— Кто‑нибудь хочет высказаться?
— Поскольку дело касается вашего сына и наследника… — Ли Торлон замолчал, так и не закончив фразы.
— Нам не нужна война, — тихо и очень веско произнес Александро. — Тем более война гражданская. Я признаю обвинения императора и готов выдать его суду своего сына.
Тишина. Главы крупных семей по — прежнему молча смотрели друг на друга.
— Случавшиеся между нами разногласия всегда происходили из‑за разного мнения о том, что же на самом деле является благом для Дома Крылатого Меча. — Рональд Денова грустно смотрел на своего вечного оппонента. — Я не считаю благом выдачу столь перспективного юноши. Тем более под надуманным предлогом.
Снова тишина.
— Против. — Тяжелое слово рухнуло как камень. Плита, перегораживающая единственный вход в крепость.
— Против.
— Против.
— Против.
— Все‑таки мы не вправе решать этот вопрос за уважаемого Ла Гнеца, — вздохнул Ли Торлон. — За.
— Мне точно нужно что‑то говорить? — поинтересовался прикрывший глаза Гнешек.
— В таком случае я, как глава семьи, оставляю за собой право решить этот вопрос традиционными средствами, — проронил Александро. — Надеюсь, никто не хочет помешать мне убить собственного сына?
— Ваше право. — Рональд Денова покачал головой. — Но Совет в этом участвовать не будет.
— Оповестите глав входящих в Дом Крылатого Меча семей, о согласии семьи Гнец с высказанными императором обвинениями, — распорядился главнокомандующий.
— И добавьте к корреспонденции официальный вердикт Совета, — донеслось с противоположного конца стола.
Александро только кивнул. Он, подобно Гнешеку, хотел посмотреть, кто связывает свое будущее с политикой Совета Дома, а кто предпочитает союз Риттершанцев и Гнецев с первыми в роли ведущих.
Глава 7
Риккарда Цванг, секретарь
Рикка стояла на балконе, наблюдая за погрузкой судна. В двух шагах от нее облокотилась на перила одетая в мужской костюм Майя. Несколько пересекающихся слоев иллюзорного облика, укрывших лицо и волосы актрисы, делали ее вполне похожей на Абеля. Во всяком случае, Рикка на это надеялась. Она потратила на создание образа шесть часов и все еще была недовольна результатами своей работы: формы лица господина и его дублерши различались значительно, и при любой демонстрации эмоций существование иллюзии становилось очевидным.
Из‑за своего несовершенства Рикке пришлось изрядно потрепать нервы слугам, чтобы заставить их в ближайшие дни держаться подальше от «Гнеца» и его секретаря. Внимательность и желание услужить господину — это замечательно, но не тогда, когда они грозят утечкой информации. Так что пусть подчиненные управляющего поместьем копят обиду, лишь бы под ногами не мешались.
— Такими темпами корабль до обеда не загрузят, — заметила скучающая Майя. — Разве что к ужину управятся.
— Нам спешить некуда, — отозвалась Рикка. — Абель приказывал только развить активность, а не быть готовыми к вылету в кратчайшие сроки.
Девушка не боялась, что среди наблюдающих за ними людей найдется чтец по губам. Единственная позиция, с которой подчиненные генерала Флобер могли разглядеть стоящую на балконе пару, позволяла любоваться лишь левым ухом Рикки и частью затылка.
— А если такой приказ придет?
— Тогда мы закончим погрузку в течение часа. Все запасы давно приготовлены и сложены в подвальных помещениях.
— Но ты не ждешь подобного приказа?
— Хочется поболтать? — устало спросила Рикка. — Или просто не знаешь, как сформулировать прямой вопрос?
— Ни то, ни другое. Я просто не уверена, что получу ответ, если задам вопрос прямо. Даже Штефан высказывается крайне размыто, когда дело касается планов Гнеца.
— Это потому, что никто не знает планов господина полностью.
— Секретность… — понимающе протянула Майя.
— Скорее, забота о наших разумах. Господин мыслит несколько нестандартно и не желает забивать наши головы лишней информацией.
— Никогда бы не подумала.
— Так что ты хотела спросить?
— Когда мы полетим? Еще я бы хотела знать куда, но это вероятно слишком много для человека, занимающего мое положение?
— Это много и для занимающих более высокое положение. Особенно с учетом того, что господин может изменить маршрут в любой момент. Что же касается когда… — Рикка на мгновение задумалась, сопоставляя известные ей факты. — Скорее всего, сегодня — завтра. Возможно, вечером или ночью.
Она не боялась выдавать эту информацию. И отнюдь не потому, что безгранично доверяла Майе, являющейся прекрасным примером верной служанки уже второй год. Просто сказанное ей было именно тем, что хотел донести до наблюдателей Абель, приказывая начать заметную для посторонних подготовку к отбытию.
— Полагаю, в случае получения сигнала у меня будет не очень много времени на сбор личных вещей. — Майя не спрашивала, а только констатировала факт.
— Разумнее держать их уже упакованными, — согласилась Рикка.
— Тогда пойдем, предупредим моего мужа, раз уж я, благодаря конспирации, не могу появляться в собственной комнате.
Рикка кивнула. Конечно, у нее хватало дел, но контроль за тем, чтобы передвигающаяся по поместью Майя как можно меньше контактировала с любопытной прислугой, был важнее. Впрочем, много ходить женщинам не пришлось — задумчивый Селина попался им навстречу уже на лестнице.
— Есть проблема, — пробасил мужчина, обращаясь напрямую к Риккарде и игнорируя присутствие собственной жены.
— Что случилось? — Рикка не стала вздыхать или картинно закатывать глаза, как поступил бы ее муж, хотя проблемы действительно были. И одна из них находилась прямо перед ней, грозя нарушить своим поведением тщательно проработанную маскировку, призванную скрыть отсутствие Абеля в поместье.
— На корабле нет места, где можно разместить пленных. Все помещения заняты. Мы собираемся оставить их здесь?
Рикка сузила глаза, мысленно проклиная идиота, собравшегося вести подобные разговоры на лестнице, и себя, не подумавшую об ограниченности собеседника и отсутствующем у него правильном образовании.
— Не здесь, — бросила она. — Пойдем в кабинет. Господин Абель. — Она повернулась к Майе, опуская голову в небольшом уместном поклоне. — С вашего позволения, я объясню Селине, что от него требуется.
— Хорошо. — Актриса едва шевелила губами, тщательно сохраняя маску вечно рассеянного выражения лица Гнеца. — Я поработаю в своей комнате.
Она развернулась, двинувшись вверх по лестнице, в то время как ухватившая здоровяка за рукав Рикка потащила того вниз, в сторону расположенного на первом этаже их со Штефаном рабочего кабинета. Добравшись до помещения, девушка втолкнула в него психо, заперла дверь и только затем, создав заклятье от подслушивания, открыла рот.
— Никогда не веди подобных разговоров там, где нас могут услышать! — прорычала она.
— Понял, — флегматично кивнул Селина, и не думавший сопротивляться ее напору. — Сейчас говорить можно?
— Да.
— Мы собираемся оставить пленных в поместье? — повторил мужчина.
Рикка задумалась. С одной стороны, Абель не оставлял никаких распоряжений относительно покушавшихся на жизнь Белинды Фосс людей, а с другой, Гнец банально мог забыть о них, будучи слишком занят построением планов противостояния самому императору. Рикка знала своего господина не первый год, и потому не исключала подобную вероятность. В любом случае, решение принимать ей, как самой компетентной в подобных вопросах.
— Нет, — уверенно заявила девушка. — Не собираемся.
— Тогда куда их грузить? Практически все помещения на нижней палубе уже заняты. Будем селить в чью‑то каюту?
— Шесть человек — слишком много. Не думаю, что господин готов ради них расстаться с частью груза или кем‑то из летящих с нами воинов. Ты нуждаешься во всех пленных? Или от кого‑то можно временно избавиться?
— Вы собираетесь их убить? — спросил Селина.
— Не исключено, — не стала врать Рикка. — Но, скорее всего, попробуем перевезти в другое место — господин Абель не любит разбрасываться ресурсами.
Здоровяк поморщился. Поскреб бороду.
— Можем взять одного — самого информированного, — предложил он. — А остальных действительно перевезти в другое место. Но обязательно сохранить жизнь — им могут быть известны детали операции, о которых не знает старший.
— Ты вычислил начальника? — слегка удивилась Рикка, бывшая не в курсе последних достижений психо.
— Не то чтобы вычислил. — Мужчина пожал плечами. — Гнец сразу сказал, что подозревает двоих из пленников в руководстве остальными. У одного из этой пары — чистая защита. Так что думаю, он и есть старший.
— Чистая защита?
— Ну, как тебе объяснить… — Селина пощелкал пальцами. — Если я поставлю защиту кому‑нибудь, не умеющему структурировать свой разум, то она будет потихоньку разрушаться, оставляя после себя разные обрывки странных ощущений и нетипично ярких проблесков памяти. Такие своеобразные следы вмешательства. Новая защита обычно строится на фундаменте старой — это искажает ее структуру, но позволяет не возиться с чисткой, что экономит немало времени. У одного из пленников защита слишком правильная, без искажений. Сразу видно, что все следы подчищены.
— Ты хочешь сказать, что он психо?
— Нет, нет. — Селина суетливо замахал руками. — У психо другая защита. Более гибкая. Чтобы изменять ее во время атаки. Статическая защита хуже, к ней рано или поздно сумеет подобрать ключик даже слабый психо, но поставить на постороннего можно только ее. У пленника статическая защита, так что он совершенно точно не психо.
— Тогда что означает отсутствие следов?
— Только то, что их чистили. Так иногда делают. После разрушения защиты человек проходит курс реабилитации разума, проводя с психо ежедневные сеансы в течение месяца или двух. И только потом ему ставят новую. Трудоемкий процесс. Рядовые сотрудники подвергаются ему крайне редко.
— Перед первичной установкой защиты тоже надо проводить чистку? — уточнила Рикка.
— Нет, — признался Селина. — Но тут совершенно другой случай. Пленному лет сорок. Вдобавок, как я понял, он должен был участвовать в убийстве аристократа. На такое дело новичков не посылают. Сомнительно, что ему до сих пор ни разу не приходилось задумываться о защите содержимого собственной головы.
— Звучит разумно, — согласилась Рикка. — Я выделю место на борту для одного пленника.
— Лучше двоих. Вдруг потребуется устроить перекрестный допрос.
— Пусть двоих. Но условия размещения у них будут не самые комфортные.
— Мне все равно, — отмахнулся здоровяк.
Ла Абель Гнец
— Халтура, — высказался Карл, осматривающий горный склон, с которого мы только что спустились. — Раньше наша команда себе такого не позволяла.
Себастьян промолчал, но выражение его лица подсказывало, что он согласен с мнением своего подчиненного. Пришлось и мне задрать голову и попробовать оценить результаты наших усилий более требовательным взглядом.
— Нормально, — вынес вердикт я, после непродолжительного изучения. — Следы постороннего вмешательства, конечно, заметны, но никаких признаков магии или иных, более примитивных, ловушек.
— Флобер служат не только бездари, вроде тех, которых вы повязали в ущелье, — пробурчал Карл. — Любой нормальный офицер остановит подчиненных, как только увидит перепаханные нами склоны.
— Ценное замечание, — нейтрально отозвался я, не желая обижать диверсанта. Несмотря на вечный пессимизм и странную манеру делиться им с окружающими, подчиненный Молчуна являлся ценным специалистом. — Но сверху проделанная нами работа практически незаметна, а стандартные заклятья обзора изучают местность именно оттуда.
— Именно, что стандартные. Легионеры вполне могут пустить впереди себя чародейский глаз или какой‑нибудь аналог, осматривающийся по сторонам и двигающийся на высоте человеческого роста.
— Маловероятно. Если предоставленные вами разведданные верны, бойцы Флобер не используют никаких магических средств наблюдения за маршрутами своего движения. Маг же скорее воспользуется классическими чарами, чем будет использовать глаз, растрачивая запасы энергии и издеваясь над собственным восприятием. — О последнем я говорил со знанием дела — Штефан до сих пор ругался после каждого сеанса работы с моим амулетом. А ведь тот был доработан Мелисандой и ныне имел вполне приличное качество передачи изображения.
— Что не мешает какому‑нибудь особенно инициативному парню достать из сумки личный артефакт и оценить дорогу, прежде чем нестись по ней сломя голову.
— До сих пор ни за кем из них подобной предусмотрительности замечено не было.
— Что совсем не гарантирует ее отсутствия в тот момент, когда корабли поднимут по тревоге.
— Будем надеяться на лучшее. — Вообще‑то я разделял отношение Карла к проблеме, но повлиять на ситуацию не мог и потому предпочитал не забивать себе голову лишними переживаниями. — Другое дело, если вам известен способ сокрытия следов нашей деятельности…
— Набу мог бы наложить иллюзию, — неуверенно предложил Карл.
— На весь склон? Засечь заклятье, покрывающее такую большую площадь очень легко, а в наличие у легионеров амулетов обнаружения сильного магического фона я верю больше, нежели в экзотические средства визуальной проверки маршрута.
— Вы все равно оставили по полудюжине чар на каждом из склонов. Так что иллюзия ничего не изменит. Станет фон в полтора раза интенсивнее, и что?
— Мои заклятья практически не содержат энергии, — вздохнул я.
— Это как? — удивился Карл. — Вернее зачем?
— В целях маскировки.
— Действительно незаметно, — усмехнулся Молчун, не отрывая светящихся синим глаз от горного склона. — Сквозь камень ни капли не просвечивает.
— Какой тогда смысл в подобных чарах? Сигнальная сеть против желающих полезть в гору? — не унимался Карл. — Им же мощности даже на вспышку не хватит, не говоря уж о взрыве.
— Некоторые секреты дорого стоят, — оборвал его Себастьян. — Хватит спорить, у нас еще работы на несколько часов.
Ло Аврелия Томбсмит
Условный сигнал о начале эвакуации поступил в десятом часу вечера, когда солнце уже сползло к горизонту, но еще продолжало светить, окрашивая дальний край неба в багряные тона. Неспешно приведя себя в порядок и набросив на плечи теплый плащ, девушка поднялась на крышу. Рюкзак со всеми необходимыми вещами уже ждал там, собранный еще прошлым вечером.
Устроившись поудобнее на жесткой черепице, Аврелия использовала чары хамелеона, желая уменьшить собственную привлекательность в качестве мишени, и принялась наблюдать за разворачивающимися событиями. Заклятье дальновидения работало ничуть не хуже подзорной трубы, позволяя в деталях рассмотреть происходящее в разных районах города.
Легионеры Флобер с обеда пребывавшие в состоянии боевой готовности, благодаря распоряжению Абеля о демонстративной подготовке его личной яхты к путешествию, все‑таки решились брать город под контроль. То ли Совет Дома еще не принял решения в отношении Гнеца, то ли не сообщил о нем генералу, но солдаты бездействовали до последнего момента, пока не стало очевидно, что правитель окрестных земель покидает Летендер. Вот в этот момент все и завертелось. В буквальном смысле слова.
Легионеры активировали Печать Ветра — артефакт, усмиряющий воздушные потоки на километры вокруг и прекрасно роняющий на землю, как гражданские суда, так и военные корабли, не имевшие на борту значительного числа магов. Массивное устройство, о доставке которого в город Аврелия предупреждала Абеля еще три дня назад, надежно приковало яхту Гнеца к взлетной площадке, заодно заставив утихнуть небольшой ветерок, ранее приятно обдувавший лицо девушки. Длился эффект примерно минуту. Потом у управляющих артефактом чародеев что‑то пошло не так, раздался гулкий взрыв и вырвавшийся на свободу вихрь принялся крушить стены находящихся рядом казарм. О том, что при этом происходило с людьми, Аврелия предпочитала не задумываться, хотя доносившиеся некоторое время со стороны подворья легиона истошные вопли перекрывали даже рев ветра.