— Не говорит, потому что не знает. Сюда корабли раз в пять лет заглядывают. А может, и за десять лет ни один не зайдет. Нечего здесь кораблям делать.
Лорис прижала кулаки к ушам, не желая ничего слышать.
— Страшно? — сочувственно спросила Рата и присела на корточки. — Меня саму в ужас кидает. Сидеть нам здесь, не пересидеть. Даже представлять не хочется. От солнца, да ветра черными станем, волосы от ветра повылазят. Да еще работать без конца придется. Мыслимое ли дело, такого сильного милорда прокормить? Ладно мы с тобой — нам много не надо. Думаешь, легко раковины собирать? Они, конечно, питательные, да Морку на один прикус. А с водой как? Пойдет дождь, наберем. Но много ли? Он ведь будет пить, сколько хочет. И голову наш милорд повредил. Видела, как его шатает? Может он в себя и придет, только как узнаешь, что в мозгах у хозяина? Что ему стоит руку протянуть да шею мне свернуть? Ну, потом, когда вы вдвоем останетесь…
— Заткнись! — взвизгнула Лорис. — Не смей меня с собой ровнять! Он мной пользуется, и потому…
— Конечно, — печально согласилась Рата. — Ты дивной красоты женщина. Я таких и не видала. Только если не будет дождей дней десять, тогда вряд ли милорда на случку потянет. Про морскую жажду много чего рассказывают. Пытка из пыток. Тут больше ляжек сладких твоя кровь милорду приглянется. В тебе-то ее побольше, чем во мне. А кровь, говорят, жажду очень даже утоляет.
— Заткнись! — рыжая замахнулась кулаком в кольцах. — Ты свою задницу спасти норовишь. Думаешь, я не понимаю?! В тебе-то ему какой прок? Хоть завтра удавит.
— Оно так, конечно, — Рата горестно вздохнула. — Но может, погодит? Я ведь не без пользы служу. Вот, ракушек набрала. Лодку в спокойную погоду на воду спустить смогу. Лесы плету, да и рыбу ловить умею.
— Это он и сам умеет, — убежденно сказала Лорис. — Он по крови моряк.
— Понятное дело. Только он подраненный нынче. Я ему пригожусь.
— Не смей меня подначивать! Я убивать его не буду.
— Да я уже поняла, — рассеянно сказала Рата, глядя на простор моря. — Нравится он тебе. Как на такого знатного кобеля руку поднять?
От пинка успела увернуться. Лорис в бешенстве замахнулась другой ногой:
— Заткнись, мурловка черная! Ненавижу я его! Ненавижу! Босяк грубый, тварь немытая. Как сальной тряпкой пользуется. Я настоящих господ ублажала. За меня в «Померанцевом лотосе» полновесным серебром платили и руки благодарно целовали. А этот кабан бесчувственный. Разве он тонкую любовь понимает?
— Да уймись ты, — пробормотала Рата, обеспокоенная безумным видом рыжей красавицы. — Он же мужчина видный, храбрый. Любая женщина такого хозяином с радостью признает. Я ведь о том говорю, что дикий он. Переломает в страсти ночной косточки, да и позабудет.
— Другого-то здесь нет, — прошептала внезапно обессилившая Лорис. Села на камень, поток рыжих волос закрыл лицо.
— А вот и есть!
Лорис только зыркнула сквозь свой занавес.
— Маг-то не утоп, — торжествующе объяснила Рата.
— Как не утоп?! Он же на корабле запертым остался.
— Я тоже осталась, — снисходительно напомнила девчонка. — Как вы удрали, он на корме возник. Хохочет. Великий маг и шутник милорд Трайглетан. Ему с людьми играть, что нам орешки щелкать. Жуть до чего лицедейный. Меня вот, по чистой прихоти спас, — гордо заключила Рата.
— Врешь! Зачем ему тебя спасать?
— Я ему приятное сделала. Он девочек юных часто в жертву приносил, ну и привык баловаться с молоденькими. Спокойный мужчина, снисходительный. Только мясо у него шибко холодное. Но я хорошо все сделала. Может, еще придет.
— Придет? — с отвисшей челюстью Лорис выглядела не такой красивой. — Он? К тебе? А сейчас он где?
— Кто знает? Он же маг, — с достоинством объяснила Рата. — Я так понимаю — ему день, что нам один вздох. Может сутки в каюте недвижно просидеть, может вмиг здесь очутиться. Наверное, сейчас на «Скакуне» в своей каюте полеживает. В капитанской-то вы все испоганили. Я его хотела там на постель усадить — побрезговал.
Лорис потрясенно молчала.
Рата хотела добавить, что магу мертвяки во всю прислуживают, но вовремя остановилась. И так завралась до смешного. Вот спросит сейчас, как некромант великий соплячку до скалы донес? Что сочинить-то? Подмышку подхватил? Или на дохлую акулу посадил? Тогда уж красивее скелет стурворма приплести. Нет, слишком громоздко получается.
— Он что тебе сказал? — сдавленно спросила Лорис.
— Что ему со мной говорить? Я же так — щелка мелкая. Обмолвился, что места здесь просторные и свободные. Забавно ему, как такие клопы, как мы, на скале возиться будут.
— Врешь! Не мог он меня клопом назвать! И вообще, ты мне все врешь бесстыдно. Кыдра костлявая! — сорвалась на визг Лорис.
Рата только вздохнула печально и отошла. Пусть рыжая умишком пораскинет. Если у нее в башке что-то из мозгов вообще осталось. В байку, наскоро слепленную, почти поверила. Хм, был на Клыке один капитан бешеный, теперь и эта красавица с ума сходит.
Сидела Рата на солнышке, пыталась ободранный подол рубашки в порядок привести. Жаль, иголки с ниткой не имелось. Шила Рата всегда кривовато, но сейчас бы постаралась. Рубашка — единственная одежка, подол вмиг обтреплется.
Пыхтение капитана услышала издали. Поднимался Морк тяжело, наконец, взобрался на площадку. Пошатываясь сел на камень, даже до разостланной парусины не дотащился.
— Ой, милорд! — сказала Рата, присаживаясь на корточки подальше от мужчины. — А я раковин принесла.
Морк мутно глянул на жалкую кучку мидий, прохрипел что-то ругательное и вытянулся на камне. Лорис поднесла ему воды. Капитан выпил, раскашлялся, посмотрел в небо и закрыл глаза.
Рата переглянулась с рыжей.
Морк полежал, потом не открывая глаз, прохрипел:
— Дай-ка еще попить.
Лорис присела рядом, поднесла к запекшимся мужским губам оловянную кружку:
— У нас, хозяин, бочонок уже полупустой.
— Воду я нашел, — сказал Морк, жадно выхлебав кружку. — И укрытие. Радуйтесь, шлюхово семя. Сейчас передохну, пообедаем, да переселяться будем. Здесь торчать дурость одна — не место для стоянки.
По случаю хорошей вести Рата получила на обед два сухаря, мидию-недоростка и целую кружку воды. Жить было можно.
Морк кратко изложил план. До нового убежища можно было добраться только на ялике. Капитан собирался первым делом переправить вещи, потом перевезти Рату с собранным девчонкой «ужином». Последним рейсом переправить свою рыжую ценность.
— Хорошее убежище милорд отыскал? — осмелилась заикнуться Рата.
Пнуть девчонку Морку было лень, только швырнул пустой ракушкой:
— Еще пискни, цыплуха лохматая. Ты где черный плащ потеряла? Я точно помню, — был он в ялике. Оторву руки дырявые.
— Милорд, я же все забрала. Вы сами видели.
— Тварь, — устало буркнул пират. Сунул под голову кулак и засопел.
Гад здоровый. Рата покосилась на него и принялась смотреть на пустынное море. Солнце слепило так, что глазам больно. Даже не верилось, что ночью зуб на зуб не попадал.
Лорис, стараясь двигаться бесшумно, собирала вещи. Скатывала плащи, вдруг замерла. Сняла с ткани седой волос. В ужасе взглянула на девочку. Рата многозначительно кивнула. Лорис смотрела-смотрела на волос, потом пустила его в порыв ветра и закрыла лицо руками.
Рата отвернулась к обрыву и очень постаралась не ухмыляться. Ага, угадала красавица — самый некромантский волосок. В смысле, давно мертвый. С черепа, что геройским ударом плаща был сшиблен. Ну, Лорис, понятно, немного не то подумала. Откуда ей знать, что пышная борода Трайглетана на дно вместе с коггом отправилась?
Хозяин немного отдохнул-подремал. Взялись за дело. Спускались медленнее сонных черепах. Морк на ногах держался неуверенно. Девушки почтительно следовали за господином, волокли вещи. У расщелины Лорис воззрилась на остатки костей. Рата жестами показала, откуда лезли мертвецы, потом ткнула рукой вверх — вот оттуда с кручи маг за схваткой наблюдал, представлением забавлялся. Лорис принялась кусать накрашенные губы.
Рата помогла вытолкнуть за прибой нагруженный ялик.
— Жратвы наберите, — приказал Морк, взмахивая веслами. — Я живо вернусь.
Лодка ушла за камни, и Рата полезла в воду — шарить по скользким бокам камней.
— Ты далеко не уходи! — сказала с берега обеспокоенная Лорис. — Мало ли, что.
— Если ты насчет мага, так чего беспокоиться? Он наверняка нас видит. Тут, кроме нас, да мертвяков, забав мало. Захочет — загубит нас, захочет — внимание окажет. Чего волноваться? Против него не попрешь. Это только наш Морк колдуна тупостью своей веселит.
Лорис топталась у прибоя, а Рата, обрывая шершавых мидий и складывая в подол, потихоньку удалилась за камни. Здесь живо окатило с головой. Девчонка отплевываясь пробралась ближе к скале — теперь от бухты ее прикрывали обломки скалы.
— Трайглетан! Здесь ты? Высунься на мгновенье.
Волны били в груду камней, рассыпались брызгами. Пришлось повысить голос. Наконец, из-за камней высунулась лысая голова. Рата призывно махнула рукой. Колдун, настороженно озираясь, приблизился. Не смотря на возраст, ползал он по камням не хуже краба. И, видно, обжился в этом шумном влажном закутке.
— Морк убежище нашел, — объяснила Рата. — Переселяемся.
Трайглетан кивнул — уже догадался.
— Сейчас этот урод меня повезет. Девка останется. Покажись ей.
— Зачем?
— Я ее в союзники вербую. Ты великий колдун. Вездесущий. На тебя одна надежда. Сыграй настоящего некроманта.
— А если она выдаст?
— Ты здесь жить хочешь? Или в убежище? Сыграй. Или у тебя в здешней мокроте живо жабры с клешнями отрастут.
— Я попробую.
— Ага, только в плащ закутайся, — Рата с сомнением окинула взглядом тощую фигуру некроманта. Без бороды совсем не тот стал маг.
Кое-как Рата выползла на берег, высыпала из подола ракушки. Тьфу, бедро опять поцарапала. Нужно сетку какую-нибудь сплести для добычи.
Лорис сидела на камне, все оглядывалась.
— Утопленники прямо здесь на вас напали?
— Да. Как полезут из воды, — ужас! Здесь их полно. Вон сейчас какой большой череп на меня из-под воды смотрел. Пристально так.
Лорис передернула плечами:
— Ты, мурловка, зачем меня пугаешь? Если б мертвяки в воде были, ты бы не полезла.
Рата снисходительно сплюнула:
— А деваться куда? Кушать-то хочется. Мертвяки ведь без приказа Трайглетана нас не тронут. Маг здесь хозяин. Я уж смирилась. Мне он пока ничего худого не сделал. Разве что ублажать его страшновато.
Лорис хотела что-то сказать, но Рата полезла обратно в воду. Пугать красавицу забавное развлечение, но и насчет пропитания позаботиться нужно. Здесь кормить «крысишку» никто не собирается. Скорее уж наоборот. Мидий, гады, жрут исправно.
Морк вернулся усталый, с трудом удерживал ялик в прибое. Рата сновала туда-сюда, грузила сушняк и сухие водоросли.
— Господин, вы бы меня сначала взяли, — не выдержала Лорис.
Капитан помотал головой:
— Ты тяжелее. Сначала дрова и Крыса. Боишься, что брошу, что ли?
— Страшно здесь одной, милорд.
Морк хмыкнул:
— В пещере ты тоже трястись будешь. Уж грейся пока на солнышке.
Капитан греб молча. Рата тоже помалкивала. Сразу видно: не в себе пират — голова у него раскалывается. Как бы не утопил. Сидеть Рате было неудобно, в крошечном ялике грудой торчали сухие сучья, а мягкие водоросли оказались под ними.
По правому борту вздымалась высоченная скала. Рата задирала голову так, что шею ломило. Крут Клык, и подступиться к нему трудно. В открытый бок гигантской скалы яростно били волны, разлеталась пена.
— Вон туда, Крыса, смотри, — прохрипел Морк. — Сейчас высадимся. А будет волнение посильнее, придется башкой рисковать. Зато нора надежная здесь есть.
Рата увидела несколько крупных обломков, давным-давно рухнувших сверху. Выше этого «причала», на высоте двух человеческих ростов виднелся темный провал. Пещера.
Морк осторожно подвел ялик. Уперся веслом, не давая хрупкой лодке удариться о камни.
— Прыгай, Крыса! Да, живее! Чего глазеешь?
Рата перебралась на камень. Начала перебрасывать на скальный уступ дрова. Морк торопил. Удерживать лодку ему было нелегко, да видать, еще за свою сисястую драгоценность волновался.
— Наверх поднимайся. Сушняк дальше перебрасывай. Да не трясись, там мертвецов нету. Я смотрел.
Взбираться оказалось не так уж трудно. Обломки лежали, словно наклонные ступени. Повыше ступени, и правда, оказались грубовато выдолблены. Рата забросила охапку сучьев, поднялась в сумрак. Под вечер солнце озаряло Зуб с противоположной стороны, и в пещере царила мрачная тень. Журчала вода, но было сухо. Недурную пещеру Морк выискал.
Собственно, это была не совсем пещера. Разумные люди делали. Или нелюди. Прямоугольное закрытое пространство упиралось в завал. Свод — рукой не достать. Похоже на штольню, что стуканцы-рудокопы роют. Рата, правда, на рудниках никогда не бывала, но рассказы слышала. Но здесь, видимо, очень крупные стуканцы работали. Или все-таки люди? Со стороны моря пещеру когда-то закрывала стена. Еще видны ее осыпавшиеся остатки, к скальному массиву примыкал фрагмент с единственной сохранившейся бойницей. Дальше из стены под углом торчит металлическая труба, из нее журчит тоненький ручеек, — падает в прорубленный в полу колодец. Рата попробовала воду, — пресная. Прямо в стене колодца скобы железные, — лестница? Из глубины тянет влагой. Исследовательница прошла до завала, — от входа до тупика шагов двадцать. Должно быть, до обрушения штольня гораздо дальше тянулась. Сейчас не протиснуться, — обломки огромные, а между ними все щебнем забито. Рата потрогала торчащий прямо из стены ржавый крюк, — этот-то зачем? Скотину здесь привязывали, что ли?
Рата вернулась к трубе. Рядом виднелся узкий проем, ступеньки вели вверх. Интересно, откуда пресная вода берется? Когда-то Дурень рассказывал — бывает, воду далеко прямо по трубам перегоняют. Ну, для лордов и господ настоящих. Пьют они ту далекую воду и даже ванны принимают. Может, и здесь так?
Рата на всякий случай вынула из башмака кинжальчик. Тишина пещеры нагоняла неуверенность. Вроде, и море рядом, а рокот прибоя будто издалека доносится. Впрочем, лестница поднималась не слишком высоко. Забрезжил дневной свет, и узкий проход вывел девушку на просторный балкон. Вернее, не балкон, а бассейн. Здесь выдолбленный в массиве скалы резервуар собирал дождевую воду. Торчали обломки искореженных ржавых труб. Свод когда-то рухнул, обломки лежали прямо на дне, но вода исправно копилась, чтобы потом медленно вытечь в пещерный колодец. Рата с любопытством посмотрела на металлические прутья, в изобилии торчащие из камня. Любили древние люди всюду железо совать. Видно, цены ему не знали.
Когда прибыл ялик, Рата успела сложить сучья и перенести водоросли. С лодкой пришлось повозиться. Общими усилиями подняли ее на уступ. Рата прикинула, что в одиночку поднять ялик нечего и думать. Где-то в другом месте придется якорную стоянку устраивать.
Лорис была сама не своя. Тупо осмотрела пещеру, слабо поинтересовалась:
— Господин, а кто здесь жил?
— Демоны их знают, — прохрипел Морк. — Хорошо, что передохли все. Видно, большой замок был.
— Милорд, а почему замок? Тут вроде дыра только одна, — поинтересовалась Рата, подтаскивая камни для кострища.
— Глаза разуй, замухрышка, — посоветовал пират, обессилено садясь на охапку покрытых парусиной водорослей. — Скалы раньше одним островом были. Я у соседнего Зуба проплыл. Там тоже пещера есть. Только высоко, не добраться с воды. И тоже железки с камня свисают. Замок на всем большом острове стоял. Потом скала лопнула и провалилась. Землетрус, должно быть, прошел. Или еще что.
Морк спал. Над морем стемнело. Рата экономно подкармливала костер. Испеченных мидии уже съели. Самых крупных оставили хозяину, но он так и не проснулся.