Заметив нас, этот странный человек, все так же оставаясь на потолке, свесился вниз. Я отпрыгнула, когда губы этого существа прикоснулись к щеке Андреса.
— Вот где ты… — Засмеялся он.
Я онемела.
— Я сейчас… — Оно прижалось к потолку и мгновенно оказалось в другом углу, смахнув по пути всех, кто стоял на «верхнем полу».
Хватая ртом воздух, я смотрела на Императора. В следующее мгновение музыка замолкла и все замерли, оборачиваясь.
— Играй! — Крикнул кто-то далеко слева.
— Кларисс, верни инструмент!
— Друзья, я вынуждена покинуть вас. Ко мне приехали гости. Хорошо повеселиться! — Существо, которое назвали столь много значащим для меня именем, отдало нечто, являющееся музыкальным инструментом, музыканту и спрыгнуло с помоста.
— О-о! Это же босяк к нам пожаловал! — Послышался возглас слева. Андрес улыбнулся, оборачиваясь в ту сторону.
— Рад приветствовать, Кролик! — Кивнул в ответ.
— Босяк, выпей с нами! — Зашумел зал.
— Как там юга, еще целы?
— Ты не собираешься забрать у нас Кларисс?
— Разве что на эту ночь. — Улыбнулся Андрес.
Я поежилась от новой волны недоумения и уткнула взгляд в мокрые доски пола.
Зал же загоготал. Кларисс, тем временем, медленно шла сквозь толпу. Выше половины здоровяков, неимоверно худая; с вытянутым, некрасивым лицом и длинными растрепанными соломенными волосами. Неужели это — Кларисс? Неужели ее любил Ранцесс? Да и все, кто ее знал… Не верю!
— Что это за ангел? — Улыбнулась она, беря мой подбородок в ладонь. Я сглотнула.
— Это Дайан. Она мечтала с тобой познакомиться. Кроме того, пишет историю Воронки для школьников.
— Как интересно… — Женщина смотрела на меня в упор. Когда она повела головой на бок, став еще больше похожа на кузнечика, я поморщилась. — Кажется, я разочаровала твоего ангела, мальчик.
— Нет… — Просипела я. — Нет! — Повторила громче, пытаясь вернуть себе голос.
— Нет? — Обернулась она. Мы выходили на улицу. — Андрес, ты слышал?
Андрес обернулся на нас обеих и широко улыбнулся. Это Императора она называла мальчиком? Я совершенно потерялась в его мире… Он категорически, просто абсолютно не умещался в мое понимание.
— Что там? — Тем временем спросила Кларисс.
— Даже не покормишь?
— Ты будешь есть в моем доме?
— Все еще опасно? — Засмеялся Андрес. — Когда же ты его укротишь…
Мы вернулись в дом Кларисс, стоявший практически на окраине селения, на другой стороне улицы. Дверь еще не успела захлопнуться, перед нами вырос ее сын. Осмотрел мать с ног до головы. Повел головой, недовольно морщась. Отошел на шаг.
— Ты предупреждал?
Андрес усмехнулся, вместо ответа. Кларисс скидывала теплый плащ и трясла волосами, сбрасывая снежинки. Император последовал ее примеру. Я притронулась к застежкам.
— Поздоровайся, Ройс. — Проговорила Кларисс, направляясь мимо лестницы — в дальний проем двери. Ройс смерил нас взглядом, разворачиваясь за матерью.
Кларисс резко обернулась. Их взгляды встретились. Я инстинктивно отступила, прижимая к себе края плаща. Таким взглядом можно было бы убить — как минимум.
— Сейчас же. — Прошептала женщина.
— Иначе — что?
Дальнейшего видеть я не могла. Они исчезли. На втором этаже послышался грохот. Какой-то звериный рык, даже не понятно чей. Я замерла, боясь дышать.
— Он всегда был для тебя важнее, чем я! — Услышала я крик парня и вздрогнула. В следующий момент разбилось стекло. Что-то деревянное снова взорвалось и все стихло. Кларисс появилась на площадке перед лестницей. С алым румянцем на щеках, растрепанная еще больше, потирающая запястье.
Андрес тихо смеялся. Я пораженно моргнула. Он смеялся! Потом, кинув на меня улыбчивый взгляд, пошел в тот дальний проем. Кларисс спускалась вниз. Я же стянула с себя дрожащими руками плащ.
— У меня некому готовить. — Проговорила Кларисс, заходя в небольшую залу, служащую и кухней и столовой.
Андрес обернулся с широкой улыбкой. Как это могло его веселить? Я была в ужасе.
— Он не терпит никого в доме. Ко мне уже никто не идет работать. Девочка, сообразишь что-нибудь?
Я сглотнула, поднимая на нее взгляд. Эта женщина, бывшая неотъемлемой и весомой частью истории, просила меня приготовить что-нибудь? Как же я могу сказать, что… тоже не умею?
— Понятно. — Захохотал Андрес. Все. Далее назвать этого мужчину Императором даже в мыслях у меня не получалось. Он стал для меня чем-то непостижимым и завораживающим.
Пока я переводила взгляд с одной страницы истории на другую, Андрес выудил откуда-то снизу бутылку и откупорил пробку.
Кларисс махнула рукой, зовя за собой. Я послушалась, осматривая ее дом. Вычурная простота, не бедная — аскетичная — сглаживала то, что этот дом был сделан из дорогих пород деревьев и камня. Лишь присматриваясь к деталям, можно было понять, что каждую безделушку делали, чуть ли, не на заказ.
— Там вьюга. — Произнес Андрес у меня за спиной. Мы поднимались наверх.
— Не замерзнет…
Я поняла, что сына в доме больше не было. В окно выпрыгнул? Обернулась к Императору.
Через несколько минут, когда Кларисс зашторила выбитое окно и прикрыла дверь в ту комнату, мы уютно устроились в зале наверху. Собрав с пола разбросанные приборы для камина, Андрес зажег огонь. Кларисс поставила на стол три бокала, разлила вино. Я грела ступни, скинув сапоги и забравшись с ногами на диван.
— Не предполагал, что твоя императорская репутация может пострадать, если девочка начнет делиться впечатлениями? — Промурлыкала полукровка, отпивая глоток. Я смущенно обернулась на Андреса, садящегося в кресло напротив Кларисс.
Он посмотрел на меня, улыбаясь широко и спокойно.
— Она вызывает изумительное доверие. Я знаю лишь одного человека, кто так просто мог становиться другом каждому встречному…
Кларисс захохотала в голос и подняла бокал.
— За него.
Андрес усмехнулся, отпивая. Я потянулась к своему бокалу. О ком они?
— Любимица Декана, очаровала отца… Даже Ксю, похоже, успокоилась по поводу своего отпрыска. — Продолжал Андрес.
— Они могли бы подружиться с Ройсом.
— Только попробуй притащить его в Объединенные земли. — Предостерег Император с усмешкой.
Я терялась в разговоре. Они говорили обо мне, но я не улавливала и половины смысла сказанного.
— Что тебе рассказать, милая?
Я заскребла пальцами ручку дивана. Как кстати пришлась бы сейчас моя тетрадь с готовыми вопросами.
— Кларисс, почему вы остались?
Она удивленно подняла брови.
— Почему остались полукровки? В вас, ведь, тоже кровь ланитов. Вы, даже, больше являетесь ланитами, чем людьми.
Кларисс улыбнулась снисходительно.
— Это первые дети. А потом? До какого колена полукровок можно было забрать? До первого- второго? Ты можешь встретить человека и, даже, не понять, что его дед или прабабка — ланит. Даже, если бы Ранцесс забрал с собой полукровок первого колена, что было бы дальше — там? Мы изгои, девочка. Были здесь, когда ланиты еще жили среди нас. Являемся сейчас здесь — когда ланиты ушли. И были бы там — в новом мире — среди чистокровных ланитов. Нам нет места нигде. Ты поэтому приехал? — Резко перевела она взгляд с меня на Императора.
Он легонько кивнул.
Кларисс задумалась, переведя взгляд на огонь в камине.
— Мы не видим никаких вариантов, кроме резервации. — Проговорил Андрес.
Кларисс резко поднялась, отходя.
— Я не позволю. — Донесся ее высокий голос от окна. — Мы живем намного дольше вас. Мы свободны!
— Если так будет продолжаться, срок вашей жизни значительно сократиться. И популяция тоже
Я смотрела на женщину и видела на ее лице напряжение и злость.
— Я подумаю до утра, что можно сделать.
— Ты уже пятнадцать лет думаешь… А полукровок вырезают, как скот.
Я вздрогнула, опуская взгляд.
— Я подумаю до утра. — Повторила женщина, возвращаясь в кресло.
Почему полукровок убивают? Неужели так сложно защитить? Их — явных полукровок первого-второго колена так мало! У нас же есть Гильдии — сплоченные, сильные государственные образования с внутренней безопасностью и гильдейским духом. Почему это так сложно?
Не потому ли, что они слишком свободны? Я подняла взгляд на женщину, уже не казавшуюся такой отталкивающей как при первой встрече. Она обратила на меня внимание и кивнула, подбадривая.
— Ведь, вы, практически все — необыкновенно одаренные… — Начала я и голос сорвался. Кларисс усмехнулась. — Я имею в виду, что все без исключения ланиты были псиониками, магами, рейнджерами или видоками высших ступеней. Полукровки наследовали это. Некоторые, как ты- по несколько способностей.
Кларисс склонила голову набок, не понимая к чему я веду.
— У всех вас серьезное образование и все вы служили в гильдиях. Искали себя, пробовали…
— Ну, все или почти все. Какая разница?
— Гильдии — это сила Объединенных земель. Это замкнутые и полноценные единицы власти и регулирования с собственными иерархиями и безопасностью…
Я обернулась к Андресу, наблюдавшему за мной сквозь золотистые узоры на бокале.
— Возможно, обезопасить явных полукровок можно было бы, распределив их в Гильдиях? В верхних слоях иерархий, дать им некую власть, ответственность и ответственных за их безопасность сослуживцев…
Я закусила губу, отводя взгляд. Вдруг это невозможно и глупо? Но мне это казалось таким простым и явным выходом. Полукровки же все — как на подбор. Даже за счет того, что они дольше живут — они уже более опытны и образованы.
Когда я подняла взгляд, Кларисс и Андрес смотрели друг на друга, чуть улыбаясь. Что-то неуловимо-тонкое вилось между ними, будто какая-то теплая, неощутимая и всеобъемлющая эмоция. Что могли они пережить вместе, став настолько близкими и бессловесными?
— У тебя еще есть вопросы для лекций? — Перевел на меня взгляд Андрес через пару минут. Я помотала головой. Даже если и были — я их все забыла. Потом спрошу у Саши или Эзнера. Мне не хотелось больше спрашивать.
Потянувшись к бокалу, я отпила маленький глоточек. Андрес удовлетворенно кивнул.
— Я читала описания некоторых ланитов в исторических справках о главах Гильдий. Точнее одну справку — об Арханцель — сестре последнего Императора-ланита.
Кларисс усмехнулась. Я и сама улыбнулась, поняв, что говорю о хорошо знакомой ей личности как о каком-то забытом историческом персонаже.
— Я не могу представить степень красоты и силы, исходившей от той женщины. Историк преклонялся перед ней. Он писал, что все ланиты были такими — перед ними хотелось склонять колени. Служить им…
Кларисс скривила губы, кинув взгляд на поднимающегося с кресла Андреса.
— Не надо.
— Надо…
Я удивленно наблюдала, как Император вышел из комнаты. Как часто он бывает здесь? Насколько они близки? Могут ли они вообще быть близки — физически?
Андрес вернулся практически сразу, отставил бутылку с края Кларисс. Поставил на стол небольшой деревянный ларчик. Открыл, достав ощутимо тяжелое украшение цвета рубина. Кларисс наблюдала за ним с легкой усмешкой, потом и вовсе широко улыбнулась.
Тем временем Андрес зашел за спину полукровки, откидывая ее соломенные волосы с шеи. Я замерла, чувствуя в животе переворачивающееся волнение. Время застывало, воздух казался густым и сладким. Наклонился, застегивая высокое и массивное ожерелье на длинной шее. Легонько прикоснулся губами к ее шее, вернул волосы на спину. Я резко отвернулась. Мне тяжело было понимать то, что я вижу. Возможно, я была слишком маленькой и дикой. Выросшей лишь с матерью, рядом с которой никогда не видела мужчин. Я не понимала границ нормальности. Для меня эти нежные прикосновения, приветствия и прощания казались слишком интимными. Андрес существовал в каком-то собственном мире, который я назвала бы «Император и его женщины». Женщины, которым оставались его нежность и любовь — но не он сам. Может, так? А возможно, я слишком сильно концентрирую внимание на этих прикосновениях…
— Дайан. — Позвал он тихо.
Я подняла взгляд.
Той женщины-кузнечика, что сидела минутой ранее в кресле, больше существовать не могло. Никогда. Передо мной, обнимая изящными тонкими пальцами бокал красного вина, сидела самая необыкновенная женщина на Земле. Я сглотнула, смаргивая неожиданные слезы. Подалась вперед, протягивая руку. Одернула ладонь, смущаясь. Хотелось прикоснуться к ней, побыть вблизи нее лишь мгновение. И этого хватило бы для осознания причастности к немыслимому великолепию и силе. Кларисс улыбнулась.
Глаза ее светились озорными искрами, на скулы лег шальной румянец. Даже немного спутанные волосы делали ее неряшливость — величественной. Эта женщина могла быть Императрицей, и была ей — теперь я это видела. В ней было все: она восхищала, влюбляла, подавляла неописуемой силой, струящейся от нее энергией, вызывала обожание и поднимала страсти. Наконец, выдохнув, я оторвала от нее взгляд. Андрес тоже улыбался: широко и озорно. Могла ли я произнести хоть слово сейчас? Я улыбнулась в ответ, благодарная. Теперь я знала, какие они — ланиты. А в сердце разрывалась незнакомая доселе жалость и восхищение. Я уже любила эту женщину. Уже и навсегда.
Замочек щелкнул — Кларисс сняла колье. Она вернулась лишь отчасти. То, какой я увидела ее в прошедшие мгновения — отпечаталось во мне навсегда. Убрав колье обратно в ларец, женщина встала. Андрес отошел к окну. За стеклом с остервенелым воем ветер крутил в немыслимых вихрях тучи снега. Я тоже встала.
— Здесь всегда так?
— Нет. — Отозвалась Кларисс, вернувшись в комнату. — С гор на восток идет большой табун мамонтов.
Я обернулась.
— Мамонтов?
— Да, древних мамонтов. Они вызывают похолодание в зонах, где проходят.
— Как это?
— Древние пытались регулировать природу. Это не единственные животные с магическими возможностями.
Брови ползли вверх.
— И, они идут мимо — а тут начинается зима? — Уточнила я.
— Да. Пройдут по Объединенным землям — на пару тысяч километров вокруг будут ложиться снега.
— Ими кто-то управляет? Или они сами ходят, где хотят?
— Кочуют, но только по северу. Им нужна энергия, которая есть только здесь. Она для них как вкусный воздух, что ли… Я не особо интересовалась мамонтами, девочка. Это, скорее к Ройсу.
Андрес засмеялся. Я вспомнила об ее сыне. Пожалуй, я не горела желанием с ним встречаться. Возможно ли, что Кларисс живет на севере именно потому, что Ройс — такой? Я подняла лицо к Императору.
— Пошли домой? — Кивнул он, улыбаясь. Я кивнула в ответ.
— Да, засиделись уже. — Засмеялась Кларисс от камина. — Ройс уже выходит из себя.
— Ему восемнадцать лет, Кларисс. Пора бы уже укротить ребенка.
— Что же ты не укротил его, когда ему было пять?
Я вскинула взгляд на мужчину. Даже я понимала, что Ройс может быть сильнее Императора. Кларисс — его мать. Он никогда не причинит ей вреда. Андрес же был ему никем. Более того, он был мужчиной, к которому парень очень сильно ревновал. Андрес, просто, ничего не мог с ним сделать. Воспитание подобного ребенка без сильного примера, простым убеждением — немыслимо.
Мы спустились вниз, оделись. Андрес открыл дверь, выпуская меня. Я не оборачивалась, прикрываясь капюшоном от бьющего в лицо колючего снега. Через несколько секунд я снова взлетела в воздух, вскрикнула и захохотала. В следующее мгновение мы снова оказались на светлой стороне Земли — в жарком пшеничном поле.
— Не привыкай, только! — Засмеялся Император, ставя меня на твердую землю.
— Где мы? — Я оглянулась. В километре от нас поднимался белый дворец, окруженный невысокой белой же стеной. Если это — Императорский дворец — то издалека я видела его впервые.
Андрес кивнул на белокаменное великолепие и скинул свой плащ, перебросил через руку.
— А почему не прямо туда? — Удивилась я. Разве ты не всесилен?
Он промолчал, кинув на меня еще один насмешливый взгляд. Я пожала плечами, ступая сквозь колосья. Возможно, ему нужно было просто подумать, чему способствовало сравнительное одиночество и ходьба. А, может быть, нужно было эмоционально отойти от встречи с полукровкой и ее сыном, ночи и вьюги. Я щурилась на солнце, пребывая в возбуждении от волнительных воспоминаний. Не прошло и двух часов. Но это время, проведенное рядом с Императором и полукровкой, подарило мне больше эмоций, чем практически вся жизнь до этого…