийц, можно не беспокоиться. За свои неполные тридцать пять Кенниг уже столько натворил, что ему уже прямая дорога на сковородки к Тому, Кто Всегда Рядом, вымощена.
За домом недовольно заржал Уголек, и Кенниг медленно встал. Нужно заняться конем, а то со вчерашнего вечера к нему не заходил.
Чуть слышно скрипнула дверь. Винтар бросил мрачный взгляд через плечо: опять травник раненного бросил. Глаза выпученные, носится, как мартовский кот, а все туда же! "Милорд!" "Господин Сьер!" Только болтает, а пользы никакой.
Резкое слово застыло на губах: на пороге стоял, вцепившись в дверную колоду, как утопающий в бревно, Адельмар Сьер.
Изможденный, худой... Он сейчас выглядел старше своих двадцати шести лет. Шрамы и раны - застарелые и свежие, появившиеся вновь благодаря Селинт - покрывали тело, в карих глазах застыла боль, а спутанные темные волосы давно требовали ножниц и расчески.
Винтар внезапно поймал себя на мысли: удивительно, что у Сьера вообще не было бороды до пояса. Видно, перед тем, как Аурунд при помощи Селинт и огненных близняшек выясняла, какой же у младшего сына правителя дар, пленника привели в порядок.
-Зачем вы встали?.. - зло обронил Винтар и, не дожидаясь ответа, оглянулся по сторонам: - Где этот идиот Шмидт?! Я же сказал ему следить...
Бледные губы раненного сжались в тонкую полосу:
-Он пошел за травами... Почему мы здесь? Теперь я - ваш пленник?..
Что можно было ответить на эти вопросы? Рассказать о той боли, что ударила по всем, кто был связан с Аурунд, в момент ее смерти? Или может - о том, как почему-то не бросил эту странную компанию подыхать в пылающем Бруне? Или может - о той тоске, что уже который день вонзает зубы в сердце?
Кенниг смог лишь тихо обронить:
-Аурунд мертва. Вы законный правитель Ругеи.
В повисшей тишине крик сорокопута, прыгающего по деревьям, казался оглушительным.
Пальцы Адельмара с такой силой стиснули дверную колоду, что казалось, она сейчас треснет:
-Я... Я младший сын. У меня были... У меня есть братья.
Винтар, наконец, повернулся к собеседнику:
-Господа Магрих и Хенно Сьер погибли во время взятия Бруна. Их тела опознал лично лорд-манор Конберт Сьер. Он выжил во время штурма, - голос колдуна был ровен и чуть флегматичен. - Для того, чтоб через месяц его казнили на главной площади Бирикены. Палача не нашли. Голову отрубил я, - Кенниг поднял ледяные глаза на раненого. - С седьмого удара.
У Адельмара подкосились ноги. Парень рухнул на колени, отчаянно цепляясь рукою за дверную колоду и хватая ртом воздух.
Да, Бертвальд еще три года назад сказал, что отец и братья мертвы, но все это время, пока юноша находился в темнице, в душе еще продолжала теплиться надежда, что это какая-то ошибка, что Хенно и Магрих живы, что отец, может, ранен, может, болен, но все равно - не умер!
Кенниг шагнул вперед, легко подхватил хрупкое, изможденное тело на руки и занес уже почти сползшего в пучину обморока юношу в сторожку. Опустив раненного на грубо сколоченную лежанку, и покосившись на сидевшую в дальнем углу одурманенную Селинт, уставившуюся пустым взглядом в потолок, маг тихо обронил:
-Отдыхайте, я пришлю к вам Шмидта.
Водяной колдун уже перешагнул порог, когда Адельмар вновь подал голос:
-Что вы собираетесь делать дальше, господин Кенниг?
-Утопиться в ближайшем болоте, - зло буркнул маг. Это больше всего подходило к его нынешнему настроению.
Но в спину внезапно ударило тихое:
-Я согласен принять вас на службу.
***
Одно из основных правил в работе наемника - не переносить свое недовольство вербовщиком на нанимателя, читай, заказчика. Так что, если вербовщик - косой, хромой, с золотым зубом и рваными ноздрями - тебе не понравился, не стоит сразу же бить кулаками по столу и кричать, что ты разрываешь контракт.
Хотя сейчас, когда Мадельгер смотрел на того, кто, собственно, и дал ему кружку пива с монетой, искушение повернуться, сказать, что он не рейтар, а просто так, мимо проходил, и спокойно уйти, оставив Барнхельма самого расхлебывать получившуюся кашу, было очень велико. И как ландскнехт вообще вчера с таким вербовщиком за один стол сел? Тайна сие великая есть...
Вербовщик потеребил ухо - Оффенбах автоматически отметил, что у него еще и мочки нет - и флегматично сообщил:
-Отъезд завтра. Кроме вас двоих...
-Троих, - поправил его Росперт, а когда вербовщик поднял на него флегматичный взгляд, пояснил: - С нами еще ученик рейтара.
-Да хоть ученица травника, - отмахнулся его собеседник. - Кроме вас троих будет еще десяток. Заказчик просил больше, но пока не нашли, возможно, в Утрехте присоединится еще несколько.
-А заказчик не сказал, на кой скримсл мы премся из Гарделлегенера в Борн? - не выдержал ландскнехт.
-Вот у него и спросите, - отмахнулся вербовщик. - Если господин барон соизволит снизойти до объяснений. А теперь вон отсюда. И чтоб завтра на рассвете были у южных ворот.