— Пусть для Гидо будет сюрпризом мое появление.
— Как скажете, Ваше Сиятельство, — стражники освободили дорогу, подняв копья вверх.
С плаца, находившегося на заднем дворе, доносился звон мечей и азартные крики. Бросив поводья подбежавшему слуге, опер подался на поиски Гидо. Его он обнаружил азартно машущим двумя мечами в окружении шестерых молодых воинов. Схватка была в самом разгаре. Пашка с удивлением понял, что мечи боевые — трое солдат со свежими порезами и царапинами стояли в сторонке, азартно болея за своих товарищей. Но больше всего опера поразил Гидо, герцог д" Мезьер, находившийся в прекрасной спортивной форме. На обнаженном торсе без капли лишнего жира перекатывались рельефные мускулы. Заметив чужое присутствие, герцог прекратил бой. Чернота смотрел во все глаза — волевое лицо не постарело, наоборот, несколько помолодело.
— Друг мой, тебя ли я вижу? Позволь обнять по старой памяти.
Искренние объятия, несколько бессвязный разговор закончился предложением хозяина сходить в баню. Попарившись и помывшись, сидели расслабленно в комнате отдыха, попивая холодный квасок.
— Паша, признайся честно, наверное, ожидал увидеть старую развалину с трясущимися руками и сизым носом? Да, друг мой, была черная полоса в моей жизни. Когда наша несравненная герцогиня Мела-Элеонора д" Сагредо стала императрицей и одарила нас высокими титулами и чинами, не поверишь, думал, попал в сказку. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается, стал я главным министром иностранных дел и главным инспектором Вооруженных сил страны. Конечно, ты скажешь, что бывшему наемнику несказанно повезло, и будешь прав. Это с одной стороны, а с другой… Герцог с тяжким вздохом оставил пустую кружку. Придворные интриги, кляузы, доносы — такое омерзительное болото, тьфу. Спустя некоторое время до меня дошло, что я попал по-крупному. Последней каплей стало перевооружение армии огнестрельным оружием. Когда какой-то юнец безусый заваливает с двухсот шагов классного мечника, разве это честно, да и вообще. Гидо помолчал, поиграл желваками. Все понимаю, процесс не стоит на месте, но смириться не мог, вот и подал в отставку. Попил с тоски у себя в замке, потом бросил — вином горе не зальешь.
— Да, дела. Извини за нескромный вопрос, почему не женился? Что помешало?
Герцог пожал плечами:
— Не на ком, Паша, все нынешние девушки чересчур изнеженные, избалованные и к тому же меркантильные до ужаса.
— Гидо, буду с тобой предельно откровенен, хочу предложить грандиозное дело, но сначала поклянись, об услышанном никому ни слова.
И Пашка выложил информацию о Цебусе, понимая, что по-другому получить согласие бывшего наемника не удастся.
— Всем участникам экспедиции — по пятьсот золотых монет, тебе — две тысячи. Твоя задача посложнее — стать императором Южного царства, ну и активно заниматься воспроизводством населения.
Ответная реакция обрадовала — широкая улыбка появилась на суровом лице воина. Он издал лихой индейский клич и заявил:
— Пшли праздновать, такое событие грех не отметить.
— Гидо, ты же завязал!
— Сегодня не считается.
Праздновали три дня, потом пить надоело, занялись делом.
Герцог решил взять с собой полсотни молодых воинов и личного повара.
— Не доверяю я бабам по части готовки, а мой Жебу мастер на все руки. Перед расставанием друзья договорились, что через месяц Чернота заберет Гидо и его людей. Так что время на подготовку у герцога д" Мезьера было достаточно.
Пашка отправился в столицу. Мела должна дать добро на отправку двух тысяч солдат, кроме того, ему предстояло завербовать полтысячи молодых ремесленников.
Цивилизации Цебуса необходим толчок, а вернее — пинок для ускорения прогресса. Быстрый рывок из бронзового века в век феодальный — вот таков был скромный план Павла Чернова.
У дворца опер встретил знакомого гвардейца — полковника, барона Хуго Васто. Тот не мог скрыть свой радости:
— Герцог, поздравьте меня, я только что заработал двести золотых!
Пашка удивленно выгнул брови. Хуго возбужденно затараторил:
— Вас ищет императрица, обещала награду, мне здорово повезло. Пойдемте скорее обрадуем нашу повелительницу.
Пашка, войдя в кабинет, застыл у порога, словно в нерешительности. От созерцания потолка его оторвал мелодичный голосок Мелы:
— Чего стоишь столбом? Иди сюда беглец!
— Вы не беспокойтесь, государыня, я лучше тут останусь. Целее буду.
До Мелы стала доходить несуразность ситуации.
— Что с тобой, Пашенька? Кто тебя обидел?
— Неужто не догадываешься? Ты своими необузданными любовными утехами чуть не загнала меня в гроб.
— А-ха-ха-ха, — императрица зашлась в хохоте, тыкая пальчиком в мрачного опера. — Ой, не могу, ты такой трусишка, оказывается.
— Не вижу повода для веселья, — пробурчал Пашка.
Они перепирались еще минут пять, пока Мела не дала слово держать себя в руках. После чего уселись в обнимку на маленьком диванчике. Красавица, услышав просьбу любимого, дала согласие, не задумываясь. Выделить две тысячи бойцов, да хоть завтра. Для Пашки проблемой оказалось другое — объяснить, для чего понадобились воины. Старательно обходя острые углы и о многом умалчивая, он кое-что поведал о Цебусе. Императрица как и все женщины оказалась любопытной, и оперу пришлось вертеться ужом. Трудно что-либо скрыть от любящей женщины, и хвала Единому Творцу, что Мела неревнива. Беседа на диване плавно перетекла в спальню, где Черноте пришлось потрудиться, а что делать — операция под угрозой срыва. Следующая неделя напоминала калейдоскоп — подбор молодых воинов, посещение купеческих и ремесленных гильдий. В университете ему улыбнулась удача — сумел завербовать тридцать четыре выпускника. Небезрезультатно навестил тестя с тещей. Хотий помог найти с десяток молодых головастых приказчиков, рвущихся открыть свое дело, но не имеющих стартового капитала. Пашка всем кандидатам обещал золотые горы и кисельные берега и в общем-то был недалек от истины. Он умалчивал о двух вещах. Первое — то, что экспедиция предстоит в другой мир, и второе — об однополом населении. На это у него находились свои резоны. В общем, завербовал пятьсот восемьдесят два молодых человека разных специальностей, а кроме того — две тысячи бойцов. С воинами проще — медкомиссию проходили все при вступлении в армию. Тем более перспективы карьерного роста и возможность приобрести дворянский титул весьма благотворно подействовали на молодых воинов. Получение аванса в двести золотых развеяло сомнение у самых заядлых скептиков. Измотавшись от дел и жарких объятий Мелы, Пашка рванул в родное герцогство. Стоически выдержав одну ночь с любимой женушкой, наутро сбежал порталом на Базу, находившуюся на Земле-2.
Еще раз напомнив начальству о двух тысячах контейнеров с мужским семенем, он озадачил руководство чеканкой золотых монет. На это дело Чернота выделилдесять тонн собственного золота. Потратив целый день на Базе личного времени, смылся в родной мир. Нельзя забывать родителей, да и мальчишек надо забрать на летние каникулы на Хану. Мела с Беатой все уши прожужжали о сыновьях:
— Не забудь, забери, без них не возвращайся.
И так каждый час.
Очутившись в родном городе, удачно поймал такси и через полчаса открывал ворота родительского особняка. Стоял чудный июнь, тепло светило солнце, поощряя рост наливавшейся соком зелени, в воздухе носились ожившие стрекозы и пчелы. Лепота. Ольга Николаевна, вышедшая на крыльцо, всплеснула руками и охнула. Пашка, обнимая худенькие мамины плечи, клял себя последними словами, а заметив появившуюся седину, зашипел от злости.
— Не плач, мамуля, я вернулся, все хорошо. Как вы тут, как мальчишки?
Ольга Николаевна тут же перестала шмыгать носом, спина выпрямилась и она осведомилась трагическим шепотом:
— Что вы натворили с моими внуками, паршивцы? Я их начинаю побаиваться.
Пашка непонимающе вытаращил глаза.
— А ну за мной, — и блудный сын двинулся за матерью в сторону бани.
— Вот, — ткнула она обличающе в идеально круглую яму метров семи-восьми в диаметре.
— Мама, объясни толком, в чем проблема?
— Ах, не понимаешь? Твои сыновья услышали от деда намерение соорудить бассейн. Ляпнул за чаем.
— Ну и че? Пацаны-то каким боком?
Ольга Николаевна оглянулась и, не заметив ничего подозрительного, выложила шепотом:
— Мальчишки отлучились на двадцать минут и, объявившись, попросили у деда принять работу. Представляешь, что нам пришлось пережить, когда мы увидели это, — и она кивнула в сторону котлована. Мы пытались деликатно выяснить у внуков, каким образом они умудрились за короткое время выкопать яму, молчат, засранцы, только хихикают.
Пашку прошиб холодный пот. Получается, дали знать гены Создателей в его сыновьях. Если они сейчас способны на свертывание пространства, то что будет, когда повзрослеют? Ой-е-ей.
— Мама, где они сейчас отдыхают?
— Отдыхают у деда в деревне.
— Ладно, отец дома?
— Дома, дома.
— Мне нужно с вами поговорить, пришло время объяснить кое-что.
Ольга Николаевна спохватилась — сына не видели пять с лишним лет, а она с допросами.
— Сначала позавтракаем, все разговоры потом.
Пашка, обнявшись с отцом, пригляделся — тот слегка пополнел, а так мало изменился. За чаем, обменявшись новостями, посудачили ни о чем, Чернота все не мог приступить к главной теме. В конце концов, его родители умные люди, и Пашка, решившись, выдал им дозированную информацию. Вопреки его опасениям, Ольга Николаевна и Игнатий Силантьевич не ударились в панику и не бегали по веранде с заломленными руками, просто смотрели на сына с немым вопросом в глазах: "что делать?".
— Ничего не предпринимайте, объяснюсь с ними сам. Надеюсь, ребята меня поймут.
Через два дня Пашка отправился к деду Силантию. Дед оказался дома, он на заднем дворе кормил пшеном сбежавшихся кур. Появление пропавшего внука обрадовало и взволновало до слез.
— Объявился, Пашка, слава те Господи. Не стой столбом, проходь в хату.
Чернота, загруженный сумками с подарками, послушно вошел в открытую дверь. С доброй улыбкой он смотрел на суетящегося деда Силантия. Казалось, не берут его годы, все такой же шустрый и острый на язык.
— Где мальчики, дед?
— Да с пацанами на выгоне, футбол пинают, — отмахнулся Чернов-старший, доставая ухватом чугунок из русской печки.
— Мой руки, садись за стол, а я в подпол за соленьями.
Дед, прихватив с собой корзинку и столовый нож, полез в погреб. От помощи внука решительно отказался.
— Не найдешь что надо, да и неуклюжие вы городские, — бормотал он, спускаясь по короткой лестнице.
Пашка, хмыкнув, принялся потрошить сумки, выкладывая презенты на широкую кровать. Деду — куртку-аляску, зимнюю шапку из нерпы да финские сапоги на натуральном меху. Фирменные пакеты с джинсами, свитером из ангоры и несколькими рубашками положил сверху. Поскольку сыновья в одежде и обуви не нуждались — Пашкины родители обеспечивали всем необходимым на несколько лет вперед, он купил два ноутбукаи диски с интеллектуальными играми. Усидев с дедом бутылочку самогонки под куриный супчик с лапшой с копченым окороком и полакомившись солеными груздочками, Чернота отправился на край деревни глянуть на сыновей. Стайка ребят с азартными криками гоняла мяч в одни ворота. Пашка сел у штанги, сделанной из не ошкуренного ствола березы, и пытался сходу опознать Ваню с Андрюшкой. Облом-с. Пацаны чумазые с потеками пота казались на одно лицо, да еще какой-то шкет мотался в воротах. Нет, если бы выстроить всех по ранжиру и внимательно осмотреть, тогда оно, канешно, а так… Оставалось лишь растерянно вертеть головой. Но вот из толпы вырвался самый вертлявый малец, гонящий мяч в сторону ворот. Ударил метров с десяти, а дальше произошло такое, что позволило Пашке узнать сыновей. Мяч по низкой дуге летел в центр ворот, на вратаря, и вдруг, неожиданно изменив траекторию, влетел в правую девятку. Пацан, пропустивший гол, закричал:
— Нечестно, несчитовски. Андрюшка, ты опять за свое! У-у, гад!
"Телекинез", — машинально отметил Пашка.
— Ваня, Андрей, идите сюда.
Мальчишки отмахнулись.
— Некогда нам, дяденька.
— Во как! С родным отцом не хотите поздороваться?
Пацаны тормознулись, словно уперлись в бетонную стенку. Повернули головенки в его сторону, в глазах — робкая надежда с боязнью обмануться.
— Мама Мела и мама Беата просили вас поцеловать!
Раздался визг, переходящий в инфразвук:
— Папа, папа приехал!
Сладкая парочка вихрем налетела на Пашку, куча-мала хохоча повалилась на траву. Деревенские ребята деликатно держались в сторонке. Некоторые бросали завистливые взгляды — отцы были не у всех.
— Пошли на речку, огольцы. Разговор есть.
Братья многозначительно переглянулись. Устроились на крутом берегу, под тенью ивового кустарника. Чернота поглядывал на сыновей — до чего они похожи, несмотря на разных матерей. Только цвет глаз разный — у одного темно-карий, у другого — серый с синевой.
— Папа, а где ты так долго был? — спросил старший.
— Командировка оказалась затяжной. Ладно, речь не об этом. Вот что, ребятки, придется вам оставить вашу самодеятельность и прекратить всякие фокусы. У вас есть некоторые сверхспособности, но их показывать никому нельзя, особенно здесь, на Земле.
— Почему?
— Да потому что вы подвергаете риску не только себя, но и жизнь близких людей.
— Но мы же осторожно, не в полную силу.
— Дело не в этом. Слушайте меня внимательно. Что такое страна и государство вы знаете. Так вот каждое развитое государство стремится увеличить свою оборонную мощь за счет армии, современного вооружения, новейших открытий и другого. За безопасность отвечают соответствующие спецслужбы. Во главу угла ставятся государственные интересы и тут не место таким понятиям, как совесть, порядочность и сострадание. Для достижения своей цели спецслужбы идут на все — обман, шантаж, подкуп — обычное явление. Ликвидация человека, ставшего у них на пути, это мелочи, они над законом. Для склонения к сотрудничеству не останавливаются ни перед чем. Если о ваших способностях узнают соответствующие органы, вы просто погибнете. Вас замучают в лабораториях. Вполне вероятно, исчезнут и дедушка с бабушкой.
Ребята с круглыми глазами и открытыми ртами слушали монолог отца. Только сейчас до них стала доходить серьезность ситуации.
— Поклянитесь, что не будете на Земле проявлять свои способности! Только на Хане с разрешения матерей и в их присутствии.
— Клянемся!
— А может, землю погрызть? — спросил с невинным видом старший сын.
Пашку не обманули честные глаза мальца.
— Ванюшка, доиграешься, выпорю!
Пацаны покатились со смеху — оба знали, у них папа самый добрый на свете. Даже в угол никогда не ставит.
— Папа, расскажи, как ты стал магом, — спросил Ваня.
Чернота почесал затылок:
— Как, как… Для начала садишься медитировать… Ах вы, засранцы, купили на ровном месте. Рано вам еще знать о таких вещах! Айда купаться.
Пашка, посадив сыновей на плечи, понесся к реке.
Неделю он отдыхал в деревне. Занимался сыновьями, заготовкой сена для буренки Зорьки. Ходили на речку удить рыбу. По вечерам, когда мальчишки убегали играть в футбол или лапту, пил чай из медного самовара с дедом Силантием. Калякали за жизнь, дед был кладезем мудрых мыслей с философским подтекстом.
Но пришла пора прощаться, поджимало время. Обратно в город добрались на электричке — Пашка решил, что негоже лишний раз демонстрировать пацанам портал. Ровно четыре дня Чернота мог позволить себе гостевать у родителей, на пятый день, несмотря на охи-вздохи да уговоры, забрав сыновей, уехал. С дачипорталомдобрались на Базу, а затем на планету Хана. Сдав Ивана на руки Беате и подарив супруге всего лишь одну ночь любви, Пашка с младшеньким отправились в столицу.
* * *Впервые епископ храма Единого Творца Шимон принимал у себя столь высокого гостя — одного из четырех Великих герцогов. Умный Шимон сразу понял, что герцог д'Лоредан явился с какой-то просьбой — недаром два дюжих гвардейца затащили в кабинет звякающий кожаный мешок. Пашка, пренебрегающий условностями этикета, мгновенно перешел к делу.