– Мой сын… – выдохнул Гидеон. – Прошу, сохрани ему жизнь…
В тот миг он был готов на что угодно. Даже стать таким же бессердечным демоном, одним взмахом руки сжигать целые села и ломать человеческие жизни. Лишь бы только его мальчик спасся. Лишь бы только на земле осталась частичка любимой жены, малыш Нэд…
– Он мертв, – равнодушно произнес демонолог и отвернулся, потеряв к магу всякий интерес.
А Гидеон бессильно забился о невидимую стену, за которой появились его старики, сбежавшие с крыльца на помощь невестке. Гончая хищно обернулась – и прыгнула.
Внезапно стена, удерживавшая мага, исчезла, он упал на землю и не смог шевельнуться, опутанный другим, парализующим заклинанием. В двух шагах от него трехглавая гончая терзала тела его родных. Мертвые уже не чувствовали боли, но Гидеон корчился от их мук и ждал лишь одного – чтобы адский пес наконец заметил его и прекратил его страдания. Целую вечность боли спустя гончая приблизилась, взглянула ему в лицо горящими, как головешки, глазами, оскалила острые клыки, дыхнула смрадом – и умчалась, подчиняясь приказу своего хозяина.
Туман развеялся в один миг. Демоны покидали разоренное село, в котором не осталось ни одного живого человека, кроме мага. Лежа на боку, Гидеон видел сливающиеся с темнотой силуэты. Замыкал шествие демонолог. Обернувшись, он скользнул взглядом по руинам, на мгновение задержался на неподвижном теле мага и вдруг воздел руки. В ночном небе завихрился огненный смерч, и на землю хлынули огненные искры. Гидеон закрыл глаза. Вот и все. Гончая не оборвала его страдания, но теперь осталось недолго. Огненный дождь испепелит его дотла.
Запахло паленым, воздух наполнился треском и шипением. Искры опалили волосы, прожгли одежду, горящими звездами впитались в кожу. Когда от огня вспыхнули брови, Гидеон потерял сознание…
Он выжил чудом. Через их земли возвращался отряд гномов и, увидев зарево, свернул к горевшей деревне. Спасать уже было некого. Но искусный гномий маг, когда воины уже расселись по седлам, в последний миг обнаружил еле живого от ожогов человека. Рингольф снял обездвиживающие чары, исцелил страшные ожоги Гидеона и, видя, что тот едва жив от горя, увез его с собой, в Тиморию.
Несколько лет Гидеон провел в подземельях гномов, изучал рунную магию, а потом вернулся в Империю, остановился в деревне в противоположном краю от родных мест, взял себе другое имя и начал жизнь заново. Следуя совету Рингольфа, он набрал учеников. А о трагедии, унесшей жизни его близких, никому не рассказывал.
Мудрый гном оказался прав – ученики отчасти заменили ему утраченную семью, наполнили его жизнь смыслом. Взамен погибшего сына у него появилось множество юношей, к которым он относился с отеческим теплом, в уроках и беседах с которыми находил утешение. Когда юные маги подрастали и становились самостоятельными, Гидеон брал следующих.
Из нынешних учеников Вернер был самым талантливым, по возрасту приходился ровесником Нэду, и Гидеон выделял его особо. Юноша не только обладал магической силой, значительной для его лет, но и умел располагать к себе людей, несмотря на свой непростой характер. На него невозможно было долго сердиться, и хотя Вернер единственный из всех учеников осмеливался время от времени ему дерзить, Гидеон все прощал ему, как сыну. К тому же парень рос без отца, вил веревки из любящей матери, и Гидеон беседами с Вернером, который часто задерживался после занятий рядом с учителем, старался повлиять на юношу, передать ему свой опыт, как сыну.
Поэтому, когда Гидеон увидел среди вещей Вернера книгу демонических заклинаний в переплете из человеческой кожи, земля поплыла у него под ногами, и все вокруг заволокло туманом… Ученик, который был ему как сын, предал его, связавшись с теми, кого Гидеон ненавидел больше всего на свете.
– Откуда это у тебя? – Маг гневно кивнул, указывая на лежащую в пыли книгу.
– А вам-то что? – в привычной дерзкой манере ответил Вернер и потянулся, чтобы подобрать книгу.
Гидеон много раз прощал ученику его выходки, но на этот раз его чаша терпения переполнилась. Он подскочил к книге раньше, чем к ней приблизился Вернер, наступил на нее ногой, вдавливая в землю.
– Отдайте. Она моя! – подался вперед Вернер, и Гидеону показалось, что глаза юноши вспыхнули дьявольским огнем.
Таким же, каким горели все шесть глаз трехглавой адской гончей, растерзавшей его родных…
С пальцев Гидеона сорвалась синяя молния – и через мгновение от книги осталась только горстка пепла да запах паленой человеческой кожи, из которой был сделан переплет.
– Вот как! – угрюмо произнес Вернер и стремительно покидал выпавшие вещи в котомку. – Думаете, что остановите меня?
Он закинул котомку на плечо и размашистым шагом зашагал со двора.
Сердце волшебника тревожно сжалось. Вернер сам пока не сознает, какие силы ему даны. Что, если юноша выберет сторону Бетрезена и одним демонологом на земле станет больше? Этого допустить никак нельзя.
– Стой! – взволнованно вскричал Гидеон.
Но Вернер даже не замедлил шага.
– Стой, я сказал! – Волшебник бросился вслед за ним, путаясь в плаще.
Вернер уже завернул за угол дома, когда рука Гидеона вцепилась ему в плечо.
– Стой!
Волшебник развернул его лицом и содрогнулся при виде решимости в глазах Вернера. Да в него словно демон вселился!
– Вы меня не остановите, – упрямо процедил юноша. – Что вы можете мне сделать? – Он уже открыто над ним насмехался. – Заколдуете меня своими рунами?
И тут Гидеон вспомнил о древнем заклинании, о котором узнал от Рингольфа. «Вызов духа Фернира» во время боя превращал воина в волка. Сострадание и милосердие зверю были неведомы, поэтому не было на поле безжалостнее бойца, чем оборотень. Втайне от Рингольфа, который бы не одобрил его интереса, Гидеон досконально изучил заклинание. Еще больше времени ушло на его доработку.
В те времена сердце Гидеона еще пылало ненавистью, он мечтал стереть с лица земли и адских гончих, которые сеют смерть, и демонологов, которые их направляют. Расправиться с ними на расстоянии было недостаточно, хотя сил Гидеона уже хватило бы на то, чтобы вступить в схватку с небольшим отрядом Легионов Проклятых.
Он жаждал вцепиться в глотку адской гончей, разорвать ее на части, а потом растерзать ее хозяина. Обличье волка для этой роли подходило как нельзя лучше. Эксперимент с заклинанием был очень опасен. Рингольф, заметив его интерес к «вызову духа Фернира», предостерег, что человек, на которого спустился дух волка, полностью теряет свою человеческую сущность и навсегда становится зверем. Только опытным «повелителям волков», истинным гномам, доступны обратные превращения. Но Гидеону, путем долгих изнурительных экспериментов, удалось усовершенствовать заклинание и добиться невозможного.
Однако годы, проведенные рядом с мудрым Рингольфом, не прошли даром. Теперь желание взять учеников, передавать свой опыт оказалось сильнее чувства мести, которое со временем угасло. Но однажды применить заклинание все же довелось. Гидеон возвращался от гномов через родные края, когда услышал в лесу лай адской гончей… Маг и сам не понял, как это произошло, только плащ уже остался лежать на земле, а волк мчался на голос, и его клыки нетерпеливо клацали в предвосхищении схватки…
Позже он зализывал раны до самого утра, празднуя победу. Одной гончей и ее хозяином на свете стало меньше. Но когда на рассвете он обернулся человеком, то обнаружил, что его превращение не прошло даром – и на память об этой ночи у него остался волчий хвост. «Мы – это наши деяния», – любил говаривать Рингольф, и в тот миг, когда Гидеон крутился на месте, пытаясь разглядеть, откуда растет хвост, он особенно ясно осознал смысл этого изречения.
Ни один поступок не проходит бесследно. Убийство человека, пусть даже из свиты демонов, уничтожило частичку человека в его душе и изменило его тело, сделав его на шаг ближе к зверю. Этот урок Гидеон запомнил на всю жизнь. За долгих двадцать лет он уже успел привыкнуть к хвосту и искусно прятал его под плащом, так что ни один из учеников не догадывался о его изъяне. Однако самому себе Гидеон поклялся никогда больше не использовать доработанное им заклинание «вызова духа Фернира».
А теперь перед ним стоит ученик, который открыто заявляет ему о своем желании изучать магию демонов – смертоносную, темную, разрушительную магию, у которой всего одна цель – погибель. Гидеон слишком хорошо знал характер своего ученика, чтобы понять – тот не остановится. Но он попробует ему помешать. Если сплести то заклинание, о котором он старался не вспоминать все эти годы, с наказующим заклятьем, то последствия применения губительной магии Вернером не заставят себя ждать. И если юноша не сделает выводов из своего поведения… Что ж, уж лучше пусть он станет волком, чем демоном. Другого выхода нет. Глядя в глаза Вернеру, Гидеон отчетливо понимал, что потерял влияние на этого потенциально сильного молодого мага и уже не сможет его контролировать.
– Ты хоть понимаешь, что магия демонов несет смерть? – Учитель предпринял последнюю попытку образумить юношу.
– И что? – Вернер с вызовом взглянул ему в лицо, и это все решило.
Гидеон положил руку на плечо юноши, силой удерживая его на месте, из уст учителя полились слова сложного, сплетенного из двух, заклинания. Закончив, он убрал руку, покачнулся и дрожащим голосом произнес:
– Отныне всякий раз, когда ты принесешь погибель другому существу, ты станешь постепенно превращаться в волка.
Другие ученики, с напряжением наблюдавшие за разворачивающейся на их глазах драмой, в ужасе ахнули. Только Вернер, все так же насмешливо глядя на волшебника, поднес руку к плечу и сделал несколько быстрых движений, словно хотел стряхнуть следы, оставленные Гидеоном.
– И это все, что вы можете? – прозвучал его скучающий голос. – Вы меня разочаровали, учитель. Прощайте.
И в полной тишине Вернер вышел со двора.
Глава 3
Решение
Что ж, это рано или поздно должно было случиться. За четыре года обучения у Гидеона он значительно продвинулся в магии, но ему надоело топтаться на месте. Наставник не может научить больше того, что знает сам. А тому, что знал, Гидеон его уже научил. Последние занятия не принесли Вернеру ничего нового. Недовольство учителем, копившееся в юноше, достигло предела сегодня, когда Гидеон, накануне пообещавший познакомить их с новой магией, вытащил горстку никчемных рун.
Что толку от этих покрытых пылью костяшек? Они готовы служить любому магу, в руках которого окажутся. Были бы деньги на их покупку. Совсем другое дело – те мощные разрушительные заклинания из найденной книги, которые можно создать самому. Разница между ними и рунами была так сильна, что от разочарования он не сдержался и надерзил учителю.
Вернер перехватил котомку и направился к дому.
Интересно, что подумал Гидеон, когда увидел у него книгу? Что он продал за нее душу Бетрезену? Поэтому Гном так и взбесился? Реальность была куда прозаичнее. Накануне Вернер бродил по лесу, в надежде подстрелить дичь к ужину, и увидел костер, у которого сидел незнакомец в черных одеждах. Подойти к нему он не решился – уж слишком свиреп тот был на вид. Однако и уйти не мог, затаился за деревьями и наблюдал, как незнакомец побросал в костер какие-то свитки, затем встал и нервно прошелся туда-сюда, а потом подхватил с земли свою суму и зашагал прочь. Но напоследок свистнул так, что назойливо чирикавшая над головой Вернера пичуга свалилась замертво, а у самого юноши ноги приросли к земле. Когда оцепенение прошло, Вернер кинулся к догорающему костру, подстрекаемый любопытством. Однако от бумаг, которые жег странный путник, остался только пепел.
Но, осмотревшись, юноша издал вопль ликования при виде тяжелой потрепанной книги, которую обронил незнакомец. Он с почтением взял ее с земли, отряхнул от налипшей травы, провел рукой по кожаному переплету, отметив, как мягка на ощупь кожа, – наверное, страшно дорогая! Пробежавшись взглядом по старым пожелтевшим страницам, затертым от множества прикосновений, юноша возликовал еще больше – перед ним была книга заклинаний. Да таких, о которых он раньше и не слышал!
Прижав находку к груди, он опрометью бросился из леса, боясь, что незнакомец обнаружит пропажу и вернется. Он мчался к дому, обуреваемый любопытством. Скорей бы усесться на заднем дворе, где его никто не потревожит, и погрузиться в чтение, открыть для себя новые, неведомые знания, которые содержит книга. Об обещании принести к ужину дичь он вспомнил, только увидев ждущий взгляд матери, встретившей его на крыльце.
– Что ж, – устало вздохнула Гелена, нащупав в кармане последнюю мелкую монетку, заработанную стиркой. – Пойду к соседям, они нынче собирались птицу зарезать.
Кому нужна эта жалкая курица, уплетая сочное жаркое, думал вчера за ужином Вернер. Пусть пропитание добывают те, кто больше ни на что другое, кроме охоты да пахоты, не годен, вроде здоровяка Норда или толстяка Бейла. Много ли своим горбом заработаешь? А магия – ключ к славе и богатству. Но для того, чтобы преуспеть, знаний, которые дает им Гидеон, недостаточно.
То ли дело заклинания, о которых он вычитал из найденной книги! Одно из них способно парализовать отряд неприятеля на целый день, другим можно за считанные мгновения выжечь целый лес. О маге, который совершит подобное, будут слагать легенды! И уж в его суме всегда найдется полный мешочек золотых.
Так думал Вернер еще вчера, и вот сегодня все решилось само собой. Гидеон изгнал его из учеников. Обратного пути нет. Да и не надо! Вернер знал, куда отправится. В столицу, Фергал. Там находится Башня Магии. Там хранятся древние магические книги. Там преподают лучшие маги. И именно туда устремился незнакомец, обронивший книгу. Надо его найти и уговорить взять себя в ученики.
Книга – это, конечно, хорошо, но без опытного наставника всей ее премудрости не постичь. Да и самой книги больше нет… Как жаль, что Гном в припадке бешенства уничтожил ее! Но ничего, Вернер успел переписать несколько заклинаний в свою магическую книгу. И еще несколько запомнил – память у него хорошая, Гидеон всегда его хвалил. Осталось только дождаться удобного случая, чтобы их применить и попробовать свои силы.
Вернер свернул к своему дому и толкнул калитку. Надо торопиться, чтобы нагнать мага в черных одеждах. Он только возьмет самое необходимое – смену одежды, буханку хлеба, флягу с водой – и сразу же в путь.
– Ты сегодня быстро.
Мать! Как некстати ее внимательный взгляд, ее мягкая улыбка… Нельзя поддаваться жалости.
– Что-то случилось? – не отставала Гелена.
– Все, что можно, уже случилось, – буркнул Вернер.
И, встретившись с тревожным взглядом матери, небрежно добавил:
– Звезда-то уже свалилась с неба. Что еще могло произойти такого, чтобы затмить это событие?
– И что говорит по этому поводу учитель Гидеон? – живо поинтересовалась мать.
– Он пока не пришел к однозначному мнению, – уклончиво ответил Вернер. Главное – потянуть время, чтобы мать не сунулась к Гидеону, с которым была дружна и частенько угощала его своей выпечкой, и не узнала об их ссоре до того, как он покинет деревню. – Поэтому и заниматься с нами не стал – поспешил к своим ученым книгам.
Мать понимающе покивала головой.
– А у тебя как дела? Собралась куда-то? – решил разведать обстановку Вернер.
– Ох, да, пора мне! – спохватилась Гелена. – Криста меня сегодня к себе звала. По хозяйству помочь, постирать. – Мать виновато улыбнулась, и от этой улыбки сердце Вернера сжалось от жгучей обиды.
Сын прачки, вот он кто теперь. Мать вечно в услужении у более богатых соседей – за еду и мелкие гроши и стирает, и убирает, и с детьми нянчится – за любую работу берется. Знали бы крестьяне, что им прислуживает потомственная аристократка!
– У нее же ребенок малый, – словно оправдываясь, добавила мать, – не справляется одна.
– Да-да, конечно, иди, – в смятении пробормотал Вернер.
Кажется, целая жизнь прошла с тех пор, когда он с родителями жил в богатом замке. Жилые комнаты с роскошным убранством, просторные гулкие залы, длинные галереи с портретами предков снились Вернеру до сих пор. Вот только просыпаться приходилось в бедной деревенской избе, а на память о благородном семействе остался только медальон с фамильным гербом, который отец снял с шеи и отдал жене, навсегда прощаясь с ней и пятилетним сыном. Прошло уже тринадцать лет, а Вернер помнил тот день, как сейчас.