- Какой она была?
Лукас сделал к ней шаг. Нечто дикое выглянуло на нее из его глаз, нечто полное страсти и агрессии. Она поняла, что в своем уме он уже снимал с нее одежду и думал, на что это будет похоже. И внезапно она опять была в ванне, голая, сидящая в двух футах от него и боящаяся, что он пересечет дистанцию.
Он уставился на нее и спросил:
- Ты хочешь, чтобы я рассказывал тебе об этом?
Она пожала плечами:
- Нет.
- Ты уверена?
- Да.
- Ну, тогда, всего хорошего.
Он отвернулся, и они ускорились, чтобы сократить разрыв между ними и Эмили. Карина держала темп, делая спокойные выдохи. У него не было тормозов, по крайней мере, кроме тех, которыми она воспользовалась как женщина. Обычные мужчины не заканчивают ужин, разламывая стол хребтом своего брата, они не убивают ящериц, проваливаясь в их головы, они не превращаются в монстров и не напитываются женщинами. Обычные мужчины так не поступают вне экранов кинофильмов, а когда они делают это на экране, другие мужчины насмехаются над ними за это. Это была игра, в которую она не могла себе позволить играть, потому что он держал при себе самые лучшие карты. Ей надо было это пережить.
Карина случайно скользнула по нему взглядом. В его глазах все еще была та голодная дикость.
- Поскольку кому-то ведь пришлось загрузить этот старый код, значит, Галатее помогал какой-то инсайдер, - сказала она, пытаясь увести его от всего, о чем он думал.
- Похоже на то. А когда я найду их, они пожалеют, что на свет родились, - в его голосе содержалось так много злости, что волосы на ее затылке чуть не встали дыбом.
Если бы пришел враг, тогда Эмили была бы в опасности.
- Нам следует эвакуироваться?
- Это уж как Артур скажет.
- А ты как думаешь, следует?
Лукас глянул на нее:
- Это зависит от того, сколько людей они поведут в бой. Это старая база, и мы активно добываем на этом фрагменте алюминий и бериллий. Если придут «ординаторы», то придут быстро. И даже если мы начнем полную эвакуацию базы прямо сейчас, мы понесем потери в оборудовании. База запускается посредством оптоволоконной сети. Это сложная компьютерная система, координирующая операции по добыче, биоподдержку, коммуникации и так далее, которая также имеет локации на близлежащих базах. Если «ординаторы» получат доступ к ней, тогда многие из нас погибнут, вот почему сеть должна быть уничтожена перед завершением эвакуации. А ее взрыв сделает эту базу непригодной для обитания. Подобные этому фрагменты, со стабильным климатом и экосистемой, являются редкостью. Большинство найденных нами фрагментов - мертвые: никаких растений, никаких животных, часто нет атмосферы. Приходится надевать костюм и жить в герметически запечатанном бункере. И проталкивать взад-вперед сквозь листы измерений прицеп. Если «ординаторы» не знают, где мы, то сразу узнают, когда мы начнем прорезаться.
Тропинка закончилась, соединяясь с большей дорогой, которая опускалась вниз по холму в прерию. Вдали проскакала группа лошадок по траве, ныряя и выныривая из кустарника. Обширная прерия разворачивалась к возвышающемуся гребню гор, дикая, древняя и каким-то образом намного большего размера, чем современные пейзажи, так что Карина остановилась на мгновение и просто уставилась, в захвате от такого величия природы.
- Это рай, по сравнению с некоторыми фрагментами, которые я видел, - сказал Лукас. - Если у нас будет шанс, мы будем за него бороться. Пошли.
Он повернул и зашагал вверх по холму. Она увеличила скорость, чтобы идти в ногу, на буксире у Эмили и Седрика.
Они срезали поворот, и внезапно перед ними предстали две высокие белые колоны, выделяющие вход. Пронзая высь на двадцать футов, они изгибались как ребра какого-то доисторического гиганта. Проект запутанной сети покрывал колонны, выгравированный на их поверхности. От него рябило в глазах, и своей сложностью он оказывал гипнотическое воздействие. С первого раза было не возможно оторвать взгляд, просто продолжающий скользить вдоль по бороздкам и изгибающимся линиям…
На плечо Карины легла рука. Карина повернулась, увидела у себя на плече пальцы Лукаса и отдернулась. Он около секунды подержал свою руку на пустом воздухе и опустил.
Карина повернулась к Эмили. Ее дочь стояла рядом, уставившись на колонну с пустым выражением лица.
- Идем, - сказал Лукас.
Карина пригнулась и взяла Эмили за руку:
- Малышка, пошли.
Эмили моргнула, словно пробудилась от глубокого сна, и пошла с нею. Они прошли сквозь арку, и Карина опять остановилась.
Перед нею простирались бледные строения с изогнутыми крышами. Со второго раза она догадалась, что весь комплекс был одним огромным строением в форме подковы, которая поднималась в высоту на три этажа. В изгибе подковы раскинулся прекрасный сад, крест-накрест покрытый проходами, выложенными камнями тропинками и сочными клумбами, которые искусно обрамляли искусственные пруды. Живописные кусты раскинули свои ветки. Расцвели цветы: синие, оранжевые, желтые… А ветер принес теперь уже хорошо знакомый терпкий цветочный аромат.
Рядом с ведущей в сад дорожкой стоял большой знак. Его гладкая поверхность была испещрена странным писанием, которое, должно быть, было написано разделенными пробелами группами своего рода символов, но это не был какой-либо знакомый Карине язык.
- О чем тут говорится?
Из уст Лукаса пролилась строка из странных слов, лирических и на удивление знакомых. Она ждала объяснения.
- Тут гласится: «Мандат - это все».
- Что такое мандат?
- Первоначальный мандат. Это трудно объяснить по-английски. В первичном языке имеется слово: «аиль». Оно означает «мы», «нас», но также это означает цивилизацию, наилучших из нас, наилучших нашего типа. Мандат - это: «аиль должны выжить».
Это ей ничего не объяснило.
- Вот это?
- Вот это. В этом мире, при данном наборе обстоятельств, люди, среди которых ты жила, являются «аиль». Мы существуем для того, чтобы обеспечивать их выживание. Когда в нас больше не будут нуждаться, мы вымрем, как и многие подвиды до нас.
Чем больше вещей он объяснял, тем больше она запутывалась. Ну а пока ей просто приходилось собирать по крошкам информацию и надеяться, что рано или поздно все будет иметь смысл.
Лукас продолжал идти по широкой дорожке, вымощенной гладкими камнями. Карина бросилась следом. Они бок о бок прошлись по дорожке, и перешли через мост. Тут и там в укромные уголки строений врывались сады, формируя зоны для отдыха. Слева, на лавочке, сидели две женщины и о чем-то вели дискуссию. Они выглядели так по-нормальному. Обе носили джинсы; на старшей из этой парочки был цветастый топ, белого цвета на синем фоне; женщина помоложе надела знакомую Карине желтую блузку - на прошлой неделе такая приглянулась ей в торговой сети «Джей Си Пенни».
Прошлая неделя. Целая жизнь тому назад.
Женщины увидели Лукаса. Их лица конкретно натянулись, как будто они напряглись, чтобы сохранить спокойствие. Затем они рассмотрели ее. Карина встретилась с их внимательными взглядами и увидела жалость в их глазах. Внезапно это взбесило ее. Если бы прямо сейчас Лукас схватил бы ее за горло, они и пальцем бы не пошевелили, чтобы ей помочь. Они бы просто сидели там и наблюдали, как он душит ее до смерти, и испытывали бы к ней жалость. Она вскинула подбородок и уставилась в спину Лукаса. Нет уж, спасибочки. Ей не нужна ничья жалость.
Карине припомнились слова Генри: «Самым страшным является Лукас».
- Они тебя боятся, - сказала она.
- Я тут являюсь специалистом по безопасности; у меня есть право выносить приговор, - сказал он. - Я могу на базе убить каждого, по любому поводу, без какого-либо возмездия.
- Ты их защищаешь, а взамен получаешь только страх. Почему ты продолжаешь это делать?
Лукас продолжил свою ходьбу.
- Потому что у каждого должна быть цель. Мандат говорит мне: то, что я делаю, является правильным и должно быть сделано. А поскольку я самый большой и самый сильный - это моя обязанность ставить себя между людьми и опасностью. Я буду это делать для тебя.
Он будет. Она ему верила.
- Лукас…
Она хотела сказать ему, что если бы он когда-либо защитил ее или Эмили, то она бы его не боялась. И хотела добавить, что он не должен так мириться с людьми, чтобы те от него аж сжимались. Но внутренний голос холодной рациональности предупредил ее, что тогда она потеряет хватку над действительностью. План заключался в том, чтобы совершить побег. В плане и речи не могло быть о том, чтобы западать на Лукаса и становиться тем самым единственным человеком, который бы его утешал.
Он смотрел на нее.
- В данный момент у меня реально все перепуталось, - проговорила она ему. - Так что это, в действительности, не имеет никакого значения.
Он кивнул:
- Окей.
- Согни в локте свою руку.
Он сделал это. Карина приблизилась с мыслью: «Что я творю?» и примостила свою руку на его предплечье. И подняла подбородок. Две женщины на лавочке с открытыми ртами вытаращились на них.
- А теперь пошли, - пробубнила она, искоса глядя на него.
- Мы это можем, - согласился он.
Они пустились вниз по проходу. Его рука под ее пальцами была прочная, как скала. Несколько мгновений - и плотная зелень рододендровых кустов спрятала женщин из их вида.
- Зачем? - спросил он.
Потому что она растерялась, вот зачем.
- Ты бы причинил вред тем двум женщинам?
- Нет, пока они не попытались бы первыми причинить вред кому-нибудь еще.
- Тогда они в безопасности и знают об этом, но все равно на них находит слишком уж много шороху из-за тебя, проходящего мимо и думающего о собственных делах.
- Это все еще не соответствует моему вопросу, - сказал он.
- Мы можем перестать говорить об этом?
Он ничего не сказал. Они просто продолжали идти. Это было сюрреалистично, размышляла Карина. Красивые цветы, Эмили и ручная медведесобака, и она с шагающим бок о бок Лукасом.
- Я устала, - сказала Эмили.
Карина нагнулась и подняла ее. Данное усилие чуть не заставило ее потерять равновесие. Очевидно, что она была слабее, чем думала.
Седрик принюхался к ее ногам.
- Дай ей прокатиться верхом на нем, - предложил Лукас.
- Что-о?
- Пусть она покатается на нем верхом. Он не будет против.
- Я хочу покататься верхом! - стала на руках извиваться Эмили.
Карина осмотрела медведесобаку. Он был почти таким же большим, как и пони. И осторожненько опустила Эмили на его спину.
- Держись за его шерсть, - сказал Лукас.
Эмили зарыла пальцы в коричневую гриву Седрика, и они опять были таковы.
Они всплыли из стенда рододендронов. Лукас ступил в сторону, выявляя круглую площадку, мощенную темно-красным камнем. В центре возвышалась бронзовая статуя: обнаженный мужчина, с хрустящей точностью демонстрирующий мышцы. Огромные крылья выталкивались из-за плеч. Ангел, но не садовый купидон или некая траурная статуя с кладбища. Ангел наклонился вперед, одна рука была протянута, мышцы на его туловище связались узлами. Крылья выталкивались вверх и расходились, без перьев, словно были сделаны из точеной кости. Совершенное лицо ангела уставилось вдаль, его пристальный взгляд был сосредоточенным. Все в нем передавало ярость и мощь. Это было хищное создание, собирающееся убить свою жертву. Металлические буквы, скошенные сбоку статуи, читались как «О. Роден».
Карина глянула на Лукаса:
- Огюст Роден? Скульптор, который создал «Мыслителя»?
Лукас пожал плечами:
- Он так говорит, но я бы вместо него не поставил это, если бы здесь было перешлепнутое имя поверху фактической подписи скульптора. Он достаточно тщеславный.
Что? Кто - он? Она скрупулезно исследовала статую.
«О боже», - дошло до Карины.
У ангела было лицо Артура. Должно быть, достаточно фигуральное произведение - она не видела каких-либо крыльев на спине у Артура, когда он предлагал ей чай.
- Но Роден умер в начале прошлого века.
Лукас обошел вокруг статуи и продолжил ход.
- Лукас!
Он обернулся и посмотрел на нее через плечо, из-под черных бровей, ясными глазами, как два кусочка льда.
- Артур является «испепелителем». Подвид №21. Они живут долго.
- Как долго?
- Достаточно долго, чтобы встретиться с Роденом. Пошли.
Она захотела обалдеть. Ей захотелось кричать и биться ногами в припадке, потому что прямо здесь, в холодной бронзе, находилось окончательное доказательство, что это не было кошмаром. Вместо чего Карина помахала Седрику впереди себя, и они продолжили идти глубже в сад.
Лукас свернул налево, вниз по дорожке ведущей к секции строения, сконструированной с почти японским чутьем. Если бы не белая крыша, она могла быть частью домика для чаепития. Женщина постарше ждала на крытом крыльце. Возле нее была аккуратно уложенная стопка из одежды.
Они были в двадцати футах от крыльца, когда тишину в клочья разорвала сирена.
Глава 7
Карина стянула Эмили с медведесобаки к себе на руки.
- Держись около меня, - гаркнул разворачиваясь Лукас и побежал назад вверх по дорожке.
Карина последовала за ним, пытаясь не запинаться. Они проколотили ногами по мосту, который они уже пересекали на своем пути.
- Мама, что случилось?
- Я не знаю, малышка. Крепче держись.
Эмили была такой тяжелой. Карина не припоминала, чтобы она когда-либо была такой тяжелой. Было похоже на то, что вся сила каким-то образом унеслась прочь из ее рук.
Они выметнулись через сад на открытое пространство между двумя шпилями, Лукас - впереди, а задыхающаяся Карина - в нескольких дюжинах ярдов позади. Около шпилей, где исходящая из поселения дорога опускалась вниз по холму, стояла группа людей. На Карину небесными глазами немилосердно смотрело знакомое лицо. Артур. В поле зрения замаячила золотая грива Даниеля. Он усмехнулся ей, приводящей в замешательство дикой ухмылкой, в которой было слишком много веселья. На периферии, в нескольких ярдах в стороне, стоял с закрытыми глазами Генри, напряженный, его лицо было поднято к небу. Молоденькая девушка, почти подросток, стояла рядом с ним в идентичной позе. Справа - пожилая темнокожая женщина и другой мужчина, высокий и изможденный, имитировали их.
- Хорошо будет, если присоединишься к нам, - сказал Артур.
Лукас подошел, чтобы стать рядом с ним.
Вдали раздался громогласный звук, глубокий, гудящий, как будто кто-то, как на трубе, играл наутофоном.
Девушка со стороны Генри резко вдохнула, упала на колени и стала прерывисто дышать, с болью ловя воздух. Глаза Генри на мгновение открылись. Он вытолкнул свою руку и стиснул кулак:
- О нет, ты не сделаешь это.
Вдали раздался полный отчаяния и чистой боли крик.
Генри улыбнулся. Его лицо засветилось злорадством, таким шокирующим, что Карина сделала шаг назад. Он уставился вдаль:
- Что, не так весело подковыривать кого-нибудь своего же размера?
Крик продолжил звенеть все выше и выше, делая паузу на незначительную долю секунды, которую брала агонизирующая сущность, вынужденная глотнуть немного воздуха.
Упавшая за Генри девушка открыла свои глаза и поднялась на ноги. Пожилая парочка вышла из транса.
Генри повернул и дернул кулак, словно разрывая что-то пополам.
Крик умер.
- Спасибо, - сказала девушка.
- Все правильно. Но в следующий раз не забывай прикрываться, - сказал Генри. И повернулся к Артуру с докладом: - У них две сотни штатских, пятьдесят свиней, две батареи тяжелой артиллерии, шесть подразделений по двадцать пять человек и семь «ломщиков сознания». Минус один.
Он убил вражеского «ломщика сознания», поняла Карина. Добрый, застенчивый Генри раздавил его, но не раньше, чем заставил его помучиться.
- Слишком много, - кто-то пробормотал.
- Это масштабная бойня, - сказал Даниель.
- Также имеется, по крайней мере, один «демон», - добавил Генри.
Лукас резко принялся смеяться, самоуверенным смехом.