- Ну вот. - Она, кажется, с облегчением выдохнула. - А боялась, что потеряла. Благодарю. Впрочем...
Брови Ишханди сошлись, придав её лицу ещё более озадаченное выражение. Она не торопилась прикасаться к бумагам, и, казалось, вот-вот длинные ногти примутся выбивать по краешку стола воинственную дробь.
- О чём эти заклинания? - жёстко спросила Орлана, бросая листы на стол.
Ишханди тяжело вздохнула: её грудь приподнялась и снова опустилась под корсетом платья.
- Мне казалось, с подозрениями уже покончено.
- С чего бы это? Я не услышала ни одного внятного ответа. - Орлана выразительно кивнула в сторону двери, и порыв ветра, пахнущий кладбищем и тиной, звучно захлопнул её.
Ишханди, глядя мимо, куда-то в полутёмный угол комнаты, снова удивлённо приподняла бровь.
- Ты врываешься в мой личный кабинет, обыскиваешь стол, а потом ещё требуешь от меня объяснений? Не думаю, что Зорг был бы доволен твоим поведением. - Она поджала губы - верный признак того, что начала злиться всерьёз. - Послушай меня, Орлана. Я скажу это в последний раз, чтобы не прослыть занудой, а ты в последний раз послушаешь и потом не будешь отрицать, что я предупреждала.
Она взяла руку Орланы и провела ногтем по синей ниточке вены на запястье. Тонкий след на коже тут же затянулся, но Орлана не могла оторвать от него взгляд.
- Ты изо всех сил пытаешься восстановить справедливость, но наш мир - это не мир людей. Своими глупыми попытками бороться ты только больше раздумаешь пламя. Ты своими усилиями подпитываешь смерть. Послушай магов Совета. Мы не потому решаем судьбы империи, что нам нравится носить красивые мантии и делать умные лица. Мы кое-что знаем о жизни и о мире, ты же не знаешь почти ничего. Прекрати всё это, пока не стало совсем плохо.
Орлана попыталась высвободить руку, но пальцы Ишханди сомкнулись на её запястье холодным обручем.
- Когда я была такой же, как ты сейчас, демонологи убили моего первого мужа, и я в отчаянии кинулась к магу времени. Сейчас я благодарна Азиру за то, что он отказался изменять прошлое. А тогда на его бедную голову посыпались такие проклятья, что я до сих пор удивляюсь, как на мой зов не сбежались все демоны мира. Понимаешь, если бы на его месте оказался твой Идрис, беды было бы не избежать. Я знаю, что вы уже играли со временем. Большая удача, что ничего страшного не случилось. В следующий раз всё может оказаться гораздо хуже. Ты совершаешь одну ошибку за другой, ты не понимаешь, с какой тонкой материей имеешь дело. Остановись, прошу.
Ишханди выпустила руку Орланы, и она автоматически потёрла запястье. Алая полоска - след от её ногтя - уже исчезла, а тяжёлое чувство сторонней магии осталось. Ей почудился солёный привкус крови. Орлана подняла глаза, всё ещё сжимая своё запястье: Ишханди едва заметно улыбалась, склонив голову на бок, и сверкали в бледном свете алые камни в её серьгах.
- Ты сказала, что я подпитываю смерть? - повторила Орлана.
- Это не просто красивое выражение. Чем больше внимания мы уделяем смерти, тем реальнее и ближе делаем её. Ты тоже довольно сильный маг, и, боюсь, в последнее время ты сделала всё, чтобы приблизить мир Ничто. Перестань превращать свою жизнь в погост, и смерть отойдёт в сторону.
Орлана ничего не ответила, и Ишханди, видно, приняла это за хороший знак.
- Неужели ты меня выслушала? - Тоненько зазвенели драгоценные камушки: она качнула головой. - Славно. Но я всё понимаю, ты потрясена. Тебе лучше отдохнуть сейчас. Займись сыном, подумай о хорошем. Договорились?
Она поймала Орлану за подбородок и заставила посмотреть на себя. Острый кончик ногтя едва не проткнул кожу.
- Замечательная мысль. - Орлана попыталась улыбнуться и ощутила, как уголки губ дёрнулись в горькой гримасе.
- Хочу поговорить с тобой.
Не сказать, что он был слишком удивлён внезапным визитом Ишханди, но, по крайней мере, озадачен. Никогда раньше она не являлась к нему в кабинет, если только не в компании кого-то из советников, чтобы сообщить последние новости. А сейчас стояла совершенно одна, нервно сжав пальцами край бордовой мантии, и смотрела мимо.
- Конечно. - Зорг кивнул ей на стул.
Когда приходила Орлана, она без всякого стеснения подцепляла этот стул за спинку и переставляла ближе к отцу, чтобы задевать его локтем и неизменно извиняться. Ишханди не сдвинула его с места, опустилась на самый край и сложила руки на коленях.
- Что произошло? - Вот теперь ему действительно стало не по себе.
Зорг отодвинул черновик договора и взглянул на жену пристальнее.
- Это произошло уже очень давно, - до холодности спокойно отозвалась Ишханди. Её тон никак не вязался с сомнением, притаившимся в глазах. - Дело в том, что я хочу быть до конца откровенной. Эта история с Орденом и Верой...
Зорг вздохнул и отложил солнечное перо.
- Да, я понимаю, неприятная история, - кивнул он. - Что тебя вдруг взволновало?
- Дело в том, - повторила она, чеканя каждое слово, будто он отказывался ей слушать, - что всё произошло из-за меня.
Зорг усмехнулся и откинулся на спинку кресла. Солнечный свет косами лежал на столе, и в саду по аллее шла Орлана, ведя за руку маленького сына. Через приоткрытое окно слышался его радостный писк и шум воды в фонтане.
- Зря ты улыбаешься, - сказала Ишханди, проводя кончиками пальцев по и без того идеальной причёске. Чёрные волосы блестели на солнце, и сверкала драгоценная заколка в них. - Всё началось из-за меня. Они встречались в старой тронной зале, и я подослала к ним Орлану. Тогда, ещё когда она была маленькой. Я решила, что она тут же разболтает всё тебе.
Зорг и не заметил, как с его лица сошла улыбка. Солнечные лучи полезли в глаза, когда он склонился к столу.
- То есть?
Она тяжело вздохнула - под корсетом платья поднялась и опустилась грудь.
- Я видела, что Вера изменяет тебе, но что вышло бы, скажи я это напрямую? Орлане ты поверил бы гораздо больше.
- Ты понимаешь, что для Орланы это был страшный удар?
'... что она замолчала на долгие годы, что она в три года порезала мечом руки, что её едва спасли, когда нашли, истекающую кровью, в дальней комнате', - хотел добавить Зорг, но промолчал.
- Да. Понимаю. Сейчас я понимаю это. - Она покорно склонила голову. Чёрные ресницы опустились: Ишханди прикрыла глаза.
'Ты понимаешь, что после того, как Вера поняла, что всё уже раскрыто, она так испугалась моего гнева, что сбежала, забрав с собой мою дочь. Что я не видел Орлану больше двадцати лет - просто не мог найти в мире людей', - хотел повысить голос Зорг, но опустил обвинения. Ишханди и так всё знала.
- Ты хотела правды? - помолчав, спросил он и сильнее сжал сцепленные в замок пальцы.
- Я хотела быть с тобой.
Резко сдвинув кресло, Зорг встал. Отошёл к окну. Орлана и Риан были уже возле фонтана. Она стояла на корточках и сухой веткой рисовала что-то на земле, складывала узор из опавших листьев.
Тогда, заживляя её раны, он чувствовал, как трясутся руки. Орлана едва дышала, и ему всё казалось, что вот-вот невесомая маленькая душа устремиться к миру мёртвых. Что он не успеет удержать её.
Он обернулся: Ишханди сидела, судорожно выпрямив спину и опустив глаза. Её ресницы дрожали, а губы сошлись в тонкую полоску. Зорг неосознанным движением коснулся лба. Сейчас уже ничего нельзя изменить, и скоро уляжется волна глупого гнева.
Орлана рисовала палочкой на песке, а Риан, стоя рядом на коленях, озадаченно рассматривал её рисунок. Самое важное - то, что с ними всё в порядке. Зря он рассердился на Ишханди.
Он подошёл с ней, присел рядом. Ишханди смотрела по-прежнему мимо, и её ресницы дрожали.
- Послушай, - Зорг накрыл ладонью её нервно сцепленные пальцы, - не надо жить прошлым.
Она дёрнулась - то ли кивнула, то ли отбросила с лица упавшую прядь волос. Зорг осторожно завёл локон ей за ухо.
- И спасибо, что рассказала.
Ишханди несмело улыбнулась - дёрнулись уголки губ. Поймала его руку и прижалась к ней щекой.
Над Малтилем висели серые тучи. Осторожно прикрыв за собой дверь, Вера вышла из спальни. Её лицо, и так редко вспоминавшее улыбку, стало и вовсе каменной маской, и сейчас, когда сильнее проступили горькие морщины у губ, и тени залегли на веках, Вера казалась куда старше, чем день назад.
Время имело большую власть над людьми, меньше - над магами. Те старели куда медленнее и жили дольше. Но красота, которую Орлана так и не унаследовала от матери, хранилась долго, как засушенный цветок в хрустальной вазе. Однако недолго живут сухие цветы, только прикоснись - и лепестки осыплются на пол бурой трухой.
Вера опустилась в кресло, так и не подняв глаз на свою гостью.
- Ты не сможешь с ним поговорить. Он не приходил в себя со вчерашнего вечера. Ещё недолго осталось, да?
Орлана не ответила, в шуме ветра за окном ей слышались голоса мёртвых: вот усмехнулась Сабрина, шутливо укоряя её за неопрятную причёску. Коротко откликнулся Истемир - она помешала ему, влезла с вопросами посреди тренировки, и ему стоило больших усилий, чтобы не накричать на сестру. Что-то тихо произнёс отец, может быть, напомнил сказку о маленькой императрице, которую рассказывал ей в детстве или просто пожелал спокойной ночи - Орлану всегда успокаивал звук его голоса, уверенность, звучащая в нём.
- Я всё-таки боюсь, - прошептала Вера, нервно убирая с лица упавшие волосы. - Страшно боюсь потерять его. Ну что ты молчишь? Как всегда, приходишь и молчишь. Как отец разговаривал с тобой, я не могу понять, из тебя же слова не вытянешь.
- Мама, - оборвала её Орлана, немея от непривычности этого слова, - я сделала всё, что было в моих силах. Я меняла прошлое, я уговаривала Совет подождать с ритуалом. Но, видно, это всё было бессмысленно. Наверное, если бы я сразу им уступила, всё вышло бы по-другому. Прости, я не могу спасти Ордена. Я не смогла спасти никого из близких.
Серое утро лежало на полу комнаты тенями деревьев. Прозрачная вуаль штор покачивалась от дуновения ветра. Сегодня, как и всегда, одно из окон было приоткрыто, и воздух пах прелым листьями.
- Ты сдаёшься? - подняла на неё глаза Вера. - Я первый раз за всю жизнь вижу, чтобы ты отрекалась от своих убеждений. Не могу поверить в это.
Орлана болезненно поморщилась. Ветер забирался под мантию и холодом дышал в шею, словно смерть, что уже стояла за её левым плечом. За правым место занял Мидар. Она бессильно тряхнула руками.
- Я не сплю ночами. Я вообще не могу спать без снотворного. Я не помню, когда в последний раз видела сына, я растеряла друзей. Я вымотана до предела. Какие ещё нужны доказательства тому, что ничего нельзя поделать?
- Выбираешь лёгкий путь. - Вера поднялась из кресла, будто бы вспомнив о срочных делах. Будто бы у неё вообще были дела, кроме лежащего в соседней комнате Ордена. Так она давала понять, что поворот разговора её не устраивает вовсе. - Обидно. Не думала, что ты сдашься.
Страшное слово колоколом зазвенело в воздухе.
- Я не сдалась, - до боли сжала пальцы Орлана. - Я должна думать о живых. О Риане, Луксоре, о тебе. Не хочу тащить вас в мир Ничто из-за собственной прихоти во всём разобраться.
- О нет, - покачала головой Вера, - дело не в том. Моя дочь выбрала профессию следователя вопреки моим уговорам. Она сбежала из дома, жила в одиночестве и долго отказывала себе во всём, чтобы закончить институт. Потом она ушла в мир магов, спасать отца. Она выстояла против Ордена, не имея за душой ни магии, ни оружия, ничего, кроме силы духа. Она всегда добивалась своего, последним заклинанием, последней пулей... Что они сделали с тобой, Орлана?
Орлана никогда не ждала от неё похвалы. В детстве, до шума в голове повторяя гаммы, она мечтала вызвать улыбку гордости на губах матери, но никогда не добивалась даже сухого одобрения. Потом она устала ждать и ушла, втайне надеясь на понимание. В двадцать пять она была уже капитаном - слишком удачная карьера для молодой девушки без связей и без особых талантов. Но опять наткнулась на безразличие.
Орлана уже не ждала и не надеялась. Не думала. Она до боли в исцарапанных пальцах сжимала брошь на мантии и спрашивала себя снова и снова, каково это, услышать слова одобрения, когда весь мир уже рухнул.
Она не чувствовала ничего, но с губ сами собой сорвались слова. Откуда им было взяться, если она и думать боялась о чём-то подобном?
- Я не знаю. У меня есть одна мысль. Всего одна, и если она окажется пустышкой, я... - Орлана медленно покачала головой.
Вера замерла над ней, сложив руки на груди. Трудно было понять, надеялась ли ещё на что-то эта женщина с горькими складками у уголков рта, но она не уходила, бросая разговор на самой высокой ноте. Она не кривила презрительно губы.
- Я приду сегодня вечером. Или завтра. - Стараясь ни на кого не смотреть, Орлана поднялась. - Если успею что-то узнать.
Ветер шуршал ветками за окном, и в этом шуме ей слышался голос Сабрины. Наёмная убийца тихо пела о давно погасшей звезде и душах умерших, в тонких пальцах она держала иголку, и чёрный шёлк ложился на белый шёлк замысловатой паутинкой узоров.
- Странную вещь вы спрашиваете. - Дерен в задумчивости покачал ногой.
Он пил чай на веранде своего дома, когда ему нанесла визит императрица. Через плотно закрытые окна был виден облетевший сад: уголок, некогда заросший плетущимися лианами, теперь обнажился, от пышных зарослей остались только хрупкие голые стебли, три высоких дерева и стайка птиц, прыгающих по жухлой траве - кто-то бросил им крошек со стола, нахохлившимся от холода пичугам.
Так и не дождавшись приглашения, Орлана опустилась на соседнее плетёное кресло.
- Хочу услышать всю эту историю. По порядку. Начиная с самого первого появления богини смерти.
Дерен отставил чашку на небольшой круглый столик. От красноватой жидкости к потолку поднимался пар.
- Вы всё-таки решили согласиться с Советом и провести ритуал?
- Я соглашусь. - Орлана кивнула, наблюдая за копошащимися птицами. - Но сначала хочу убедиться, что это не опасно.
- Да, ничего сложного. - Он повёл рукой, приглашая садиться и Мидара, но тот остался верен себе. Застыл за правым плечом Орланы. - Маги предпочитают молчать о своих ошибках, и ошибки хоронят их в гробницах из серого камня. Всё было так.
Леди Ишханди была права, когда обвинила касту учёных в том, что это они сотворили материализованную смерть. Учёные не желали никому зла, но то, что было создано, вырвалось из-под контроля. Как вообще можно силой оставить смерть взаперти? Нарушилась какая-то тонкая грань. Скандалы, паника, мор... казалось, что империя обречена. Да что там империя, под угрозой оказались оба мира. Тогда ведь уже открылся проход в мир людей, так? Но тёмная Ида ослабла.
- Ида? - перебила его Орлана, сама того не ожидая.
Дерен качнул головой.
- Крошка Ида - так назвали её учёные, когда она была ещё комочком мрака у них под стеклянным куполом. Так вот, она растеряла большую часть своих сил и дала себя поймать. Её собирались рассеять, куда уж проще! Но вышло странное - у Иды появилась душа. У неё появилась воля к жизни. Смешно звучит, да? И обычное рассеяние тут не помогло.
Он пожевал губами и подхватил со стола чашку.
- Душа богини смерти не упокоилась, просто не захотела. Она прыгала из тела в тело, путала следы, отстаивала своё право на существование. Ида вела себя как вполне разумное создание, и однажды учёные решили дать ей шанс. Она жила в нашем мире как обычная женщина. Ведь если не брать в расчет её не поддающуюся нашим законам магию, она и была обычной. Хотела казаться такой.
Орлане хватило только на секунду представить, что рядом с ней, бок о бок, может существовать материализованная смерть, чтобы всё внутри заледенело и хмурый день показался затишьем перед бурей.
- Но потом её всё-таки упокоили?
Дерен пожал плечами, глядя мимо собеседницы.
- Да. Она жила, с кем-то там крутила любовь, чем-то там была занята, а потом выяснилось, что она продолжала убивать. Пусть не так много, как раньше, пусть куда осторожнее, но она не могла без этого. Нам с вами для жизни нужна еда и вода, а ей - сила смерти. Тогда и было решено упокоить её душу. Нельзя сказать, что всё прошло легко и гладко.