- Тогда - зачем?
- Ты не понимаешь? В этом же самый кайф! Ну, ничего, потом поймешь, когда прыгать сам будешь.
- Кстати, нас в тот момент еще и фотографировали. Кадры получились - исключительные, - добавила я.
- Все-таки у нас такие сумасшедшие виды отдыха не приняты, - с удивлением посмотрел на нас Рэм. - Все... чинно. Пешие прогулки, верховая езда.
- Круто, - восхитился Паша. - Я вот все хотел верховой ездой заняться серьезно - мне нравится. Но... И времени не хватает - занятия фехтованием у меня шесть раз в неделю. Плюс сборы, плюс соревнования. Да и стоит это удовольствие... Не по-детски.
- Ты на юге, пока мы были в отпуске две недели, с лошадей не слезал, - покачала я головой, - так что не прибедняйся.
- Почему не слезал? - возмутился Паша. - Я ведь и кушал, и спал. Да и мы по реке сплавились. И на водопадах были. А то, что ты в беседке сидела на ферме и книжку читала, пока я занимался - так это ты лошадей боишься. Кто ж тебе виноват.
- Не то, чтобы я боялась, - не согласилась я под насмешливый взгляд сына. - Просто я не понимаю удовольствия в отбитой пятой точке. И предпочитаю пешие прогулки. И танцы.
Рэм, услышав от меня про пятую точку, посмотрел недоуменно, словно не поверив, что я могла произнести такое.
- Все же вы совсем другие... - проговорил он, наконец. - И отношения у вас... проще. И слова вы так не подбираете, как положено... у нас.
- И это плохо? - внезапно в голосе Паши прорезалась серьезность.
- Не знаю... Но таким отношениям, как у тебя с мамой, я просто завидую.
- А разве у тебя... - опешил Паша.
- Нет-нет! - стал оправдываться юный герцог, наткнувшийся еще и на мой недовольный взгляд. - Вы не подумайте... Мы с мамой. И с отцом...
У него перехватило дыхание - он вспомнил, что отец погиб, а мать рискует собой, чтобы вернуть себе обратно свою страну.
Мы все замолчали, уставившись в золотисто-алые угли костра.
- Отец и мать - самые близкие мне люди. Но... мама никогда не забывала сама, и не давала забыть другим, что она - прежде всего - герцогиня Реймская. А я - прежде всего - ее наследник.
- И как это проявлялось? - спросил Паша.
- У нас все жестче, чем у вас. Не так, конечно, как в Османском ханстве или в той же империи Тигвердов, но... Такие посиделки у костра с моей мамой попросту не возможны. Или... сплав на лодке. Да и разговоры ни о чем - как вы их называете - по душам? Такое тоже сложно представить. И я никогда не думал, что это так... тепло.
Крупные сияющие алмазы звезд смотрели на нас - троих беглецов - и, казалось, что сочувственно подмигивали.
- Кажется, что в этом мире не осталось никого, кроме нас троих, - прошептал Паша.
- А скрываться надо там, где много народу, - задумчиво протянула я. - Знаете, по принципу листьев в лесу - когда их неисчислимое количество - сложно найти нужный.
- Может, в Москву? - предложил Паша.
- Здраво, - уважительно посмотрела я на сына. - Столица нашей родины... Там людей столько, что вполне могут пропасть и еще трое.
- Столица - это хорошо, - проговорил Рэм. - Только если преследователи поняли, что я в этом мире, то меня тут найдут. Дело времени. Причем не слишком долгого. Но идея с какой-нибудь столицей...
- Ты не забывай. Нам еще и легализоваться надо, - скривилась я.
- Это я помню.
- А если пойти от противного... - начал размышлять Паша. - Рэм, вот где тебя искать никогда не будут?
- Не знаю, - растерянно сказал юный герцог.
- Ну... Есть место, которое ты настолько терпеть не можешь, что никогда бы туда не сунулся?
- Империя Тигвердов, - не задумываясь, отрапортовал наследник Реймского герцогства. - Наши восточные соседи.
- Вот, - подвел итог Паша. - Значит, нам туда и надо.
- Постой, - попыталась остановить я сына в его замыслах. - Это же соседняя страна. Рэма могут опознать. А проблемы с языком... А одежда. И мы с тобой, сын, не умеем себя держать, как там положено...
- Последнее, как раз, не проблема, - заявил Рэм. - Спины вы держите ровно, если Павел последит за речью и за манерами по отношению к вам, миледи, то... Все вполне может получится. К тому же, если мы прибудем в столицы империи откуда-нибудь из Западной провинции, то наше легкое несоответствие и акцент спишут на провинциальность. Что касается того, что меня опознают... У нас не так распространены фотографии, как у вас. В газетах разве что. Но я уверен, что там мой портрет не печатали. Особенно в имперских. Они вообще интересуются лишь собой.
- Не то, чтобы меня волновали средства массовой информации, - хмыкнула я. - Скорее, служба безопасности. Разведка. Вот у них твои портреты точно имеются. Как и изображения правящих домов по всему миру.
- Разведку еще надо заинтересовать, - скривился Рэм. - И потом. Я могу слегка изменить внешность. Стать больше похожим на Павла и вас. Главное, когда мы встретим мага...
- Не пропалиться! - радостно поддержал его мой сын.
- Да... - вздохнула я. - И ничего в Штирлице не выдаст советского разведчика, кроме буденовки, парашюта и кирзовых сапог.
- А? - не понял мой сын.
- Ты за речью следить будешь, говорю? - пояснила я ему. - Тебе же русским языком объясняли - говоришь без молодежного жаргона!
- А кто такой Штирлиц? - поинтересовался Рэм.
- Разведчик, - хором ответили мы с Пашей.
- Кино такое есть, - добавил мой сын. - Классное!
Мы с Рэмом зарычали синхронным хором.
- Хорошее, - поправился мой невозможный отпрыск.
- Жаль, что у нас фильмов нет, - покачал головой Рэм. - Это ваше изобретение. Как и Интернет.
Я вздохнула. Как бы мне хотелось уверенно сказать вслед за Пашей - как только все закончится - и непременно хорошо - так мы сразу... И гостить в герцогство, и смотреть фильмы - и обязательно "Семнадцать мгновений весны". И на шашлыки... Обязательно настоять, чтобы мама Рэма к нам присоединилась. Положено это там у них - не положено - не важно...
- Все это будет, - словно прочитав мои мысли, серьезно сказал Паша. - Не переживай.
- Только надо хорошо все обдумать, - отозвался Рэм. - И просчитать.
Мое материнское сердце сжалось от гордости. "Надо же... Взрослые совсем!" А вслух я сказала:
- Тогда давайте просчитывать. Что нам надо? Знание языка, манер.
- Одежда, - добавил Паша. - Легенда.
- В смысле? - опять не понял нас юный герцог.
- Легенда - это то, что мы будем рассказывать всем. Кто мы, откуда мы. Как нас зовут, - пояснил Паша.
- А как мы будем выкручиваться с документами? Паспорта, подорожные, виды на жительства. Что нам может потребоваться?
- Это все как раз решаемо, - покачал головой юный герцог. - Дворяне империи имеют право путешествовать по своим надобностям, не отчитываясь ни перед кем. По крайней мере, официально. Знание языка - дело наживное. В саквояже, который мама оставила есть кристаллы с заклинанием на изучение любого языка. На имперский - он весьма отличается от вашего - я их настрою легко. Я говорю по-имперски.
- Класс! - восхитился Паша. - Мне бы такой на английский. Особенно когда мы неправильные глаголы сдаем.
- Молчи уже, ленивец! - возмутилась я. Нелюбовь сына к изучению иностранных языков меня всегда раздражала.
Рэм посмотрел на нас снисходительно, как взрослый на расшалившихся детей, и продолжил:
- Что касается одежды и, кстати говоря, денег, то это все есть в саквояже. Остается главная, на мой взгляд, проблема.
- Какая? - спросила я.
- Что нам делать с вашими волосами?
И юный герцог недовольно уставился на меня.
- А что с ними не так?
Я как раз перед первым сентября приводила себя в порядок после отпуска. И стрижку свеженькую делала - любимое каре длиною до плеч, и мелирование, чтобы кое-где прорезавшуюся седину скрыть.
- У нас так не ходят, - пояснил мне Рэм. - Женщины волосы, по-моему, вообще не стригут. И таких прядей ни у кого я не видел.
- Точно, - сказала я. - Рэм, ты умница, что обратил внимание.
- Только что нам теперь делать? - спросил Паша.
- Надо посмотреть, что у мамы в саквояже есть. Может, что-то и удастся использовать. Я бытовой магией до такой степени, чтобы отрастить волосы нужной длины, не владею.
- Ладно, - поднялась я. - Костер прогорел, мы вроде определились. Пошлите спать. Утро вечера мудренее. Завтра начнем готовиться.
Утро началось с того, что я почувствовала себя как-то странно. Голова была не моя - по крайней мере, слушаться меня и отрываться от пола, на который мы и покидали спальники, она не собиралась. Я попыталась хотя бы повертеть ею, но уткнулась в волосы.
Они были повсюду. И, кажется, еще и шевелились. Мое сердце ухнуло вниз, потом взлетело, затарахтев, куда-то к горлу. А потом я заорала.
Услышала шум слева и справа. Крик Паши:
- Мам, что это?!!!
- Что со мной?! - вторила я в панике.
И тут раздался смущенный голос Рэма:
- Простите меня. Это я ночью...
- Объяснения после! - зарычала я. - Прекрати это! Они шевелятся!!!
- Волосы просто растут, - пояснил юный маг. - Не бойтесь. Сейчас я что-нибудь придумаю...
Я рассматривала себя в зеркало. Старое, мутное. То, что нашлось в заброшенном доме.
Ну, что ж... Должна отметить, что у герцога Реймского получилось не плохо. Грива роскошных волос - необычного теплого медового оттенка. Может, оттенка янтаря, с золотистым отливом на свету. Я до этого времени обходилась достаточно невнятным темно-русым оттенком, который уже несколько лет как приходилось закрашивать из-за ранней седины. Кстати, теперь она исчезла. Длину волос мы оставили по пояс - остальные мы обстригли, как только Рэму удалось отменить заклинание, и волосы перестали расти, как сумасшедшие.
В минусе была истерзанная нервная система, но что делать... Еще одним минусом было то, что я понятия не имела, что делать с такой длиной волос. Косы у меня были в школе, до девятого класса, пока я еще занимала танцами. Потом я все безжалостно обстригла.
И что теперь? Как там женщины волосы носили? Без челки, но спереди изящными локонами, а остальное убирали шпильками или гребнями. Как-то так. И, надеюсь, чепцов замужние дамы не надевали, а то это будет слишком тяжело для моей и без того истерзанной нервной системы. Кстати, а где мне взять шпильки?
Я вздохнула.
- Ладно, не переживай, - сказала я Рэму, который ходил прибитый после своих ночных подвигов. Он расстроился, что перепугал меня. - Просто в следующий раз предупреждай.
Нашему беглецу попросту не спалось после всех наших разговоров, он и решил, что мысль поколдовать перед сном - хорошая мысль. В результате я обзавелась нужной длиной волос, а Паша с Рэмом - поменяли оттенок волос. И у одного, и у второго они стали такими же, как и у меня. Кроме того, Рэм чуть подправил свои черты лица. И их с моим сыном вполне можно было принять за двойняшек.
- Давайте разбираться с языком, одеждой и тем, кто мы такие, - распорядилась я после завтрака.
- Язык лучше учить во сне. Будет и эффективней, и безболезненней, - с извиняющимися интонациями проговорил Рэм.
- Хорошо, - согласились мы с Пашей. - Значит, когда мы уснем...
- Я все сделаю.
- Легенда? - спросил мой сын.
- Обедневшие дворяне из Западной провинции Империи Тигверда, - было видно, что Рэм ночью не только колдовал, но еще и много думал. И теперь был готов представить все, что навыдумывал. - Вы - вдова... Иначе не объяснить, как вам одной разрешили уйти из дома. Да еще и вместе с сыновьями.
- Согласна, - кивнула я. - А зачем мы прибыли в столицу?
- Вы привезли нас в Роттервик, чтобы пристроить куда-нибудь. В учебное заведение. Или же на службу. Чтобы мы не прозябали в провинции. Чтобы у нас появился шанс.
- Это ты хорошо придумал, - потеребила я сережку. - Только вопрос с учебными заведениями. У вас когда начало учебного года?
- Осенью, - ответил Рэм. - Так же, как и у вас.
- Так чего же мы сорвались, когда учебный год уже начался? Логичнее было бы летом, к вступительным экзаменам.
- Вы не обязаны объяснять. И у вас не имеют права требовать объяснений, - начал Рэм.
- Допустим. Но ведь наша задача - не привлекать к себе внимания. А вот настолько глупая - даже и дворянка... Что едет пристраивать своих детей, когда все уже учатся...
- Такое может запомниться,- кивнул Паша.
- А если у вас конфликт с родственниками после смерти мужа? - обдумав, заговорил Рэм. - И вы уехали, чтобы все попробовать начать сначала...
- Вот это мне уже нравится. И можно будет упомянуть, что мы хотим подготовиться к поступлению в столичное учебное заведение на следующий год, - продолжила его мысль я.
- А какая у нас будет фамилия? И имена? - спросил Паша.
- Ваша матушка так и останется Вероникой - такое имя есть у нас, - ответил юный герцог. - Я - Рэм, а ты будешь Паулем.
Мой сын скривился.
- По-моему, звучит ужасно, - и он противно протянул. - Па-а-ауль. Фу.
- Привыкай, - отрезала я.
- Ладно, - недовольно кивнул сын. - А фамилия?
- Она может быть выдуманной. Дворяне, которые вышли из своих родов, так делают.
- Тогда Лиззард, - хмыкнул Паша.
- А при чем тут ящерица по-английски? - удивилась я.
- Мааам, ты что, не помнишь, сколько я этого зверька учил в четвертом классе. И никак запомнить не мог. Пускай будет.
Мы с Рэмом переглянулись и кивнули.
- Теперь - одежда, - герцог потянулся за небольшим саквояжем, который оставила ему мама, когда уходила.
Я все восхищалась этим "тревожным чемоданчиком". Несмотря на небольшие размеры, так было все! Видимо к варианту, что нужно будет убегать и скрываться, в герцогстве подходили серьезно. Одежда, деньги, драгоценности, оружие... Трости, перчатки и всякая мелочь... Теперь же мы наблюдали, как Рэм извлекает оттуда два комплекта мужской одежды и один - женской.
- Нет, - застонал Паша, рассмотрев то, что ему придется надеть. - Только не говорите мне, что это - чулки.
- Именно так, - насмешливо хмыкнул Рэм. - Чулки и туфли. Или же чулки, на которые надевают сапоги.
А я смотрела на платье, которое предложили мне. И про себя ругалась - ну вот почему из всех вариантов моды в империи Тигвердов было принято носить то, что как две капли воды походило на ампир начала XIX века. Нелепые платья-ночнушки с поясом под грудь. Всегда полагала, что, как только надеваешь такое, оно сразу прибавляет тебе килограммов пять. А мне, с моей наличиствующей грудью да моим весом, далеким от аннорексии. Упорно на пять килограммов больше положенного.
Вздохнула. Попыталась одеться. Намучилась с нижним бельем. Корсет - вещь неудобная. Отметила, что в этом варианте крючки на платье, как и шнуровка на корсете, были спереди - видимо, герцогиня прекрасно понимала, что прислуга не всегда может оказаться рядом, чтобы помочь.
Оглядела себя. Расстроилась. Вспомнила, что английская актриса, которая снималась в фильме "Гордость и предубеждение", выглядела пышечкой в подобной красоте, а она была от силы сорок шестого размера - если переводить на наши. И успокоилась.
Сделала несколько шагов. Мда... Не джинсы, что и говори.
Вышла к мальчишкам, споткнулась у порога за подол.
- Да... к этому всему надо привыкать, - глубокомысленно изрек Рэм, со смехом в глазах глядя на возмущенного Павла в бархатном камзольчике, штанишках по колено и беленьких чулочках.
- Слушай, - закралось у меня нехорошее подозрение. - Если сопоставлять с тем, что носили в нашем мире... То у мужчин уже были длинные брюки. А такой наряд был, скорее, для бала. Не так ли?
Рэм расхохотался.
- Конечно. Но Пауль в нем... Неотразим.
- Я тебя урою! - заорал "неотразимый" Пауль.
Мы с Рэмом хором рявкнули на него:
- Следи за речью!
- Ты же теперь Пауль Лиззард, - добавил Рэм. - Вот и соответствуй!
ГЛАВА 4
На последнем совете в нашей избушке было решено появится в городке Триммс, который находился на расстоянии одного перегона от столицы. Именно через этот городок проходил тракт, связывающий столицу с Западной провинцией. Рэм говорил, что городок шумный, многолюдный и бестолковый.