Разговор свернул в сторону, но Видящей уже не были интересны подружки-болтушки. Красноглазый некто, похожий на нежить и путешествующий с Асатором – вот кто ее интересовал. Значит, Фрозинтар уже на месте. Но где его искать? Сидит он где-то или бродит по дворцу, такой же неразличимый для постороннего взгляда, как она сама? Может, имеет смысл разговорить самого Асатора? Волшебница не знала бывшего Преданного – он появился во дворце, когда дочь Лоредара уже покинула эти стены. Но если он спит в покоях Наместника… Где обитал молодой Фейлинор, она помнила прекрасно.
Проходя темным коридором, она случайно бросила взгляд в сторону большого пустого зала и замерла. На фоне более светлого окна четко вырисовывались два силуэта. Видящей понадобилось несколько секунд, чтобы присмотреться и узнать обоих.
Леди Фейнирель не изменилась совершенно – разве что выражение ее миловидного личика теперь было совсем другим, каким-то отрешенным. Видимо, она относилась к тому редкому типу женщин, которым замужество не идет на пользу. А массивный силуэт рядом с нею мог принадлежать только драуру. Вот как? Эти двое, что – вместе? Или их встреча случайна? Оба по какой-то причине томились бессонницей, оба решили пройтись и подышать свежим воздухом – и встретились. Бывает. Но только волшебница не верила в совпадения.
Она сделала несколько осторожных шагов, молясь всем Покровителям сразу, чтобы ее не заметили – драур все-таки нежить, а эти твари очень чуткие. Ей повезло – двое на веранде были слишком заняты друг другом.
– Я знаю – это ты, – говорила девушка. – Я сразу тебя узнала! Почему ты прячешься от меня?
– Я не прячусь, – пробормотал Фрозинтар. – Я на тебя смотрю.
– А я хочу посмотреть на тебя!
– Это… не слишком хорошая идея.
– Почему?
– Видишь ли, я… изменился. Очень сильно.
– Нет, – помолчав, уверенно произнесла Фейнирель и покачала головой. – Ты остался прежним. Я чувствую это. Иди ко мне!
Поколебавшись, он сделал шаг. Свет молодого месяца упал на его лицо.
Волшебница попятилась, растворяясь в ночной темноте. Вот это да! Вот это новость! Леди Наместница – и драур! Отец должен как можно скорее обо всем узнать. Впрочем, есть еще кое-кто, кого надо поставить в известность.
Сквозь сон лорд Тиамар почувствовал, что он не один. И это было странно – его доверенный слуга спал с той стороны, в передней комнате, но как же так получилось, что он пропустил постороннего? И куда смотрели телохранители-Преданные, что дежурят у дверей спальных покоев высокородного лорда?
Рука сама нашла лежащий под подушкой кинжал.
– Не стоит, милорд, – мягко произнес женский голос. – Не делайте резких движений – и будет вам счастье…
– Кто вы? – В комнате было темно, голос доносился из тени в дальнем углу.
– Вы меня еще не узнали? – Мягкий смешок. – А если вот так?
От стены отделился силуэт в длинном бесформенном балахоне, полностью скрывавшем фигуру. Носить плащи такого покроя больше не имел права никто на всем Радужном Архипелаге, кроме…
– Госп-пожа?
Дочь лорда Лоредара тонко улыбнулась:
– Вижу, вы меня вспомнили? Очень рада.
– Что вы здесь делаете?
– Смотрю, наблюдаю, делаю выводы… А сюда я пришла, чтобы кое о чем вас предупредить, высокородный лорд. Или вам по душе больше титул «великолепный»?
– Откуда вы знаете? – вырвалось у командира когорты Преданных прежде, чем он пожалел об этих словах. Никто ведь не знал, не догадывался…
– Я же волшебница, милорд, – улыбнулась женщина. – Я знаю очень много. И сама решаю, какой информацией стоит поделиться и с кем, а какую предать забвению.
– И вы пришли сюда…
– Чтобы узнать, нужна ли вам информация, которой я обладаю, и что вы готовы предложить мне взамен.
– Все, что угодно, – опять выпалил лорд Тиамар, – если только вы не…
– Не расскажу никому про ваш маленький секрет? Что вы спите и видите именно себя новым Наместником Серебряным?
– Это неправда! – горячо воскликнул мужчина, садясь на постели.
– Неправда – что? Что вы мечтаете о власти или что это секрет? Не забудьте, милорд, что я прожила тут много лет. Я видела, как взрослеют дети Фарадара Надменного, как формируется характер наследника Наместника, я внимала исповеди отца о том, что его сын – слаб и мягкосердечен, что он не справится с властью на Острове. Лорд Фарадар искренне переживал, что у него нет другого сына и что он не успеет зачать и воспитать нового наследника, взамен этого. Он советовался со мной относительно будущего своего Острова, и это я посоветовала Наместнику Серебряному выдать свою дочь за вас. «Надежная опора для трона!» – сказала я тогда. Но от родственника Наместников до золотого венца всего один шаг. Маленькая игра слов, которую не мог не заметить такой умный мужчина, как вы. Ведь пока у лорда Фейлинора нет жены, именно его сестра носит официальный титул – леди Наместница. А известно ли вам, о великолепный лорд, как именуют мужа Наместницы?
– Наместником?
– Вы умны. – Волшебница без приглашения уселась в одно из кресел. – Итак, предлагаю сделку. Вам нужен платиновый венец, а мне нужен драур.
Лорд Тиамар заколебался. Предложение было заманчивым, от таких просто так не отказываются. Но осторожность заставляла его колебаться. Фейлинор молод, здоров телом и духом. Его внезапная смерть или отречение от титула вызовут ненужные волнения. Совет Наместников заинтересуется подробностями, а теперь есть еще и император с типично орочьим недоверием. Он наверняка затеет расследование. Тем более что сейчас на Острове гостит и. о. Наместника Аметистового, Карадор Шутник. Командиру Преданных хватило всего двух часов за ужином, чтобы понять, что этот проныра мигом сунет нос куда не следует. С другой стороны, если отречение будет иметь под собой какую-то основу…
– И что для этого надо сделать? – мысленно прокрутив в голове все «за» и «против», поинтересовался лорд. – Учтите, что я, как потомок благородного рода, приносивший присягу Дому Фарадар, не желаю марать руки…
– Не беспокойтесь, – ответила волшебница. – Пока вам ничего делать не надо. Вы всего лишь должны придумать, под каким именем представите меня Наместнику.
– Вас? – хохотнул ее собеседник. – Неужели вы считаете, что…
– Не меня. – Видящая медленно поднялась из кресла. – А вот ее…
Черты лица ее поплыли, фигура и одежда стали меняться. Мужчина смотрел во все глаза. Изменений не претерпели только длинные светлые волосы – перед командиром Преданных стояла молодая эльфийка, изящная и хрупкая девушка. И лишь чересчур пристальный взгляд выдавал в ней опытную волшебницу.
Долг хозяина дворца требовал, чтобы он, несмотря на суету, уделял внимание всем гостям без исключения. Если бы у него была жива мать, имелась жена или хотя бы нормальная сестра, то она, несомненно, взяла бы под свою опеку часть гостей. А так Наместник Фейлинор в преддверии праздника разрывался на части.
Ближе к вечеру дворец совершенно преобразился. Повсюду висели украшения, Видящая тщательно настроила иллюзии так, чтобы многие детали интерьера как бы светились изнутри, а все колонны казались отлиты из полупрозрачного стекла, и внутри них мелькали какие-то тени. Слышалась легкая музыка, на открытых верандах порхали огромные бабочки, все цветы один за другим раскрывали бутоны, наполняя воздух ароматами. Блестящие дамы и кавалеры толпились внизу – уже начали подъезжать гости, остановившиеся в соседних замках у родни и друзей, или те, что жили неподалеку. Когорта Преданных в парадных доспехах охраняла подъезды к главным воротам, почетным караулом была рассредоточена тут и там. Не было только приставленных императором к Наместнику орков – их этот праздник не касался, и темноволосые воины взяли выходной.
Чем ближе было начало праздника, тем больше волновался Фейлинор. В прежние годы сестра худо-бедно, но помогала ему. Если она и не брала на себя часть забот, то хотя бы с нею можно было оставить гостей. Женщины и девушки вместе с леди Наместницей и несколькими пажами и менестрелями располагались в какой-нибудь зале и слушали музыку, играли в шарады, просто сплетничали в ожидании открытия праздника и не путались под ногами. А теперь ему то и дело приходилось отвлекаться, отвечая на вопросы дам.
– Ой! Ты чего толкаешься? Самый сильный, да?
Негромкий возглас мог бы остаться незамеченным, если бы это был эльфийский язык. Но во дворце внезапно прозвучала человеческая речь, и Фейлинор стремительно развернулся на голос.
Приехавшая вчера с Карадором Аметистовым воительница-полукровка столкнулась с одним из придворных. Наверное, знатный эльф просто-напросто захотел убрать с дороги простолюдинку, но она неожиданно дала ему отпор с энергией настоящей воительницы. Мало зная Карадора, Наместник Серебряный был уверен, что она – телохранитель высокого гостя. Льор был записан в простые слуги, а драур – он как бы сам по себе. В самом деле, полукровки от браков с людьми имели больше шансов удачно устроиться в жизни – не то что полуорки. Пожалуй, лишь недавно положение дел изменилось, да и то не везде. Судя по мужской одежде, она действительно воительница, а то как она дала отпор, лишь подтверждало предположение.
Вот только столкнувшийся с нею эльф был другого мнения.
– Пошла вон, – процедил он. – И прекрати лаять на этом варварском наречии, когда находишься в обществе благородных!
– Ты чего сказал? – Тара не поняла и половины слов, но интонации вполне заменяли смысл. – А ну, повтори!
Как ни странно, эльф тоже ее понял – вернее, догадался, что ему брошен вызов.
– Ты, полукровка! Пошла вон! Тебе здесь не место!
– Ты сейчас как меня назвал? Ты, косоглазый урод, сам отвали, пока не навешали!
– Грязная тварь!
Забыв про дела, Фейлинор поспешил к месту развития событий. Он знал человеческий язык – в свое время отец настаивал, чтобы сын изучал языки внешнего мира. Многие знатные эльфы, особенно живущие в столицах Островов, знали по два-три языка.
– Сударь! – Он остановился рядом вовремя – Тара как раз начала произносить длинную тираду, смысл которой… В общем, не настолько хорошо молодой Наместник знал человеческую речь, чтобы осмелиться повторить все то, что уже начала выговаривать девушка. – Сударь, – обратился он к эльфу, – вам не сделает чести ни спор, ни схватка с женщиной. А вам, сударыня, лучше не повторять то, что вы начали говорить…
– А чего я такого сказала? – воинственно начала Тара, и тут до нее дошло: – Ой, а вы это… ну, типа нормальный язык знаете? Вот гоблин…
Ее смущение странным образом развеселило Фейлинора.
– К слову сказать, сударыня, каждый из живущих считает нормальным именно то наречие, которое впитал с молоком матери…
– Самый умный, да? – ощетинилась Тара, для которой слова «молоко матери» имели свое значение. – Иди перед другими талантами своими блистай! Здесь не оценят!
Молодой Наместник понял только одно: девушка на что-то обиделась. Но что такого он сказал? Фейлинор быстро оглянулся на свидетелей этой сцены, и особенно – на своего придворного, который и сцепился со спутницей Карадора. Эльф наблюдал за всем очень внимательно и, хотя не понимал ни слова из человеческого языка, умел улавливать интонации. Догадываться о смысле слов по тому, каким тоном они были сказаны – главная наука при дворе.
– Благородная дама очень обижена, – промолвил Наместник специально для свидетелей. – На Аметистовом Острове, откуда родом, она привыкла к другому обращению. Я попытался передать ей ваши извинения, но, поскольку ничего подобного не прозвучало из ваших уст, дама их не приняла.
– А почему она не потребовала у меня извинений на понятном языке? И почему разговаривала со мной как-то… по-гоблински?
Заносчивый придворный прекрасно знал, с кем разговаривает, но мягкость нрава молодого Наместника успела войти в поговорку. Фейлинор потому и согласился с выбором отца выдать сестру именно за сурового жесткого лорда Тиамара, что не мог спорить. И в глубине души понимал, что у власти должен стоять кто-то сильный и решительный. В любое другое время он бы наверняка смешался от такой отповеди, выбросил девушку из головы – ведь речь не шла о нем! – и сейчас уже отступил на полшага, придумывая повод, чтобы уйти от конфликта, но краем глаза заметил темное пятно.
Тара не ушла далеко – она просто отступила в сторонку, исподтишка наблюдая за ним. И неожиданно опустила глаза, когда взгляды их встретились.
Даже полукровка считает его трусом! Во всяком случае, у нее хватило силы духа, чтобы дать отпор этому разодетому хлыщу! А ведь она – всего-навсего воительница, причем, судя по отсутствию нашивок и форменной одежды, вольнонаемная, то есть не из числа легионеров Наместника Аметистового.
– Во-первых, сударь, она разговаривала с вами на людском наречии и сейчас прекрасно слышит, что вы равняете людей с гоблинами, так что повод вызвать вас на поединок у нее есть, – произнес Фейлинор ровным голосом. – Во-вторых, дама – из когорты Преданных дома лордов Аметистовых, и сейчас она в трауре и дала обет…
– А вы откуда знаете? – Уверенность придворного была поколеблена, но не настолько.
– А в-третьих, вы забыли, с кем разговариваете, – раздался за спиной ровный голос Асатора.
Фейлинор испытал такое облегчение, что улыбнулся. Как же ему не хватало присутствия верного рыцаря все это время! Он еле сдержался, чтобы не начать благодарить его прямо сейчас. Тем более что собеседник сразу засмущался, пролепетал извинения, коротко изобразил в сторону Тары поклон и поспешил раствориться в толпе.
А вот Тара почему-то осталась, и молодой Наместник рванулся к ней с прытью, которой сам от себя не ожидал:
– Сударыня!
– Чего еще? Ругать будете?
– Нет, но…
– Тогда чего прицепились? Шли бы своей дорогой. Не понял? Топай ножками, пока не понесли ручками!
– Почему вы так со мной разговариваете? – прошептал ошеломленный Фейлинор. – Что я вам такого сделал?
Тара неожиданно смутилась. И впрямь, что это на нее нашло?
– Да нет, ничего… Просто этот тип меня достал.
И еще то, что самый красивый мужчина в мире стоит в двух шагах от нее и смотрит во все глаза! И явно никуда не торопится.
– Просто вы не поняли друг друга. Вы не знаете эльфийского языка? Где вы выросли?
– Где-где… Не твое дело!
Опять получив резкий ответ, Фейлинор отступил, хлопая глазами. А Тара, понимая, что только все испортила и этот красавец больше даже не посмотрит в ее сторону, бросилась бежать, расталкивая локтями окружающих.
Праздник проходил под открытым небом, две открытые веранды объединили вместе общим навесом. Всюду горели огни – как магические, переливающиеся всеми цветами в такт музыке, так и обычные костры. Они будут гореть всю ночь, до рассвета, а на заре их торжественно потушат.
До начала действа оставалось не так уж много времени – собственно, его не было совсем. И Наместник Фейлинор находился в легком раздражении – подготовка отняла у него много сил, не терпелось как можно скорее открыть праздник и хоть немного отдохнуть. Как полководец перед битвой, он спустился на веранды, куда уже стекались придворные и приезжие гости. Веселая яркая толпа бурлила вокруг. И совершенно неожиданно среди ярких красок опять мелькнуло знакомое темное пятно.
Девушка-полукровка, Тара, стояла в стороне и во все глаза смотрела на пеструю толпу эльфов. Выражение ее лица не слишком понравилось молодому Наместнику – было в нем что-то странное… Но поразило его не это отстраненно-хищное выражение охотницы в засаде, а то, что девушка единственная пришла сюда, на праздник, одетая практически так же, как и несколько часов назад, по приезде. К слову сказать, она вообще не переодевалась – разве что сменила одну рубашку на другую.
Озадаченный этим обстоятельством, Фейлинор направился прямо к ней. Увлекшаяся Тара заметила его слишком поздно, когда оставалось всего несколько шагов.
– Вы опять? – воинственно спросила она.
– Что вы тут делаете… – начал молодой Наместник, но его яростно перебили:
– Если не нравится, я уйду!
Все равно настроение испортилось, наверняка этот красавец заметил, как она по привычке «охотницы» выбирает себе жертву – «цыпленка», которого надо «ощипать». Она засветилась, и надо либо прекращать «охоту», либо срочно менять место «засады». Кроме того, все равно ее немного пугала и смущала толпа эльфов. Особенно девушки и женщины. Полуголодное детство в монастыре и суровая жизнь на улице вытравили из души Тары женское стремление красиво одеваться и быть именно женщиной, но сейчас, наблюдая за гостями, она отчетливо поняла, что является чужой этому миру. А тут еще этот красавец-лорд прицепился…