Стальные небеса - Мороз Павел Геннадьевич

Абсолютная пустота. Абсолютная тьма. Абсолютная тишина…

Ни одного, даже самого слабого луча света не проникало в область возле самых границ Грозди Миров и Хаоса. Миллионы лет, со дня сотворения Грозди Творцом, ничто не нарушало покой безжизненных приграничных территорий. Но всему в этом мире рано или поздно приходит конец. Молчаливое пространство замерцало всеми цветами радуги, пошло волнами, завибрировало, и прямо в пустоте возник огромный замок на чёрной скале. Через мгновение на самой высокой его башне грозно и пронзительно ударил колокол, звук которого быстро разнёсся в окружающем пространстве и тут же утонул в чёрной ледяной бесконечности.

— Я. Вернулся, — тихий, безжизненный голос сидящего на троне в центре главного зала человека, казалось, потряс весь замок от основания до кончиков шпилей тонких башен. Два лежащих у ног мужчины огромных, чёрных как ночь короткошерстных пса, при звуке голоса хозяина медленно встали, сбрасывая вековое оцепенение, встряхнулись и издали радостный рык, полный хищного торжества. Скоро они снова пойдут на охоту.

Далеко от странного замка, на другом краю Грозди Миров, глубоко под землёй, в подвалах Дома Тьмы, Хранитель в ужасе наблюдал за Кубом. Из граней древнего артефакта сочилась кровь.

Верховный друид проснулся от неприятного чувства. Произошла большая беда. Несмотря на свои годы, он быстро выбежал наружу и бросил взгляд на Прародителя. По коре гигантского дерева медленно, словно вязкая смола стекала кровь, а вечнозелёные листья начали стремительно желтеть.

— Плохие времена наступают, — задумчиво пробормотал старик, тяжело опёршись на посох.

Огромный огненно-красный дракон, мирно парящий над белоснежными горными пиками и наслаждающийся полётом, дёрнул головой, коротко взрыкнул и резко, почти разрывая мышцы, развернулся и стремительно полетел в сторону Первой Горы. Старейший ощутил наступление большой бури.

— Мох, ты чё тормозишь? Магаз ща закроется, где ты потом водяры достанешь?! Я опять той дрянью, что Зинка гонит, травиться не собираюсь! — слегка заторможено возмутился, развалившийся на переднем сидении мчащегося с огромной скоростью автомобиля, человек. Сидящий сзади вдрызг пьяный второй пассажир, обладающий чрезвычайно хлипким телосложением и украшенный стянутыми в куцый хвост на затылке сальными волосами, наклонился вперёд, пытаясь неуверенной рукой ухватиться за руль. Видимо рассчитывая таким оригинальным способом поторопить несчастный агрегат, из которого и так выжимали всё, что только было возможно. А возможно было не так уж и мало, несмотря на довольно-таки непрезентабельный вид этого некогда выдающегося продукта немецкого автопрома.

Когда-то автомобиль, несомненно (и вполне заслуженно), являлся предметом гордости своего хозяина, но эти времена давно прошли. На данный момент главным украшением этого средства передвижения являлась глубокая вмятина, проходящая по всему левому боку машины. Передняя левая фара была разбита, впрочем, все остальные фары также не работали, так что этот недостаток не был сильно заметен в темноте.

— … Жмых, отвали!!! Куда прёшь?! — вполне справедливо возмутился водитель и начал отталкивать своего товарища, почему-то отпустив при этом руль. Машина, и до того вилявшая по всей ширине дороги, теперь и вовсе выехала на тротуар.

— Коля-а-н!!!

Крик второго товарища заставил водителя резко обернуться, и посмотреть на дорогу… он даже заметил что-то темное, оказавшееся прямо перед машиной, а вот отреагировать уже не успел. Автомобиль на полной скорости врезался в препятствие. Все находившиеся в салоне ощутили сильный удар и успели увидеть, как что-то отлетело в сторону и отчаянно кувыркаясь, покатилось по тротуару.

— …! Мы кого-то сбили! — Быстро протрезвевший Мох оглядел своих товарищей диким и абсолютно трезвым взглядом. И сразу понял, что хотя они также протрезвели и в полной мере осознали случившееся, помощи с их стороны ждать не следовало. — Что будем делать…!?

— Как что!? — сорвался на визг Жмых. — Валить на…!

Проводив последнего посетителя, Елена Викторовна пересчитала выручку за день, заперла деньги в старый, обшарпанный, явно видавший лучшие дни зелёный сейф и положила ключ в свой тайник — цветочный горшок с растущим в нём огромным кактусом, который можно было аккуратно вытащить из горшка, а затем так же аккуратно вернуть на место.

Закрыв обе двери в магазин, продавец направилась домой. Она любила неспешно пройтись по улице, подышать свежим воздухом перед сном, обдумать планы на следующий день… Спешить ей было некуда: муж умер 10 лет назад, угорел в бане, детей они так и не нажили, а никакого подсобного хозяйства она не держала — весь день обычно проводила на работе.

Задумавшись, женщина неторопливо шла по дороге. Внезапно ей почудился тихий стон откуда-то сбоку. Повертев головой по сторонам, почти сразу она заметила в овражке у тротуара какой-то темный бесформенный ком. Звук, видимо, исходил от него. Перехватив поудобнее увесистую сумку с продуктами, Елена Викторовна подошла поближе. Только теперь она смогла рассмотреть в темноте контуры человеческого тела.

— Вот пьянь подзаборная! Совсем стыд потеряли, прямо возле магазина дрыхнут! — женщина подошла поближе и начала ожесточённо трясти лежащего человека за плечо. — Вставай, нечего здесь валяться!! — возмущённая отсутствием всякой реакции на свои действия гневливо проговорила Елена Викторовна. Тело издало лишь несколько глухих стонов.

Ещё немного помучавшись, продавец всё же поняла всю тщетность своего труда и решила хотя бы узнать личность хулигана, чтобы занести его в свой «чёрный список». Вот только для этого было необходимо перевернуть тело на спину. Осторожно положив сумку на траву, Елена Викторовна решительно схватила «нарушителя» и… ощутила под правой рукой что-то липкое и тёплое.

Боевой запал резко пропал.

Костеря пьянчугу почём свет, продавец решила проверить, не испачкала ли в темноте одежду какой-нибудь гадостью? Достала из кармана старой вязаной кофты почти такой же старый мобильный телефон со встроенным фонариком… В глаза тут же бросилась выпачканная чем-то красным ладонь. Лишь спустя несколько долгих мгновений пришло осознание… женщина с трудом сдержала крик. Но всё же догадалась осмотреть лежащее рядом тело. Пусть скудное освещение и не позволяло рассмотреть всё в мельчайших деталях, но в этом не было особой необходимости — одного взгляда брошенного на лежащего у её ног окровавленного молодого человека Елене Викторовне хватило. Паренёк был серьёзно ранен.

— Боже мой, что ж это твориться-то?! — растерянно запричитала продавец, судорожно набирая дрожащими пальцами номер скорой помощи. Машине «скорой» от ближайшего города до их посёлка было около двадцати минут езды, оставалось лишь надеяться, что парень не умрёт от потери крови раньше.

— Поймите, ничего нельзя сделать! Медицина бессильна в данном случае… Мне очень жаль, — тихо, успокаивающим тоном произнёс высокий мужчина в белом халате, уже уставший объяснять что-то стоящей рядом высокой худой женщине с почти полностью седыми волосами и бледным, измождённым от бессонницы и постоянных переживаний лицом. Живыми оставались лишь глаза, горевшие отчаянной надеждой на возможное чудо.

— Может быть, за границей смогут ему помочь? Я слышала, в Германии есть клиника… — В голосе женщины слышалась надежда, но нотки отчаяния ясно показывали, что она и сама не верит в то о чём говорит.

— Наша клиника одна из лучших в мире, если мы ничего не можем сделать, то другие тем более окажутся бессильны.

— Может быть со временем? Какие-нибудь упражнения, лекарства? Ну хоть что-нибудь?! — женщина со вновь вспыхнувшей надеждой посмотрела на доктора.

— Маргарита Антоновна, — устало сказал врач. — Я же вам говорил. У вашего сына перелом позвоночника в двух местах, серьёзная черепно-мозговая травма и множественные переломы. Мы вообще не можем понять, как Игорь смог выжить. Намного более физически крепкие люди умирали от таких травм на месте, а у вашего сына проблемы с сердцем, да вы и сами прекрасно об этом знаете. Он может умереть в любой момент!

— Да, я понимаю. Ему ведь даже нельзя быстро ходить, не говоря уж о более серьёзных нагрузках, — нежно произнесла Маргарита Антоновна, обернувшись в сторону лежащего без сознания на больничной койке парня. Лет семнадцати на вид, подключённый ко множеству различных аппаратов и буквально опутанный трубками и проводами, выглядел паренёк просто ужасно: ростом выше среднего, с правильными чертами лица… его можно было бы назвать даже красивым, если бы не страшная худоба и синяки под глазами, делавшие его больше похожим на зомби, чем на человека. — Скажите, доктор, когда Игоря можно будет перевезти домой?

— Я думаю месяца через три, — окинув долгим взглядом пациента и немного подумав, ответил врач. — Хотя это, конечно, будет зависеть от темпов выздоровления. От того как быстро ваш сын придёт в сознание и придёт ли вообще. Откровенно говоря, шансы у него не велики, даже в лучшем случае он сможет лишь разговаривать, — успокаивающе положил ладонь на плечо матери врач. — Ходить он не сможет никогда.

Простите Маргарита Антоновна, но у меня через полчаса операция… Да и вы идите спать, — дождавшись утвердительного кивка, доктор взял Маргариту Антоновну под локоть и продолжил. — Я вас провожу в комнату отдыха. Она у нас специально для таких случаев.

Дряхлый, безбожно дребезжащий микроавтобус неизвестной даже своему водителю модели и цвета (возможно, слои грязи, покрывавшие транспортное средство были жутко крутой современной маскировкой, так что не будем плохо думать о его владельце), медленно плёлся по лесной дороге, если только ЭТО можно было назвать дорогой. Две глубокие колеи, заросшие высокой травой, и видневшимися кое-где грибами, вот уже больше часа тянулись куда-то вглубь леса. Игорю, сидящему в инвалидном кресле укреплённом в задней части микро-автобуса казалось, что он едет по туннелю на встречу тьме. Эта тьма постепенно обволакивает его, проникает в глаза, рот… в саму душу, а он, парализованный и беспомощный, ничего не может сделать — только ждать конца, влачить жалкое существование, каждый день молить Бога о смерти, но не получать даже её. Страшно.

В самом начале, когда он только выписался из больницы, Игорь ещё надеялся на чудо. Мать тоже надеялась (отец погиб три года назад в автокатастрофе, а младшая сестра училась в какой-то элитной спецшколе за границей), возила его по различным больницам и институтам, потом, после того как в последнем институте врачи снова разочаровали, начала искать спасение в так называемой народной медицине — объездила всех возможных травниц, ясновидящих, ведунов, колдунов… Конечно, некоторые обнадёживали, обещали что поставят Игоря на ноги за пару сеансов… но нужно заплатить. Ничего так и не помогло: то звёзды не предрасположены, то чакры закрыты — но если доплатить ещё тысячу баксов, можно попытаться снова… Скоты! Игорь не верил во всю это чертовщину. Он уже ни во что не верил. Но мать всё ещё билась в стену, пыталась найти выход, не теряла надежду.

Последний колдун, которого они посетили, на удивление, оказался честным человеком и сразу признал, что не в силах помочь. Но зато знает того, кто поможет, если захочет. Этот человек жил на хуторе в разросшемся после аварии на ЧАЭС лесу, в зоне с сильно повышенным радиоактивным фоном, но это видимо его не сильно волновало. По словам колдуна, он иногда заходит к нему и продаёт кое-какие травы. Рассказывает, какая теперь великолепная природа в некогда довольно населённых местах, сколько развелось зверья, какая там тишина и гармония. Только там можно осознать смысл жизни.

И вот теперь Игорь вместе с матерью трясся в этом снятом на последние деньги микроавтобусе и думал о том, что это его последний шанс. Гроши, полученные по страховке и от продажи дома, подошли к концу… да и варианты все уже были перепробованы. Останется лишь вернуться домой в Боброво и медленно умирать, бессильно глядя на то, как другие радуются жизнь, а скоты, искалечившие его, продолжают также гонять на мерсе пугая весь поселок.

Мох, после того как его отмазал отец — олигарх местного разлива, решил будто ему закон не писан и теперь в конец оборзел. Вместе со своими дружками, он разъезжает по улицам даже днём, избивает случайных прохожих и прямо на улицах хватает малолетних девчонок, увозя их к себе на дачу. Милиция старательно отворачивается и смотрит в другую сторону, на новый дом мэра и крутые тачки милицейских шишек. Нет! Лучше сдохнуть в этом лесу.

— Приехали, — неожиданно прервал размышления Игоря водитель, боровообразный мужик с обширными залысинами и маленькими свинячьими глазками на жирном туповатом лице. Он махнул рукой в сторону небольшого, аккуратного бревенчатого дома, стоявшего метрах в пятидесяти в стороне. Чуть дальше располагались немногочисленные хозяйственные постройки, а ещё немного в стороне, метрах в 70–80 у самого леса, какие-то странные приспособления, о предназначении которых Игорю и остальным оставалось только гадать.

— Помогите нам, пожалуйста, я сама не вытащу коляску, — попросила мать, умоляюще взглянув на боровообразного.

— Вон, пусть старик помогает, — лениво ответил водила, указывая рукой в сторону дома. И сплюнул в окно.

Со стороны дома действительно приближался человек, но назвать его стариком можно было с большой натяжкой: среднего роста, с правильными чертами лица, уже кое-где изборождённого морщинами и, когда-то смоляно-чёрными, а теперь с лёгкой сединой на висках волосами, он шёл упругой, какой-то скользящей походкой, словно летел над землёй. При этом высокая, достигавшая колена трава будто расступалась перед ним. Так передвигаются хищники во время охоты. Или привидения.

Быстро преодолев разделявшее машину и дом расстояние, человек сразу же стал помогать выкатить коляску. Он не задал ни одного вопроса, словно уже знал, зачем приехали ранние посетители. Это обнадёживало, если отшельник сразу не отказал в помощи значит, шанс есть. Кто как не этот странный человек с огромной внутренней силой, ясно ощутимой любому просто стоящему рядом, в силах вылечить Игоря?

— Меня зовут Яромир, — представился мужчина и, слегка поклонившись Маргарите Антоновне, протянул руку Игорю.

«А я уж…», — успел лишь подумать парень, когда его правая рука сама собой поднялась и крепко сжала руку… волшебника?!

— Нет, я не маг, — усмехнулся Яромир. — И не читаю мысли, — весело засмеялся он, видя растерянное лицо Игоря и ловя упавшую в обморок Маргариту Антоновну.

Чай был просто замечательный: вкусный, с добавлением каких-то трав и, самое главное, каждый его глоток прибавлял сил, наполнял всё тело невероятной энергией. Игорю хотелось взлететь… или на худой конец встать и побежать. Жаль, но это пока было невозможно. Какое прекрасное слово «пока». Яромир что-то шёпотом объяснял матери, но Игорь не прислушивался. Все мысли были о сказанном лекарем всего десять минут назад: «Он будет ходить и даже бегать…». Правда Яромир предупредил, что у него есть несколько условий, без выполнения которых он не будет ничего делать. Игорь сразу согласился на все условия, какие бы он ни предложил, хм… кроме, конечно… Яромир долго заразительно смеялся, затем сказал, что он не в его вкусе и… налил ещё чаю.

Так, мать согласилась. Хотя и видно, что она не довольна. Яромир же участливо улыбался и уверял, что всё будет хорошо.

— Сынок, мне пора уезжать. Водитель не будет долго ждать, а других машин здесь нет, — мать подошла и поцеловала Игоря в лоб, взъерошила волосы, а затем быстро вышла — не хотела, чтобы тот видел её слёз.