На небе загорались первые звёзды; вокруг было темно, но не тихо — время от времени ухала сова и вскрикивала, будто очнувшись от сна, какая-то птица.
— А тут нет змей? — шёпотом спросила девушка.
— Нет. — Даже не видя его лица, она знала, что он улыбается.
Они вышли в поле, на уже знакомую принцессе межу. Впереди замаячили огни Эльривера; со двора ближайшей фермы доносился приглушённый собачий лай.
Дойдя до начала ограды, штайд остановился.
— Доброй ночи, — попрощался он. — Дальше мне идти небезопасно.
— Доброй ночи и спасибо за ужин.
Не успела она сделать и пары шагов, как штайд окликнул её:
— Подождите, у меня есть для Вас небольшой подарок.
Он достал из холщовой сумки завёрнутую в тёмную материю баночку и протянул ей:
— Эта мазь заживляет раны и в дальнейшем может Вам пригодиться. У того, кто носит оружие, обычно бывают и ранения, — рассмеялся штайд.
— Большое спасибо! — Стелла крепко сжала баночку в руках. — Но мне нечем отблагодарить Вас…
— Подарки приятно делать от чистого сердца. Кстати, меня зовут Осмальд.
— Стелла.
— Да хранит Вас Великая владычица, Стелла!
Тени освещенных окон постоялого двора яркими прямоугольниками ложились на землю. Повозок во дворе уменьшилось, и Стелла беспрепятственно подошла к двери. Приоткрыв её, она прислушалась — из общей залы доносился приглушённый гул разговоров.
— Свободных комнат нет! — не узнав её, крикнула с того конца двора, из дровяного сарая, Амели. — Ох, и народу понаехало!
— Спасибо, у меня уже есть комната, — ответила принцесса и пошла к Амели. Ложиться спать было ещё рано, а идти в прокуренную шумную залу не хотелось. — Работаешь?
— А, это Вы, сеньора! Нет, я уже натрудилась на сегодня. Есть хотите?
— Спасибо, я поужинала.
— Где же? — блеснула глазами хозяйская дочка.
— У военных, — соврала принцесса; ей не хотелось говорить, что она была у штайда. Может, Амели даже не знает, что он живёт неподалёку, а Стелла проболтается и навредит ему.
— Ну, из них повара никудышные, это Вы напрасно!
Принцесса пожала плечами, но промолчала. Наверное, эта девица подумала, что она решила сэкономить, не заказывая ужин.
— У Вас хорошая лошадь, сеньора, — сказала Амели, достав мешочек с орехами. — Дорого, поди, стоит?
— Дорого.
Говорить с ней, определённо, было не о чем, и Стелла смирилась с участью провести остаток вечера в компании подвыпивших купцов. В конце концов, всегда можно подняться к себе и помечтать у окна о Сиальдаре. Наверное, это очень красивая страна, не даром же там находится знаменитая Долина голубых озёр — любимое место отдыха Анжелины.
Единственным, что принцесса достоверно знала о Сиальдаре, было то, что там правил её дядя, сводный брат её матери, Наваэль. Она его никогда не видела, да и он вряд ли знал что-нибудь о племянницах, кроме их имён. И всё же Стелла надеялась, что Наваэль обрадуется ее приезду и поможет отыскать Визара.
Девушка вспомнила, что в сумке у неё лежит непрочитанное письмо от Маркуса. Она получила его в день отъезда и второпях даже не успела распечатать.
Стелла поднялась к себе, порылась в вещах и вытащила заветный конверт. Немного помялся — какая же она неаккуратная!
Принцесса зажгла свечу, пододвинула её ближе к себе, будто прося у огня защиты от злых сил — так делали люди в стародавние времена — и надорвала конверт.
Её королевскому высочеству принцессе Стелле.
Деринг.
От Его королевского высочества принца Маркуса
Джосия, 6 февраля
Милая Стелла!
Как же я давно тебя не видел! Надеюсь, ты еще не забыла обо мне? Знаю-знаю, что ты ответишь, но не вспыли, как обычно, ладно? Мы с тобой часто ссорились, но всё это, надеюсь, в прошлом. Пора, пора нам обоим начинать новую, взрослую жизнь.
Как ты там? Как здоровье Её величества? Нравится ли тебе в Деринге? Какие, вообще, новости? Тут ведь всё тихо, как в каком-нибудь далёком провинциальном городке. Жизнь идёт своим чередом, не меняясь из поколения в поколение. Это тоже хорошо, но после Лиэрны как-то непривычно.
Впрочем, хватит вопросов, пора написать что-нибудь о себе.
Я благополучно добрался до Джосии, только один раз попал в сильную бурю.
Слава Никаре, отец пребывает в добром здравии и отличном расположении духа. Если на то будет милость богини, он переживёт всех нас.
Когда я приехал, в Стране гор уже наступила зима. Знаешь, она совсем не похожа на лиэнскую. У нас вьюги заморозят и собьют с пути любого: и конного, и пешего, поэтому я только сейчас, когда немного потеплело, и дороги пришли в более-менее сносное состояние (правда, ненадолго, думаю, дней на пять, не больше, до новых снегопадов), смог послать тебе письмо.
Словом, новостей абсолютно никаких — не стану же я писать тебе о нашей каждодневной рутине!
Да, тебе привет от мамы и сестер. Представляешь, за время моего отсутствия у меня родилось целых две! Они такие забавные, похожи на меня. Надеюсь, ты их как-нибудь увидишь — такие милашки! Одну зовут Алия, другую — Майя.
Мне тебя не хватает; я понял это только тогда, когда оказался так далеко от тебя. Ты мне так же дорога, как милая моему сердцу Джосия. Пожалуй, даже дороже, как это кощунственно ни звучит. Значит, мы действительно были друзьями, в прочем, почему были, мы и сейчас друзья.
В конце весны, когда сойдёт снег, напиши мне, а ещё лучше приезжай — ты не пожалеешь! Мы будем лазать по горам; я покажу тебе такое, что ты даже на картинках не видела. Горы весной безумно красивы!
Я, наверное, не удержусь и сам приеду летом в Лиэрну; никогда бы не подумал, что она тоже станет моим домом… Знай, где бы я ни был, частичка меня всегда в Лиэне, рядом с тобой и твоей сестрой. Вы обе для меня, как сестры.
Иногда мысль о том, что тебя кто-то ждёт, согревает. Твоя сестра права: пока веришь, пока ждёшь, этот человек будет жив и обязательно вернётся, потому что иначе и не может быть. А у нас говорят: «Вера — лучшая помощь». Ведь очень-очень нужно знать, что в тебя кто-то верит, что ты кому-нибудь нужен, правда? Запомни это и чаще вспоминай о близких тебе людях; их любовь лечит любые раны.
Я очень скучаю по тебе; ты часть моего мира. В моей стране сказали бы: «Ты дорога мне, как родные горы, вскормившие меня, как гробницы предков, где покоятся давшие мне жизнь; ты дороже жизни, без тебя она безлунная ночь, с тобой же — солнечный день».
Сегодня я поразительно сентиментален, но ты уж прости — видимо, на меня так действует приближающаяся весна, а тут еще, разбирая вещи, наткнулся на твой подарок… Не сердись, я вовсе не запихнул его в самый дальний угол, просто разобрать вещи времени не было. По случаю моего приезда тут такое было! Родители устроили настоящий пир, показывали многочисленным родственникам, словом, я только сейчас опомнился. Пирушка у горцев — это что-то, смерть для желудка. Мы тут годовой запас провианта съели, странно, что еще живы остались.
Твой подарок обещаю поставить на самое видное место.
А ты не забывай, что у тебя есть друг, и он помнит о тебе, Велен, да будет так (помнишь Наамбру и её колдовские фокусы?). Только пусть это «велен» принесёт тебе только хорошее!
Если не сочтёшь за труд, ответь мне.
Никогда не умел писать писем, так что извини за этот дурацкий опус. Будь другом, прости своего глупого коневода!
Береги себя и не ввязывайся в авантюры, они не лучшим образом отражаются на здоровье Старлы. Если ты не думаешь о себе, подумай хотя бы о ней.
Да прибудет с тобой милость богов!
До свидания, моя бесшабашная подруга.
Твой друг Маркус.
Это незатейливое письмо Стелла потом выучила наизусть; оно не раз в трудную минуту помогало ей в пути. Всё же, приятно знать, что тебя кто-то любит и ждёт, ради этого стоит жить и бороться.
Она ещё раз перечитала письмо, а потом убрала его обратно в сумку.
Проверив, на месте ли кошелёк, девушка потушила свечку и вышла в коридор: она решила спуститься в общую залу, чтобы разыскать Авара и выяснить, когда он и его товарищи намерены уезжать.
Глава III
Ей не спалось. Стелла ещё раз перевернулась с бока на бок — не помогло. Она приподнялась на локте и посмотрела на окно — ставни закрыты, луна в окно не бьёт… Значит, просто бессонница.
Принцесса спустила ноги на пол и пошарила рукой по приставленному к изголовью кровати стулу. Нащупав одежду, она, несколько раз зевнув, привела себя в божеский вид и, подойдя к окну, задумалась. Чего же ей не хватает? Постель не каменная, постельное бельё чистое, поужинала она хорошо — тут упрекнуть штайда не в чем.
— Спущусь вниз, выпью чуть-чуть эля, — решила девушка. — Эль — хорошее снотворное.
В коридоре было темно, и принцесса обрадовалась, что взяла с собой кинжал — мало ли, кого можно встретить в этом мраке?
На лестнице стало светлее: несмотря на поздний час, масляные светильники ещё горели, правда, тускло. Осмотревшись, Стелла осторожно, стараясь не шуметь, спустилась вниз.
В общей зале девушка опять погрузилась в темноту, лишь из-под двери кухни пробивалась полоска света. Принцесса направилась к ней. Она уже хотела постучаться, когда её внимания привлёк полночный кухонный разговор. Беседовали трое; голоса двоих были ей знакомы.
— Интересно, что там так активно обсуждают Авар и наш добрый хозяин? — Стелла присела на корточки и прильнула ухом к заветной щёлке.
Разговор действительно оказался занятным и, судя по всему, касался товаров, которые везли купцы.
— Может, сложить всё в сарае за дровами? Твоя девчушка не из болтливых?
— Амели-то нет, а вот вторая…
— Какая вторая?
— Та замарашка, Энгель, что спит там. Выгонять мне её жалко — она ведь сиротка…
— Зачем же выгонять? Просто намекни, чтобы держала язык за зубами.
— А по сколько это можно будет продать? — Обладателя этого голоса девушка не знала.
— Всё зависит от качества, — уклончиво ответил хозяин.
— Кстати, — помолчав, спросил он, — а что за птичка приехала с вами? Она знает?
— Упаси её боги! Пусть себе спит спокойно. Она, вообще, странная особа…
— А как она к вам попала?
— Да встретили по дороге. Собиралась доехать с нами до Оурдана. Не обыкновенная девчонка, не из простого люда.
— У неё есть меч. — Снова заговорил тот, кого девушка не знала.
— Слушай, Верги, сходил бы ты и проверил, спит ли эта особа, — заметил хозяин. — Мне не нужны лишние неприятности.
Стелла опрометью бросилась прочь и впопыхах чуть не налетела на один из столов.
Услышав скип двери, принцесса на мгновенье замерла и юркнула в темноту, сгустившуюся под очередным длинным столом. Конечно, это глупо, но ещё глупее надеяться на то, что она успешно достигнет своей комнаты на глазах посланного к ней соглядатая.
Он остановился неподалёку от неё. В руках у него была свеча — отблески пламени ложились на носки стоптанных сапог. Сердце Стеллы замерло, когда он вплотную подошёл к столу, под которым она пряталась, и поставил на него свечу.
— Тут темно и тихо. Сверху тоже не доносится ни звука, — пробормотал соглядатай. — С какой стати ей таскаться по ночам и подслушивать нас?
Он громко зевнул, лязгнув зубами, и пробормотал:
— Ладно, так и быть, поднимусь наверх. Если дверь закрыта — значит, спит.
У неё отлегло от сердца: уходя, она закрыла дверь на ключ!
Шаги стихли. Она аккуратно выбралась из своего укрытия и снова юркнула к двери на кухню — за ней слышались громкий смех и глухой звук стука кружек о стол.
— Значит, в отсутствии своего товарища они успели о чём-то договориться, иначе не стали бы пить, — подумала Стелла и обернулась — не идёт ли тот тип. Но, похоже, он надолго застрял наверху.
— Наверное, пьян и храпит где-нибудь в коридоре, — с досадой подумала она. — Когда он болтал сам с собой, язык у него заплетался.
Из подслушанного обрывка разговора принцесса сделала вывод, что её спутники действительно не чисты на руку, так что предчувствия её не обманули. Оставаться с ними дальше было противно, да и опасно.
Девушка решила как можно скорее покинуть Эльривер, но для этого нужно было подняться к себе и забрать вещи. По милости не рассчитавшего свои силы типа, по её мнению, дрыхнувшего где-то там, наверху, сделать это нормальным способом (подняться по лестнице, пройти по коридору и отпереть дверь) было невозможно.
Что касается денег, которые она должна была за постой хозяину «Бойкого петуха», Стелла намеревалась оставить их себе — в качестве компенсации за моральные издержки. Справедливости ради, он сам должен был бы их простить за то, что она не донесла на него. А донести на него было за что — кроме пособничества ворам, за ним, наверняка, водились и другие тёмные делишки.
Опасаясь, что проклятая дверь заскрипит, принцесса отворила ее и выскользнула во двор. Там было холодно и тихо; на небе тускло мерцали звёзды.
Убедившись, что за ней никто не шпионит, девушка предупредительно отступила под прикрытие отбрасываемой стеной тени и задумалась над создавшимся положением. Все вещи были наверху, а она внизу. В кармане у неё ключ, но толку от него никакого.
— В детстве я неплохо лазала по деревьям, — усмехнулась Стелла, осмотрев стены постоялого двора. — Кто знает, может, стена окажется не хуже дерева.
Она быстро отыскала своё окно: оно было угловым, ошибиться было невозможно, но вот стенка оказалась неподходящей для задуманных упражнений. Нужна была лестница. А где в таком заведении может быть лестница? Разумеется, в конюшне. Принцесса зашла в нее и без труда обнаружила искомое.
Лестница оказалась тяжёлой, и с непривычки Стелла с трудом дотащила её до нужной стены. На её счастье, ни один из ночевавших в повозках возниц не проснулся.
Карабкаться у неё получалось гораздо лучше, чем таскать тяжести — через пару минут, немного повозившись с окном, девушка оказалась в своей комнате. Свечи она не зажигала, двигаться старалась как можно тише. Пожалуй, никогда в жизни принцесса не собиралась так быстро.
Стелла прихватила с собой верёвку, поэтому без особого труда спустила вещи и корзинку с Шараром вниз. Затем она слезла сама и отнесла лестницу обратно.
Перед ней стоял выбор: на свой страх и риск ехать холодной тёмной ночью по разбитой дороге или дождаться утра, подыскав себе новый ночлег. Последнее показалось ей более разумным.
В Эльривере у неё не было знакомых, так что она могла остановиться только в штабе внутренней охраны. Но для этого ей пришлось бы провести пару неприятных минут перед воротами, выслушать брань заспанного часового и раскрыть своё инкогнито. Оставался Осмальд. Являться к кому-либо ночью, даже к штайду, по её мнению было невежливо. В прочем, перспектива заработать воспаление лёгких, устроившись на ночлег в придорожной канаве, её совсем не радовала, поэтому принцесса, немного подумав, поехала к Осмальду.
Дорогу она нашла с трудом: днём они так плутали по речным зарослям, что и немудрено, что девушка её плохо запомнила.
Ветки больно хлестали по лицу и, того и гляди, норовили выколоть ей глаза. Принцессе пришлось спешиться и руками прокладывать дорогу в этом буйстве растительности. Когда она наконец добрела до заветного мостика, и ноги, и плечи нещадно болели, а в сапоги набился снег.
Проверив, все ли вещи целы и, главное, не пропал ли Шарар, девушка смело шагнула на деревянный мостик.
— Одну минуточку, я сейчас! — Раздался на её тихий стук сонный голос Осмальда. Дверь беззвучно отворилась, и в тёмном проёме появилась фигура штайда.
— Извините, что побеспокоила Вас, — Стелла не знала, куда деть глаза, и от волнения мяла в руках повод, — но мне просто необходимо провести остаток ночи под крышей, утром я уеду, — поспешно добавила она.
— Заходите, — пожал плечами Осмальд.