Тело раптора слушалось эльфа идеально. Видимо, процесс охоты и погони для него был естественным состоянием. Лавру вообще нравилась приобретенная им ипостась. Как только он менял сущность, звуки и запахи усиливались, становились ярче, и заставляли кровь бежать по жилам быстрее. Порой Лавру даже казалось, что быть раптором ему нравится гораздо больше, чем быть бельсом. Мощный двуногий хищник чувствовал себя в лесу уверенно, и мог никого не опасаться. Почти. Лавр резко остановился, вытянул шею и принюхался. И его звериная ипостась тут же подала знак, что отсюда нужно убираться. Причем быстро. Однако эльф ее слушать не стал. Тянувшийся за магом след смерти и так постепенно слабел. А если сейчас Лавр свернет и попытается обойти невидимую опасность, то он рискует потерять этот след совсем. Эльф пригнулся и медленно начал подбираться к неизвестной угрозе, изо всех сил пытаясь сдержать животную панику раптора. Лавр недовольно рыкнул. Менять ипостась в данный момент ему совершенно не хотелось. Если уж таящейся впереди опасности боится даже раптор, вряд ли она окажется по зубам бельсу. Однако деваться было некуда. Хищник, в теле которого он находился, двигаться вперед наотрез отказывался. Лавр принюхался и, сконцентрировавшись, сменил сущность.
Опасность не приближалась. Это хорошо. Потому что после долгого пребывания в ипостаси раптора собственное тело казалось Лавру непривычным. И неудобным. А это не радовало, поскольку от быстроты реакции и слаженности действий зависела его жизнь. Эльф потратил несколько минут, заново привыкая к собственному телу, и почти ползком двинулся вперед. Надо сказать, что от смены сущности ощущение опасности отнюдь не исчезло. Эльфийский инстинкт предупреждал Лавра о том же, что и инстинкт рапторов. Опасность была слишком большой, чтобы ее игнорировать. Однако ненависть к небельсу с талантом мага и желание отомстить за Эйлинн были сильнее страха. И Лавр продолжал ползти. То, что он ощущал, нравилось ему все меньше и меньше и, наконец, он остановился, как вкопанный. Дракон! Да сожрут его с потрохами небельсы! Это дракон! Лавр сделал глубокий вдох и постарался взять себя в руки. Однако спокойно смотреть на находившееся в нескольких метрах от него огромное существо было попросту невозможно. Дракон потрясал. Своими размерами, размахом крыльев, мощным хвостом… Лавр даже не помнил, когда он последний раз вообще что-то слышал о драконах. До сих пор ему казалось, что их существование — это порождение фантазии менестрелей. (А жуткий череп, висящий на парадном месте в тронном зале его величества Нортона, чья-то глупая шутка). Лавр был не прав. Определенно. Поскольку представший перед ним дракон был вполне осязаемой и смертельно опасной тварью. Эльф повел носом и скривился. Похоже, его желанию отомстить убившему брукс магу, сбыться было не суждено. Потому что небельс, не умевший чувствовать опасность, вышел прямо на дракона. И, похоже, закончил свой жизненный путь у него в желудке.
Однако дракон, подкрепившийся столь необычным небельсом, видимо, чувствовал себя не очень хорошо. Он рычал, отплевывался и терся животом о землю. Лавр перевел дыхание. Ему повезло. Если бы дракон не был так занят собственным здоровьем, он наверняка поживился бы еще и эльфом. Однако на сей раз погибнуть Лавру было не суждено. Дракона, наконец, вырвало и он, расправив крылья и тяжело поднявшись в небо, направился прочь от границ Мортии. Это радовало. Поскольку справиться с такой крупной и сильной тварью было мало кому под силу. Лавр проводил улетевшую рептилию взглядом и подошел ближе к остаткам его трапезы. Нда. Небельсу не повезло по полной программе. И никакая магия ему не помогла. Все, что осталось от убийцы брукс — несколько костей, лоскут одежды и какое-то украшение на золотой цепи. Лавр достал меч, поддел цепь, вытащил драгоценную побрякушку из кровавого месива и замер, боясь поверить собственным глазам. Это был тот самый медальон, который перенес эльфа в данный мир! Золотой круг с украшением в центре в виде красного камня. Лавр буквально кожей чувствовал магию этого древнейшего эльфийского артефакта. Немыслимо! Этого просто не может быть! Неужели медальон перенесся в другое измерение следом за Лавром? Но зачем? Эльф находился в недоумении. Разумеется, находка подобного артефакта была равносильна чуду. Медальон мог работать и как накопитель энергии, и даже как основа для создания целого мира. Вот только что с ним делать, Лавр абсолютно не представлял. Несмотря на то, что часть мощи медальона ему, как эльфу, была вполне доступна, смысла в данной находке для Лавра никакого не было.
— И зачем же ты снова встретился мне на пути? — бормотал эльф так и сяк разглядывая бесценную игрушку. — Предлагаешь еще раз перенестись в другой мир? Не вариант. Во-первых, я здесь уже обжился, а там все надо будет начинать с нуля. Во-вторых, не факт, что я опять ни на что не отвлекусь и не попаду куда-нибудь не по адресу. Наверняка, данное измерение — это еще не самое плохое, что могло со мной случиться. Да и потом… где я возьму представителей еще двух рас, согласных переместиться из данного мира, чтобы провести необходимый обряд на крови? И ладно бы еще был шанс вернуться в мое родное измерение, так ведь не получится же! Из-за дурацкого магического закона я попал под так называемый эффект зеркала. И теперь в моем родном мире живет мое же отражение. Или это я сам стал отражением? Да какая разница? Главное, что вернуться туда мне не суждено. А в другие миры меня пока не тянет. Ну и зачем тогда мне нужен этот медальон? Я ведь не маг, и кроме переноса между мирами больше никакими свойствами данного артефакта пользоваться не умею. Может, Террелу этот медальон отдать? А взамен стребовать с него что-нибудь нужное. Например, пожизненное снабжение дорожными артефактами. А что? Хорошая мысль!
Лавр осторожно завернул свою находку в кусок ткани, сунул ее в карман и двинулся в обратный путь. Террелу необходимо было рассказать и о напавшем на поселение брукс маге-небельсе, и об объявившемся рядом с границами Мортии драконе. Лавр, конечно, практически ничего не знал о драконах, но то, что данная тварь не ограничится одним визитом туда, где можно неплохо поохотиться — это даже он понимал. Возможно, маги, во главе с Террелом, смогут придумать какое-нибудь действенное заклятье против драконов. Иначе бельсов ждут очень и очень серьезные неприятности.
И кто бы мог предположить, что неприятности, в первую очередь, будут ждать самого Лавра! Самовольное преследование явно превосходящего его силами противника, а так же желание познакомиться с драконом поближе, вышли ему боком. Взбешенный безответственным поведением своего подчиненного, Ролум в качестве наказания отправил его на две недели на «бытовые» работы к магу-отшельнику. Лавр пробормотал сквозь зубы невнятное ругательство. Ни изображать из себя тренировочный объект для заклятий, ни полоть грядки ему совершенно не хотелось. Однако и спорить с Ролумом эльф не стал. Потому как было это дело совершенно бесполезным и далеко не безопасным. И все те, кто хоть раз видел оборотня в гневе, предпочитали больше на сие зрелище не нарываться. Хотя то, что Лавр не стал связываться с главой клана Охотников и качать права, отнюдь не означало, что он тут же отправился отбывать наказание. Вот еще! Настроение у эльфа было отвратительным и без этого. Настолько, что просто хотелось напиться. В хлам. И Лавр решил не отказывать себе в этом маленьком удовольствии. Он зашел в ближайший трактир и, заняв стол в самом углу, заказал себе выпивки.
— Кого я вижу! Лавр! — раздалось у него над ухом.
Эльф обернулся. Надо же… сколько лет, сколько зим… Лавр привстал, обменялся с гоблином рукопожатиями и жестом пригласил его присесть рядом. Форс не преминул этим воспользоваться, тоже заказав вина и нахально умыкнув один из бутербродов прямо из-под носа эльфа. Лавр ухмыльнулся и откинулся на спинку стула. Кажется, отвратительное настроение начало испаряться даже раньше, чем он на это надеялся. Находиться в плохом расположении духа рядом с Форсом было невозможно в принципе. Его нахальный цинизм и ядовитое чувство юмора могли подействовать даже на дубовый пень. Может, эта особенность была такой же генетической способностью гоблинов, как ощущение эльфами направлений? Лавр представления не имел. Ибо Форс был единственным гоблином, которого он знал. Причем, почему тот откололся от своего рода — оставалось тайной за семью печатями. Впрочем… Лавру это было абсолютно безразлично. Так же, как и клану Охотников, который принял гоблина в свои ряды. Магией Форс не владел совершенно, никаких фанатичных учений не разделял, а вот мечом махал так, что залюбоваться можно было. Да и внешность у гоблина была весьма примечательной. Здоровенный громила, вооруженный тяжелым двуручным мечом, производил бы впечатление, даже если бы был обычным человеком. Темная кожа, массивные рельефные плечи, острый, цепкий, умный взгляд, янтарно-желтые глаза без зрачка, узкие губы, небольшие клыки, заостренные длинные уши, украшенные кисточками и густая шевелюра коротко стриженных спутанных волос неопределенного ржавого цвета. Да уж, что ни говори, а выглядел Форс весьма колоритно. И с первого взгляда отнюдь не производил впечатления бельса, с которым можно завязать приятельские отношения. Однако характер у гоблина оказался куда более располагающим, чем его внешность. Через какое-то (очень недолгое, кстати), время все вообще позабыли, что Форс — пришлый. А Лавр (после одного рискованного совместного путешествия за головами особо отмороженного отряда небельсов) смог даже наладить с ним дружеские отношения.
— Какими судьбами? — поинтересовался Лавр, отбирая у гоблина свое блюдо с бутербродами.
— Да я здесь, недалеко, охотился на небельса, который истреблял вампиров.
— Ты тоже? — искренне удивился Лавр. — Любопытно… чем это вампиры так помешали небельсам?
— Понятия не имею, — буркнул Форс. — Но мне попался абсолютно безумный небельс. Представляешь, он все полы в склепе зачем-то чесноком натер и пытался напугать главу вампирьего клана серебряным ножичком.
— Так кого от кого ты спас в конце концов? — расхохотался Лавр, представив себе эту картинку.
— Какая разница? — отмахнулся гоблин. — Устал, как собака. Вот, решил заскочить, промочить горло. А ты какими судьбами?
— Лучше не спрашивай, — тут же посмурнел Лавр. — Такой день поганый выдался, что я решил неприятности вином залить, да самочкам хорошеньким глазки построить.
Форс фыркнул. Тоже мне, глазки построить… да зачем их строить, если на эльфа самки и так гроздьями вешались? Гоблин, правда и сам не мог пожаловаться на невнимание с их стороны, но Лавр просто бил все рекорды. Стоило ему только зайти в помещение, как все женщины, словно завороженные, смотрели в его сторону. А уж если эльф изволил кому-нибудь подмигнуть… пиши пропало! И дамам совершенно не мешали ни излишняя (на взгляд Форса) эльфийская худощавость, ни отрубленный кончик одного уха, ни потертый дорожный костюм наемника. А уж когда Лавр брал в руки лютню… конкурентов у него просто не оставалось. И ведь не скажешь со стороны, что это изящное создание, столь мастерски владеющее музыкальным инструментом, не менее мастерски владеет мечом. И что хрупкий (на неискушенный взгляд) Лавр на самом деле отличается недюжинной силой, отличной реакцией и нечеловеческой выносливостью. Помнится, Форс даже не поверил собственным глазам, когда субтильный эльф победил в тренировочном бою сразу двух Охотников. И когда сумел договориться с лесом, чтобы тот пропустил отряд тайной тропой. Впрочем… Лавр вводил гоблина в ступор одним только своим существованием. Он настолько был не похож на своих сородичей, что гоблин просто диву давался. Ну где вы видели эльфов-наемников?!
— И какие же это такие неприятности на тебя свалились, что ты решил вином их залить? — решил поинтересоваться Форс, ожидая услышать какую-нибудь совсем уж невероятную историю. Обычно вывести из себя эльфа было не так просто.
Лавр тяжко вздохнул, опрокинул еще стаканчик вина, и пустился в длинное повествование об Эйлинн, маге и драконе, от которого он сумел уйти по чистой случайности. А главное — об ожидавшем его наказании, которого эльф (по собственному мнению) совершенно не заслужил.
— Да ладно тебе… — отмахнулся гоблин. — Я на подобные наказания периодически нарываюсь. И ничего. Еще не умер. А к кому тебя отправили грядки полоть?
— А я знаю? Мне Ролум не сказал ничего. Придется завтра с утра к Террелу тащиться. Еще и от него нотации слушать. Думаю, что мага-отшельника для меня он будет искать лично. Причем такого, чтоб я это наказание на всю оставшуюся жизнь запомнил.
— Совет хочешь? — хитро улыбнулся гоблин.
— Есть идея? — оживился Лавр.
— Лучше. Есть знакомый маг, у которого я, собственно, и прохожу всегда наказания. Он, конечно, слегка сумасшедший, но уж грядки полоть он тебя точно не заставит. А мечом, я полагаю, ты и сам с удовольствием помашешь.
— А Террел?
— А что Террел? Напишешь ему покаянное письмо. Дескать, так и так, осознал, каюсь и еду отбывать наказание к Ханту.
— Хант — это твой маг? — уточнил Лавр. — А мне потом Террел голову не открутит?
— За что? Тебя наказали, ты отправился это наказание отбывать. Где сказано, что мага для этой цели тебе Террел с Ролумом найти должны?
— Хм… — задумался Лавр. Да нигде этого не было сказано. — А твой маг меня примет? — уточнил практичный эльф.
— Примет. Хант просто помешан на своих исследованиях. А эльфов, насколько я знаю, у него в коллекции еще не было. Он обрадуется тебе, как пьяница бутылке виски! Пойдем, я тебя провожу.
— Сейчас?! — поразился Лавр.
— А ты что, хочешь чтоб тебя Террел с утра дома застукал? Тогда ты от разговора с ним точно не отвертишься. И от предложенного им мага тоже.
Лавр пожал плечами, допил вино и встал из-за стола. Сейчас так сейчас. Хотя вряд ли их с Форсом состояние изрядного подпития было подходящим для того, чтобы идти к кому бы то ни было в гости.
Как ни странно, «облюбованный» гоблином маг жил не так уж далеко за городом. Форс с Лавром даже ни в одну заварушку умудрились не попасть. Хотя гоблин, явно бахвалясь, пару раз (слыша особо подозрительный шорох) вытащил из ножен меч. Лавр меч оценил. Смертельно-прекрасное произведение искусства гномьих мастеров-оружейников было хищным, мощным и светилось в темноте. И где, интересно, гоблин его откопал?
— Небельс один потерял… неосторожно… — ответил Форс на невысказанный вопрос.
— Нда? — ехидно улыбнулся Лавр. — Какой он рассеянный… был.
— Конечно, мой клинок не чета твоему, но тоже неплох.
Эльф невольно хмыкнул. И чего Форса так перемкнуло? С тех самых пор, как гоблин впервые увидел в бою меч эльфа и узнал о его свойствах (в том числе, о заклятье на верность), он просто потерял покой. И периодически делал эльфу предложения по обмену и покупке клинка. Лавр, разумеется, все время отвечал отказом, но Форс не сдавался.
— Ну, вот мы и пришли, — вздохнул гоблин, подходя к какому-то весьма скромному жилищу и разочарованно вкладывая меч в ножны. — Прошу.
Лавр оглядел небольшой каменный домик, не почувствовал ничего необычного, переступил порог и… замер. Потому что то, что он увидел, не укладывалось ни в какие рамки. Маг, к которому привел его гоблин, был полозом.
— Приветствую вас, — зашипел он. — Вижу, Форс, тебя опять наказали?
— Не, не меня. Моего друга. Его зовут Лавр.
— Хант, — вежливо кивнул головой полоз. — Ну, что ж, проходи. Эльфов среди моих подопечных еще не было. Это должно быть интересно.
— Всем до свидания, — тут же насмешливо попрощался гоблин и, подмигнув Лавру, буквально испарился.
— Присаживайся, — предложил Хант, не обращая на выходку Форса никакого внимания. — В своем доме я специально держу мебель, удобную большинству бельсов.
— А можно спросить, что меня ожидает? Форс ничего объяснить не удосужился, — осторожно поинтересовался Лавр.
— Я изучаю искусство боя бельсов, — пояснил Хант. — И сопоставляю боевые возможности разных рас. Мне хотелось бы создать идеального воина. Такого, которого никто не смог бы победить. Меня интересуют сами движения, быстрота реакции, приемы владения оружием. Если ты поделишься со мной своими знаниями и умениями — получишь то же в ответ. Возможно, приобретенные навыки смогут спасти тебе жизнь. Может быть — не один раз.
— Я весь во внимании.
— Нет, покачал головой полоз. — Сегодня слушаю я. Говоришь ты.
— О чем? — удивился Лавр.
— Ты должен рассказать мне о себе как можно больше. С рождения до сегодняшнего дня. Не исключая ни одной дороги, пьянки, драки или самки. Чем полнее и искреннее будет твой рассказ, тем точнее мне удастся настроить на тебя свою магию. Вот это сделает твою память острее, — Хант щелкнул кончиком хвоста, и огромный серебряный кубок, наполненный до краев какой-то синеватой жидкостью, осторожно подлетел к Лавру. Эльф вздохнул, но отступать уже было некуда. Он пригубил напиток и, распробовав, выпил его залпом.
— Неплохо! — оценил Лавр. — Не в каждом трактире такое есть.
— Я, почему-то, так и думал, что тебе понравится, — ехидно заметил Хант. — Закрой глаза, сосредоточься и постарайся вспомнить как можно больше.
Лавр сделал глубокий вздох, уселся поудобнее, сосредоточился и начал исповедь. Напиток Ханта действовал на память самым наилучшим образом. События выстраивались в голове в логической последовательности, и не грозили ни перепутаться, ни забыться. Разговор был долгим. Маг действительно задался целью узнать о эльфе как можно больше.
— Хорошо, — удовлетворенно прошипел Хант, когда Лавр, наконец, выдохся. — У меня есть спальня специально для гостей-бельсов. На сегодня все. Отдыхай. Завтра с утра я хочу приступить к изучению твоей манеры боя.