Мужик отвернулся от меня и тяжело вздохнул. Конечно, не даю ему ничего своровать, вот и вздыхает, гад! И тут опять зазвонил колокольчик на калитке. Я оглянулась и увидела сынишку почтальона, который опять мне протягивал письмо.
Поллин! Но что-то быстро сестра ответила мне, ведь я только вчера написала ей. Денег на королевскую почту у меня, конечно же, не было, поэтому письмо я отправила с обычной.
- Леди, опять на гербовой, - мальчишка уже ушёл, а я стояла и рассматривала странный конверт кремового колера. Письмо было не от сестры. Обратного адреса на конверте не было, и письмо предназначалось моему отцу. Я решила отдать ему попозже, но закрутилась, положила его в карман и забыла про него. И только на утро следующего дня, когда собралась кинуть платье в корзину с грязным бельём, вынула письмо из кармана.
- Отец, - я зашла в комнату к отцу, и увидела его, сидящим на кресле перед окном, - Вам письмо.
- Альма, дорогая, - сказал отец, поворачиваясь ко мне лицом, - скажи мне, разве я был плохим отцом?
- Батюшка, Вы к чему это говорите? - я испугалась. Неужели опять собрался помирать?
- А к тому, дочь, что мы с твоей покойной матушкой, герцогиней Вадомой, были уверены, что растим вас, наших дочерей, правильно! Учим почитать родителей, прислушиваться к мнению старших, а что получилось? Старшая дочь довела мать до смерти и не явилась на её похороны, средняя стала гулящей женщиной, и только ты, Альма, оказалась заботливой и любящей дочерью! А я уже не могу дать тебе того, что смог дать твоим сёстрам: хороших женихов и достойного образования! - из глаз отца потекли слёзы. Я подошла и обняла его.
Я многое могла рассказать ему: и о том, что рада, что у меня нет “достойного”, по мнению отца, мужа, и о том, что Поллин оказалась из нас троих самой сильной, и выбрала себе дорогу в жизни сама, чего я сделать никогда не смогу, и о том, что история с Валери и её старым мужем-садистом навсегда отпечаталась в наших с Поллин сердцах, и такой судьбы, как у старшей сестры, не хотела ни одна из нас! Но ничего из этого я ему не сказала.
Отец, как всегда, слышал только себя. Мнение другого человека для него ничего никогда не значило, и из-за этого, в своё время, он и связался с кликой заговорщиков. Я помню, как мама ругала его, но отец, уверенный в своей правоте, решил всё по-своему. В результате он обманул только самого себя, а нынешняя жизнь меня полностью устраивала.
Я сейчас могу часами читать книги, гулять по любимому садику, ходить по магазинам в Милте. А ещё есть одной вилкой всё: от мяса, до рыбы и салатов, не держать спину прямо, когда мне этого не хочется, одеваться так, как хочу сама, а не как требуется по этикету.
Это я тоже никогда не говорила своему отцу, потому что не думаю, что он бы меня понял!
- Так что ты там принесла для меня, Альма?
- Письмо, отец, правда, не знаю, от кого, но вроде отправлено с королевской почтой.
Отец вскрыл конверт и начал читать. Его глаза вдруг загорелись, кустистые брови приподнялись, и он радостно посмотрел на меня.
- А ты говорила, что бесполезно писать! Он мне ответил! Ответил! Мы можем всё исправить! Король может помиловать меня! - крики отца становились всё радостнее и бессвязнее, и я увидела, как он достаёт из-под подоконника фляжку с коньяком. - Альма, неси фужеры! Это надо отметить!
- Отец, какие фужеры? У нас на кухне только кружки и остались. И что Вы собрались отмечать? Гер Алестер запретил Вам пить! - я подошла и забрала у отца фляжку.
- Альма, ты лишаешь меня маленькой радости, ведь я могу порадоваться за свою дочь и моего будущего зятя?
- Зятя? Отец, Вы бредите!
- Почитай сама, на, возьми, - и отец протянул мне листок
“Уважаемый гер Олдред Близе! Сообщаем Вам, что 25 числа следующего месяца Вашей дочери, фро Альме Близе, надлежит явиться в Огненный Дол. Там состоится конкурс невест, на котором милорд Тиарнан Вилберн выберет достойнейшую среди достойных себе в супруги. Если Ваша дочь не сможет стать достойнейшей, Альме Близе всё равно будет выплачена компенсация в сто тысяч королевских гульденов. Общение с самыми родовитыми молодыми людьми нашего королевства может помочь в выполнении Вашей просьбы о замужестве, а деньги пойдут в качестве приданного.
Первый Советник Его Величества короля Артании
Аллена Второго
Тиарнан Вилберн”
Глава вторая.
Я ехала в пыльной почтовой карете навстречу своей судьбе. Я никогда, в отличии от своих сестёр, не могла противиться воле своего отца, хотя на этот раз попыталась…
- Отец, - говорила я, - ну подумайте сами, кто будет дарить девушке, пусть она и дочь опального герцога, просто так сто тысяч гульденов? Вы сами верите в это?
Но отец был непреклонен.
- Альма! Этот бастард Вилберн чувствует, что виноват перед нашей семьёй. Это он тогда посоветовал королю лишить меня титула, а значит тебя - всех привилегий, что положены по праву твоего рождения! - с пафосом вещал он, выпятив вперёд грудь и большой живот. - Ты - наследница тер Близе! Ты должна носить драгоценности, а не продавать их, чтобы купить себе хлеб, - отец, наверное, представлял себя стоящим где-нибудь в Королевском Совете и произносящим там речь. Я поняла: опять моё слово ничего не значит.
- Отец, но как Вы тут будете без меня? - предприняла я последнюю попытку отвертеться от поездки и отбора, сыграв на его эгоизме. - Кто будет Вам готовить, стирать, чинить бельё? Вы знаете, что денег на прислугу у нас нет…
- Так сходи, продай мамины серьги из гарнитура, ты всё равно их не носишь… Хотя, не продай, а заложи… С твоими будущими доходами выкупишь их очень скоро!
Хотелось крикнуть:” Какие доходы, батюшка, очнитесь!” Но я опять, как послушная дочь, промолчала. Потом в голове у меня возник план, как обмануть отца. Можно было сделать вид, что я еду в Огненный Дол, а самой остановиться где-нибудь в гостинице, например, в том же Милте. Но тут возникла мысль, что батюшка спросит у меня про деньги, и я окончательно расстроилась.
Я решиила спросить совета у сестры. Раз Поллин будет судьёй на этом конкурсе невест, значит, она может что-то мне посоветовать.
Я написала ей письмо и отправилась на почту. В старом деревянном здании, где располагалось отделение почты, меня встретила тишина. Дверь была нараспашку. Наш почтальон, гер Леланд, мирно посапывал, положив голову на стойку.
Я тихонько покашляла, мужчина открыл глаза и начал подниматься, склоняясь в низком поклоне.
- Ну что Вы, гер Леланд, зачем…
- Вы - леди, а мы - так, погулять вышли.
- Леди я была раньше, а теперь - такая же, как все! Не нужно церемоний.
- Леди есть леди, хоть раньше, хоть как… Так что Вам угодно?
- Можно отправить письмо с королевской почтой? Сколько это будет стоить?
- Два королевских гульдена, - ответил почтальон, а я вынула из сумочки последние золотые монеты, - что-то ещё?
- Да, Вы не подскажете мне, где можно нанять женщину, чтобы приходила убирать и готовить у нас. А ещё ухаживать за больным отцом…
- Есть такая женщина. Вдова Каст. Если хотите, госпожа Альма, то я вечером пришлю её к вам.
- Да, спасибо…
- А Вы куда-то собрались уезжать?- глаза почтальона странно блеснули.
- К сестре… в гости… - я не знала, что ещё можно соврать, как-то к этому была не привычна.
- К сестре? Жаль…
- Почему жаль?
- Я подумал, что к жениху…
- Почему к жениху? - я испугалась. Неужели слухи об отборе добрались и до нашего захолустья?
- Как почему! Вы - молодая и очень привлекательная леди, и, значит, у Вас должен быть жених.
- Нет, гер Леланд, у меня нет жениха, - я выдохнула облегчённо.
- Нет? Странно… Но я думаю, что непременно появиться, просто Вам почаще нужно покидать нашу дыру, тут приличных женихов для Вас точно нет!
- До свидания, гер Леланд, не забудьте про женщину, - и я быстро-быстро помчалась к ювелиру.
Письма от своей сестры я так и не дождалась, и мне пришлось уехать, бросив отца на растерзание высокой и суровой вдове, которая могла заморозить одним своим взглядом.
Я выехала из Милта на почтовой карете пятнадцатого числа, за десять дней до начала. Ехать в Огненный Дол мне предстояло дней семь-восемь, я мечтала о том, чтобы карета сломалась, и я опоздала. Но мы ехали медленно, но по расписанию. В один из унылых дней я уснула от мерного стука колёс, и мне приснилось, что я опять девочка, гуляющая по коридорам нашего замка…
Прошлое…
В тот день я с утра помчалась в библиотеку. Лили сказала мне, что занятий сегодня не будет. Во всём замке стояла какая-то неестественная тишина, и когда я бежала по длинным коридорам, то мне иногда казалось, что я осталась здесь одна. Мне стало страшно. Я представляла ужасных монстров, прячущихся в тени коридоров и за шевелящимися от сквозняка шторами, и припустила бегом в сторону библиотеки.
Опять меня остановил крик отца. Кто мог так рассердить его с утра? Моё детское любопытство заставило меня остановиться перед дверью батюшкиного кабинета.
- Пошёл вон! Ублюдок! Как… смеешь… ты, чья мать была всего лишь поломойкой, просить руки моей дочери!
- Мой отец - родной брат короля, Сигизмунда Пятого, и его родословная…
- Это ЕГО родословная, щенок! Какое отношение к ней имеешь ТЫ? - рык моего отца был воистину ужасен, он и подогревал моё любопытство. Я заглянула в замочную скважину и увидела спину молодого мужчины.
- Вы не имеете права меня оскорблять…
- Поучи меня, бастард, на что я имею право в своём доме, а на что нет! Ещё раз го-во-рю: пошёл вон! - и я еле успела отскочить от двери, из которой вылетел тот, кого я видела вместе с Валери в оранжерее.
- Опять подслушиваешь, Мышь? - небрежно бросил он, и я заметила тонкий шрам, который шёл у него по лицу от брови, через нос, к губе.
- Господин…э-э-э…
- Тер Вилберн, Мышь, - мужчина собрался уходить, но я побежала следом за ним по коридору.
- Тер Вилберн, а можно у Вас спросить?
- Ну, спроси…
- А что значит “бастард”? А то в книжках я читала, но не поняла, что означает это слово, а сегодня мой отец так назвал Вас…
Мужчина резко повернулся ко мне, и я отпрянула, чуть не упав.
- В книжках, говориш-ш-шь, - прошипел он, низко наклоняясь ко мне, - беги, отсюда, Мышка, пока я не всыпал тебе!
И я, испугавшись его тяжёлого взгляда стала отступать спиной, и когда он сделал шаг в мою сторону, я развернулась и побежала. Странный какой! И чего такого я у него спросила? Ведь батюшка так назвал его! Спрошу потом у Лили. Она-то точно знает!
- Леди, просыпайтесь, приехали! - кучер тряс меня за плечо, а я никак не могла отойти ото сна, мыслями ещё находясь там, в своём детстве.
Яркое солнце ослепило меня, я потянулась и вышла из кареты. И тут же шумно вздохнула.
- Красота, ведь? - спросил у меня кучер, отвязывая отостального багажа мой саквояж.
Я согласилась с ним:
- О, да-а-а!
Перед нами возвышался огромный замок, выложенный из красного камня. Солнце освещало его так, что казалось, он полыхает, его башни были похожи на языки костра, а стены - на угольки в жарко натопленном камине.
- Вот ты какой, Огненный Дол! - произнесла я и пошла по направлению к воротам, которые были широко распахнуты, пропуская подводы крестьян.
- Я - Альма Близе, - сказала я усатому привратнику, и тот позвал сухонькую старушку, чтобы она помогла мне устроиться.
Когда мы зашли в центральные двери, огромные, двустворчатые, отделанные золотом, то я попала в огромный холл, который мне напомнил такой же в нашем бывшем замке. Напротив дверей была огромная лестница, раздваивающаяся на уровне второго этажа. Но мы не успели до неё дойти, как я услышала писклявый голос, который достаточно громко сказал:
- А это что за старуха? Чья-то компаньонка?
- Нет, леди Марджори, это - десятая претендентка.
- Вы смеётесь, Бернард? Она же старая и бедная, - и я повернула голову в ту сторону, откуда раздавлись голоса.
- Нет, леди, я знаю точно! Это её мы ждали, она была приглашена в последнюю очередь, - я рассмотрела стоящих невдалеке мужчину, в богатом камзоле. и молодую девушку, в пене кружев и блеске драгоценностей.
- Да-а-а-а? - удивлённо протянула она. - Так здесь нет ни одной девушки, чей титул был бы ниже графского, но что забыла здесь она?
- Всё в своё время узнаете, а сейчас прошу меня извинить… Дела!
А я уже поднималась за пожилой женщиной по огромной лестнице, затем мы повернули налево и пошли по длинному коридору. Обстановка и расположение коридоров и комнат очень сильно напомнило мне о нашем родовом гнезде. Неужели наши предки строили свои крепости по одинаковым планам?
Мне показали мою комнату. Это не были покои, это была именно единственная комната со стоящей в ней большой кроватью, к счастью для меня, без балдахина, и маленьким секретером, над которым висело зеркало в старинной раме.
В углу я увидела ширму, за которой прятался дверца небольшого гардероба. Я с удивлением посмотрела на свою провожатую.
- А где мне можно принять ванну?
- Извините, леди. Но отдельной ванной для каждой из претенденток не предусмотрено! В конце коридора есть небольшая лестница, ведущая в дворцовую купальню. Ваша личная горничная потом покажет Вам туда дорогу.
- А с кем имею честь…
- Ханна, экономка, устраивайтесь, леди Альма, служанку я Вам сейчас пришлю.
Она вышла, а я уселась на кровать и задумалась о том, что ждёт меня здесь. Собирается ли советник выполнить своё обещание?
Я никогда не была меркантильной, мне для размеренной жизни хватило бы и самой малости, но раз отец хочет, чтобы я получила эти деньги, мне придётся поучаствовать в этом. Я не представляла себе, как я буду себя вести и что чувствовать, когда встречусь лицом к лицу с Тиарнаном, всё-таки наша семья очень обидела его. Недаром он так всех нас ненавидит и презирает. Но я сразу решила для себя, что никому не позволю себя унизить и оскорбить ни словом, ни делом! А эта малолетняя пигалица ещё поплатится за то, что прилюдно обсуждала мой внешний вид и возраст!
Через полчаса ко мне в дверь постучали . Это была молоденькая служанка, лет семнадцати от роду, которая сразу начала суетиться, разбирая мой нехитрый багаж.
- Как тебя зовут?
- Лили…
Я чуть не упала с края кровати, на которой сидела. Вот это совпадение!
- Меня можешь называть гер Близе или госпожа Альма.
- Хорошо… Госпожа… Альма…
- Не бойся, я не злая! Но не терплю беспорядка и сплетен! Ты всё поняла? - я вспомнила тон, каким матушка всегда разговаривала с прислугой. - Если будешь стараться, доплачу от себя…
- Ничего не нужно, госпожа! Герцог Вилберн платит нам достаточно! А мы все и так стараемся, потому что другое такое же место мы больше не найдём!
- Вот и договорились! Так где же у вас тут купальня?
После купания я сняла с головы полотенце и подошла к зеркалу. Моё отражение, как всегда, не очень порадовало меня. Мои пепельные волосы, очень тонкие, но, правда, очень длинные, сейчас свалялись, их нужно было ещё расчесать. Светло-серые глаза, чёрные, слегка загнутые вверх ресницы, тёмные брови и пухлые розовые губы, которые никогда не знали косметики. Я, конечно же, никогда не была красавицей, но и Мышью меня сейчас назвать было бы сложно. Детский грязно-серый цвет волос посветлел и радовал меня красивым оттенком. Поллин завидовала цвету моих волос, она однажды пробовала перекрасить свои, тёмно-каштановые кудри, в такой цвет, но у неё ничего не вышло!
- Расчесать Вам волосы, леди?
- Да, Лили.
И пока девушка расчёсывала мои волосы, я задремала.
Разбудил меня звук захлопнувшейся двери. Я потянулась. Эх, Хорошо вздремнула, даже сидя на стуле! Дорожная усталость потихоньку покидала меня. Я подошла к окну и увидела, что солнце начинает садиться, значит, скоро будет обед. Интересно, меня покормят в комнате или позовут в общую столовую, которая непременно есть в этом крыле дворца?
Я закрутила волосы в тугой жгут и заколола их шпильками. Потом открыла шкаф и осмотрела свои платья. Их я взяла не много, большого гардероба у меня не было и дома, но все мои наряды были хорошего качества. Достав белое платье, я приложила его к груди. Оно было моим любимым. Верх был расшит кружевом и украшен речным жемчугом. Пусть речной жемчуг был не так дорог, как морской, но имел красивую овальную форму и не навязчивый блеск.