— Например? — не унимался Гудмен. — Привлечет «Техасский холдем»? Мне он тоже не по нраву. Если б захотел, играл бы в казино.
— Между прочим, сэр, я тоже равнодушен к «холдему», — сказал Гриффен. — Если уж и пробовать его, то не включая в список наших игр, а отдельным проектом, на временной основе.
— Тогда какие перемены замышляешь? — Бизнесмен впервые обратился лично к Гриффену.
— Честно говоря, сэр, не знаю, — просто ответил юноша. — Вы правильно заметили, я пока новичок, и о переменах думать рано. Нужно многому научиться, хорошенько все взвесить.
— Вас должна заинтересовать одна подробность, — добавил Джером. — Гриффен с нами всего несколько недель, и я лишь знакомил его с нашей работой и людьми. За это время в нашу сеть попросились сразу восемь независимых Игр — больше, чем за весь прошлый год. Мало того. Те из них, с кем я общался, уверяли, что решили сотрудничать, потому что хотят работать с Гриффеном. Наверное, о чем-то говорит.
— Вот видишь, Гудмен? — вступился политик. — Мойс знает, что делает. Черт, жаль, что акции не продают. Я бы купил.
Мойс поймал взгляд Гриффена и подмигнул.
ГЛАВА 22
Ночные повадки «крысы» Квартала Гриффен перенял всем сердцем, однако Валери недоставало вкусов и привычек брата. Она все чаще и чаще выбирала дневное время.
Сначала это были утренние пробежки по набережной Мунвок, чтобы не лениться и поддерживать спортивную форму. Валери привыкла к активному образу жизни, и сердце радовалось, учащая пульс после несложных упражнений аэробики. Конечно, соблазнов хватало и днем и ночью.
Естественно, что после таких трудов праведных она заслуживала соразмерной поблажки. Чаще всего Валери завершала моцион завтраком в кафе «Дю монд». Недорогие и вкусные бенье, сокрытые под снежными шапками сахарной пудры, приводили ее в трепет не меньший, чем эндорфины после пробежки.
Обычно Валери сидела на открытом воздухе, рядом с барьером по границе кафе. Ее случайно могли задеть туристы и попрошайки, зато Джексон-сквер представала во всей красе. Ленивое воскресное утро только наползало на Квартал, а площадь уже бурлила жизнью. Откинувшись на спинку стула, Валери потягивала горячий шоколад, поблажку еще более приятную, чем крепкий кофе, почитаемый завсегдатаями «Дю монд», и смотрела, как уличные артисты то там, то сям потчуют своим искусством группки вездесущих туристов.
Художники развешивали холсты на чугунной ограде площади или устанавливали мольберты для эскизных портретов и карикатур. Валери знала, что на другой стороне площади медиумы ставят небольшие столы, чтобы гадать по руке, по картам или костям. Уличные артисты, от разодетых под серебристых роботов до жонглеров и живых неподвижных статуй, стояли перед шляпами и коробками, где виднелись кучки бумажек и монет от благодарных прохожих. Отрывистый речитатив уличного музыканта мешался с напевной мелодией аккордеона, голосом девочки, поющей по-французски, и одинокой гитарой, вновь и вновь повторявшей неизменный блюзовый рифф.
Валери, хоть и не влюбилась в Новый Орлеан с такой же страстью, как брат, все равно поддалась многим привычкам местных. Например, наблюдать за людьми. Ее восхищали типажи людей, слетавшихся сюда днем и ночью, и бесконечному потоку туристов она уделяла времени не меньше, чем относительно постоянным артистам. Будь то семьи, отягощенные толпой детишек слишком юных, чтобы наслаждаться ночным Кварталом, либо элегантные профи — участники различных конференций, в их перерывах. Или даже дорого, но небрежно разодетые пенсионеры с круизных лайнеров. Каждый привносил частичку собственного стиля и забавы. Не говоря уже об эклектичном коктейле из местных, фланировавших через площадь или по Декатур. Они кивали артистам, бросали им чаевые не реже, чем туристы, и знали: им очень повезло, что всегда есть возможность проявить гуманность, когда тянет поразвлечься.
Покончив с завтраком, она решила неспешно прогуляться по Декатур. В отличие от запруженной людьми и каретами Бурбон-стрит Декатур была разбита на две полосы, чтобы увеличить пропускную способность. По обеим сторонам выстроились магазинчики и рестораны. Нечасто, но попадались и бары. Стрип-клубов, как на Бурбон, не было и в помине. Валери заметила, что время летит, когда просто глазеешь на витрины бесчисленных лавок, торгующих всем: от дешевых футболок до ультрамодной одежды и ювелирных изделий. Она всегда находила массу всякой всячины, которую хотела бы приобрести, но ограничивала себя и покупала редко. Шопинг для нее стал зрелищным видом спорта.
На обратном пути Валери решила окинуть взглядом галереи на Ройал-стрит. И здесь разнообразие поражало. Да, картины и скульптуры, но не только. Одна дверь, другая — и вот уже из элитного салона попадаешь в толкотню скромной галереи плакатов, где, похоже, нет ничего, кроме творчества Доктора Сьюза. [16]Проходя мимо знаменитой галереи «Синяя собака» Джорджа Родрига, Валери даже не остановилась. Есть в Новом Орлеане и такое, чего ей в жизни не понять.
Само собой, над каждым магазином были квартиры, а во всяком мало-мальском закутке — дома, где жили обитатели Квартала. Валери остановилась, с любопытством наблюдая, как человек в одиночку силится пропихнуть диван через узкую входную дверь. Мало того, диван был белым. Бедняга то волочил его по земле, то царапал обшивку о дверной проем. Валери покачала головой и улыбнулась. Затем, тихо подкравшись, взялась за другой конец дивана и подняла его, когда человек снова начал тащить. Диван проскользнул, как по мановению волшебной палочки.
— Вот спасибо! Перекур.
Мужчина поднял голову и взглянул на помощницу. Челюсть слегка отвисла, и Валери, поборов желание вернуть ее на место, ответила, подтрунивая:
— Перекур? Не рано ли? Вам еще нести до входа в апартаменты.
— И потом наверх. Третий этаж, — вздохнул он.
В большинстве апартаментов действительно от выхода на улицу до дверей в раздельные квартиры было несколько шагов по коридору, не считая знаменитых винтовых лестниц сомнительной прочности. Валери, подняв голову, улыбнулась.
— Так что, собираетесь просить о помощи?
— Черт, нет. Собираюсь попросить вас зайти ко мне, чтобы пропустить по стаканчику.
— В два часа дня?
— Это же Квартал. Но, о горе мне, на вашем пути проклятый старый диван!
— Ха! Опять в печали? Думаю, вряд ли какой-то диван станет помехой между мной и бесплатной выпивкой.
— Здорово!
Парень запрыгнул на диван и, растянувшись, ухмыльнулся.
— Третий этаж, вторая дверь налево, — сказал он и закрыл глаза, притворившись спящим.
Несмотря на узкий коридор, Валери ухитрилась повернуть диван и сбросить нахала на пол.
— Где волшебное слово «пожалуйста»? — спросила она.
— Стоило попробовать, — рассмеялся парень. — Между прочим, зовут меня Малыш Блю. Гитарист, играю на Бурбон-стрит.
— Уличный артист? — удивилась Валери, пожимая протянутую руку.
— Я вас умоляю, — выпрямившись, сказал Малыш Блю с надменным видом. — Играю в одном из клубов, в составе группы. А ты?
— Ой. Меня зовут Валери. Валери Маккэндлс, — ответила она.
— Я имел в виду — чем занимаешься? На что живешь?
— Ничем, — тихо сказала Валери.
И только озвучив эту мысль, она с досадой поняла, что тревожило ее так долго.
ГЛАВА 23
Прогуливаясь по набережной Мунвок, Гриффен решил, что пора остепениться. Слишком долго он просиживал штаны по барам да за карточными столами. Надо подтянуть спортивную форму. Точнее, набрать с нуля, потому что склонности к спорту за ним не водилось.
Фитнес всегда был причудой Валери, и в Новом Орлеане она сразу взяла за правило вставать спозаранку и бегать трусцой вдоль по Мунвок, пока город не сомлеет от полуденной жары. Однажды сестра обмолвилась, что нашла человека, который вел фехтовальный класс в баре «Ио Мама». Поскольку второй этаж был открыт для публики лишь с четверга по воскресенье, то в другие дни хозяин позволял там заниматься чем угодно.
Гриффен не устоял, ведь в колледже он немного фехтовал в местном клубе. Он сразу представил себе образ Джорджа, рыцаря в тяжелых доспехах. Схватка не на жизнь, а на смерть, мечом к мечу. Конечно, ничего подобного в реальной жизни не бывает, даже такой странной, как у Гриффена.
Имя учителя, упомянутое Валери, подогрело интерес. Маэстро. Гриффен был уверен: тот самый, с которым его познакомил Костлявый. В конце концов, много ли Маэстро живет в Квартале?
Занятиями в классе он убьет двух зайцев. Во-первых, тренировки. Во-вторых, шанс побольше узнать о старике.
Конечно, сначала надо набрать форму (для парня набрать форму до тренировок в классе — все равно что хозяйке навести порядок в доме, прежде чем нанять горничную). Энергичная ходьба и спокойные пробежки, чтобы стать выносливей и увеличить объем легких.
Предпосылок для сегодняшней затеи хватало с лихвой. Его ждала прогулка по «Ривервок», небольшому торговому центру вдоль реки, за границей Квартала. Все-таки раз надумал заниматься спортом, значит, нужны кроссовки и, наверное, пара тренировочных костюмов.
Утро было в самом разгаре, но обычно Гриффен так рано не вставал, С другой стороны, на Мунвок уже давно кипела жизнь. Уличные музыканты в полную силу работали перед неизменными толпами туристов, ни свет ни заря начинавшими свой дневной маршрут. Приятный ветерок с реки держал у набережной одуряющий полуденный зной, и легкая дымка облачности закрывала слепящее солнце. В общем, прекрасный денек. Гриффен, неторопливо шагая к цели, наслаждался раскованной обстановкой.
Его мечтательность прервал звонок мобильного телефона. Номер абонента не определился, но это было в порядке вещей. Передав свой номер Грис-Грису, он уже получил ряд звонков от незнакомцев, которые часто просили о встрече, желая включить свою разновидность карточной игры в сеть Гриффена.
Откинул крышку, он прижал мобильник к уху, мимоходом поглядывая по сторонам.
— Гриффен, — сказал он в приемник.
— Мистер Маккэндлс, — прозвучал мужской голос, — думаю, настало время поговорить. Хотелось бы прояснить наши отношения.
— А вы?…
— Джейсон Стонер. Надеюсь, что слышали обо мне. Секунду Гриффен вспоминал.
Стонер. Человек из Национальной безопасности, вероятно, охотившийся за Гриффеном.
— Прошу вас, говорите. Я весь внимание.
— Полагаю, лучше встреча с глазу на глаз.
Гриффен на миг задумался. Один на один со Стонером? Ох, не нравится ему такая идея. Однако любопытство пересилило.
— Это потребует немного времени, — ответил он. — Если не возражаете, предпочел бы встретиться на публике.
— Наши мысли совпадают, — согласился Стонер. — Как насчет вон той скамейки перед вами? Скажем… минуты через две.
Вздрогнув, Гриффен осмотрелся, пытаясь охватить все направления сразу. Никто из толпы особого внимания на него не обращал. Тем не менее за ним наблюдали.
— Как я вас узнаю? — спросил он, пытаясь выиграть время.
Ответа не последовало. Взглянув на трубку, Гриффен понял, что Стонер отключился.
Засунув мобильник обратно в карман, он глянул на скамейку, снова осмотрелся и медленно побрел к ней, предпочтя стоять рядом.
Пешеходы продолжали идти мимо по двое, а то и группами по шестеро, между которыми, для разнообразия, случайно затесался любитель бега трусцой. Никаких особых угроз или зловещих намеков.
Неподалеку стояли люди и, облокотившись на перила, провожали взглядами речные пароходы. Две дамы с усталым видом вели ораву визжащих детей из дневного центра, и троица морячков при параде фотографировала друг друга. Однако на Гриффена никто не смотрел.
На скамейку сел человек, ничем не примечательный. Одет как турист. Только вместо шортов и футболки на нем были рубашка-поло и легкие слаксы. В одной руке даже небольшая сумка для покупок. Если бы Гриффен не дожидался встречи, то вряд ли бы удостоил его взглядом. И все же что-то…
Внезапно Гриффен понял, что не так. Человек сидел абсолютно неподвижно.
Если присмотреться, то люди постоянно в движении, даже когда отдыхают. Ерзают, оглядываются по сторонам, слегка меняют позу, теребят одежду. Для игрока в карты это «намеки» о мыслях или настроении человека. Их надо заприметить, изучить.
Незнакомец просто сидел, мышцы расслаблены, глаза в покое.
Собрав волю в железный кулак, Гриффен сел рядом.
— Уверяю вас, мистер Маккэндлс, ваши опасения совершенно напрасны, — произнес незнакомец. — Зла я вам не желаю, поэтому и просил о встрече.
— Вы мистер Стонер?
Человек повернул голову и в упор посмотрел на Гриффена.
— Совершенно верно, — сказал он. — Я обратил внимание, что в своей работе вы руководствуетесь неправильными представлениями относительно наших взаимоотношений.
— Не знал, что между нами есть взаимоотношения, — удивился Гриффен. Чопорные, формальные обороты из речи Стонера прилипли, как зараза. — Слышал, однако, что вы меня искали. Из-за каких-то драконов.
Стонер слегка улыбнулся, затем губы вновь заняли нейтральное положение.
— Да, из-за каких-то драконов, — подтвердил он. — Полагаю, можно выразиться и так. Что именно вы слышали?
Гриффен глубоко вдохнул.
— Сэр, я слышал, что вы один из самых, если не самый влиятельнейший дракон на континенте. Мне также говорили, что, коль скоро начнут развиваться мои вторичные способности, меня будут считать либо союзником, либо врагом. Например, вы. Либо меня завербуете, либо убьете. Поскольку я в драконьих играх новичок, то подобные слухи очень нервируют.
— Понятно, — сказал Стонер, кивнув едва заметно. — Что ж, Гриффен — могу я называть тебя Гриффен? Я здесь, чтобы лично заверить: на сегодняшний день у меня нет планов, преследующих вышеназванные цели.
Гриффен задумался.
— Простите, сэр, но не могли бы вы пояснить? Не могу не заметить, что в вашей речи прозвучало осторожное «на сегодняшний».
— Хорошо, — сказал Стонер. — Мои главные интересы — это международные события… то, что может угрожать стране. По моей информации, если она верна, твоя текущая деятельность сосредоточена вокруг небольшого местного игорного бизнеса. Это мне совсем не интересно. Кроме того, ты действительно слишком молод для, как ты выразился, драконьей игры, и поэтому не вижу смысла тебя вербовать, пока не прибавишь значительно… скажем, лет через двадцать-тридцать. Именно так мне видится текущая ситуация. Если условия изменятся — увеличишь размах операции или вдруг последует резкий скачок в развитии способностей, — я буду вынужден пересмотреть свою позицию. Если нет, то не вижу оснований для совместных дел. Все ясно?
— Как дважды два.
— Тогда, — сказал Стонер, поднимаясь, — если обсуждать больше нечего…
— Гм… раз уж вы здесь, сэр, — заторопился Гриффен, — могу я задать вам несколько вопросов? Новичку большое подспорье.
Стонер взглянул на часы, затем снова сел.
— Хорошо. Что ты хочешь знать?
— Ну, во-первых, — начал Гриффен, — если меня не искали, как тогда нашли? С трудом верится, что вы здесь случайно.
— В наш адрес поступил запрос от местной полиции, — пояснил Стонер. — Они хотели знать, интересуется ли тобой Национальная безопасность в общем и я в частности. Если да, то почему. Идея, где живешь, можно сказать, упала с неба. Выяснить, используя мои ресурсы, что ты делаешь и каковы привычки, не составило труда.
Гриффен слишком хорошо играл в покер, и ни мускул не дрогнул на лице, но в душе он чертыхнулся. Вот вам и мудрый план. Боком ему вышла официальная проверка Гаррисона. Если бы Стонер и в самом деле за ним охотился, дело могло бы окончиться плачевно.
— Значит, вы наблюдали за мной? — осторожно спросил он.
Стонер слабо улыбнулся.
— Не пойми меня превратно, Гриффен. Если я не желаю тебе зла, это не значит, что ты мне вообще неинтересен. Дракон есть дракон.
— Означает ли это, что вы намерены следить за мной и впредь?
— Буду держать в поле зрения от случая к случаю, — ответил Стонер. — Опять же больше из любопытства. В моей власти относительно легко добавить в список еще ряд фамилий.