— Но ведь это королевский венец? — не успокаивался император.
— На данный момент он не является символом власти. Это всего лишь волшебный артефакт сделанный в форме венца. При желании он мог быть и в виде перстня, и в виде серебряного подсвечника.
— Спасибо, вы кое-что прояснили. А мне ведь упорно доказывали, что вы в тайне ото всех примеряете его и воображаете…
Я говорил о том, что Фаусмину везде мерещатся заговоры и предательский удар в спину? Вот это как раз тот случай.
— Ваше Величество, — прервал я его, умиротворяюще подняв руки, — давайте раз и навсегда согласимся с тем, что я не преследую цели занять ваше место. Мне не нужен трон, императорская мантия или корона. Я не собираюсь свергать вас. Не буду травить, нанимать убийц или убивать лично. Не стану подговаривать против вас других магов, Невидимых Помощников или какую-нибудь нечисть из междумирья. Меня устраивает существующий порядок. Меня устраиваете лично вы — хороший правитель, не без недостатков конечно, но я же понимаю, что вы человек, а не мраморная статуя. Никто не может быть идеален, а наша империя только выигрывает оттого, что ею правите вы. Более того, если я вдруг узнаю о готовящемся заговоре, я немедленно выдам его участников.
Он недоверчиво смотрел на меня, потом его взгляд потеплел.
— Это правда?
— Могу поклясться, что не замышляю и не замышлял против вас ничего дурного.
— Это радостно слышать.
— Думаю, в глубине души вы и сами это прекрасно знаете, иначе не пришли бы ко мне.
— В ваших словах есть доля правды. Я удивлен тем, как вы меня приняли.
— Что-то не так? — встревожено спросил я.
Кто знает этих императоров… Может он считал, что я должен был заранее раскатать красную ковровую дорожку к его приходу и пригласить детский хор, а раз я этого не сделал, то меня ждет неминуемая расправа.
— Нет-нет, не волнуйтесь, — он кивнул. — Я всем доволен. Вы приятный в общении человек. Когда разговариваете, то не пресмыкаетесь, не заискиваете, — Фаусмин со вздохом потер лоб. — Я уже отвык от этого. Каково это, когда перед тобой не унижаются, не кланяются до земли?
— Неужели чрезмерное раболепие подданных выводит вас из себя?
— Не то слово… После смерти матери со мной никто не разговаривал как с человеком, только как с императором. А вы вели себя достойно. Мне было приятно, что вы не стали унижаться.
— Ваше Величество, я не стал, потому что не умею этого делать.
В дверном проходе показалась Мелл. Надо отдать ей должное сегодня она превзошла даже самые смелые мои ожидания. За то время, пока я разговаривал с нашим гостем, она успела привести себя в порядок и переодеться в одно из лучших платьев — голубое, которое замечательно сочеталось с цветом ее глаз. Платье было облегающим и подчеркивало идеальную фигуру моей жены. Мелл встретилась со мной взглядом, мило улыбнулась и я почувствовал, что снова влюбляюсь.
Переведя взгляд на Фаусмина, я увидел, что он сидит, не двигаясь и взгляд у него стеклянный.
— Это Мелл, Ваше Величество. Моя жена.
Возможно, я сделал излишний упор на последнем слове, но император понял и попытался взять себя в руки. Я не слышал, чтобы он пользовался положением или часто менял любовниц, все было в рамках дозволенного, но оставлять с ним Мелл наедине я бы все же не стал, чтобы не провоцировать.
— Очень приятно, но мы уже знакомы, — сказал император, а потом спохватился. — Хотя нет, в первый раз я представился вам другим именем.
— Да, но я вас все равно узнала, — сказал Мелл почтительным тоном и повернулась ко мне. — Эдвин, завтрак готов.
— Уже?
— Весельчак с домовым постарались. Я ни к чему не прикасалась, чтобы не испортить.
Мне осталось только вопросительно взглянуть на нашего гостя.
— Ваше Величество, вы проделали долгий путь и, наверное, еще не завтракали. Я предлагаю вам присоединиться и разделить с нами скромную трапезу. Если это, конечно, не является непоправимым нарушением этикета.
— Это ваш дом, вы его хозяин, — с чувством ответил Фаусмин. — Я принимаю ваше предложение. Есть действительно хочется.
Подавив улыбку, я встал с кресла. Похоже, что вдали от столицы и многочисленных придворных с нашего императора слетает спесь, обнажая под ней просто человека.
— Только должен предупредить: у нас нет того, к чему вы привыкли. Ни банкетного зала, ни слуг.
— Ничего страшного, — отмахнулся он. — Перемена обстановки пойдет мне на пользу.
— А кто все эти люди у меня перед домом? — я взглянул в окно.
— Моя охрана.
— Мелл, можешь попрощаться со своими клумбами. Там не меньше пятидесяти человек. Все они стоят с таким видом, будто в доме засела банда убийц. Ваше Величество, вы прибыли сюда инкогнито, но неужели вы думаете, что такой отряд не вызовет ни у кого подозрений?
— Да я и сам понимаю, — скривился Фаусмин. — Но не мог же я ехать совсем без охраны. Тем более мои люди одеты как купцы, мы должны были изображать что-то вроде торгового каравана.
— Не бывает купцов с воинской выправкой, — возразил я. — Было бы разумнее выдать вас за барона в сопровождении дружины, едущего в гости к другому барону. Это выглядело бы естественнее.
— Эдвин, вы не хотите пойти ко мне в охрану? Мне нравится как работает ваша голова, — усмехнулся император. — Умные люди редки в наше время.
— Боюсь, что выбор моего призвания был сделан задолго до моего рождения. Я Прозрачный маг и никто другой.
— Да, пониманию… — он понизил голос. — А ваша жена — она тоже волшебница? Или ее красота натуральная?
— Все натуральное, — мрачно ответил я. — У Мелл нет ни капли магических способностей. Мы с ней уравновешиваем друг друга.
— Вы красивая пара.
— Спасибо, — сдержанно поблагодарил я его, чувствуя, как внутри меня просыпается что-то нехорошее. Возможно, ревность.
Мы прошли на кухню, где я усадил Фаусмина на почетное, по моему мнению, место — возле окна. Сам сел напротив него. Мелл и Весельчак сначала не хотели к нам присоединиться, пытаясь найти неотложные дела где-нибудь в другой части дома, но после личного приглашения императора сдались. Надо признать Фаусмин Третий из-за всех сил старался казаться либеральным монархом, привыкшем есть за одним столом со своими подданными. Мелл быстро справилась с неловкостью, а вот у Весельчака кусок в горло не лез. Для него это была настоящая пытка.
Не знаю, какие изысканные блюда привык вкушать у себя за завтраком наш император, но я ими был доволен. Отлично прожаренные бифштексы, свининой окорок с пряной подливкой и какая-то немыслимая запеканка с грибами, томатами и картофелем, которая таяла во рту. Сначала Фаусмин не торопился есть, видимо сказывалась многолетняя привычка — он боялся, что его отравят, но, увидев как мы уплетаем за обе щеки, осторожно откусил кусочек и с видимым удовольствием принялся жевать.
Домовой не давал нам скучать. Блюда менялись сами собой, тарелки выпрыгивали из кухонного шкафа, салфетки водили хороводы вокруг салатницы. Постепенно мы привыкли друг к другу — император к нам, а мы к нему. Если не обращать внимания на суровые лица охранников, то и дело «случайно» мелькающие за окном, можно было подумать, что к нам заглянул один из моих старых друзей.
Откинувшись на спинку стула, я понял, что не могу проглотить больше ни кусочка. Даже обидно немного… Если привык завтракать не раньше двух, когда все нормальные люди садятся обедать, то в такую рань кусок в горло не лезет.
Когда мы покончили с завтраком, Фаусмин любезно поблагодарил за проявленное гостеприимство и согласился вернуться в гостиную. Там мы сели в кресла, жалобно скрипнувшие под нашим весом и несколько минут молчали. Это было сытое удовлетворенное молчание.
Но все когда-нибудь проходит. Император прокашлялся и принялся сверлить меня взглядом.
— Эдвин, настала пора поговорить о деле. Это неприятно, но наша жизнь состоит не только из одних развлечений и потаканий своим прихотям.
— Слушаю вас.
— Вы знаете, сколько мне лет?
— Сорок один?
— Верно, — он удовлетворенно кивнул. — Советники все чаще намекают на то, что пришло время выбрать достойную супругу, иначе империя останется без наследника.
— Так и говорят? — мои брови подскочили вверх.
— Нет, они не говорят прямо, боже упаси, только намекают… Я понимаю, что тянуть больше нельзя, но не могу сказать, что в восторге от этой идеи. — Он нахмурился и сложил руки на груди. — Вы, конечно, хотите знать каким образом к этому причастен маг Эдвин… Все просто — мне предстоит выбрать одну из десяти дочерей Магерона.
— Правителя Белых песков? — переспросил я, хотя в этом не было никакой нужды, но сегодня было утро бесконечных вопросов.
— Да, это уже решенный вопрос. Осталось только выбрать какую из его многочисленных дочерей я возьму в жены. Выбор будущей императрицы процесс ответственный и, к сожалению, он от меня не зависит. Да-да, не удивляйтесь. — Он расстегнул куртку и снял с шеи цепочку, на которой висел кроваво-красный камень в золотой оправе. — Вам известно, что это такое?
— Камень Одинокого Властителя. Реликвия, принадлежащая вашей семье и передающаяся от отца к сыну на протяжении вот уже шести веков.
— Да, но это не просто дорогая побрякушка, не просто символ. Благодаря нему после проведения определенного ритуала я смогу выбрать жену наиболее подходящую для нашего рода. Вернее это камень выберет, — кисло добавил император, — а я безропотно женюсь.
— Даже если она будет страшна как мертвый грифон?
— Вы помните как выглядела моя прабабушка?
Я содрогнулся. Сказать, что она выглядела как смертельный ужас, означало сделать ей комплемент.
— Вот-вот… — Фаусмин многозначительно качнул головой. — Ваша гримаса отвращения говорит сама за себя. Считается, что именно благодаря этому камню нашему роду удается избежать неудачных браков. Наследники рождаются здоровые, да и с умом у них все в порядке. — Он вызывающе посмотрел на меня, не вздумаю ли я возражать. У меня с умом тоже было все в порядке, поэтому я слушал с каменным выражением лица. — Выбора у меня нет, древнюю традицию нарушить не могу, поэтому в ближайшее время я должен буду отправиться к Магерону и выбрать жену.
— Вы поедите лично?
— Да, но это будет тайная поездка. Никакого помпезного визита одного правителя к другому. Магерон даже знать об этом не будет.
— Но как… Хм. Продолжайте, пожалуйста.
— Камень сделает свой выбор, я вернусь обратно и официально объявлю о своем решении. Ко двору Магерона будут отправлены послы с подарками и так далее.
— Зачем такие сложности?
— А как иначе? Если Магерон узнает о том, что я его дочерей перебирал как рыбу на рынке, то разразиться война. Не все разделяют наши традиции.
— А если вашей жены среди них не окажется?
— Нет, она там, я уверен. Все указывает на его наследников. И теперь перейдем к самому главному. Я хочу, чтобы вы отправились к Магерону со мной. Мне будет необходима помощь мага — хорошего мага и я выбрал вашу кандидатуру. Гордитесь.
— А как же придворные маги? — удивился я. — Неужели среди них не нашлось ни одного стоящего волшебника?
— Вот именно, они придворные маги, и годятся только на то, чтобы украшать собой двор. Расфуфыренные как райские птицы, а толку ноль. Другое дело вы — Прозрачный маг. Придворные даже не будут знать, что я отсутствую.
— Каким образом? Дворец Магерона стоит посреди Белых песков. Путь туда и обратно займет два месяца по самым скромным подсчетам. Неужели никто ничего не заподозрит? Придворные не настолько глупы.
— Вместо меня на троне будет сидеть двойник, — нехотя ответил Фаусмин. — Это обычное дело. Он будет приветствовать народ с балкона, выполнять незначительные обязанности. Это обычная практика, моя охрана предупреждена.
— Как же в таком случае я могу быть уверен, что разговариваю с настоящим императором, а не его двойником. Вдруг вы втягиваете меня в какую-то хитрую игру?
— Я — это я, — отрезал Фаусмин. — Не больше, ни меньше. Если бы я был фальшивкой, то не имел камня. Согласны?
Я не был согласен, но спорить с императором, настоящим или нет — это не самое лучшее решение.
— Сам не в восторге от идеи пробираться тайком во дворец Магерона, но так делал мой отец, мой дед, прадед и так далее… Дворцы каждый раз были разные, но суть одна. Это что-то вроде платы за могущество. Мне нужен человек, который не растеряется в критической ситуации, человек бывавший в многочисленных переделках и выходивший из них с честью.
— А если я откажусь? — мог голос прозвучал негромко и не слишком уверенно. — Только недавно вернулся из очередной «переделки» как вы ее называете, жутко устал и хотел бы побыть дома.
— Я не привык получать отказы, — ледяным тоном заметил император. — Это исключено. Вы отличный маг, но и только. Отказ будет приравнен к государственной измене. Вы не можете сказать «нет» теперь, когда я открыл вам свою тайну.
— Отлично… Просто замечательно, — глухо пробормотал я, понимая, что Фаусмин не шутит. По крайней мере тогда, когда дело идет об интересах государства.
— Не хочу вас ни к чему принуждать, — он сменил гнев на милость, — поэтому и жду вашего согласия. Что может быть лучше, чем служить на благо империи?
— Я уже дважды спасал империю и единожды весь мир. Сомневаюсь, чтобы какой-нибудь другой гражданин империи сделал столько же.
Послышался скрип. Сова выглянула из-за дверцы и уставилась на меня. Видимо птица почувствовала мое настроение. Она злорадно ухнула и сообщила, что сейчас девять часов пятьдесят три минуты. И почему она меня не любит? Уж не потому ли, что я не дал ей на прошлой неделе сожрать дымную саламандру, которая выбралась из колбы стоявшей в кабинете? Так это для ее же пользы. Саламандра очень ядовита.
— Ваше Величество… — я наклонился вперед и сцепил запястья. — Ваше предложение неожиданно и я должен подумать, посоветоваться с женой.
— Об этом никому нельзя рассказывать.
— От жены у меня нет секретов, я ей всецело доверяю.
— Эдвин, она же женщина, — с чувством сказал император и я заочно пожалел его будущую жену. Ей придется несладко.
— Не волнуйтесь, обойдусь без лишних подробностей, — я поднялся. — Пожалуйста, подождите здесь. Это недолго.
Я нашел Мелл в спальне. Она стояла у раскрытого окна и бесстрашно наблюдала за тем, как бравая охрана нашего императора топчет цветник. Услышав мои шаги Мелл обернулась и удивленно спросила:
— Он уже ушел?
— Еще нет. Но я наконец-то выяснил, что ему нужно.
— И что же?
Пришлось посвятить ее в кое-какие государственные тайны. Мелл внимательно выслушала меня, а когда я закончил, недовольно нахмурилась.
— Эдвин, в этот раз ты превзошел себя. Обычно отправляясь куда-нибудь, ты сам находил неприятности, но в этот раз они лично явились к тебе домой и вытащили из постели.
— Но я же не виноват! — в моем голосе была неприкрытая обида.
— Да, я знаю. — Мелл обняла меня, желая подбодрить. — А ты никак не можешь выкрутиться?
— Исключено. Ты же не хочешь, чтобы твоего мужа судили как преступника?
— Нет, конечно. Тем более что за это полагается смертная казнь. Однако я не думаю, что наш император настолько глуп, чтобы действительно засудить тебя.
— Кто знает… Он заложник собственного положения.
— Ты предлагаешь пожалеть его?
— Нет, понять.
— А что делать мне?
— Одну я тебя не оставлю. В нашем доме ты будешь беззащитна. Самым лучшим вариантом будет, если до моего возвращения ты останешься под охраной Драконьих Голов. Они двадцать лет успешно оберегали императора, поэтому ты тоже будешь в безопасности. Кстати, достань стрелу, которой я был ранен и держи антимаг при себе. Ты же помнишь, где она?
— Конечно, но зачем?
— Не хочу, чтобы тебя околдовали, усыпили или еще что-нибудь такое.
— А я не пропитаюсь его излучением? — встревожено спросила Мелл. — Вдруг когда ты вернешься, то не сможешь быть со мной рядом?
— Это невозможно, так что не волнуйся.