Нужный мне человек ни мастеровым, ни служащим не был. И хоть состоял он в весьма уважаемой в Геладжио Гильдии корабелов, не думаю, что на его ладонях отыщется хоть одна мозоль от рубанка или топора. Соседи считали Гаспара Мерини, в определенных кругах известного как Плотник, мелким торгашом-перекупщиком, частенько прогуливающимся по самой кромке закона, но никто из них даже предположить не мог, что этот всегда спокойный и уравновешенный человек последниюю пару десятков лет являлся не последним деятелем преступного сообщества города.
Последний раз окинув взглядом пустынную улицу, я зашел в распахнутые ворота двора и остановился перед скопившейся в подворотне лужей. Вот ведь! Тут и утонуть можно запросто.
– Чего тебе? – Сидевший во дворе под навесом здоровяк, и сложением, и одеждой напоминавший ученика молотобойца, положил на лавку мешочек, в котором шуршали мелкие – всего в фалангу указательного пальца длиной – жареные рыбешки, и уставился на меня.
– Мне бы мастера Гаспара, который Плотник. – Внимательно приглядевшись к молодому парню, я приметил выглядывавшую из-под края широкой рубахи наколку, несколько неуместную для законопослушного молотобойца, и смахнул с волос осевшую морось. И так уж вышло – мой безымянный палец при этом оказался согнут.
– Мастера Гаспара сегодня уже не будет, – прищурился здоровяк, от которого не укрылся мой жест. – Подходи завтра до полудня.
– Договорились, – кивнул я и не торопясь пошел к Подгорной улице, той самой, где мне повстречались городские стражники.
Что ж, с наскоку найти нужного человека не удалось. Это не беда. Главное – он никуда не уехал, не попал в тюрьму, просто не простудился и не умер, в конце концов. А что? С моим везением запросто. Но ждать до завтра – это терять целый день. А я и так упустил слишком много времени.
Помянув недобрым словом тень шляющегося невесть где Гаспара, я тяжело вздохнул, но все же решил, что без визита на городское дно обойтись никак не получится. И откладывать это дело в долгий ящик тоже нельзя – вечером бесследно исчезнуть в темных закоулках припортовых районов Геладжио шанс куда как выше. Об этом меня предупреждали знающие люди, а к их словам имело смысл прислушаться. Да и собственный опыт о том же говорит.
На этот раз служивые на улице не околачивались, а спешившие по своим делам горожане оказались на редкость неразговорчивыми. Так что минут через пятнадцать бесплодных усилий выяснить дорогу до площади Ворон мне ничего не оставалось, как окликнуть возницу, правившего медленно объезжавшей залитые водой выбоины телегой.
– Эх, ваша милость, никак, приезжий? – вздохнул седоусый дедок, огляделся по сторонам и, понизив голос, продолжил: – Воронья та площадь, Воронья, а площадью Ворон ее токмо душегубы промеж собой и зовут. Ну так, стал быть, сейчас по Корабельной до казармы городской стражи дойдешь, там развилка на бульвар Гравюр будет, но тебе не туда, а дальше до самой Чумной…
Я стоял, кивал и, в конце концов, даже уверился, что смогу найти нужную площадь, но самостоятельно добраться получилось только до казармы городской стражи – запутанные улочки города сбивали с толку и заставляли кружиться на одном и том же месте. Дежуривший у ворот казармы стражник скептически оглядел мой помятый камзол, но цепляться не стал и, криво усмехнувшись, все же показал, в какую сторону следует идти. Как ни странно, именно там площадь Ворон и оказалась. Правда, от казармы до нее пришлось топать и топать.
Остановившись на краю площади, я огляделся и сам себя поздравил с принятым решением не откладывать до вечера свой визит сюда. Даже район «Морского змея» смотрелся куда приличней, чем скопище хлипких трехэтажных хибар, которые окружили площадь Ворон так тесно, как жмутся к костру в холодную ночь озябшие путники. Да и сама площадь оказалась всего-навсего свободным от застройки пятачком, посреди которого стоял постамент солнечных часов с выломанным стержнем.
Я оглядел дома, потом, запрокинув голову, посмотрел на едва проглядывающее сквозь пелену облаков тусклое пятно солнца и хмыкнул. По всему выходило, что солнечные часы почти весь день находятся в тени. Интересно, это сразу так было или дома потом понастроили?
Как ни странно, в окрестностях площади было куда многолюдней, чем в более благополучных районах Геладжио: с криками и пронзительными воплями бегали клянчившие милостыню босые дети, рылись в наваленной куче мусора бродяги, нетвердой походкой прошаркал одетый в засаленные обноски пьяница, два явно поиздержавшихся морячка пытались снять уличную шлюху. И никто никуда не спешил. Даже распродававшая подозрительного вида пирожки торговка меланхолично провожала взглядами проходящих мимо людей и не пыталась привлечь внимание к своему залежалому товару.
Почувствовав чей-то взгляд, я положил ладонь на рукоять ножа, но прислонившийся к стене дома оборванец, от которого так и несло едким ароматом дурман-травы, решил не испытывать судьбу и отвернулся.
А вот тебя-то мне, пожалуй, и надо. А то так еще полдня вокруг площади кружить придется.
Едва не провалившись, наступив на прогнившую доску мостовой, я подошел к старательно отворачивавшемуся парнишке и кашлянул.
– Чего тебе, баклан? А? – Оборванец ссутулился и отступил на шаг назад. – Чего надо, говорю?
– Родня твоя бакланы, – я провел под глазом костяшкой большого пальца, – а я вольный человек, по городам хожу, с людьми знакомства завожу.
– Ну и иди дальше. – Парнишка совсем разнервничался и сунул руки под рваную и неоднократно заштопанную куртку.
– Обязательно пойду. Только сначала с Лордом поговорю.
– Лорд? Не знаю никакого лорда. Может, тебе еще и герцог нужен?
– Нет, только Лорд.
– Не знаю такого. Понял, да?
– Да ну?
– Не нукай! Сказал: не знаю! – чуть ли не завизжал оборванец.
– А я думаю, знаешь. – Не особо резко, но так, что парень не успел отдернуться, я ухватил его за кадык и слегка сдавил. Из ладони оборванца выскользнула заточка и утонула в чавкнувшей грязи. – Проводи меня.
Парнишка попытался снова выдавить из себя, что ничего не знает, но лишь невнятно засипел. Широко распахнув глаза, оборванец ждал, когда ослабнет хватка, и по мере осознания того, что этого не произойдет, его глаза открывались все шире и шире. Вцепившись руками в мое запястье, он попытался освободиться, но, получив левой в скулу, обмяк и начал оседать на колени.
– Неприятности? – остановились рядом морячки, которые так и не смогли договориться со шлюхой.
– Земелю встретил, век не виделись, – специально растягивая слова, чтобы стал не так заметен мой северный акцент, ответил я и приобнял готового упасть в грязь парнишку.
– А, тогда ладно. – Удовлетворившись ответом, моряки отправились дальше.
– У тебя есть выбор. – Я немного усилил хватку, и оборванец тихонько захрипел. – Или ты прямо сейчас отведешь меня к Лорду, или отведешь после того, как я тебе что-нибудь отрежу.
– Отведу, отведу, только отпусти, – захрипел сразу поверивший в угрозу парень.
– Вот и ладно. – Одной рукой я перехватил его под локоть, второй дружески похлопал по спине и широко улыбнулся: – Дернешься – изувечу.
Оборванец побледнел и на подгибающихся ногах потащился по улице. Выйдя с площади, мы свернули в какой-то проулок, миновали заваленную мусором помойку – несколько грызущихся из-за кости собак, поджав хвосты, бросились наутек – и остановились перед спуском в городскую канализацию. В обложенном тесаными камнями темном провале журчала вода, и как я туда ни вглядывался, так и не смог различить никакого намека на лестницу.
– Туда, – покосился на меня парень и добавил: – Там выемки.
– Спускайся первым, – распорядился я.
Оборванец постарался скрыть кривую ухмылку, но, увидев вытащенный мной метательный нож, сразу поскучнел.
– И не думай, – на всякий случай предупредил его я.
Со спуском никаких сложностей не возникло: выемки в камнях сами ложились под руки и ноги, – а вот внизу захлестнувший чуть выше колена поток сточных вод едва не сбил с ног. Еще и темно, как у теней за пазухой.
Путь по длинным туннелям городской канализации в памяти отложился плохо. Попытка запоминать очередность поворотов оказалась тщетной – все внимание уходило на то, чтобы не оказаться смытым мутным потоком. И хоть ориентируюсь я в темноте весьма неплохо, парнишка мог дать мне в этом деле сто очков вперед. Или он просто маршрут наизусть помнит?
После десяти минут блуждания по канализации мы свернули в одно из боковых ответвлений, и впереди наконец замелькали отблески света. Ощутимо потянуло чадом факелов, вонью подгоревшей еды и горьковатым запахом дурман-травы, к которой примешивался приторный аромат ведьминой паутины.
Мы поднялись по покосившейся лестнице и оказались в просторном помещении, больше всего напоминавшем подвал заброшенного дома. Под высоким потолком висели гамаки, над огнем в очаге булькал котел с похлебкой, а дальняя часть подземелья была отгорожена ковром с выцветшим рисунком. Освещали помещение факелы, укрепленные в держателях на стенах.
Людей в подвале было немало. Кто-то кашеварил, кто-то дремал в гамаках, а за длинным столом разместилась компания обтрепанных подростков, самому старшему из которых не было и полутора десятков лет. Пацаны по очереди прикладывались к кальяну, задерживали дыхание и, немного погодя выпустив длинную струю ароматного дыма, заходились в приступе дикого хохота. Особняком у дальнего края стола вольготно развалились несколько человек постарше.
– Рано ты, Клузо. – Карауливший вход щуплый парнишка увлеченно раскуривал трубку и меня не приметил.
А вот сидевший за углом стола обритый налысо парень в украшенном серебряным шитьем колете и коричневых штанах с кожаными заплатами на коленях оказался куда более наблюдательным.
– Ты кого это, Клузо, привел?
Шитье колета и тонкого плетения золотая цепь прекрасно сочетались друг с другом, но еще лучше они смотрелись бы на каком-нибудь зажиточном горожанине, а не на этом крысеныше. И пусть все почтительно зовут его Лордом, пронзительный взгляд желтых глаз, длинный, неоднократно ломанный нос и впалые щеки делали парня похожим на злобную крысу. Ну храни меня тень…
Завизжав, Клузо со всех сил рванулся вперед, но буквально за мгновение до этого я перестал держать его за шиворот, и, не удержавшись на ногах, он растянулся на полу. На этот раз в хохоте зашлись даже те, кто к кальяну не прикладывался, серьезным остался только парень в колете.
– Ты кто? Обзовись. – Тонкие пальцы Лорда нервно прошлись по рукояти лежавшего на столе кинжала.
– Меня зовут Кейн, – представился я и слегка поклонился, приложив правую руку к груди так, чтобы указательный и средний пальцы коснулись третьей сверху пуговицы камзола. – Привет тебе, Лорд, от Нежи Громкого из славного города Альме.
– И что на сей раз понадобилось от меня теням севера? – Лорд указал на скамью рядом с собой, но остался все таким же настороженным и собранным.
Словно почувствовав его настроение, сидевшие за столом парни перетащили кальян в угол к костру, и рядом с предводителем этой шайки остались лишь два человека: невысокий крепыш с длинной косицей, заплетенной за левым ухом, и скорчивший кислую мину красавчик в заношенном камзоле городского стражника, надетом прямо на голое тело.
– Да сущие пустяки. – Я уселся на предложенное мне место, достал из-за обшлага камзола мелкую медную монетку с пробитой гвоздем дыркой и катнул Лорду.
Тот осмотрел заточенное ребро и бросил медяк красавчику:
– Посмотри, Сержио.
– Да что тут смотреть? – Крепыш с косичкой выхватил монету у Сержио и, проведя краем по столешнице, потер пальцем царапину. – Как там Нежи поживает?
– Нормально поживает, что с ним станется. – Я прикрыл рот ладонью и широко зевнул. – Разве что пузо еще больше отъел.
– У него к нам дело? – Красавчик вытащил из ножен прямой кинжал со вставленным в навершие крупным аметистом и принялся вычищать острием из-под ногтей грязь. – Или ты полпобережья проехал, чтобы просто привет передать?
– Обожди, Сержио. – Лорд, на самом деле оказавшийся куда старше, чем решил я сначала, поднял руку и щелкнул пальцами. – Наш гость сейчас сам все расскажет.
Видимо, щелчок был сигналом, и из-за отгороженной одеялами ширмы почти без заминки выскочил растрепанный мальчишка с кувшином вина, следом такой же сопляк тащил поднос с оловянными кружками.
– Угощайся. – Лорд принял протянутую ему кружку и первым отхлебнул вина.
– Благодарю. – Я тоже пригубил рубиновую жидкость и только хмыкнул: не большой ценитель вина, но, думаю, на севере за вот такой кувшинчик вполне можно было выручить полдюжины серебряных шлемов.
– Ты пей, пей, – одним глотком выдув половину вовсе не маленькой кружки, крякнул крепыш. – И рассказывай.
– Карло, не торопи гостя. – Лорд поправил золотую цепь и, прищурившись, потер левое веко. – Ни к чему это.
– Ничего, много времени я у вас не отниму. – Я сделал второй глоток и поставил кружку на стол.
– Ну время – единственное, чего у нас вдоволь, да только пытаться отнять его – дохлый номер. – Сержио понюхал вино в своей кружке и, сморщившись, отставил ее на край стола. – Говори уже, чего Нежи надо.
– Я к Нежи в курьеры не нанимался, – спокойно ответил я, хоть тон красавчика мне совершенно не понравился. И все же придется это проглотить – ссориться с хозяевами подвала неразумно. – Просто когда мне понадобилось найти одного человека, он по старой памяти посоветовал обратиться к вам.
– Найти человека?! – хрюкнул от смеха Карло и так грохнул кружкой об доски стола, что во все стороны полетели брызги вина. – Что может быть проще?! Геладжио – деревенька небольшая, все друг друга знают…
В углу у костра послышались смешки, но хмуро посмотревший на пролитое вино Лорд остался серьезен, и веселье сразу же стихло. Сержио с досадой скривился из-за появившихся на камзоле новых пятен и начал быстро втыкать острие кинжала меж растопыренных пальцев лежавшей на столе левой кисти. Надо признать, выходило это у него весьма ловко: лезвие так и мелькало, вонзаясь в столешницу каждый раз между другими пальцами. Что самое интересное – смотрел он в это время вовсе не на руку, а мне в глаза.
– Заткнись, Карло. – Лорд почесал подбородок и уставился в потолок. – Кого надо найти?
– Молодая женщина, выглядит лет на двадцать. Волосы черные до плеч, глаза зеленые. Рост около четырех локтей. Может носить мужское платье. На правой руке кольцо с крупным брильянтом. Серьги с черным жемчугом. Прибыла в Геладжио не раньше седмицы назад. Наверняка остановилась не на постоялом дворе, но в очень надежном месте, возможно, с не самой лучшей репутацией. Днем на людях предпочитает не появляться, выходит в свет по вечерам. Скорее всего, ее представляют как дочь лендлорда из северных марок Полесья.
– Бриллиант как огранен? – непонятно с чего заинтересовался Карло.
– Розой. А что?
– Да так, ничего, – начал выбивать дробь пальцами по столу задумавшийся Лорд. – Мы попробуем ее найти, но это будет непросто.
– Никто и не сомневался.
Если это не удастся Лорду – главе самой крупной шайки малолетних попрошаек и воров Геладжио, то и Плотник, скорее всего, окажется бессилен помочь.
– Имя у нее есть? – Карло отвесил подзатыльник подбежавшему протереть грязной тряпкой стол пацану и перелил вино из кружки Сержио в свою. Увлеченный игрой с кинжалом, тот на это не обратил внимания.
– Последнее известное мне – Катарина Арк-Берг.
– Дворянка?
– Да кто ее знает? – пожал я плечами. – Может, и так…
– Убивать будешь? – вдруг ни с того ни с сего огорошил меня неожиданным вопросом Лорд.
– Это важно? – Мне показалось разумным воздержаться от однозначного ответа.
– Просто скажу тогда своим, чтобы не светились.
– Скажи.
– А чего тогда Нежи более серьезных людей не посоветовал? Он же знает – мы с мокрыми делами не связываемся.
– Никто никого пока не убивает. А Гаспара Плотника дома не оказалось.
– Вот оно что, – как-то непонятно протянул Лорд, хотел что-то добавить, но лишь сморщился, отчего его сломанный нос еще больше перекосился набок. – Сержио, потолкуй со сборщиками, пусть своих расспросят.