Я поворачивалась, чтобы бежать, но врезалась в ледяную стену. Поднимала глаза и видела непроницаемое лицо Норгхара. Он брал меня за горло и медленно сжимал пальцы, от которых по шее и по всему телу бежал вымораживающий узорный иней. Дыхание прерывалось, а губы начальника службы безопасности беззвучно шевелились. Вот только я слышала каждое слово: «Такие женщины, как вы, создают много неприятностей, эсса Ладэ. Но сегодня я это исправлю». Он отбрасывал меня назад, а удар когтей в спину швырял на холодную землю.
На этом месте я и проснулась, лежа на краю кровати, одеяло на полу.
В общем, после такой радости практикующего психиатра неудивительно, что организм отказывался погружаться обратно в картины прекрасных видений.
Мысли об Арилин не давали покоя, почему-то ночью в голову лезет самая что ни на есть неведомая фигня и все умные доводы перед сном (на тему «оставить прошлое в прошлом») теряются. В частности, я не могла выбросить из головы, что Арилин пела, что с ней Рэйнар тоже познакомился в клубе и что у них все было серьезно.
Ключевое слово «было».
Почему?
В итоге к завтраку я выползла вся в своих мыслях, а на вопрос: «Когда переезжаешь?» зыркнула на Танни так, что она чуть не подавилась панкейком и поспешно перевела тему на подарки к Смене Времен. Сама я едва дождалась, когда стрелки на часах сдвинутся до нужной отметки, после чего набрала номер Благотворительного фонда местры Халлоран.
На этот раз дежурный секретарь даже не стала уточнять, по какому вопросу я звоню. Едва услышав мое имя, тут же пообещала соединить. Пока шли гудки, я гадала, хороший это признак или не очень, не рано ли для выходного дня. Заодно и о том, стоит ли заводить с Аргастель разговор о певице. Которых она так не любит. Может, это было не совсем правильное решение, но другого я не видела. Не Рэйнара же расспрашивать.
— Леона? — Голос местры Халлоран звучал удивленно. — Доброе утро.
— Доброе утро, Аргастель.
Вот и думай теперь, как тактичнее начать разговор. Кстати, почему я не подумала об этом раньше?
— Я бы хотела с вами посоветоваться. Очень надеюсь, что этот разговор останется между нами.
Из трубки донесся легкий смешок, шаги, а потом едва различимый шорох. Судя по всему, местра Халлоран прикрыла дверь. Как выяснилось, я оказалась права: она включила видеосвязь, и я увидела залитую солнечным светом гостиную (очевидно, ее личная) в Скай Стрим. Сама она выглядела как-то слишком по-домашнему и уютно с уложенными, но не убранными наверх волосами. Мягче, что ли. И женственнее.
— Тебе удалось меня заинтриговать.
Ну вот и все. Жмете на красную кнопку или выбываете из игры.
— Вы что-нибудь знаете об отношениях Рэйнара, — набрала в грудь побольше воздуха и выдохнула, — и Арилин Файр?
— Арилин Файр? — Глаза ее заледенели и голос тоже.
— Мне нужно понять, может ли информация о ней навредить Рэйнару. Особенно в связи со мной.
Взгляд местры Халлоран слегка потеплел, но лишь слегка.
— Откуда тебе стало о ней известно?
Поскольку этот разговор недомолвок точно не предполагал, ответила прямо:
— Вчера я встречалась с местром Аррингсханом.
Аргастель покачала головой:
— Старый интриган.
Пожалуй, сейчас я была даже склонна с ней согласиться.
По сути, слова Председателя ничего нового для меня не открыли, разве что в очередной раз указали на мое место в мире иртханов: на краю отвесной скалы в подвешенной на капроновой ниточке люльке. Но дело в том, что я к подобному уже привыкла и заморачиваться по поводу мнения Аррингсхана у меня не было ни малейшего желания. В отличие от повода по имени Арилин.
Зачем Председателю потребовалось вспоминать о ней — хороший вопрос.
— Рэйнар был влюблен в эту женщину, — наконец произнесла она. — Влюблен достаточно серьезно, чтобы сделать ей предложение. Хотя я бы сказала, что он на ней помешался, потому что иначе это сумасбродство не назовешь.
Значит, предложение все-таки было.
— Разумеется, на нашей семье это отразилось не самым лучшим образом. В частности, создавало напряженность между сыном и мужем. К счастью, девица показала свою сущность раньше, чем рассорила их окончательно.
Я затаила дыхание. По сути, местра Халлоран подтвердила все слова Председателя, осталось только понять, в чем выражалась сомнительность моральных качеств Арилин.
— Почему они расстались?
Аргастель передернула плечами. Помолчала, но потом все-таки произнесла:
— Она спуталась с другим мужчиной и моему сыну стало об этом известно.
Вместе с непроницаемостью к Терграну вернулась неприступность. Встречая меня у двери, он сдержанно поздоровался, ничем не выдавая своих эмоций. В Норгхаре и то было больше чувств. А мне сейчас жизненно необходимо было зацепиться хоть за что-то, чтобы начать разговор. В конце концов я решила воспользоваться старой женской хитростью и споткнулась, выходя из лифта.
Тергран мгновенно подхватил меня под руку.
— Осторожнее.
— Спасибо, капитан! — Я добавила в голос проникновенности, выражая искреннюю благодарность.
Вальцгард кивнул, но ничего не ответил.
— Скажите, вы сопровождали меня каждый день после того, как мы вернулись из Зингсприда?
Он кивнул.
— По тому же графику, что и до отъезда? То есть посменно?
— Да.
— А в прошлую субботу меня тоже сопровождали вы?
— Нет, моя смена началась после обеда в воскресенье.
Упс.
Ладно, зайдем с другой стороны.
— Вы и ваш напарник докладываете ферну Норгхару обо всех моих перемещениях? Раз в неделю? Раз в день?
— Эсса Ладэ, о чем вы сейчас пытаетесь меня спросить? — Тергран остановился и нахмурился.
Если выражаться прямо, то спросить я пыталась следующее: неделю назад я в не совсем вменяемом состоянии вышла из клуба под ручку… хотя я смутно помню, как вышла из клуба… в общем, я вышла из клуба с Гроу, села к нему во флайс, а потом исчезла в его квартире до утра. Не то чтобы я не думала, что не смогу все объяснить Рэйнару… Хотя нет, как раз об этом я и думала. Точнее, только об этом и думала после того, как попрощалась с Аргастель.
Если вспомнить, как он отреагировал на мою встречу с Хейдом, общение с Вэйларом по видеосвязи и приватный разговор с Гроу в ложе, вывод напрашивается только один.
Ему ни о чем не известно.
Пока.
— Просто хотела знать, отчитываетесь ли вы ферну Норгхару о выполненной работе.
После истории с Арилин холодность начальника службы безопасности вполне объяснима. Вполне возможно, что он промолчал из-за случившегося с Энтаром или перед поединком, но теперь…
— Ферн Норгхар не имеет к нам ни малейшего отношения. Мы подчиняемся напрямую местру Халлорану как главнокомандующему.
— О…
— Мы ничего ему не докладываем, эсса Ладэ, у нас немного другой профиль. В наши обязанности входит вас оберегать, в чем вы имели возможность убедиться, а не сообщать о подробностях вашей жизни.
Вальцгард сверкнул глазами и указал мне в сторону флайса.
— Нас ждут.
Казалось, он искренне оскорбился в своих чувствах. Настолько, что мне даже стало стыдно, и в то же время я вздохнула с облегчением. Если Норгхар ни о чем не знает, у меня есть все шансы самой поговорить с Рэйнаром и все ему рассказать.
Или не рассказать.
Я глянула на вальцгарда, он вышагивал мрачный, как снеговая туча.
— Капитан, я не хотела вас обидеть. Просто стало интересно, как обеспечивается моя безопасность.
— Вы сомневаетесь в моей компетентности?
Да что же мы обидчивые-то такие.
— Нет, я просто…
— Прошу.
Я села во флайс, а когда туда забрался «снеговик» Тергран, в салоне ощутимо похолодало. Покачала головой и легко коснулась его руки.
— Не обижайтесь. После того, что случилось, я немного волнуюсь. Не каждый день на меня нападают бойцовские виары, понимаете?
Тергран снова окинул меня пристальным взглядом.
— Не беспокойтесь. Подобраться к вам кому бы то ни было удастся только через мой труп.
Сказано это было настолько серьезно, что я окончательно уверилась в отсутствии у вальцгарда чувства юмора и решила оставить эту тему. Тем более я уже узнала все, что мне было нужно, теперь осталось только решить.
Рассказать.
Или не рассказать.
Всю дорогу до дома Лэм посматривала на мобильный, но он не подавал признаков жизни. Даже подруга на сообщение не ответила. Я написала, что уже еду и она может собираться. Только потом вспомнила, что Валентен и верхняя магистраль снова в моем распоряжении, поэтому времени у нас теперь в два, а то и в три раза больше. Ну и хорошо, останется, чтобы выпить кофе и пообщаться на тему… Совет Лэм сейчас будет очень кстати.
Не выпуская из рук телефон, покусывала губы.
И когда шла к дому, и когда поднималась на лифте.
И…
— Свадьбы не будет.
Наверное, это немного не то, что распорядительница хочет услышать от невесты за два часа перед встречей с ведущим церемонии и решающим забегом по салонам в поисках платья. Поскольку Лэм развернулась и ушла на кухню, мне не оставалось ничего другого, как закрыть за собой дверь, выпутаться из куртки, снять обувь и идти следом.
Несмотря на обеденное время, на столе обнаружилась только высокая черная чашка и множество сипроновых[3] платочков, скомканных и разбросанных по всем поверхностям. Глаза у Лэм были красные, хотя ни разу за все время нашего знакомства я не видела Лэмерти Долливан плачущей. А еще я ни разу в жизни не видела ее без укладки. Даже когда ночевала у нее, она выходила из комнаты со струящимися вдоль лица блестящими гладкими прядями, но сейчас ее волосы напоминали пушистые спиральки.
— Лэм, что случилось?!
— Ничего, — отрезала она и потянулась за чашкой, но я ловко перехватила ее, заглянула внутрь и поморщилась, этому кофе было даже не два часа.
— Ничего?
Поскольку ответа не последовало, я спрыгнула со стула и отправилась мыть чашку. А заодно варить кофе, потому что подругу срочно нужно приводить в порядок и вытряхивать из ее головы всякие идиотские мысли. Это мне можно идиотские мысли думать, а Лэм не положено, у нее свадьба. Да она вообще образец взвешенных решений и здравомыслия! Что могло произойти со вчерашнего дня между ней и Дрэйком… нет, не так. Что вообще могло случиться между ней и Дрэйком?
— Можешь не стараться, — донеслось ядовитое из-за спины, когда я зарядила кофемашину. — Все равно я с тобой никуда не поеду.
— Почему? — повернулась к ней.
— Потому.
Саркастический тон однозначно говорил о том, что Лэмерти Долливан заняла глухую оборону.
— Лэм, серьезно. Я звонила тебе вчера, и все было в порядке…
— В порядке? — Подруга вихрем взвилась со стула, отчего куча платочков взмыла в воздух, и они закружились, как осенние листья в парке. — Если я не ною и не жалуюсь каждые пять минут, как некоторые, это еще не значит, что у меня в жизни все просто отпад!
— По-твоему, я ною и жалуюсь?
— По-моему, тебе на меня наплевать!
Лэм рванула к выходу, но когда я попыталась ее перехватить, бросила на меня разъяренный взгляд.
Шлепанье босых пяток по плитке заглушил настил в гостиной. Хлопнула дверь.
А я повернулась и принялась собирать листочки. То есть платочки. Сбросила их все в мусорное ведро, вытащила из настенного шкафчика небольшой поднос и заглянула в холодильник. Полки были пусты, только на центральной посередине стоял жбан с замороженным кремом… точнее, с уже не замороженным, потому что его полагалось хранить в морозилке. Белую жижу с сиреневыми разводами и хрустящими шариками я спустила куда положено, покосилась на окно и вдруг поняла, чего не хватает.
На кухне на одной из декоративных полочек всегда стоял миниатюрный рояль. Эту точную копию инструмента, на котором играл Дрэйк, ему подарил в знак признательности кто-то из завсегдатаев его первого клуба. Именно после этого у него дела пошли в гору, и пианист считал его своего рода талисманом удачи.
Сейчас рояля на полочке не было, значит, и остальных вещей Дрэйка в квартире — тоже.
А я умудрилась это прозевать.
Открыла еще один шкафчик, к счастью, соленые крекеры никуда не делись. Их высыпала в вазочку и водрузила на поднос рядом с кофе. С таким хлипким арсеналом направилась в спальню, толкнула дверь плечом.
— Можно?
С кровати не донеслось ни звука, поэтому я осторожно поставила нехитрый перекус на тумбочку и присела на край постели.
— Лэм, надо поговорить.
— Кому надо?
— Нам. Тебе и мне. — Легко коснулась ее плеча.
— Отвали! — Лэм резко развернулась и шарахнула поднос в сторону, кофе выплеснулся на покрывало, крекеры рассыпались. — Вот только не надо делать вид, что тебе не до чешуи. В последнее время я только и слышу: давай перенесем то, давай перенесем се, у меня то, у меня это, я сегодня не смогу! Странно, что ты вообще явилась, я уже ждала очередного звонка с охренительно уважительной причиной!
Выпрямилась и сложила руки на груди.
— С охренительно уважительной, да. Безумно дорогой мне мужчина вышел на поединок силы из-за меня. Я должна была там присутствовать, понимаешь?
— Понимаю. — Губы Лэм искривились. — Рада за тебя! Потому что безумно дорогой мне мужчина сказал: «Ты такая же, как твоя мамаша!»
Опешила, глядя в полыхающие яростью глаза.
— Из-за того, что, когда безумно дорогой тебе мужчина тебя послал, я утирала тебе сопли! Из-за того, что ты свалила и меня проводили, потому что мне стало хреново.
— Че-го?
Потянулась к ней, но Лэм резко отдернула руку.
— Что слышала! Просто свали, о’кей? Вот прямо сейчас. В ту дверь. Просто. Свали.
Из квартиры вылетела сама не своя, на ходу набирая номер пианиста.
— Ты сейчас где?
— И тебе доброго утра, — донеслось хмурое. — В курсе уже?
— В курсе? — Меня всю трясло. — Да, Дрэйк, я в курсе! В курсе, что ты рушишь все своими руками. Неужели не понимаешь, что Лэм тебе этого не простит?
— Она? Мне? Знаешь, Бри, по-моему, ты лезешь не в свое дело.
В трубке щелкнуло, а я с трудом удержалась, чтобы не запустить телефоном в стену.
К счастью, когда шагнула в лифт, мобильный зазвонил.
— Да! — рыкнула в трубку.
— Э-э-э… Леа. — Танни опешила от такого приема. — Вы еще не вышли?
— А что?
— В смысле визор поблизости есть? Ты только не волнуйся.
С точки зрения психолога самое неудачное начало фразы, которое только можно себе представить (если ты не хочешь, чтобы у собеседника волосы на всех местах встали дыбом).
— Что случилось?
Учитывая, что там фигурировал визор, случиться могла Ирргалия, Шахррейны или…
— Лодингер! — процедила сестра. — Этот дерьможуй вылез на телевидение, чтобы сообщить всем о том, что Мик сошел с ума. Из-за ментального вмешательства, которое… В общем…
Еще до того, как Танни это произнесла, я знала, что она скажет.
— Он обвиняет в этом тебя.
Ничего вразумительного ответить я не успела, потому что двери лифта раскрылись и мы чуть лбами не столкнулись с Терграном.
— Эсса Ладэ, мне приказано отвезти вас к местру Халлорану.
— Леа, ты там? — уточнила Танни.
— Да, минутку.
В сложившихся обстоятельствах спорить и возражать было, по меньшей мере, глупо, поэтому я только кивнула вальцгарду и направилась к флайсу.
— Я здесь. Позвони Рольгену и вызови его. Пусть до моего возвращения будет рядом.
— Зачем?
— Просто сделай как я говорю, хорошо?
— Хорошо.
— Ни с кем не общайся и никак не комментируй происходящее. Даже Имери. Что бы ни произошло.
— Угу.
Наверное, случись это месяц, да ладно, еще две недели назад, со мной бы была истерика, но сейчас я сосредоточенно отдавала распоряжения Танни, параллельно вставляя наушники и подключаясь к «Соларс Ван». На почту посыпались сообщения, в трубке то и дело раздавались еле слышные сигналы — уведомления о входящих звонках, но я не обращала на них внимания.
«Как же так получилось, что мой сын за нападение на эссу Ладэ оказался в тюрьме и на больничной койке, а она после нападения на него спокойно разгуливает по улицам?»