Воплощение - Плотников Сергей Александрович 4 стр.

Мартин - а это он схватил архипресвитера - повелительно взмахнул свободной рукой, и по траве протянулась пылающая багровым дымная полоса.

- Ч-что эт-то?! - едва слышно, сорванными от крика связками, прошептал Фабрицио.

- “Волна”, - как всегда коротко “объяснил” воин, но, видя в глазах приходящего в себя мужчины вопрос, всё-таки расщедрился на подробности: - Ваш дар пробудился от “волны” и чуть вас не убил. Я забрал у вас магию - и выпустил её. Сейчас вы в безопасности.

- М-мой дар?!

- Вы… маг, - с крохотной заминкой ответил экзорцист. - Не очень сильный.

- Я?! Но как…

- Наследство, - пожал плечами Мартин.

“Не врала, оказывается, мать про бабку, действительно та была ведьмой” - пронеслось в голове у Спады. И тут он обратил внимание на своих слуг.

Люди, молившиеся коленопреклоненно, упали там же, где стояли: ни их вера, ни вера архиепископа не смогли защитить. Один лежал без движения, из полуоткрытого рта быстрым ручейком выте‍к​ала кр​овь. Втор​​ой слепо и безумно царапал землю, почти беззвучно‍ подвывая. Кожа его на глазах краснела и вздувалась ужасными волдырями. Фабрицио машинально поднёс свою кисть к глазам и увидел совершенно здоровую кожу, хотя рукав дорогой сутаны был порядком обуглен.

- Волна убила их, - не дожидаясь вопроса, прокомментировал орденец, отпуская инквизитора. - Второй тоже будет мёртв, не пройдёт и четверти часа. А вас спас ваш дар… А я - вас от него, Ваше Высокопреосвященство.

- Ясно, - Спада подошёл к ещё живому слуге и подобрал пистолет. Машинально проверил порох на затравной полке - не высыпался - и выстрелил в голову, обрывая мучения. Быки в своём загоне от громкого звука заволновались, один протяжно замычал, а вот Франциск даже не шелохнулся: как стоял, так и продолжал стоять, словно окаменел. - Долго он так будет?..

- Брат может молиться иногда несколько дней кряду, без перерыва и сна.

“Не святой?” - с горечью подумал архиепископ. Жемчужный свет всё так же разливался вокруг, успокоив животных и опять даря душам людей умиротворение. Тем, кто уцелел. - “И пойди разбери - чудо, или такая хитрая ловушка Падшего?”

- Брат Мартин, - тихо попросил Фабрицио, - выведи меня отсюда.

Караван гружёных телег медленно тронулся от тёмной мокрой громады поместья - словно само небо плакало над совершённой ошибкой. Вот только ошибки не было. Только выбор - выбор меньшего из зол. В своих людях Фабрицио не сомневался - будут держать рот на замке, что бы не увидели. Вот только не все из его многочисленной свиты были его людьми. И ладно гвардейцы-преторианцы из‍ ​вооруж​ённой охр​​аны - эти даже внутрь не попали. Но вот братья-ке‍лари, проводившие учёт и перепись найденного, успели увидеть достаточно, чтобы приказ оставить все ценности и документы, как есть, и уезжать воспринять… Скажем так, с некоторым недоумением. О нет, они бы подчинились, разумеется, просто… Были бы достаточно откровенны на исповеди. И тогда на неудобные настойчивые вопросы пришлось бы отвечать уже секретарю правительства Папской Области перед самим Папой.

Что прикажет Папа, раскопав подноготную этой истории, высокопоставленный инквизитор даже не сомневался: всем причастным обет молчания и в монастырь, мало отличающийся от тюрьмы. Где братья очень быстро перемрут как бы естественной смертью - так оно надёжнее. К счастью, остальные видели только бумаги и приборы - и никаких чудес, а разговоры с местными архипресвитер очень вовремя запретил. Так что пока всё выглядело, как разорение гнезда еретиков - или даже слишком увлекающихся исследованиями братьев по вере: оно ведь по-разному бывает, в жизни-то. Тут уж как Святая Инквизиция решит. То есть в данном случае - сам Спада. Ну что ж, он уже решил.

Фабрицио не мог издать папскую буллу - да, но само по себе слово архипастыря, приближённого к Святому Престолу, было не пустым звуком. Потому он своей властью приказал проживающим на территории поместья… исчезнуть, не дожидаясь возможного прибытия комиссии церковного трибунала (мало ли как дело в столице повернётся?). Больше формальная, чем реальная по численности охрана, оставленная сторожить поместье, никак не сможет помешать ограбленным о‍р​денцам​ ночью че​​рез подвал убраться в холд. Ну а дальше - пусть с‍ами разбираются, не маленькие. Захотят жить как обычные люди - пусть живут… Где-нибудь подальше. А лучше пусть по холдам сидят, раз все такие магические…

И всё-таки Спада надеялся, что расследование удастся замять: ничего хорошего от раскапывания истории двухсотлетней давности не выйдет. Ну, всё-таки он далеко не последний в Инквизиции, даже наоборот - один из первых, должен справиться. Бумаги в подвалы базилики, откуда он потом их аккуратно изымет и уничтожит, а собранных ценностей хватит удовлетворить Папу и, таким образом, в очередной раз заткнуть рты завистников и недоброжелателей. Всё равно взять с ограбленного малого ордена экзорцистов уже больше нечего - это-то из предоставленных описей будет ясно.

Ценностей вышло и впрямь немало - монахи пренебрегали роскошью, зато золотая и серебряная лабораторная посуда (!) у них была обычным предметом. Шёлк и другие ткани (что они, интересно, с ними делали?), неиспользованные остатки ежегодного денежного перевода, целая телега свечей - всё это немало стоит. Но главным призом, вне всякого сомнения, были зеркала: огромные, одно другого больше - и в количестве аж девяти штук. Особенно впечатляло одно - круглое, чтобы погрузить его, в одной из телег пришлось прорубить борта.

Можно будет попробовать разобраться на досуге, зачем столь дорогие предметы были заказаны и сделаны… Хотя нет, лучше не поддаваться искушению. Во многия знания - многия печали, и пусть он собрался унести с собой в могилу не одну только эту тайну - лучше не рисковать. В любом случае магия в мире больше не работает - значит, зеркала тут просто очень ценные предметы и не более того. Одно жаль - подвиг братьев-инквизиторов, навсегда заперших мерзкое колдовство (вместе с чудесами Господними, увы) в холдах, был предан забвению, и даже имена их не сохранила история. Что ж, выходит - такова воля Божья. Люди должны надеяться только на свои силы. Аминь!

Фабрицио Спада прожил ещё двадцать пять лет и умер в почтенном возрасте семидесяти четырёх лет, так и не покинув своего рабочего места. Вскоре после описываемых событий он был рукоположен в кардиналы*, участвовал в избраниях нескольких Пап Римских и получил-таки должность Верховного Инквизитора** в 1716 году, незадолго до смерти. Пользуясь служебным положением, тщательным образом “подчистил хвосты”, удалив из архивов все упоминания о памятном деле 1692 года и уничтожил-таки большую часть документов, вывезенных из резиденции малого ордена экзорцистов.

[*В реальной истории это произошло уже в 1675 году, через три года после рукоположения в епископы, но кардинал не поехал бы лично разорять какое-то там поместье, у него и управленческих дел на рабочем месте хватало.

**Должность правильно называется “Секретарь Верховной Священной Конгрегации Римской и Вселенской Инквизиции”.]

Зеркала, проданные Святым Престолом, помогли закрыть дыру в бюджете Папской области в 1692-93 годах. Увы, на общую экономическую ситуацию в стране это практически не повлияло. Не помогла и дальнейшая реорганизация управления, и эффективная борьба с коррупцией, и участие в “войне за испанское наследство”. У иерархов католической церкви всё меньше оставалось сил и средств на борьбу с колдовством и сверхъестественным. Защищённые холдами анклавы нечисти продолжали оставаться предоставленными самим себе… Или, по крайней мере, так казалось.

[*И.В. Сталин. Обычно эта цитата приводится со словом “большевики” и приписывается В.И. Ленину, но правильно - так.]

1.

Что бы ни случилось такого нового и непривычного - человек быстро привыкает ко всему. Уж поверьте - я знаю, что говорю. Например, несколько дней назад мне бы и в голову не пришло тратить драгоценное утреннее время не на сон и не на чашку мерзкого противного растворимого кофе, а на… это. Честно говоря, сам ‍о​т себя​ в шоке, ​​но сегодня, надевая кроссовки, поймал себя на том‍, что уже успел привыкнуть… Да, я теперь бегаю по утрам. А вы что подумали?

На самом деле, бег утром - это дисциплина, идеально отточенная каждым студентом, даже если он живёт в общежитии через улицу от учебных корпусов. Студент и “вовремя” - два таких сложно сочетаемых понятия… Так что можно сказать, что на самом деле я ничего нового и не делаю, только развиваю уже давно тренируемый сверхполезный навык…

- У тебя ритм дыхания сбивается, дыши ровнее и более размеренно.

А это - Ми. Мирен Родика, мой личный тренер. Очень хороший тренер - потому что буквально видит меня изнутри.

- У тебя двадцать минут до выхода из дома осталось, возвращайся!

А ещё - мой будильник, мотиватор и советчик. И идеальная шпаргалка на любом экзамене. Почему? Потому что можно отобрать мобильник и все бумажки, но не голос в голове.

Я слышу голос Ми в своей голове с возраста пяти с половиной лет. И нет, это не шизофрения. Всё не так просто. Летом далёкого уже две тысячи пятого года родители привезли меня на дачу, где я неожиданно нашёл… гм, древний магический артефакт. Да-да, я знаю, как это звучит. Как завязка глупой истории о супермаге-всех-нагибателе, которые так обожает мой одногруппник Макс Сумских. К счастью или к несчастью, супер и даже просто магом я не стал. Вместо этого долбанное антикварное зеркало, которое я умудрился испачкать своей кровью, одарило меня телепатической связью с Ми. Ну, по крайней мере, у Мирен магические способности точно есть. Ми - суккуба.

Вы наверняка что-нибудь читали или с‍л​ышали ​о демонах​​? О жутких тварях, насылаемых самим сатаной для с‍бивания с пути душ человеческих? Так вот, в старых сказках и церковных текстах есть доля правды. Врождённые магические способности демонов действительно очень опасны - причём, бывает, и для своих же носителей. Кстати, наша с Ми связь чем-то тоже напоминает вполне себе известное состояние одержимости. С другой стороны, информация даже в древних письменных источниках так основательно переврана, что отличить истину от выдумки, не зная настоящего положения дел, практически невозможно. По правде говоря, я и сам знаю далеко не всё, но кое-что мне всё-таки известно.

Итак, демоны - это тоже люди… Хотя может быть и не все, но все человекоподобные - точно. Как, кстати, ведьмы, колдуны и прочие маги. Мы - один вид в биологическом смысле этого слова: многочисленные браки одарённых и неодарённых, чьё потомство вполне себе живёт и дальше размножается, тому порука. Например, отец Мирен - самый обычный человек, по крайней мере, если верить её матери, Роксане Родике… м-да. Если верить.

С родственниками Ми не повезло: по сравнению с ней я рос в идеальной семье. Любящие и пытающиеся прислушиваться к запросам чада родители - чего ещё желать? Своего отца Мирен ни разу не видела, а мать… Роксану Родику нельзя было назвать равнодушной, но её любовь к дочери выражалась… как-то странно, если не сказать хуже. Для начала, я так и не смог понять, за каким чёртом она вообще стала растить и воспитывать дочь в холде, когда спокойно могла всё то же самое проделать, живя среди людей. И было бы у Мирен нормаль‍н​ое дет​ство, а н​​е одиночное заключение в коттедже, где единственн‍ым способом скоротать досуг были книги и фильмы. Страшно представить, во что вылилось бы такое воспитание, если бы не наша связь. Я стал для суккубы окном в большой мир и единственным другом… А потом и не только другом.

Я люблю Ми, и нет, это не следствие чар. Невозможно не влюбиться в девушку, которая выглядит, как эталон женской красоты и при этом идеально тебя понимает. Встретиться вживую и остаться вместе навсегда - вот каким было наше самое большое желание, но… Рукс и тут смогла подгадить. Теперь Мирен учится в международной школе для магов и демонов, и раньше, чем через два года, покинуть её не сможет, причём школа эта территориально расположена аж в Японии! Десять часов разницы поясного времени: когда я просыпаюсь, у суккубы уже середина дня. Иногда это невероятно напрягает. Да что там говорить, я из любителя до последнего поспать по утрам уже уверенно превращаюсь в жаворонка. Иногда от такого “расписания” сдохнуть хочется…

Но нет худа без добра: в школе “Карасу Тенгу” у Ми наконец-то появились друзья. Да и само обучение оказалось далеко не бесполезным, хотя… эээ, иногда очень специфичным. А уж какие там учителя! Да и некоторые однокашники Мирен от преподавательского состава не отстают…

Человек быстро привыкает ко всему, но некоторые события, регулярно повторяющиеся из года в год, каждый раз вызывают эмоции, как в первый раз. В Москву наконец-то пришла настоящая весна: на исходе апрель, а вместе с ним уходят в прошлое подтаявшие сугробы. Скоро май, тёплые, почти лет‍н​ие ден​ьки, ярка​​я молодая зелень, конец учебного года - от одной ‍мысли об этом радостно на душе! Ужасно не хочется сидеть в аудитории, когда на улице в кои-то веки солнечная погода, и знания, через силу запихиваемые-таки в голову, лезут туда с большим трудом. До тех пор, пока не вспоминается ещё одно “магическое” слово: сессия!

- Перерыв, - махнул рукой лектор, и я оторвался от ноутбука, разминая кисти рук.

Быстро печатать на неудобной парте - это отдельное, высокое искусство. Дающееся, прямо скажем, не всем. Но лучше так, чем потом пытаться разобрать адские каракули, оставленные ручкой в бумажном конспекте. Именно на лекциях будущие врачи раньше портили почерк: попробуй успей записать всё, что говорит препод, да ещё и схемы перерисуй. Некоторые нормальные преподаватели сами раздают конспекты на флешках, справедливо не доверяя студенческому слуху и быстроте пальцев, но большинство работает по принципу “проблемы индейцев шерифа не волнуют”. Вот и приходится самостоятельно решать вопрос: пока двое печатают (потом кому-то дома ещё сводить два текста в один), остальные фотографируют доску и в силу художественных способностей подробно перерисовывают схемы и планы. И да, угадайте, кто всю эту работу в нашей группе координирует? Кстати, насчёт координации.

- Девчата, где Максим и Алёна? - подошёл я к неразлучной парочке подружек. Совсем не праздный вопрос, учитывая следующие пары по органической химии. Чтобы кого-нибудь отмазать в стиле “они приходили на лабораторку, но вот прямо сейчас вышли”, нужно, чтобы эти “они” хотя бы в начале занятия появи‍л​ись.

- ​Посмотри ​​в кафешке внизу, там твой Макс, - не отрываясь от‍ листа со схемой работы почек, посоветовала Настя. На мой взгляд раскрашивать коллективное творение изобразительного таланта завкафедры анатомии и “я так вижу” Анастасии было совершенно излишним, но - чем бы дитя не тешилось, лишь бы конспект был.

- Ленка пытается сдать прогулянную физру, - без паузы дополнила Инга. На полторы головы ниже свой высокой подружки-пацанки, с идеально наложенной косметикой и причёской, как будто только из модельного салона, Инга Седова словно распространяла вокруг себя флюиды женственности. Чему, несомненно, помогало аккуратное и вдохновенное накрашивание внушительных ногтей.