— Был.
— Вот в чем дело! И все равно бред. Зачем тебя заставили быть медиумом? Чтобы ты свидетельствовал сам против себя?
— Угу.
— Но почему бы тогда просто не вызвать тебя в суд и не допросить по-человечески? У них же есть штатный чтец мыслей! Или просканировать память — это вообще элементарно...
— Я же гранд, — устало сообщил Альва. — Гранды подсудны только другим грандам. Дознаватели из амирской тайной канцелярии к таковым, естественно, не относятся. Гранды также не могут подвергаться ни допросам, ни чтению мыслей. Единственное исключение — официальное обвинение в государственной измене, но его нельзя предъявить без серьезных оснований. Дух гранда нельзя призывать как свидетеля...
— Но если допрашивать не тебя, а через тебя — библиотекаря, то закон не нарушен! — сообразила я. — Ух, хитрецы!
— Да, моя ошибка. Я стал слишком беспечен, — кивнул Альва. — Все из-за тебя.
— Как из-за меня?!
— Волновался за тебя, забыл о себе. На это они и рассчитывали. Пора с этим заканчивать.
Последнюю фразу я пропустила мимо ушей — в них слишком громко прозвучала первая.
— Ты волновался за меня!
— Конечно, — резко ответил он. — Тебя это удивляет? Да, я беспокоюсь о тебе, хоть и не должен.
Я недоверчиво поглядела на него. О чем это он? А через миг увидела его глаза — и поняла, о чем. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга как зачарованные. Потом Альва медленно поднял руку и коснулся моего лица. Я, не раздумывая, бросилась ему на шею.
— Никому из нас не будет от этого добра, — раздался мрачный голос у меня над головой.
Я только крепче прижалась к нему, думая, что мне совершенно все равно, что будет потом, — когда есть сейчас. А потом вообще перестала думать.
О чем думал Альва, знал только он сам.
ГЛАВА 18. Мост над пропастью
Ночь выдалась лунная, так что препятствие на пути предстало перед нами во всей красе. Оно возникло в темноте около полуночи — сначала деталями, формами застывшего света, а потом, за очередным поворотом, вдруг открылось целиком. Грандиозная белая аркада, словно парусник, выплыла нам навстречу из глубокой тени горы. Я посчитала пять уровней арок из светлого камня, поставленных одна на другую. Каменное кружево, растянутое между двумя стенками ущелья... Этой постройке не меньше тысячи лет, но она казалась созданной только что. Невольно думаешь — колдовством или мастерством она сотворена?
Я, впрочем, уже видала такие старинные мосты и прежде, но ребята были совершенно потрясены.
— Неужели это построили люди?! — выдохнула Эриза.
— Конечно, нет! Демоны с ледников, — уверенно заявил Хассим. — Их работа! Разве не видите, что этот мост — изо льда и утром растает? А скорее всего, вообще это морок, и никакого моста там нет.
— Это правда, Имахена? Нам мерещится?
— М-да, — промычала я, изучая постройку. — С башни он выглядел не совсем так... Немного... э... пониже. И покороче...
— Ты ведь не хочешь сказать, что нам придется по нему идти на ту сторону? — насторожился догадливый Хассим.
Я промолчала. Хассим что-то пробормотал на языке мурабитов — судя по тону, смачно выругался.
Тропа пошла по краю пропасти. Ущелье, резко ныряющее вниз, уходило из-под ног. Кусты, пучки жесткой колючей травы цеплялись за сухую землю из последних сил. Снизу доносится глухой грохот потока. Очень отдаленный...
— Отойдите от края! — предупредила я, и вовремя — Хассим уже заглядывал вниз, держась за кустик, который не выдержал бы и откормленного голубя. Эриза молча схватила его за руку и потащила от обрыва. Край тропинки осыпался; мелкие камешки с жутким шорохом веселой стайкой побежали в пропасть. Хассим, глядя на оползень, попятился, побледнел и даже не стал отбиваться.
Место, где начинался мост, потерялось в колючих зарослях. Раньше там была какая-то каменная постройка, может, башня или домик смотрителя, а теперь — просто куча камней, из-под которой вытягивалась каменная лента шириной шагов в пять. Никаких ограждений мы не заметили. Взобравшись на поваленные каменные блоки, молча уставились на прямую, как стрела, белую дорогу... на тот свет.
Вблизи стало заметно, что аркадный мост в самом деле очень древний. Каменная лента вся растрескалась, поросла травой и даже молодыми деревцами. Я, прищурившись, посмотрела вдаль. Неприятно будет, если где-нибудь на середине обвалилась арка-другая...
— Нет-нет! — воскликнул Хассим. — И не уговаривайте! Кому нужны такие мосты — канатным плясунам? Тут даже телега не проедет!
— Он не был рассчитан на телеги, — сказала я. — Это акведук, по нему проходил водопровод. Ну, рискнем?
— В темноте?!
— Хм, по мне, так довольно светло!
— А если меня сдует? Ни за что!
— Тогда ступай домой. Насильно никого не держим.
Хассим с ненавистью взглянул на архитектурный театр древности.
— А если этот шесток рухнет? Смотрите, какие трещины! Она же тут стоит тысячу лет, не меньше!
— Больше. — Я взглянула Хассиму в глаза. — Уходишь?
Парень отвел их и промолчал. Я мрачно усмехнулась.
Кто бы сомневался...
— Значит, так. Вперед запустим Чучо. За ним идет псина, за ней Эриза, потом Хассим. А я буду прикрывать тыл.
— Почему это я — после мелкой?! — тут же возмутился Хассим.
— Да потому, что так мне будет легче за вами присматривать. Вдруг кто-то вздумает сорваться вниз!
«И чтобы Хассим, на всякий случай, был в моей досягаемости... А еще потому, что такой мост — очень удобное место для засады...»
Но мертвый рыцарь уже вступил на мост, и Хассим немедленно устремился вслед за ним.
Полная луна сияла так ярко, что я даже светляка создавать не стала. Мост белел в темноте, словно светился сам, идти было не так сложно, как я опасалась. Такая же тропа, как и в начале пути, относительно ровная — только под ноги поглядывай, чтобы не споткнуться о выщербленный край плиты. Если не думать о том, что по обе ее стороны - не горный лес, а только горный воздух. Идешь, как по лунному лучу в ночном небе.
Сперва все шло гладко. Ребята, вначале молчаливые и напряженные, слегка расслабились. Голова вроде ни у кого не кружилась. Я видела, как Эриза оглядывается и даже украдкой косится вниз. Может, и хорошо, что идем ночью, а не днем, когда пропасть просматривалась бы до самого дна...
Хассим первое время шел молча, потом насвистывал, а вскоре я услышала тихие разговоры. Ребята вполголоса спорили, откуда взялся акведук. Хассим упорно стоял за демонов. Эриза возражала в том духе, что одинаковый морок трем человекам явиться не может, особенно когда одна из них чародейка.
— Это постройка времен расцвета Илиберры, — вмешалась я. — И спорить не о чем. Лучше изучайте историю.
— Ты про нашу бывшую столицу? Тот волшебный город в горах, где все из золота? — уточнила Эриза.
— Нет, я про древнее царство, которое погибло больше тысячи лет назад. О нем почти ничего не известно. Но остались дороги, мосты, развалины городов... Вот, например, твой городок, Хассим. Очевидно, он построен на руинах большой крепости. Кто-то в древние времена сровнял её с землей, но радиальная планировка осталась...
Я вздохнула, мысленно перебирая десятки книг, прочитанных мной по истории края Мураби. Где-то на севере, в горной долине, должна находиться бывшая столица, унаследовавшая название древнего царства. В мемуарах Ан-Ясина она описывается как огромный, богатый и красивейший город. Интересно, что от него осталось сейчас?
— Куда делось это древнее царство? — спросила Эриза. - Его захватили мурабиты?
— Нет, они пришли на пустое место, — задумчиво сказала я. — Тут уже не было ни городов, ни деревень... ни людей. Только развалины и демоны.
— Как сейчас, — заметил Хассим.
«На самом деле, интересная закономерность! — подумалось мне. — Второй раз одно и то же. Государство зарождается, развивается, и вдруг с ним что-то происходит. И оно стремительно исчезает...»
От размышлений меня отвлек голос Хассима.
— Имахена, у нас тут скелеты чудят!
— Что такое?
— Собака не хочет идти дальше!
Мы тоже, как по команде, застыли на полушаге. Я заглянула вперед через плечо Эризы. Мертвая псина стояла, вытянувшись в струнку, и пристально смотрела вперед — в спину удаляющегося мерным шагом Чучо.
Ой, как это мне не понравилось!
— Стоять на месте! — прошипела я, поспешно выпутывая меч из-за спины.
Хассим героически выхватил вилку, держа ее обратным хватом. Я быстро огляделась по сторонам. Вокруг царила непроглядная темнота, но где-то там, внизу, нарастал монотонный шелест. Ребята ничего не могли увидеть, но я ночным зрением различала тысячи теней, похожих на разорванные лоскутья, подхваченные вихрем. Справа и слева, по обе стороны моста, нарастали шорох и писк... И наконец первая тень метнулась прямо на нас.
Эриза вскрикнула, дернулась. Я быстро обхватила ее за плечи и заставила лечь на камни.
— Хассим, ложись!
Парень замешкался и едва не поплатился жизнью, неожиданно оказавшись посреди стаи летучих мышей.
— Эриза, закрой глаза! — крикнула я, щурясь и пытаясь разглядеть Хассима в стремительном мелькании тысяч черных крыльев. Слава богам, он удержался и лег ничком, закрывая руками голову. Что за напасть?! Я вслепую подняла руку, собираясь разогнать мышей пульсаром, и вдруг поняла, что они нас вовсе не атакуют. Черные стаи поднимались со дна ущелья все выше, постепенно разлетаясь в стороны, будто распускался кончик нитки.
Что-то потревожило мышей, они удирают во все стороны.
От чего они бегут?
В ладонях возник неприятный зуд, быстро усиливаясь.
Магия! Магия!
Поток летучих тварей поредел. Последние мыши исчезли в темноте, но радоваться было рано. В воздухе повеяло жгучим холодом, словно налетел ветер с ледников. Я ощутила на щеке укол... На лбу — второй... Третий... С изумлением уставилась на узорную снежинку, которая опустилась мне на рукав.
Пошел редкий снег.
Снежинки падали вокруг нас, кружась и вспыхивая, словно звездочки, в свете луны. Я увидела, как съеживаются и никнут выросшие в трещинах между камнями травинки. По камню поползла изморозь. Кости собаки окутало странное холодное сияние...
Опасность пришла с той стороны, откуда ее никто не ждал.
Паладин обернулся. В лунном свете из-под маски белым пламенем вспыхнули глаза. Он взмахнул булавой и нанес удар. Одно точное движение смело собаку в пропасть. Только лапы мелькнули в воздухе и пропали в темноте. Пронзительно вскрикнула Эриза. Я сжала ее плечо левой рукой, правой поднимая меч.
— Имахена, твой мертвец опять взбесился! — раздался впереди крик Хассима.
— Хассим, уползай оттуда! — взвыла я.
Парень приподнял голову:
— Куда?
А действительно — куда? Лежим рядком над пропастью, ми вправо, ни влево — как куропатки на вертеле!
Я отпустила плечо Эризы и вскинула руку, посылая во врага пульсар. Паладин отбил его играючи — точно таким же силовым щитом, как я, как будто нас учил один человек. Я шарахнулась в сторону, едва не свалившись в пропасть. Мертвец меня почему-то не добил, хотя ничто ему не мешало. Я вскочила на ноги, выставила перед собой меч. На меня глядела улыбающаяся серебряная маска.
— Мы зашли слишком далеко, — произнесла она. — Отдай Альфинур!
— Чего?!
— Отдай меч, и я попытаюсь спасти вас!
— Ах, меч! — Я расхохоталась. — Ишь, размечтался! Конечно, ты его не получишь — если ты в самом деле не святой Чучо. Убирайся с дороги, амир демонов!
— Впереди тебя ждет жестокая смерть, — ответила маска. — И девочку тоже. Вы идете в ловушку...
— Уже поверила! До твоей башни всего день пути. Завтра я войду туда! И ты это знаешь, иначе не явился бы с очередным враньем!
Уголки рта у серебряного лица опустились вниз.
— Я должен все исправить. Прости, принцесса.
— Я не принцесса, — прорычала я и бросилась в атаку.
Добрый Путь этого не поощряет, поэтому будем считать, что противник на меня уже напал.
Я перескочила через лежащую ничком Эризу, наступила на спину Хассиму и ударила мечом сверху вниз, наискось, не думая о технике, да и вообще ни о чем не думая, а только задыхаясь от злости.
Не надо было мне этого делать. В итоге я сделала именно то, чего хотел от меня мой враг. Паладин уклонился, пропустил меч мимо себя, шагнул навстречу, перехватил мне запястье и выкрутил его. Пальцы железной перчатки, способные переломить руку, как сухой сучок, чуть повернули кисть в правильном направлении, и у меня глаза полезла на лоб от боли.
Задуматься, когда и как мертвец успел вступить на Добрый Путь, я не успела. Поняла только, что он поймал меня моим же любимым приемом, и либо я отдаю меч, либо теряю сознание с тем же самым результатом.
В этот миг в поединок вмешалось провидение в лице Хассима. Парень, все это время пролежавший безмолвно и неподвижно, как оказалось, просто выжидал удобный момент для атаки. И дождался. Когда я рухнула на колени — паладин понемногу выворачивал кисть, аккуратно разжимая мне пальцы, — Хассим выбросил руку и с размаху ткнул врага вилкой в ступню.
Паладин отпрянул, покачнулся, захват на миг ослабел — и конечно, я этим воспользовалась. Но вместо того чтобы попытаться отнять правую руку, перехватила левой рукоять, резко повернула клинок и ударила! Лезвие вонзилось паладину в бедро, пониже кольчуги. Неглубоко — но как я и надеялась, ему хватило. Пальцы разжались, серебряное лицо застыло, и рыцарь грудой железа с лязгом грохнулся на камень. Я вскочила на ноги и пнула его в бок. Паладин перекатился через край и сгинул в бездне. Долгая пауза... Далеко-далеко внизу гулкий удар... По ущелью прокатилось эхо, и стало тихо.
«Все-таки он был демоном», — подумала я, глубоко дыша. Радость победы мешалась с горьким разочарованием.
— Где Хассим?! — раздался за спиной крик Эризы.
Я быстро оглянулась — парень пропал! В последний момент я его видела, когда он втыкал вилку в ногу мертвеца. Неужели тот успел его сбросить? Проклятие, как я могла выпустить его из виду?! Я ведь могла подхватить его — это один из базовых навыков работы с силовым полем, не очень сложных...
Эриза разрыдалась. Я неловко потрепала ее по спине. Не слишком часто мне приходилось кого-то утешать. И себя-то обычно не слишком получаюсь.
— Ну что тут поделаешь? Надо быть готовой к таким вещим. В бою жертвы неизбежны. Смирись. Зато, зато... Добрая память о нем останется с тобой навсегда!
За этим «утешением» последовал новый взрыв рыданий. Я развела руками.
— Это жизнь. Хорошие парни побеждают плохих только в балладах...
— Так я не понял, — донесся голос откуда-то снизу. — Если я победил — хороший я парень или нет?
Я подскочила на месте.
— Хассим?!
— Нет, его призрак, — ворчливо отозвался голос. — Может, уже достанете меня отсюда?
Я наклонилась над краем, высматривая парня. Оказалось, он упал на нижнюю аркаду, более широкую, чем верхняя. Я подняла его оттуда без особых хлопот. Хассим пыл весь в пыли и в помете летучих мышей, но в целом не пострадал. Я, как могла, помогла ему отряхнуться, а потом крепко обняла.
— Спасибо, — шепнула я ему на ухо. — Ты спас меня... Точнее, нас всех.
Хассим пробурчал что-то совершенно неразборчивое и смущенно вырвался из моих объятий. За спиной снова раздались приглушенные рыдания.
— Ты чего? — спросила я, оборачиваясь.
— Мне его жа-алко!
— Кого?!
— Он был такой хороший! Так тебе предан! А ты!
— Кто?
— Чучо!
Я скорчила рожу. Хассим, не церемонясь, выразительно постучал себе по голове.
— Пора идти, — сказала я. — Не ночевать же тут!
Под ногами валялись растоптанные лепестки из моего венка. Хассим пошел первым. Эриза за ним, тихонько всхлипывая.
— Ну, не плачь, — тихо сказала я ей в спину. — Ты ведь не думаешь, что это святой Чучо воскрес из мертвых?
— Нет. Но все равно — ты его убила!