«Не знаю» - ответил он, и схватил Розторн за руки. Он почувствовал, как её разум и магия отдаляются, нет, падают. В глазах его силы она уменьшалась, как если бы переступила через край, и упала в глубокую-глубокую пропасть.
Он помнил предупреждения Ларк о том, что нельзя быть с ней, когда она умирает. Помнил, и проигнорировал их. Собравшись, он прыгнул вслед за Розторн, схватил вившийся отросток её силы, и крепко сжал его.
Свернувшись в клубок, Браяр Мосс нырнул вслед за своей умирающей учительницей. Он в отчаянии бросил себе за спину руку-лозу, обвив её вокруг возвышавшейся магии, спрятанный внутри шаккана.
Сэндри проснулась от гулкого удара и удушливого хрипа. Она бросилась в комнату больной как раз вовремя, чтобы увидеть, как Браяр вгоняет в Розторн сияющий как солнце сгусток силы, сверкающий мост в место, наполненное тенями. Это место открыло дверь внутри Розторн.
- Трис! Даджа! - закричала она, и спросила Браяра, в течение какого времени Розторн не могла дышать. Он не знал, и ему было всё равно. Он удалился, преследуя своего самого любимого человека среди теней. Он бросил себе за спину змеившуюся лозу магии, позволив ей обернуться вокруг шаккана.
Сэндрилин фа Торэн сделала глубокий вдох. Она тоже помнила предупреждение Лерк, но тут были другие проблемы. Смерть забрала её родителей и няню, которая была ей как мать. Пришло время дать бой. Смерть не заберёт Розторн. Смерть не заберёт Браяра. И не повезло ли ей, что у неё было несколько дней отдыха после того, как нашли лекарство?
Она наскоро завязала свою магию вокруг быстро угасающей силы Браяра, и прыгнула в тени вслед за ним. Когда тьма выдернула её из комнаты в коттедже Дисциплины, кто-то — двое кого-то — схватили её за руки.
«Кто будет якорем?» - поинтересовалась Трис. Она быстро всадила крюки из молний в Сэндри, когда сила дворянки растянулась, став верёвкой между тремя девочками и Браяром. «Я не знаю, хватит ли шаккана, чтобы удержать нас всех».
«Кому же ещё быть якорем?» - спокойно осведомилась Даджа. «Как будто надо было спрашивать». Её сила была у верхней отметки, восстановленная после её магической работы с Фростпайном. Она всадила часть её в землю подобно копью, чувствуя, как она проникает через землю и камень, расходясь почти как растение. Она сделала эту систему твёрдой, создав каменные корни. Другой конец своей магии она накинула на Трис, крепко обернув её.
Сэндри тянула силу из цепочки девочек, чувствуя как в её магической сущности гремит молния. Тени отступили, когда потянулась вслед за оставлявшей след кометой, которую представлял из себя Браяр. Связав молнию в виде сети, она набросила её на мальчика, и потянула, пока сеть не обхватила центр силы Браяра, и удержала его. Он не умрёт. Они не позволятему умереть.
Браяр знал, что девочки держат его, что они закрепили его в мире живых. Он был рад их обществу и их силе, но если они полагали, что он вернётся домой без Розторн, то они ошибались. Он не даст ей уйти. Он позволил Флик умереть — разве этой неудачи не достаточно для кого угодно?
Там, где он был, всё было странным. Звуки и образы, беспокоящие и знакомые, проходили через него, и исчезали прежде, чем он мог разобрать их. Он осознал, что мог научиться здесь вещам, важным вещам, вещам, которые больше никто не знал. Даже одна из них могла привести его ко всему, что он желал; что-то заставило его быть уверенным в этом. Возможно — богатства, или все тайны о том, как выращивать что-то. Здесь было знание; ему надо было лишь выбрать один аспект, и следовать ему.
Что-то чиркнуло его по щеке. Соблазнительный цветочный запах потянул его в сторону от его пути. Его связь с шакканом натянулась, заставив его остановиться. Что он делает? Ни один из манивших его намёков не ощущался как Розторн.
Он раскрыл ладонь, изучая клочок её, который он схватил, когда они начали падать. Теперь он стоял в своей собственной коже, или в чём-то, что ощущалось достаточно похожим образом, чтобы ему было комфортно. Его ноги — голые, какими они и были большую часть его жизни — упирались в плоские серые камни мостовой серой улицы серого города. В высившихся вокруг него цитаделях не было окон, не было дверей. Не было ни намёка на зелень, куда бы он ни посмотрел, и ни одного человека. Он видел другие улицы, сотни улиц. Они выходили на пустынную дорогу, где он стоял.
Как ему найти Розторн? Даже сорняки или живая изгородь или мельчайшая частичка мха знали бы имя Розторн и тихо сказали бы его ему. Этот же серый лабиринт был мёртв.
«Не совсем», - магический голос Сэндри был тонким шёпотом. Он чувствовал, как она напряглась, удерживая его. «Мы не мертвы, а значит — и ты не мёртв».
Он обернулся. У него за спиной в бесконечность уходила сияющая верёвка. Пошарив у себя за спиной, он обнаружил, что верёвка превращалась в паутину волокон, который входили в него в сотне мест. В ней он ощущал девочек.
«Я не вернусь без неё», - с сожалением сказал он.
«Мы и не просили тебя», - возразила Сэндри. «Посмотри на нить, которую держишь в руке. Бьюсь об заклад, Розторн находится на другом её конце».
Браяр посмотрел. Она была права. Обернув нить вокруг пальцев, он последовал за ней.
Что-то затрясло её. Трис посмотрела назад, на пылавшую магию, которую из себя представляла Даджа.
«Что происходит?» - потребовала она. «Мне тут не нужны отвлечения, знаешь ли!»
«Прости», - робко сказала Даджа. «Люди трясут меня, пытаются заставить меня отпустить».
«Ну так скажи им, чтобы прекратили», - огрызнулась Трис. «Мы заняты!».
Сэндри пробормотала что-то, обращаясь к Трис.
«Сэндри говорит, скажи им, что если они разорвут нашу верёвку, то потеряют всех нас».
Даджа так и сделала. Рывки прекратились.
«Так лучше», - сказала Трис. Она получше схватила Сэндри и Даджу, и приготовилась ждать.
Он шагал целую вечность. Каждый раз, когда он останавливался, чтобы передохнуть, или помассировать ноющие ноги, его затопляло видениями и звуками, которые пытались его отвлечь. Они хотели заставить его отпустить — он никогда больше не увидит Розторн или девочек.
- Искушайте кого-нибудь другого, - проворчал он.
Он мог подумать, что находился на огромном колесе, шагая внутри него, никуда не приходя, за исключением того, что моток нити из Розторн увеличивался в его руках. Когда он стал размером с грушу, и Браяр обнаружил у себя на правой стопе волдырь, он заметил ещё кое-что: росток травы между камней мостовой.
Он встал рядом с ним на колени, и провёл по нему пальцами.
- Уж тебя-токак я рад видеть, - сказал он ростку. Встав, он пошёл дальше. Он увидел ещё один стебель травы, затем группу ростков. Касаясь тонких листьев, он осознал, что порывы искушений оставили его после того, как он поприветствовал первый росток травы.
- Не знаю, хорошо это или плохо, - признался он, и потащился дальше.
Вот лютик, его жёлтый цвет так ярок на фоне серого камня, что как будто кричит. Вот комок мха. Он накрыл его ладонью на секунду, освежаясь бархатной прохладой мха на своей коже. Он двинулся дальше, клубок в его руках увеличился до размера арбуза.
Его стопы кровоточили, когда он нашёл участок земли с пурпурными и фиолетовыми шафранами, которые пробились через мостовую. Он побежал. Шафраны были любимым весенним цветком Розторн: она цвелый месяц говорила об их появлении.
Бежать стало труднее. Растения буйствовали, переворачивая камни, оставляя дыры, в которых неосторожный мальчик мог подвернуть лодыжку, если не смотрел в оба. Серые здания уменьшались в размерах по мере того, как он находил всё больше живых растений. Наконец они полностью исчезли. Исчезла и мощёная дорога, уступив место широкому ковру сочной травы. Она лежала перед участком кованой железной изгороди высотой почти в пятнадцать футов.
Он положил клубок нити на землю. Теперь он покатился сам, скатываясь по мере движения. Катиться ему было недалеко: в изгороди были открытые ворота. В них стояла Розторн, осматривая свои новые владения.
Браяр помедлил. Он не мог видеть её лицо, но он узнавал выпрямленную спину, волю в этих руках, так твёрдо упёршихся в её бёдра. Перед ней лежал обширный сад, находившийся в состоянии хаоса. Деревья, кусты и цветы боролись с сорняками, и терпели поражение. Фонтан пускал пузыри, как будто хватаясь за жизнь, его раструбы были забиты мхом, а стоки — мёртвыми листьями. Какая-то ползучая лоза, которой Браяр никогда прежде не видел, захватила всё, что лежало по его левую руку. Это была мечта садовника, беспорядок, который потребуется возвращать в его надлежащее состояние месяцы, если не годы.
У него зачесались пальцы. Как и его учительница, он радовался препятствиям.
«Не этопрепятствие!» - воскликнула Сэндри. Она с трудом удерживала его. «Дома есть другие препятствия, для вас обоих».
Клубок нити подкатился к ногам Розторн, и исчез в ней. Не ожидая этого, она обернулась — и увидела Браяра.
Её брови сошлись вместе с почти слышимым лязгом; её алые губы сжались. Она выглядела лучше — более здоровой, более живой — чем была в течение нескольких недель.
- Категорически нет, - твёрдо сказала она. - Поворачивай назад. Девочки, - позвала она, - тащите его обратно!
- Не-а, - сообщил он ей. - Только не без тебя.
- Не говори чепухи, - огрызнулась она. - Тебе ещё предстоит долгая жизнь.
- Тебе — тоже, - упрямо ответил он.
- Я хорошо поработала, я сделала важные вещи, и теперь всё кончено. Возможно, я не хотела, чтобы кончилось именно так, и так скоро, но ты же видишь, что здесь работы ещё на целую жизнь, - она посмотрела через плечо на сад, который так явно нуждался в очень хорошем присмотре. Правильно очищенный, он будет великолепен.
- Мне плевать, - прямо заявил Браяр. - Нам тут не место. Наше место — с девочками и Медвежонком. И Нико, и Фростпайном, - добавил он, видя, что она вздрагивала при каждом имени, зная, что ей было больно их слышать, и игнорируя это. Она хотела бросить его! - и — да, Крэйном! Ты бросаешь его. А что насчёт Ларк? Она более всего — скажи мне, что она ничего для тебя не значит.
Розторн опустила взгляд, шевеля губами.
- Пойдём домой, - прошептал Браяр.
Она подошла, и отчаянно его обняла, затем отпустила. Браяр дрожал. Она выгляделадостаточно твёрдой, но на ощупь была прозрачна. Если бы у шёпота было тело, то именно его он сейчас обнимал.
- Я устала, - мягко сказала она ему. - Устала до костей. Я хочу отдохнуть.
- Отдохни дома, - упрямо повторил он.
- Браяр, пришло моё время, а твоё — нет. Возвращайся к девочкам. Ты разобьёшь им сердца, если потеряешься здесь, - она повернулась, чтобы поднять с травы корзину и секатор, которых он до этого момента не видел.
- Ты разбиваешь моёсердце, - тихо сказал он.
Она выпрямилась, стоя к нему спиной.
- Я не могу вернуться, - терпеливо сказала она. - Это будет больно.
- Ах, звиняй меня, что думал, что это стоит парочки болячек! - крикнул он. Она не хотела возвращаться ради какой-то уличной крысы. У Браяра были друзья, которые за ним приглядят. Браяру не нужна была великий растительный маг, которая держала его сердце у себя в кармане. - Звиняй, что думал, что может я тебе достаточно нравился, чтобы ты вернулась.
- Ты мне нравишься, мальчик! - сердито сказала она. - Я люблю тебя. И я мертва. Вот и всё.
Он сделал вдох. Это был конец спора. Она не передумает, только не сейчас. Он уже чувствовал, как хватка Сэндри на нём слабеет. Никто даже не предполагал, что они вообще смогут это сделать.
- Ладно, - сказал он. Он повернулся, обернув узы Сэндри вокруг талии. В траве у его ног появился нож. «Появился ли сад для Розторн таким же удобным способом?» - подумал мальчик. Он схватил нож в одну из рук, и начал собирать нити в верёвку, которую он мог бы разрезать.
Розторн всегда становилась подозрительной, когда он соглашался с ней. Она обернулась.
- Что значит «ладно»?
- Это. Вот, - собрать нити, соединявшие его с Сэндри, было сложнее, чем он ожидал. Она сопротивлялась, приказывая тонким как волос прядям вырываться у него из рук. Браяр боролся с ними — с нею. С Даджей, которая питала её силой камня, и с Трис, добавлявшей молнию, и с ужасным, неподвижным спокойствием шаккана, терпением старого дерева. - Я останусь здесь, и помогу, - он бросил взгляд на заросший парк. Лоза, покрывшая одну из сторон сада, выглядела как что-то мерзкое, которое будет выбрасывать новые ростки по мере того, как старые отрезают. - Помощь тебе не помешает.
- Категорически нет! - воскликнула Розторн. - Ты возвращаешься домой. Девочки …
- Им будет меня не хватать, и мне жаль, но у них есть их учителя, и Ларк, чтобы устроить дом. Они справятся. Я — не смогу. Я остаюсь, - он начал пилить волокна, отрезая их пучок за пучком.
Девочки яростно спорили, отказываясь принимать его выбор. Даджа и Трис влили в Сэндри ещё больше своей силы. Шаккан не спорил. Он мог только ждать.
- Перестаньте суетиться! - приказал своим друзьям Браяр. - Вы знаете, почему я это делаю, так позвольте мне это сделать!
Поток свежей магии пробежал по привязи, которая соединяла его с ними, пока он пытался окончательно её разрезать. Поток обхватил его подобно верёвочной петле, и затянулся.
- Идиоты, - сказала Розторн, бледная и испуганная. - Вы все умрёте …
Браяр бросил попытки уговорить их. Он сел. Последняя петля магии соскочила с него, как если бы он был намазан маслом. Сэндри яростно завизжала, и бросила тонкую нить, обернувшуюся вокруг его запястья прежде, чем они потеряли его. Нить натянулась.
- Я остаюсь, - сказал Браяр Розторн. - С тобой.
Вздохнув, Розторн бросила секатор и корзину, а затем встала на колени, обхватив Браяра руками.
- Ты будешь сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь, - прошептала она. - Уж я постараюсь.
Он крепко обхватил её запястья, на случай если она вдруг передумает.
- Я знаю, - радостно сказал он. Обращаясь к девочкам, он сказал: - Вытягивайте нас.
- Никогдабольше так не делай!
Это была Ларк, сонно подумал он. Только почему Ларк была растроена? Она кричала.
Он зевнул, и сел. Его правую руку жутко свело. Он посмотрел в поисках ответа, и увидел, что всё ещё сжимает руку Розторн.
- Розторн! - воскликнул он, пытаясь встать. Он лежал на полу, кровать мешала ему. - Розторн!
Он каким-то образом подобрал под себя ноги, и встал на колени, по-прежнему сжимая её пальцы. Если он отпустит, то потеряет её. Он был немного не в себе в тот момент, но этот факт помнил отчётливо.
Розторн открыла глаза, и закашлялась. Она продолжала кашлять, пытаясь вырвать свою руку из его хватки, чтобы прикрыть рот. По другую сторону кровати женщина в окаймлённых золотом синих одеждах помогла Розторн сесть, и дала ей что-то попить. Розторн отчаянно глотала, забрызгивая уголки рта. Её кашель отступил; она откинулась назад, судорожно вдыхая.
Значит она была жива. Он мог отпустить её.
Легче было сказать, чем сделать. Из-за судороги в его пальцах, их пришлось разжимать по одному. Когда он наконец отпустил Розторн, она убрала свою руку подальше.
Мунстрим — женщина в одеянии с золотой каймой — внимательно посмотрела на Браяра со странным выражением в тёмных глазах. Она протянула руку поверх кровати, накрыв его щёку ладонью, слегка пахнувшей корицей, и сжала сливового цвета губы. Магия протекла через него подобно прохладному туману, растекаясь, заполняя каждый его уголок. После тумана он почувствовал себя спокойнее, твёрже. Живее.
Наконец Старшая Посвящённая Спирального Круга убрала руку. Браяр огляделся. Девочки сидели между ним и дверью, и выглядели такими же помятыми и шокированными, как и он сам. Ларк стояла на коленях рядом с Сэндри, крепко прижимая девочку к себе.
- Я очень расстроена из-за вас! - сказала она, глядя на Браяра. - Вы намеренно не послушались меня! - вопреки своим словам она поцеловала Сэндри в макушку.
- У тебя глаза мокрые, - пробормотала Трис, протянув руку, чтобы стереть влагу у Ларк со щёк. Расстояние между ними было слишком велико, и Трис похоже была слишком слаба, чтобы встать.