– Бедная Машенька! – притворно сокрушался Феликс. – Даже не догадывается, что это ловушка для нее.
– Ты правда думаешь, что она на такое способна? – спросила Кира.
– Не сомневайся, она совсем потеряла голову, – ответила Марго. – Ей достаточно малейшего толчка.
– И ты ее подтолкнешь, – кивнул Феликс, и Кира, игриво щелкнув зубами у него перед носом, вышла. – Кстати, где Ян?
Марго тоже беспокоил этот вопрос. Ян… Теплое, щемящее чувство охватывало Марго всякий раз при воспоминании о нем. Это, пожалуй, было единственным лучиком света в темном царстве ее души. Но, не желая привлекать к нему внимание демонов, она ответила равнодушно:
– Не знаю. Видимо, он уже в курсе, что проиграл и ловить ему тут нечего.
***
Когда Дэн пришел в кафе, Маша сидела у барной стойки и курила, выдыхая дым в потолок.
– Что ты делаешь?!
– Жду тебя. – Таких вульгарных ноток Дэн прежде от Маши не слышал.
– Ты же не куришь…
– Теперь курю, – и она выпустила струю дыма прямо ему в лицо. – И между прочим, мне нравится.
Оторопевший Дэн протянул ей коктейль, но Маша предпочла бутылку пива.
– Потанцуем, – развязно предложила она, прижимаясь сзади и покусывая его за шею.
– Мне здесь не нравится, – пробормотал он, садясь за столик.
– Тогда отведи меня в другое место. – Маша плюхнулась ему на колени и протянула губы, словно для поцелуя. Но когда Дэн попытался ее поцеловать, она принялась дурачиться и кусаться, не забывая между тем затягиваться сигаретой.
– Поехали к тебе, – шепнула девушка.
Дэн не выдержал, отстранил Машу, поднялся.
– Маш, с тобой что-то не так.
– Наоборот, все зашибись! – захохотала она, вешаясь ему на шею и сильнее прижимаясь. – Ты открыл для меня блаженство, настоящий кайф! Я теперь все время думаю об этом, я хочу еще. Снова и снова!
– Маш, послушай меня, ты не в порядке, – пытался увещевать Дэн, но она не слушала:
– Или потанцуй со мной, или поцелуй, или отвези к себе!
Дэну хотелось плакать. Вот во что превратилась прежняя добрая и чистая Маша! А виноват был он, так что не ему теперь упрекать ее в непристойном поведении. И он сдался – принялся целовать Машу, хотя радости ему это не приносило.
***
Ночью Полина проснулась от шума. Села, протерла глаза. Точно – по манежу цокали копыта. Неужели кто-то открыл конюшню?
Кутаясь в куртку, женщина вышла на манеж.
– Кира? Ты в курсе, который час?
Кира на своем вороном подскакала к ограде и резко осадила коня.
– Прошу прощения, не хотела никого беспокоить. Просто мне очень захотелось покататься, вот я и взяла коня. Я теперь одержима скачками! Кстати, как Ветерок?
– Хорошо.
– Ну и замечательно! – Кира вновь пустилась вскачь.
Поколебавшись, Полина решилась спросить:
– Как ты это сделала?
– Разве об этом вы хотели меня спросить? – Кира подъехала поближе и посмотрела в глаза Полине. – Вы хотите знать, могу ли я спасти кого-то, кроме лошади. Например, Матвея.
– Откуда ты знаешь, что он болен?!
– Я знаю все, – вкрадчиво ответила Кира. – Лечение не помогает. Времени осталось мало.
– Ты можешь помочь? – с надеждой спросила Полина.
– Вы уже видели, как это работает. Нужен обмен. Равноценный.
– На другую жизнь?
– Просто назовите мне имя. Кто умрет вместо него?
Полина задумалась, потом мотнула головой:
– Нет… я не могу.
– Ветерку повезло больше, чем Матвею. Конь дороже мужа? Решайтесь!
– Кто ты? Ты… смерть?
– Нет, что вы, я только учусь, – засмеялась Кира и поскакала галопом.
Полина стояла в шоке и растерянности.
***
Маша вернулась домой под утро. От нее несло пивом и табачным дымом. Семья как раз садилась завтракать.
– Это был последний раз, когда ты вот так ушла из дома, ясно? – строго сказала мама.
– Ага, – Маша не слишком прислушивалась к ее нотациям.
– И неплохо бы обзавестись часами, чтоб не возвращаться домой под утро!
– Может, хватит меня пилить? – Маша уселась за стол.
– Не говори с мамой в таком тоне! – Вадим поставил на стол горячую сковородку.
– В каком таком? – отмахнулась она. – И напишите мне записку для школы, а то не хочется сегодня идти.
– Пойдешь как миленькая! – повысила голос Елена. – А из школы прямо домой, и никаких гулянок в ближайшее время!
– Это почему?
– Потому, что я так сказала.
Маша подцепила вилкой кусочек бекона со сковородки.
– Ты же вроде не ешь мяса?
– А теперь ем.
– В общем, так, – вынес вердикт отец. – Катя может приходить в любое время. Если хочешь видеть Дэна, пусть тоже приезжает сюда…
– Зашибись! – фыркнула Маша. – Классно ты придумал!
Она встала и пошла к выходу. В дверях обернулась и процедила:
– Я уйду, когда захочу, и приду, когда захочу.
– Мария, разговор не окончен!
Но Маша так и не вернулась. Она поплелась в свою комнату и стала собирать учебники. В гимназию идти ужасно не хотелось, хотелось спать. И вдруг за спиной раздался знакомый звук. Упала Книга, и золотое сияние прошло по знаку на обложке. Маша взяла ее, скривилась досадливо. Ну и зачем ей это нужно? Помогать всяким придуркам, которые и спасибо никогда не скажут, а чаще посылают по известному адресу, как вот Тимур три дня назад. Тратить на это время, нервы, рисковать жизнью? Хватит с нее гимназии, на которую и без того потрачено немало времени и нервов! И Маша решительно засунула Книгу на дальнюю полку среди старых учебников.
В этот день им предстояло вести урок у первоклашек. Маше досталось учить подрастающее поколение уму-разуму в паре с Гошей. Детишки смотрели на старших ребят с интересом.
– Давайте поговорим о ваших мечтах, – жизнерадостно предложил Гоша. – О чем вы мечтаете?
Дети стали выкрикивать наперебой:
– Я хочу стать футболистом и победить в чемпионате мира!
– А я буду доктором и придумаю лекарство от всех-всех болезней.
– А я хочу быть президентом!
– А я – пожарным!..
Машу все это злило. Ее вообще слишком многое стало злить за последние сутки… Но потом она решила немного позабавиться. Заметив среди ребят полноватую девочку, Маша подошла к ней и спросила:
– А кем ты хочешь стать?
– Балериной, – стыдливо опустила глаза девчушка.
– И где ты видела таких жирных балерин? – прыснула Маша.
Глаза маленькой толстушки налились слезами, и она с ревом выбежала из класса. Дети смотрели на Машу с удивлением, Гоша сделал ей страшные глаза, но она не обратила внимания, обратившись к другому ребенку:
– А ты что себе нафантазировал?
– Я буду банкиром, а когда выйду на пенсию, поеду в кругосветное плавание, как мой дедушка.
– Ну, это вряд ли. До пенсии вас доживет человек десять, и точно не банкиры – это нервная профессия.
– Что ты делаешь?! – прошипел Гоша. – Это же дети!
– И что? Дети шуток не понимают?
– Хороши шутки!
– Не нравится – нянчись с малышней сам! – с этими словами Маша покинула класс.
Когда она, уже в куртке и с сумкой, шла к выходу, ей навстречу вышла директриса. Она вела за руку зареванную девочку.
– Мария! – строго окликнула Алла Сергеевна. – Это правда, что ты обозвала Людочку?
– Жирной? – язвительно усмехнулась Маша. – Так я пошутила. Разве она жирная? Она просто очень-очень толстая.
Малышка снова заплакала. Директриса вытерла ей слезы и отправила в класс и сказала Маше:
– И не стыдно? Я тебе доверила такую ответственность…
– Вы доверили – ваши проблемы, – буркнула Маша и повернулась, чтобы уйти.
– Аверина! С уроков тебя никто не отпускал. Не можешь работать с малышами – иди на урок. У вас, если не ошибаюсь, сейчас алгебра.
– Ага, – бросила Маша через плечо и снова зашагала к выходу.
– Марш на урок! – рявкнула директриса.
– Не собираюсь! – отрезала Маша.
– Что?!
– У вас что-то со слухом?
– Аверина! – Алла попыталась взять себя в руки. – Ты играешь с огнем!
– И что мне за это будет? – презрительно бросила Маша. – Исключите? Сделайте одолжение. Хотя, знаете, я сама уйду.
– Мария, ты понимаешь, о чем говоришь?
– Прекрасно понимаю. Засуньте ваше обязательное среднее образование себе сами знаете куда.И, закончив на этой высокой ноте, Маша вышла на улицу.
***
В тот день Матвей не смог самостоятельно сесть на лошадь. Лютый кашель мучил его, ноги подкашивались, он так и не сумел подняться в седло и хлопнулся на него животом.
– Не мучай себя и лошадь, – уговаривала Полина, сдерживая слезы. – Завтра прокатишься.
– Наверно, я не смогу больше ездить. – Матвей отвел глаза. – Я знал, что этот момент настанет, но не думал, что так скоро. – Но, увидев слезы на глазах жены, он поспешил ее успокоить: – Нет, прости меня! Я уверен, что мне завтра станет лучше.
– Обязательно! – улыбнулась Полина в ответ, нисколько в это не веря.
– Даже не сомневайся, – Матвей поцеловал ее в лоб и отвернулся, сдерживая кашель.
Вскоре на конюшню явилась Маша. Познакомившись с Полиной, она выяснила, что Кира занимается в той же группе, что и Саша, а значит, явится сюда к трем часам. Решив подождать, Маша медленно брела по конюшне мимо денников, где стояли лошади. Но что это? Лошади фыркали и шарахались от нее, словно от дикого зверя. Ради интереса она нарочно подходила к ним поближе – лошади пугались и тревожно ржали. И Маше нравилось, что ее боятся. Посмеиваясь, она шла к выходу, как вдруг почувствовала чье-то присутствие. Оглянулась – за спиной стояла Лиза – полупрозрачная, невесомая, в длинном белом одеянии.
Но теперь Маша не испугалась призрака. Еще чего не хватало!
– Что ты таскаешься за мной? Что тебе надо? – спросила она грубо.
– Дэн… – словно легкий вздох, долетело до нее.
– Дэн теперь мой, ясно? А тебя нет, ты умерла!
Схватив для убедительности щетку, которой чистили коней, она швырнула ее в неугомонный призрак. Но Лизы рядом уже не было.
И тут Маша услышала впереди истошное ржание лошади и удары хлыста. Выйдя на манеж, она увидела, как грубый мужик с красным лицом пытается усмирить норовистого жеребца. Он яростно избивал его хлыстом, рвал удилами рот. Несчастный жеребец пытался вырваться, что еще больше злило мужика.
– Только дернись мне еще, тварь! Стой, упрямая скотина!
– Вы с хлыстом не стесняйтесь, – посоветовала Маша. – Пусть знает, кто тут царь природы.
– Вы что делаете?! – на манеж выбежала Полина. – Отпустите его!
– Я его воспитаю! – последовали новые удары хлыстом.
– Уберите хлыст! – Полина попыталась перехватить руку садиста, но он отшвырнул ее:
– Что хочу, то и делаю! Я плачу деньги!
По его зверской физиономии было видно, что платил деньги он скорее за возможность поработать хлыстом, чем за верховую езду. Полина это поняла и бросилась на него с кулаками:
– Вон отсюда!
Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не вмешался Матвей и не оттащил жену. Разозленный мужик ушел, а Матвей увел несчастную лошадь.
Разгневанная Полина вернулась на конюшню.
– Мне кажется, он вполне заслужил честь заменить вашего мужа.
На пути у Полины стояла Кира. Женщина молчала, раздумывая. Таких подонков она бы душила голыми руками, но…
– Какие могут быть сомнения? – удивилась Кира. – Если смерть этого ублюдка продлит жизнь Матвею…
И тогда Полина медленно кивнула.
Все случилось быстро. Не успел злобный мужик далеко отойти, как к нему подошла очаровательная блондинка и с милой улыбкой попросила подаяния, то бишь предложила пожертвовать денег на благотворительность. Мужику на благотворительность было глубоко плевать, но предстать скупердяем в глазах такой красотки не хотелось, и он расстался с парой купюр. Взамен она приколола ему фирменный значок благотворительной организации прямо напротив сердца.
– Хорошего дня! – пожелала напоследок Кира, любуясь переплетенными змеями на значке.
Мужчина пошел дальше. Вопреки пожеланиям красавицы, этот день явно не был для него хорошим. Не прошел он и пары десятков метров, как ему вдруг перестало хватать воздуха, ноги подкосились, и он упал на асфальт. Прохожие вызвали «Скорую», но приехавшим врачам осталось только констатировать смерть.В тот же день Матвей почувствовал себя великолепно.
Так и не встретив на конюшне Киру, Маша отправилась к Дэну. Домой она заходить не стала, да и звонить не сочла нужным. Мама то и дело ей названивала, но Маша не брала трубку. Пусть помучается, думала она. Впредь будет знать, как указывать.
Они с Дэном упоенно целовались, когда мобильник ожил снова. Маша и не подумала на него отвлекаться, но Дэн, с трудом отстранив ее, посмотрел:
– Это твоя мама.
– Вот дерьмо! – ругнулась Маша и выключила мобильник. – Целый день трезвонит.
– Она нервничает, – мягко сказал Дэн, глядя на ночь за окном. – Могла бы и ответить.
– Пусть катится к черту со своими звонками и нервами! – зло фыркнула Маша. – Достала!
Она вновь принялась целовать Дэна, и он не мог не ответить на ее поцелуи. Она целовала, облизывала его лицо и вдруг больно укусила его за губу.
– Что ты делаешь?! – Он тронул пострадавшую губу, и на пальце осталась кровь.
– Не знаю, но не могу удержаться. – Маша с наслаждением слизнула эту кровь. – Пошли в твою комнату. Сегодня я ночую у тебя.
Но Дэн отстранился, раздраженно облизывая поврежденную губу.
– Разве ты не умираешь от желания? – возбужденно шептала Маша, пытаясь расстегнуть молнию на его брюках и одновременно целуя в шею. – Я только об этом и думаю. Давай займемся любовью прямо сейчас!
– Нет, – он решительно отстранил ее. – Будет лучше, если ты пойдешь домой.Маша грязно выругалась и ушла, громко хлопнув дверью.
Дома ее приходу обрадовались – бедная Елена весь день сходила с ума. Но попытки читать нотации и взять ситуацию под контроль закончились плачевно. Маша объявила о своем уходе из гимназии и предупредила, что в случае чего покинет и родной дом.
– Теперь я понимаю, почему ушел Рома! Ему просто надоело исполнять ваши дурацкие прихоти. И я сделаю то же самое! – Она обвела взглядом шокированных родителей и добавила: – Считайте, я предупредила.Ночью Маша слышала из спальни плач мамы и довольно ухмылялась.
***
Марго с Агнессой играли в шахматы, а Дэн, понурившись, сидел на диване.
– Она стала странной, совсем не похожей на себя, – с грустью говорил он.
– Она стала намного лучше, – ответила Марго. – Ты отлично справился, можешь гордиться.
– А что с ней будет дальше?
– Ничего. Теперь она одна из нас, падший ангел.
– Почти, – вмешалась Агнесса, сбив с доски фигурку Марго и внимательно глядя на Дэна. – Осталась одна мелочь.
– Какая?
– Она должна совершить что-то непоправимое. Поступок, достойный исчадия ада, – ответила Марго.
– А если она этого не сделает?
– Сделает, – уверенно ответила Агнесса. – Никуда не денется.
– Расслабься, – посоветовала Марго. – Ты получил свой приз. Теперь Маша будет с тобой до конца твоих дней.
Дэн еще больше понурился. Такое «счастье» его совсем не радовало.
– Шах и мат! – объявила Агнесса.
– Ты опять сжульничала!
– Нет. Это ты опять облажалась.
***
Прошло три дня. И для Машиных родителей эти дни были адом. Любимая дочь превратилась в какого-то монстра, делала все наперекор и не желала никого слушать. Попытки поговорить с ней приводили только к новым скандалам. Дэн тоже был близок к депрессии. Он не мог видеть, во что превратилась Маша по его вине. Парень и хотел бы вообще расстаться, чтобы не видеть ее такой, но, увы, она липла к нему как… Он предпочитал не приводить подходящих сравнений.
Не находила себе места и Марго, но уже по другой причине. После той роковой ночи Ян исчез, словно в воду канул. О нем не было ни слуху ни духу, и только теперь демонесса поняла, что не может без него жить. Все эти годы – нет, века! – она раз за разом строила ему козни, сражалась с ним, говорила обидные вещи. Но все это время в глубине ее темной души лучиком света жила надежда, что когда-нибудь он снова будет любить ее. Она рада была видеть его хотя бы противником, но видеть. А теперь он исчез. То и дело смотрела Марго на картину в своей спальне и шептала печально: