– Заплатим что? – подозрительно уставившись на Врану, полюбопытствовал Хаук. – И зачем?
– Пошлину! – охотно пояснил Михаил. – Подать за право торговать внутри империи.
– Мы не собираемся торговать! – запальчиво возразил эриль.
– А те, кто плывут к нам не торговать, плывут грабить! – с хитрой улыбкой добавил Врана. – Выбирайте – либо пошлина, либо бой!
– Мы заплатим… – после некоторого размышления сказал конунг. – Ивар, живей на драккар! Золото возьмешь в моем сундуке.
Когда Ивар вернулся, нагруженный драгоценным металлом, точно богатый купец, то помимо стратига и викингов в палатке обнаружился бледноватый юноша в длинном темном одеянии. Высунув от усердия язык, он старательно водил пером по листу пергамента, украшенному снизу огромной аляповатой печатью.
– Эту штуку вы предъявите любому, кто осмелится чинить вам препятствия! – рыкнул Михаил, когда подорожная была посыпана песком для просушки. На золото он даже не взглянул, небрежным жестом велев сгрузить его в углу палатки. Понимал, что викинги не пойдут на обман. – Она удостоверяет, что вы добрые гости империи и цезаря, а не злостные разбойники. Но не вздумайте грабить на землях империи, – тут Врана грозно нахмурил брови, – везде стоят войска, а по морю плавают боевые корабли!
– Я понял тебя, стратиг! – отозвался Хаук, бережно принимая из рук писца подорожную. – А в какую сторону нам плыть, чтобы быстрее добраться до Миклагарда?
Михаил вздохнул – что взять с варваров, которые даже стольный город не могут назвать правильно, – но ответил:
– В двух днях на север лежит остров Крит. Обогните его с востока и плывите строго на север. Не промахнетесь!
Улыбаясь как любимым родственникам, Врана проводил их до борта, пожелал счастливого пути, а потом еще долго махал вслед. Ясно было, что стало причиной его хорошего настроения, – десять марок золота, обретших сегодня нового хозяина.
Ветер напомнил о себе утром следующего дня. Примчался с юга, будто принес горячее дыхание невидимого великана, вздыбил море горбиками волн, заставил драк-кар закачаться и заскрипеть.
Викинги спешно кинулись ставить парус. Поднятое полотнище круто выгнулось, натянулись удерживающие его веревки, и корабль довольно резво двинулся на север.
– Вот и славно, – вытирая пот со лба, сказал Нерейд, – хоть от гребли отдохнем…
– Да уж… – устало кивнул Ивар, и тут его взгляд упал на парус. Алый диск солнца, гордо именующийся Кровавым Глазом, под жарким небом юга выцвел и едва выделялся на белом полотнище. – Посмотри, что с рисунком сделалось!
– Он не красный, а серый, – задумчиво нахмурившись, сказал рыжий викинг, на губах которого играла слабая улыбка, – теперь не Кровавый Глаз, а Каменный!
– Плохое название… – буркнул подошедший Арнвид, который, похоже, слышал весь разговор. – Солнце на нашем парусе цвета благородной стали! Уж тогда Стальной Глаз!
Викинги дружно загоготали.
Попутный ветер держался до самого вечера. Ночью парус сняли, памятуя о том, что земля близко, утром укрепили снова, а к полудню впереди показалась темная полоса берега.
– Вот он, остров, про который говорил тот ромей! – обрадовался Арнвид. – Надо бы причалить!
– Надо! – невозмутимо отозвался конунг. – Воды у нас маловато, да и запасы провизии пополнить не помешает.
Берег приближался. Видна была узкая полоса золотого песка, за ней уходили в глубь острова поросшие деревьями зеленые холмы, а надо всем нависали угрюмые вершины гор. Меж садов, одним боком упираясь в небольшую речушку, расположилось крупное селение. Среди Одинаковых домиков виднелось нечто высокое и белое с крестом наверху. У пристаней покачивались небольшие одномачтовые суденышки.
– Вот туда правь, – велел конунг рулевому, – чуть в сторону от селения!
При виде драккара на узких улочках закипела не совсем понятная суета, забегали люди. К тому моменту, когда украшенный драконьей головой нос уткнулся в песок, от селения к кораблю двинулась изрядная толпа.
– Чего это они сюда прутся? – почесывая затылок, спросил Эйрик, и ладонь его сама легла на рукоять меча.
– Да уж вряд ли для радушной встречи! – ответил конунг, напряженно всматриваясь в приближающихся людей. – Всем надеть кольчуги!
Упрашивать викингов не пришлось.
– Что, покрошим их в фарш? – предложил Нерейд, кровожадно сверкая глазами, когда стало ясно, что обитатели острова собрались напасть на драккар. – А потом ворвемся в это селение и хорошенько там пограбим!
– Этого не будет! – холодно осадил Хаук зарвавшегося дружинника. – Все на берег, в боевой порядок!
Орущие и размахивающие оружием крестьяне невольно замедлили шаг, когда перед ними выросла стена круглых щитов. Серебристые блики бегали по длинным кольчугам и округлым шлемам, а в странно светлых глазах пришедших с моря воинов легко читалась готовность к бою.
Толпа остановилась. Из нее выступил дородный, краснолицый человек, в руках которого большой изогнутый меч смотрелся словно седло на спине собаки.
– Мы не допустим грабежа! – запальчиво крикнул толстяк. – Убирайтесь на свое судно и плывите отсюда!
– Может, их всех убить?.. – подумал вслух Кари таким голосом, что толпа шарахнулась назад и даже краснолицый предводитель слегка побледнел.
– Мы пришли сюда не грабить! – зычно объявил конунг, не обратив внимания на предложение берсерка. – Мы вам не враги!
– Да?! А зачем тогда вы на берег с оружием слезли? – взъерепенился толстяк.
– Вы нас вынудили к этому, – Хаук чуть пожал плечами, – ринудшись навстречу, да еще не с пустыми, руками!
Толпа недовольно загудела. На лице вожака появилось недоуменное выражение.
– Ну так… тогда чего вы хотите?
– Мы хотели бы купить у вас еды… воды… вина, – пояснил конунг, – надеюсь, вы знаете, что такое серебро и золото?
– О, разумеется! – Толстяк облизнулся и стал удивительно похож на здоровенного кота с красной мордой. Меч из его рук куда-то исчез. – Торговать мы готовы!
– Вот так всегда… – с наигранной обидой пробормотал Нерейд. – Так и не подеремся!
– Отправляйтесь-ка все на корабль! – приказал нахмурившийся Хаук. – А то еще испортите весь торг! Со мной останутся…
Для торгово-закупочных операций были выбраны Арнвид с учеником, Ивар и Даг. Последние двое – явно для солидности. Все то время, что краснолицый торговался с конунгом и эрилем, они откровенно проскучали. Да и Ингьяльд подал голос лишь в тот момент, когда берег опустел, а закупленные припасы принялись грузить на драккар.
– Эх, учитель, – сказал он с сомнением, – тебе не кажется, что по марке серебра за мех с вином и по марке золота за тушу копченой козлятины – это дороговато?
– Не знаю, – без особой уверенности отозвался Арнвид, поглаживая лысину, – зато воду они дали бесплатно, да и вон те штучки, называемые оливки, – тоже…
– Надо их хоть попробовать. – Ивар потянулся к большой корзине, которую до краев наполняли маленькие зеленые плоды, ухватил целую горсть.
Рот наполнился горечью, зубы заскрежетали по прячущимся внутри мякоти косточкам. Ивар поспешно сплюнул:
– Ну и кха-адость! Кха-кха!
– Вот гады, незрелые подсунули! – возмутился Арнвид. – Порази их Тор!
– Может, их все же догнать и убить? – оживился молчаливый Даг, откровенно скучавший.
– И ты туда же! – вскинул руку Хаук. – Забудь об этом! Корзину оставьте. Похоже, нас слегка надули… Ну что ж, впредь будем умнее!
Берег, вдоль которого плыл драккар, оказался на удивление густо заселен. Деревушки встречались так часто, что по ним можно было отмечать пройденное расстояние. Жители обращали на корабль викингов столько же внимания, сколько спящий кот – на ползущего по потолку таракана. Встречные суда тоже не спешили укрыться, завидев над водной гладью нос с драконьей башкой.
– Чего это они? – спросил как-то раз Нерейд, уязвленный таким обстоятельством. – Может быть, сожжем пару деревень? А то даже неловко как-то! Викинги мы или нет?
– Ага, сожжем!.. – огрызнулся Ивар. – И дальше куда? Впереди – Миклагард, позади – узкий пролив, через который незаметно не уйти. И что?
Рыжий викинг недовольно вздохнул и улегся на лавку – вздремнуть, пока ветер позволяет не грести. Мрачное выражение на его лице явственно говорило – глаза бы мои на это не смотрели…
До того как войти в узкий пролив, ведущий к Мик-лагарду, драккар много дней двигался на север, перемещаясь от острова к острову. Все они были разными – маленькими и большими, скалистыми и низменными. На крошечных кусках суши паслись стада коз, которые охраняли суровые пастухи. Около других островов, покрытых зеленью рощ, толклись рыбачьи суденышки, при виде корабля викингов бросающиеся в стороны, точно мальки от хищной рыбины. Пару раз встречались военные корабли – огромные дромоны, переполненные лучниками.
Северяне скрипели зубами от желания сразиться, но конунг позволял хозяевам здешних вод чуть ли не брать на абордаж свое судно. Пергаментный лист, выданный стратигом, действовал на воинов Миклагарда куда лучше, чем мечи или копья, заставляя их терять интерес к драк-кару…
Последняя такая встреча состоялась не далее как вчера. Круглолицый стратиг подробно описал Хауку дальнейший путь к имперской столице, до которой, по его словам, осталось совсем ничего.
Драккар скользил на восток. Навстречу ему по небу перемещалось солнце. В этих местах жар его оказался куда слабее, чем на юге, в стране смуглых серков. Или просто дело было в том, что по всем подсчетам наступила осень.
– Смотрите!.. – раздался с носа сдавленный вскрик. В нем звучал ужас, смешанный с восхищением.
Ивар поспешно обернулся. Над берегом серой горой вздымалась чудовищных размеров крепостная стена. Она возносилась на такую высоту, что ограды бриттских замков выглядели бы рядом с ней убогими заборчиками, а составляющие ее блоки сдвинули бы с места разве что йотуны. Фигурки стражей на вершине башни, боком упирающейся прямо в море, казались крошечными.
Ивар ощутил, как по спине пробежала дрожь. Рассудок отказывался поверить в то, что подобное может быть сотворено руками людей.
– Миклагард… – изрек конунг севшим голосом.
Стена тянулась в глубь земли, теряясь где-то за горизонтом. Вдоль моря она была гораздо ниже, но и здесь производила внушительное впечатление. Зеленоватые волны с глухим шорохом плескались у подножия вырастающих из воды бастионов. Решимости пойти на приступ у викингов не чувствовалось…
Около стены драккар оказался среди множества плывущих в разные стороны кораблей. Некоторые были такими странными, что даже Эйрик, повидавший в жизни немало, взирал на них с удивлением. Драккару приходилось лавировать, идти зигзагом, чтобы уступить дорогу более быстрым или обогнать тихоходов.
Очередная башня стала последней. На середине ее высоты из отверстия высовывалась стальная цепь такой толщины, что даже волку Фенриру стоило бы немалого труда порвать ее. Каждое звено размером превышало телегу. Напоминавшая исполинского червяка, цепь уходила под воду, чтобы вновь выползти у другой башни, едва различимой на противоположном берегу глубоко вдающегося в сушу залива, из-за обилия судов похожего на бурлящий котел. Запахи, принесенные ветром, вызывали мысли о гигантской помойке.
– И нам сюда? – с ужасом вопросил Ивар, изумленно уставившись на сплошное мельтешение лодок, кораблей, больших и маленьких, гребных и парусных. Порядка тут было не больше, чем в пьяной драке.
– Судя по всему, да! – бесстрастно ответил конунг. – Правь вон туда, к свободному причалу.
С других судов с любопытством пялились на низкий и стройный силуэт драккара, на венчающую его штевень драконью голову, на висящие у бортов округлые щиты. Впрочем, несмотря на то что видели здесь подобное судно впервые, уступать дорогу никто не спешил.
Весла месили нечто маслянистое и дурно пахнущее, меньше всего похожее на морскую воду. В заменяющей ее жидкости плавали обрывки ткани, какие-то очистки, всякий хлам. Один раз мимо проплыл страшно оскаленный труп с перерезанным горлом.
Судя по тому, что никому до него не было дела, такое здесь считалось в порядке вещей.
– Да, лихой народ тут живет… – задумчиво заметил Арнвид, провожая взглядом покачивающегося на волнах мертвеца.
Несмотря на обилие кораблей, свободных причалов вполне хватало. Пристать к берегу так, как это привыкли делать викинги – вытащив драккар на сушу, – оказалось невозможно, и пришлось привязывать судно веревками к деревянным столбам, установленным на дощатом помосте.
Не успели дружинники закончить это дело, как рядом с драккаром объявился наряженный во что-то вроде женского платья тип с крысиной мордочкой и темными, бегающими глазками. Сопровождали его, судя по куда более скромной одежде, несколько слуг.
– Именем цесаревны императрицы сообщите свои имена, откуда прибыли и с какой целью… – монотонно пробубнил родственник крысы.
– А ты кто такой? – поинтересовался Нерейд, высовываясь из-за борта.
При виде его наглой рыжей морды расфуфыренный пришелец отступил на шаг, но тона не сбавил.
– Я чиновник портового управления Стратилат! – с напором заявил он.
– Все ясно, – коротко произнес конунг, развернул перед чиновником свиток, полученный от Михаила Враны.
Но пергаментный лист не произвел никакого эффекта, надменное выражение на мордочке говорящего грызуна не изменилось.
– Ну и что? – окрысился Стратилат. – Вы не враги империи, ну это и так ясно, иначе наш доблестный флот давно бы утопил вас где-нибудь в Дарданеллах! Еще раз: ваши имена, откуда прибыли и с какой целью?
– Конунг Хаук Лед с дружиной! – отчеканил предводитель викингов, а выражение его лица свидетельствовало о том, что он сейчас борется с желанием зарубить надоедливого чиновника на месте. Но в этом случае пришлось бы прирезать еще и сопровождающих, а потом объясняться с кичливыми стражниками, которые прогуливались неподалеку…
Прибывшие со Стратилатом слуги все как один извлекли из-под одежд письменные принадлежности и зашуршали перьями.
– Что такое «конунг»? – спросил чиновник.
– Князь! – ответил Хаук.
Глаза на крысиной мордочке суетливо дернулись, словно грызун осознал, что позарился на слишком большой кусок, который сложно будет проглотить.
– Откуда прибыли? – В голосе чиновника тем не менее ничего не изменилось.
– Из Северных Земель, – сказал конунг, – из фюлька Трандхейм.
– А почему они пишут все одновременно? – влез в разговор любопытный эриль. Судя по блестящим глазам, он бы дорого дал, чтобы заглянуть в записи.
– Одна копия пойдет в канцелярию начальника порта, другая – в торговое управление, а третья – главному шпиону гавани… – без особой охоты отозвался Стратилат. – Что имеете для продажи?
– Ничего, – покачал головой Хаук.
– Как так? – изумился чиновник и недоуменно уставился на вождя викингов. – Не может быть! Я обязан осмотреть ваш корабль!
– Ты что, не веришь мне? – Голос конунга звучал подчеркнуто спокойно, но при взгляде на его безмятежное лицо у Стратилата пропало желание ступать на палубу драккара.
– В-верю, – чуть отодвигаясь и оглядываясь на стражу, промолвил он, – но только если вас поймают на торговле неразрешенным товаром, то штраф будет очень большой!
– Ничего, не бойся! – утешил чиновника конунг. – Мы не торговцы.
– Ладно… – Тот утомленно кивнул, но в глазах его сквозило ошеломление. – Вам остается только заплатить подать за право пребывания на земле империи…
– Сколько?
– По золотой монете с человека и двадцать – со всего корабля, – Стратилат вытащил откуда-то из-под одежды небольшие, искусно выполненные весы с чашечками, – и монеты должны быть полновесными!
Местных денег на драккаре не нашлось, и сторговались на том, что общая сумма подати составит две марки золотом.
– Имейте в виду, что ходить с оружием на территории города не возбраняется… – предупредил чиновник, когда подать была отсчитана, а писцы спрятали свои принадлежности. – Но любой, обнаживший его, будет сурово наказан! Вы, скорее всего, язычники, так что обряды свои можете справлять на корабле, но никак не на земле!..