На бумаге возник вытянутый многоугольник. На нем грубыми метками появились контуры башен и центральной цитадели. От центра рисунка на юго-восток пролегла жирная угольная линия.
– Здесь, рядом с казематами цитадели, расположен подвал. От него идет затопленный ход. Он перегорожен многочисленными решетками. Даже без преграды человеку с наполненным воздухом кожаным мешком пробираться по туннелю около часа. А наши ребята должны управиться за три часа.
Тонкий палец показал ключевые точки на карте:
– Возьмем три-четыре больших котла. Отберем пять десятков крепких бойцов. Спустим их под воду вот здесь, в непросматриваемой части канала. По дну они дойдут до начала хода, с помощью залитого в маленькие кувшины зелья взломают решетки. Сейчас полдень, к вечеру отряд должен добраться до подвала.
Сидящие рядом тысячники напряженно вслушивались в слова командира, стараясь не упустить ни одной детали.
– В подвале раньше была кузня. Там запасы угля и кузнечные мехи. Ставим котлы, разводим огонь. Выливаем туда подарок из Источника и ждем, когда закипевшее зелье начнет превращаться в пар. Я неоднократно наблюдал, когда готовил кувшины для похода: при кипении зеленый туман становится легким, как дыхание призраков, и несется вслед за любым дуновением ветра. Откроем двери и поможем зелью распространиться по крепости.
– Но несколько десятков бойцов сомнут атакующие наемники. Как только люди поймут, что происходит, они немедленно пойдут в атаку. У них не будет выбора!
– Тогда отправим ближе к вечеру несколько сотен по проторенной тропе. Главное, чтобы никто не догадался, что мы пробираемся в самое сердце крепости.
Скелеты обсудили тонкости предстоящей операции и спустились с крыши во двор. Разосланным гонцам предстояло отобрать в рассыпавшихся по городу сотнях лучших воинов для атаки из-под воды.
Солнце дарило последние лучи дымящему пожарами городу, золотило шпили мрачно стоящей крепости. Еще час, и милосердная мгла укутает улицы, усыпанные трупами павших горожан. Весь день продолжалось избиение, в котором участвовали безжалостные неутомимые охотники. Проверялся каждый дом, горящие ненавистью пустые глазницы выискивали живых, холод мертвых душ тянулся к теплу испуганных тел, отзывался на стук сердец и вел прямиком к очередной жертве, забившейся в какую-нибудь щель. Тех погибших, кого считали достойным пополнить ряды нежити, стаскивали на площади, где покойников укладывали рядами и обрабатывали магическим зельем. Под скрипучий хор голосов, в такт мерно плывущему ритму заклинаний, из оков оплывающей плоти поднимались новые солдаты. Тысячи и тысячи горожан превращались в существ, единственным желанием которых было желание убивать. Нарвелом правили мертвые, принесшие в цветущий когда-то город беспощадную смерть.
Удобно устроившийся на перекрестке Фрайм не отрываясь смотрел на стены крепости, высящиеся над крышами города. До каменных утесов было не более двух сотен метров. Меркнущий солнечный свет облил багровыми кровавыми красками верхушки торчащих башен и вызолотил крышу центральной цитадели, вздымающейся в небо выше всех. Неожиданно главнокомандующий мертвой армии вскочил и захохотал:
– Да! Да! Я знал, что мы справимся! Так их, проклятых людишек! Пусть смирятся с неизбежным!
Стоящие рядом с полководцем командиры укрытых во дворах тысяч увидели, как на стенах крепости поднялась невообразимая суматоха. Потом в одном месте мигнул зеленый огонь, в другом. И вот через край стены высунулся язык зеленого прозрачного тумана, еле заметного в наступающей темноте. Почти невесомый магический пар был намного слабее тяжелого концентрированного зелья, стремящегося опуститься в любую низину. Но даже эта легкая зеленая дымка выжигала легкие и глаза, разъедала кожу, медленно и неотвратимо убивая попавшегося на пути человека.
В подвале, среди пылающих чадящих костров, метались белые фигуры. В жаркий огонь подсыпали уголь, скрипучие мехи выгоняли бурлящий зеленью воздух в широко открытые двери. Клочья тумана подхватывались в вытяжку, выложенную над давно потушенными кузнечными горнами. Мерцающий воздух возносился по вентиляционным каналам вверх, там остывал и переливающимися зелеными водопадами струился из труб вниз, на крышу цитадели и дальше, к открытым бойницам и окнам. Смертельное легкое облако накрыло крепость с двух сторон – сверху и снизу. Тонкая зеленая шапка медленно сползала все ниже по крышам, а во дворе уже вовсю расстилалось почти незаметное в сгущающейся темноте зеленое марево, разносимое сквозняками по лестницам и коридорам.
Пробравшиеся на подмогу сотни выбрались на брусчатку двора, выстроив надежный заслон перед входом в подвал. Несколько десятков пробежали к открытым проемам проходов, ведущих на стены и в крепостные башни. Добив умирающих, воины с сияющими во тьме глазницами захватили нижние ярусы крепости.
Довольный Фрайм смотрел, как смявшие наемников горожане мечутся по стенам, не находя выход. Кто-то уже прыгал вниз, в черную воду. Кто-то из солдат пытался спуститься вниз и атаковать противника. Но доносящиеся из темноты крики давали понять, что зеленая смерть вслед за сквозняком скользит навстречу добыче. Несколько башен и часть цитадели еще пытались сопротивляться, обстреливая мелькающие во мгле белые фигуры. Но крепость уже пала, и теперь нападающие видели агонию ее защитников.
– Отправьте еще тысячу, – приказал Фрайм, – мы должны усилить натиск. Если необходимо, пусть выносят котлы и ставят прямо под башнями. К утру надо закончить. Завтра мы покинем то, что люди называли Нарвелом.
Глава 9
ЮЖНЫЕ ДОРОГИ
За кражу четверти золотого полагается пять плетей.
За кражу половины золотого полагается десять плетей и неделя исправительных работ.
За кражу одного золотого и более отправить виновного на городские рудники или каменоломни.
В случае согласия со стороны пострадавшего и предоставления родственниками нарушителя должного денежного залога, разрешено ограничиться взиманием штрафа. Казна в этом случае должна получить десятикратную стоимость похищенного.
Начало мая – середина мая
Стреноженные лошади бродили по маленькой полянке, заросшей густой травой. Разлапистые кусты надежно укрывали лежащие на поляне вещи от возможных любопытных глаз. Но все равно прежде чем приступить к намеченному делу, Мим прошелся по тихо шумящему на ветру лесу и убедился, что никакой безумец не рискнул двинуться вслед за одиноким путником, который свернул с дороги на тонкую извилистую тропу.
Продолжая прислушиваться, мужчина, одетый в серую тунику, вернулся на поляну и достал из лежащего в траве мешка расшитый бисером кисет. Сел на седло, брошенное рядом с мешками, и стал рассматривать сорванные по дороге листья. Недовольно поморщившись, отбросил пару, остальные аккуратно разложил перед собой, посыпав на каждый листок по щепотке серого порошка из раскрытого кисета. Провел над листьями рукой, повторяя только ему знакомую линию. Потянувшийся над потемневшим порошком дым тонкими ниточками последовал за повелительно двигающейся рукой, потом собрался в клубок и превратился в подобие туманного паучка с клубящимся тельцем и хрупкими ножками. Закончив шептать заклинание, Мим положил руки на колени и вздохнул, готовясь к предстоящему разговору.
Клубок дыма задрожал, разделился на две части, и перед человеком возникли две маски, грубо повторяющие лица: провалы рта, глазниц, бритвенной остроты носы. Слабый ветер трепал края дымных клубков, заставляя белесые тонкие нити напрягаться, удерживая вызванные фигуры на месте.
– Наверно, твои карты лгут. Нарвел расположен севернее на семь сотен миль. А ты сейчас где-то рядом с Цол, портовой имперской клоакой, – просипел еле слышный голос.
– Да, Спящие. Я вынужден был обогнуть Перешеек и теперь веду поиски беглеца в Южной империи.
Маски злобно нахмурили провалы глазниц и сжали помутневшие губы в тонкие линии. Через минуту молчания один из Спящих с тихо скрываемой угрозой поинтересовался:
– И что стряслось на этот раз? Где наша добыча, которую ты обещал показать еще три недели тому назад?
– Безглазый ускользнул. Нашел в песках отряд нежити, убил моего человека и оторвался от отряда преследователей.
– Почему не пошел следом?
– Потому что мертвым плевать на нас и наши поиски. Если кандидат в Хранители спрятался на Перешейке, мне его там не достать. Но я не думаю, что Глэд торопится в холодные пещеры. Я считаю, что наша добыча прорывается на юг, к эльфам. Я…
– Ты думаешь?! – заорало в бешенстве дымное облако. – Ты еще смеешь думать и рассказывать нам про свои новые идеи?! Да…
Раззявленный рот расползся рваными ранами по всему сморщенному лицу, и порыв ветра подхватил разлетевшиеся вокруг клочья тумана, обрывая гаснущие нити. Мим вздрогнул от неожиданности, посидел пару минут без движения и со вздохом пошел в лес за новыми листьями.
Через десять минут над поляной снова материализовались дымные образы. Помрачневший Мим молча развернул перед ними лист карты и стал водить по линиям дорог подобранной палочкой:
– Безглазый чужой в нашем мире. За прошедший год он так и не прибился к кому-либо. Вдумайтесь: с гномами общался и не пошел на север, где его ждал трон. С орками вместе громил человеческую армию рядом с Усыпальницей – и опять же собрался и ускакал из вольных степей. За все месяцы скитаний не обзавелся друзьями и попутчиками. Все время один. А сейчас движется на юг. Целенаправленно пробирается сквозь королевства, отбиваясь от преследователей.
Дымные лица Спящих колыхались под порывами ветерка, но молчали.
– Собрав все известные мне факты, я вижу следующие варианты поиска. Первый: Глэд командовал нежитью, он считает их своими друзьями и прорывается на Перешеек. Отлично. Я проверю тропы в Южной империи и в случае безрезультатных поисков поверну на север. Вы или Хранители сможете напрямую обратиться к мертвым. Главное, мы найдем нашего беглеца, и останется договориться с ними о его выдаче.
Палочка постояла в центре карты и двинулась вниз.
– Второй вариант: Безглазый общался с кем-то из эльфов, это подтвердили Хранители. Значит, он направился к ним в гости. Что-то очень важное ищет наш беглец в южных землях. Если это так, я смогу найти его след в провинциях. А след позволит поймать Глэда до того, как он выберется за пределы империи.
– Ты уверен? Или это опять одна из твоих сказок?
– Я уверен. Вы лучше меня знаете, что на кону стоит моя жизнь. И я сделаю все возможное и невозможное, чтобы догнать нашу добычу. Смотрите, – и мужчина распахнул одну из седельных сум, – я разыскал старых знакомых, которые занимают сейчас в провинции не последнее место. Они за сутки оформили мне необходимые документы. Теперь я могу перемещаться по всей территории империи, местные власти должны оказывать мне помощь в поисках. Кроме того, мне дали адреса полезных людей во всех крупных городах. Я могу передвигаться быстро и могу привлекать к поискам городскую стражу. В отличие от вашего верного слуги Глэд не имеет ни хороших документов, ни верных людей. Одиночка не сможет скрыться от нас.
Прозрачные в солнечных лучах лица зашевелились, и Мим услышал свистящие звуки, больше похожие на шипение рассерженной змеи:
– Ты вовремя напомнил, что ты всего лишь наш преданный слуга. Слуга, который должен выполнять наши приказы беспрекословно. Жаль, что работать на совесть ты стал только под угрозой смерти. Если бы не твоя лень, мы бы еще осенью праздновали победу.
Мим набычился:
– Я делаю, что должен! Будем и дальше обсуждать, кто больше пролил пота и крови на благо Хранителей?
– Зачем? Слова пусты, мерилом подлинной ценности являются лишь дела. Я бы даже сказал – успешные дела.
Одна дымная голова растаяла в воздухе, вторая из клочьев разбегающегося тумана вылепила руку и ткнула скрюченным пальцем в лицо замершему агенту:
– Мы ждем доклад каждую неделю. Нас не интересует, как ты будешь искать укромные места для этого. И помни, что время – твой злейший враг. Когда наши скалы встретят первые июньские солнечные лучи, ты встретишь свою смерть. Найди Безглазого. В империи или на Перешейке. Найди его – и получишь все, о чем мечтал.
Дым смешался, и веселый ветер разметал его клочья в кристально чистом воздухе. Мим спрятал лицо в ладонях и долго сидел, набираясь сил после разговора. Потом положил карту на колени и всмотрелся в нитки дорог. Сначала следовало добраться до Таббы. Прочесать частым гребнем все таверны и гостиницы в городе и рядом с ним. В случае неудачи мчаться в Цитадель. Вряд ли беглец направился в западные провинции, встречающие кандалами любых нищих и подозрительных бродяг. Счастье, что золота достаточно, чтобы оплатить любые поиски и заинтересовать имперских чиновников. Главное – найти Глэда, а вопросы с его доставкой можно будет решить позднее.
Мим поднялся и пошел за лошадьми. Предстояла двухдневная безумная скачка до столицы северо-восточной провинции. Там, в Таббе, верный пес Спящих продолжит свои поиски. Погоня закончится только с поимкой ускользающей добычи. И никак иначе.
Всадник медленно пробирался среди дымящихся руин, настороженно оглядываясь по сторонам. Следом за ним двигались несколько солдат, обнажив мечи и в страхе прислушиваясь к завыванию ветра. Но, кроме его сиплого голоса, в раскинувшихся перед ними пепелищах пригородов Нарвела не было слышно других звуков. Лишь изредка всхрапнет от набившегося в ноздри пепла лошадь да звякнет чье-либо стремя.
Подошедшие скорым маршем пешие сотни издалека заметили вздымающийся к небу столб дыма. Аккуратно обойдя еще дымящиеся окраины города, наемники замкнули кольцо и выпустили во все стороны щупальца приданных конных разъездов. Несколько десятков двинулись в сторону города, готовые немедленно ответить ударом на удар. Но пока они находили лишь сожженные дома и черные остовы деревьев.
С каждой минутой перед глазами разведчиков все выше вырастали прокопченные стены города, зубцы которых местами оплавились и обвалились. Навстречу солдатам зияли черными провалами крепостные ворота. Осторожно осмотревшись, один из отрядов медленно втянулся на улицы смрадно чадящего города.
Масляные светильники отбрасывали изменчивые тени на сидящих за столом солдат, играя с бликующей темнотой на их полированных черных доспехах. Командир отряда выслушивал доклад вернувшихся разведчиков.
– Что с южным лагерем?
– Закончили. Обнесли частоколом и выставили охранение.
– Не пропустят мерзавцев?
– Не должны. Наряды с собаками патрулируют весь периметр. У реки выставлены двойные дозоры.
Получив приказ разведать ситуацию, опытный командир наемников заставил сатрапа провинции найти ему бойцовских собак. Теперь больше двух сотен злобных животных сопровождали многочисленные патрули и страховали солдат от неожиданного нападения. Пехотинцы на марше старались беречь клыкастых псов, поили вдоволь водой и угощали припрятанными вкусностями. Люди прекрасно понимали, что именно четвероногие друзья смогут предупредить о засаде нежити, закопавшейся в песок. И цена собственной жизни в походе к городу, попавшему в осаду, стоила намного больше, чем скормленная слюнявой морде галета или кусок копченой колбасы.
– Хорошо. С охраной определились. Что увидели в городе?
Старший группы разведчиков переглянулся с сидящими рядом, потом прочистил пересохшее горло и мрачно выдохнул:
– Города больше нет.
– А жители?
– И жителей тоже нет. Мы прошли десятками по основным улицам, встретились в центре. Заглянули в крепость. Улицы завалены трупами. Много обгоревших, почти все тела повреждены. Южные кварталы еще горят, хотя основные пожары уже закончились. Везде руины, все засыпано пеплом.
– Нежить?
– Очень мало. На перекрестках иногда, на улицах рядом с крепостью. Но очень мало. Почти ни у кого нет оружия или доспехов. Больше черепушек валяется вокруг городских стен.