Не веря самой себе -- ведь его точно здесь не было, когда она спустилась в подвал, - Лена медленно, замирая от нехорошего предчувствия, обернулась. Шакер по-хозяйски развалился на стуле за ее рабочим столом, с усмешкой превосходства наблюдая за ней. Лена ненавидяще смотрела на него. Как она могла не услышать его шагов? Как он прошел мимо бдительной тети Жени. И ведь рядом с ним, на столе, опять стоит компьютер, который мог послкжить ему для истязания тех, кем Лена дорожила. Прижав ладонь ко лбу и часто задышав, она попыталась справиться с навалившейся на нее дурнотой.
-- Это лучшее, что ты могла придумать? - насмешливо говорил Чернобородый, забавляясь ее паническим состоянием. - Меня, скажем, не совсем устраивает такой поворот, но ведь и эльфам Кора не достанется, а это принесет мне хоть какое-то удовлетворение от столь невосполнимой потери. Но... все же подумай. За Кору ты сможешь получить все, что ни пожелаешь. Для меня нет ничего невозможного.
-- Что еще, кроме головной боли, я смогу получить от тебя, - произнесла Лена, избегая смотреть ему в лицо.
Растянув губы в улыбке, Чернобородый, постукивая пальцем по набалдашнику трости, довольно заметил:
-- Хорошо, что ты помнишь об этом. Уверен, хвастливый эльф не преминул тебе рассказать о том, сколь мощная сила сокрыта в этой книге. Она дарит могущество и безмерную власть и я готов платить за это. За нее ты можешь просить у меня все, чего ни пожелаешь. Я знаю, человек ненасытен в своих желаниях, - говоря это, он не сводил жесткого взгляда с Лены, медленно подобравшей книгу и прижавшей ее к себе. - Чего ты хочешь? Любви? Богатства? Славы? Красоты? Дать все это по силам мне. Можешь не беспокоиться, наша сделка будет честной, ведь ты взяла вверх надо мной. Итак, чего ты желаешь?
-- Ты исполнишь любое мое желание?
-- Любое, - глаза Чернобородого загорелись в надежде и предвкушение близкой цели.
-- Оживляешь Льва Кирилловича и книга твоя.
Огонь восторга, вспыхнувший во взоре Чернобородого, померк. Теперь он глядел на девушку с лютой злобой, угрюмо поджав губы.
Лицо его приняло обычное выражение надменного высокомерия. Он с силой сжал набалдашник трости изо всех сил сдерживаясь, чтобы тут же не убить эту непокорную, своенравную девку. Все демоны ада, сколько же надо иметь терпения, чтобв иметь дело с людьми. Не владея даже элементарными навыками магии, не умея защитить себя ею, это мелкое бесполезное ничтожество ставила его, Шакера, в безвыходное положение, диктуя свою волю. И сейчас, эта мерзавка, напомнила ему о том, что он останется, увы, не всемогущим даже владея Корой. Он останется не властен над смертью. Но разве это его остановит? Кем он был, вступая на опасную стезю Великих магов? Жалким полукровкой. Слабым и жалким выродком, молча сносящим оскорбления и высокомерное презрение эльфов. Так неужели сейчас, какое-то безмозглое отродбье выведет его из себя, заставив забыть ради чего он здесь.
-- Не я, а ты своим упрямством погубила старика, - язвительно напомнил он Лене и усмехнувшись, добавил: - Но если хочешь, я оживлю его тело. Представь только, как он будет вышагивать с болтающейся головой на свернутой шее. Он сможет говорить и возможно, даже, поблагодарит тебя за свое воскрешение.
-- Не перекладывай гибель Льва Кирилловича на меня, подонок! - вскинулась Лена.
От поднявшегося в ней гнева, страх прошел, позволив ей твердо выдержать злобный взгляд Чернобородого.
-- Стало быть, книгу ты мне не отдашь, - скорее подтверждая собственную мысль, чем спрашивая Лену, произнес он.
-- Тебе -- нет.
Чернобородый величественно откинулся на спинку стула, отставив руку с тростью в сторону, как монаршая особа, надменно бросил:
-- Тогда -- жги. Я помогу тебе, - и шевельнул пальцами, лежащими на набалдашнике трости. Камень в перстне ярко вспыхнул, в ведре полухнули скомканные газеты.
От неожиданности Лена отшатнулась от огня, крепче прижимая к себе книгу.
-- Чего же ты медлишь?! Тебе ведь хотелось уничтожить ее! - вдруг потеряв терпение, вскочил с места Шакер. - Бросай книгу в огонь, если твои угрозы, хоть чего-то стоят! - его вопль гремел в тесноте подвала многократным эхом.
От страха Лена зажмурилась, но наступившая тишина, а за нею и неизвестность, пугали еще больше, и открыв глаза, она поспешила отвести их в сторону, заметив во взгляде Чернобородого, так хорошо знакомые ей, багровые отблески -предвесники будущей жуткой боли, с помощью которой он подчинял ее своей воле. Краем глаза, стараясь смотреть искоса, она, с нарастающим ужасом наблюдала, как его рука с усилием сжимается в кулак, как багровый камень перстня пульсируя, бился буд-то чье-то живое, заключенное в нем, сердце.
Между стеллажами и по углам сгустились тени, материализуясь в темные непонятные сущности, что всегда живут во мраке. Они медленно, нехотя выползали к освещенной полыхающим в ведре огнем, границе круга, но достигнув его, отступали. Шакер тяжело оперся на трость и тогда они встали вокруг девушки плотной стеной тьмы. Лена чувствовала их агрессию и нетерпение в ожидании мига, когда можно будет накинуться на жертву и поглотить ее. И хотя она стояла у жарко пылающего огня, страх холодом прошелся по ней. Она затравленно вздрогнула, когда громоподобным голосом Чернобородый приказал:
-- Подойди к огню, - при этом, что-то упруго подтолкнуло Лену к раскаленному ведру, и она, сопротивляясь чужой воле, напряглась не желая делать того, что ждал от нее маг.
-- Брось книгу вогонь и все кончиться. Ничто больше не потревожит тебя и ты никогда не увидишь ни меня, ни эльфа. Сожги ее!
Щупальце тьмы, взметнувшись, ощутимо толкнуло девушку к огню и она, против воли, шагнула вперед, с усилием остановившись над взвившемуся ей навстречу языку пламени.
-- Разожми руки и опусти ношу. Она не твоя, - раздался шепот Чернобородого, словно он стоял возле Лены, склонившись к ее уху.
Лена закусила губу и замотала головой, не давая своим, в миг ослабевшим, рукам разжаться.
-- Н-нет, - прохрипела она, отодвигаясь от огня. На что ушли все ее силы и то крошечное желание сопротивляться, что еще не было раздавлено мощной волей мага.
-- Я поражен твоим упрямством и непоследовательностью, но, знаешь что: меня все больше прельщает мысль иметь такого ученика как ты, - будничным голосом, который уже не был усилен магией, произнес Чернобородый из-за шевелящейся завесы тьмы.
-- В тебе есть характер и стержень воли -- качество, которое необходимо, чтобы стать магом. Твое упрямство не даст тебе сбиться с выбранного пути. Я передам тебе все свои знания, ибо оценил в тебе достойного проитвника. Мы, маги, я в это верю, сможем достичь могущества эльфийских волшебников. И в этом нам с тобой поможет Кора. Волшебники не обладают тем, чем обладаем, мы, маги -- волей, обретенной в тяжком упорном труде в поисках знаний. Так уж повелось, что магам приходилось до всего доходить собственным умом, веками копя по крупицам свои знания. Потому-то, маги больше ученые, чем волхвы и у тебя есть все задатки, чтобы стать сильным магом. А мне нужен ученик, потому что последний из них изменил мне, малодушно сбежав от меня.
Этому эльфу было не по нраву учиться у такого, как я полукровки. Он был настолько ленив и высокомерен, что не хотел выполнять моих уроков и трудиться в поте лица, добывая знания. Мы с тобой поймем друг друга и вместе обретем небывалое могущество и власть и кроме этого, с помощью сокровенной тайной эльфийской магии, ты обретешь бессмертие и вечную молодость. Мы вместе прочтем Кору и станем владыками миров.
Вот так, ни много ни мало, а пообещал ей Чернобородый, как нечего делать, целые миры. Лена поняла одно, что он скорей всего, почувствовал ее слабость и подленькое желание сдаться, пойдя на поводу у вовремя подвернувшейся мыслишки: "Мне-то зачем все это нужно?". Уговорами и обещаниями, он усыплял ее волю к сопротивлению, против своей воли к обладанию Коры. Лена только покачала головой.
-- Что ж, ты сама выбрала свою судьбу. Отныне ты, никогда не расстанешся с книгой Кора, - снова загромыхал под сводами подвала голос Шакера, полный лютой злобы. Его чары, его воля оказались бессильны против упрямства этой жалкой девки.
Заметались вокруг нее тени и Лену с неумолимой силой начало пригибать к огню.
-- Ты сгоришь вместе с нею!
Мотая головой, пытаясь стряхнуть то ли капли пота, то ли слезы, застилавшие глаза, несчастная пыталась отстраниться от невыносимого жара шедшего от раскаленного ведра. У нее уже не было сил сопротивляться. Неужели все закончится так бессмысленно, не справедливо. От ощущения своего полного бессилия, она в отчаянии закричала.
-- Не-ет! Тебя ни кто не услышит и не придет на помощь. Та старуха, что сидит у входа, забыть забыла о том, что ты приходила. Дверь в подвал закрыта и на ней висит замок. Ты здесь не появлялась. Тебя здесь не было. О тебе не скоро вспомнят и не найдут, а если найдут, то не поймут, что же такое нашли. Трудно узнать в горстке остывшего пепла на дне ведра, то, что когда-то было человеком. Но вот Кора, возможно, сгорит не вся. Мне же достаточно будет и той малости, что останется от нее.
Неимоверная сила швырнула Лену в высокий огненный столб, взметнувшийся из ведра. Дико закричав, она вскинула руки, закрываясь от жестокой, мучительной смерти, ее адского жара. А растрепавшаяся книга полетела в огненное ведро, когда ее перехватил над неистово бушующими огненными языками, набалдашник трости. Но повиснув на трости, книга начала съезжать вниз. Взмах! И трость откинула ее в сторону, подальше от пекла. Как птица, расправившая крылья, книга разметав белеющие листы страниц, полетела в темноту, жадно поглотившую ее. И тут же гневно выкрикнул Шакер:
-- Ты просто несносен, эльфийский выродок!
Ведро вдруг опрокинулось от сильного пинка и с грохотом покатилось по каменному полу, разбрызгивая искры, вываливая пепел из своего раскаленного нутра. Падая, Лена увидела опусакющуюся на пол ногу, обутую в растоптанную кроссовку, кое-где разошедшуюся по шву. Ее, вот-вот готовую со всего муха приложиться лицом к каменному полу, поймали сильные руки. Ошалевшая, потрясенная от того, какой гибели только что избежала, она дрожала как осиновый лист в крепких объятиях своего спасителя, вцепившись в его черный свитер.
-- Успокойся, тебе больше нечего бояться. Шакер ушел, - тихо произнес Крузенштерн и, отстранившись, чуть встряхнул девушку, приводя ее в себя.
-- А - а к-книга, - дрожа и заикаясь спросила Лена.
-- Ее забрал Шакер, - ответил Крузенштерн таким ровным голосом, словно не произошло ничегог особенно.
-- З-забрал? Она теперь у него? Да?
-- Да.
Лена бессильно опустилась на пол, там же где стояла, а Крузенштерн, отойдя к столу, упал на стул, на котором восседал Чернобородый и опустил голову на руки.
-- Что же теперь делать? - жалобно прошептала девушка, потерянно оглядываясь. Ее продолжало трясти и она, кое-как справлялась с подступившей истерикой. - Нужно успокоиться и... Да... Мы что-нибудь придумаем...
-- Мне нужно в лес. Сейчас, - глухо пробормотал эльф, не отнимая ладоней от лица.
Часть 2.Лена с трудом поднялась, вытерла ладони о джинсы и огляделась. Все было здесь привычно и буднично: пыльные темные углы, неяркий рассеянный свет люминесцентной лампы под потолком, пробивавшийся сквозь клубы дыма и никакой зловещей игры теней, как напоминание о только что разыгравшейся здесь трагедии. Лишь пустое обугленное ведро, рассыпавшийся серый пепел под ногами, да витавший под потолком дым, напоминал о произошедшем. От одежды, несло гарью. Тут до Лены дошли слова эльфа и она недоверчиво спросила, решив, что ослышалась:
- В лес?
До леса ли сейчас? А как же книга? Но если он больше думает о лесных прогулках, то ей, тем более можно расслабиться. И в это время Крузенштерн поднял к ней лицо. Она ахнула: он осунулся, кожа посерела, под глазами залегли темные тени, губы побелели. У него был вид тяжелобольного человека.
- Что с тобой? Тебе плохо? Этот, гад, ранил тебя? - перепугалась Лена.
- Нет времени... Мне нужно в лес.
- Тебе к врачу нужно! - выкрикнула она, но эльф так посмотрел на нее, что Лена притихла. - Как скажешь. В лес так в лес.
Опираясь о стол, он поднялся, и пошатываясь, направился к двери. Лена подхватила его под руку, на которую он тут же тяжело налег и словно, извиняясь, сказал:
- Лес даст мне сил. Я слишком ослаб в этой стычке с Шакером не дав ему сжечь тебя. Огонь повиновался мне и не тронул тебя. Мне нужны силы. В лесу станет намного лучше, только бы поскорей добраться до него.
Они медленно поднялись из подвала наверх, вышли из библиотеки, так никого и не встретив. Тетя Женя, пользуясь выпавшим свободным временем, ушла в магазин. Ее вязание лежало на прилавке гардероба. Как долго останется незамеченным то безобразие, что творится сейчас в подвале?
Они вышли на улицу, прикрыв за собой дверь библиотеки, спеша уйти от нее подальше, чтобы не попасться на глаза коллегам, знакомым и читателям. Лена, поддерживала Крузенштерна, полной грудью с наслаждением вдыхая свежий утренний воздух. До чего сладок он и приятен! Эльф тоже жадно, глубоко дышал.
Проехав на трамвае, они пересели на автобус и вышли у платформы пригородных электричек. Эльф, с плохо скрываемым отвращением, смотрел на голую, вымощенную плиткой платформу и щадя его, Лена отвела его на скамейку стоявшую под липами, окруженную со всех сторон разросшейся акацией. С возрастающей тревогой она смотрела, как он медленно опустился на скамью: словно дряхлый, немощный старик. Надо было торопиться. Взяв у него деньги на билет, она перебежала дорогу, к кассам. Изучив расписание пригородных электричек, купила два билета на ближайшую из них, не забыв взять билеты обратно. Направление, выбранное ею, вело в сторону самых дальних и глухих дачных поселков, только-только осваиваемых. Они начинались после трех небольших городков поселкового типа и вольно раскинувшихся деревушек, это была конечная станция электрички.
Удовлетворенная своим выбором, Лена поспешила к дожидавшемуся ее Крузенштерну. И в том, что произошло дальше, виновата была она, по своей всегдашней привычке беспечно перебегать дорогу. Вывернувший из-за поворота Камаз, Лена заметила краем глаза, но прикинула, что вполне успеет перебежать перед ним дорогу. В свою очередь водитель Камаза, увидев нетерпеливого пешехода, привычно сбавил скорость, собственно это его и спасло. Огромная машина ни с того, вдруг встала как вкопанная, натужно ревя, продолжавшим работать в полную силу, мощным мотором. Вместо того, что бы быстро уйти с пути огромной махины, Лена встала перед ней как вкопанная. Она видела, как водителя Камаза, здоровенного дядьку, сила инерции бросило на стекло, о которое он ударился лбом. Не переставая ругаться, он заглушил мотор, выбрался из кабины и обойдя вокруг Камаза, озадачено почесывая в затылке, заглянул даже под колеса.
Когда шок прошел, Лена вспомнила о Крузенштерне, быстро глянув в его сторону. Он стоял у края тротуара и в страшном напряжении, не сводил темных глаз с Камаза. Ахнув, Лена бросилась к нему, подхватила под руку, потащила к скамейке. Он послушно следовал за ней, тяжело опершись на ее руку и едва передвигая ноги.
-Ты, что это вытворяешь, а? - накинулась она на него, едва он обессилено рухнул на скамейку.
-Ты напугала меня, - переведя дух, тихо ответил он.
-Да, чтоб тебя! Зачем ты тратишь силы, которых у тебя и так уже нет!
-Ты напугала меня, - упрямо твердил Крузенштерн. - Если бы не я это чудовище раздавило бы тебя.
- Меня не раздавило бы и не мечтай. Господи, да в городе, это обычное явление - перебегать дорогу перед транспортом. Я городской житель и для меня это обыденность. Не надо меня опекать! О себе бы лучше думал.